С добрым утром

Джейми всегда просыпался поздно: где-то около трёх-четырёх дня. Иногда в пять, а то и в шесть. Это неудивительно, учитывая, где и кем он работал. Работал он за барной стойкой в популярном ночном клубе. Сначала ему предлагали занять место стриптизёра – все данные у него для этого есть, – но Джейми отказался. Не то чтобы у него были комплексы, но… нет. Определенно, нет. Обычно его будил настырный телефонный звонок не менее настырного друга, до неприличия громкий лай соседского пса, вопли ребятишек, играющих во дворе в футбол… В общем, обычно его пробуждение было не особо радостным, и даже немного мрачноватым. Джейми хмуро принимал контрастный душ, наскоро расправляясь с утренним стояком, шёл, точнее, бежал, на утреннюю, по его меркам, пробежку, а затем принимал второй душ в уже бодром, приподнятом настроении. Затем он делал кое-какие мелкие дела по дому и шёл накачивать щедрых на чаевые клиентов дорогими коктейлями из элитного алкоголя. Сегодняшний его день отличался от обычных уже тем, что сегодня начинался долгожданный отпуск без пьяных рож, которые хоть и были «дойной коровой», но осточертели до кошмарных снов. Наконец-то можно заняться всем тем, что не удалось сделать за год, встретиться с теми, кого давно не видел… Посидеть в тишине, в конце концов! Джейми крайне активный человек, но после клубной музыки, в неестественном ритме которой, кажется, уже стучит сердце, тело и душа требуют гармонии. Точнее, тишины или лёгкой классической музыки. В свой первый отпускной день Джейми планировал абсолютно банально выспаться, но, как говорится, хочешь рассмешить богов – расскажи им о своих планах. Впрочем, своим относительно ранним пробуждением – около часа дня – он недоволен не был. Всё началось с эротического сна, в котором его любовник, с которым они не виделись почти полгода, возбуждающе двигался у шеста в пустом зале ночного клуба с единственным зрителем. Шон, а именно так зовут любовника Джейми, маняще шептал его имя и всячески соблазнял пошлыми позами и стонами. На сон пах отозвался приятной, тяжело тянущей истомой и крепким стояком, ощущавшимся даже сквозь сон. Ещё до конца не проснувшись и не открыв глаза, Джейми потянулся рукой к налитому кровью члену, но тёплая ладонь легла на что-то… излишне волосатое. На ощупь Джейми пытался определить что это и где его член, а затем нечто сладко и невнятно не то застонало, не то замычало, а по телу Джейми пробежала лёгкая дрожь, вырвавшая тихий полустон. Чем бы это нечто ни было, оно делало очень хорошо, своим… своим… Джейми открыл глаза и, напрягая мышцы шеи, оторвал голову от подушки, чтобы всё-таки понять, что там происходит. – Йетс… Бесчувственная скотина!.. Как можно так крепко спать?! – завопило нечто. Точнее, некто. Точнее Шон. Его Шон. Его пухлые, как всегда искусанные, губы блестели от смазки, и Джейми, ещё не совсем соображая, надавил на голову, принуждая взять член обратно в рот. Шон был явно не против: утробно заурчав, он обхватил головку члена шершавыми губами, чуть царапающими нежную кожу, и взялся за дело, вырывая у соскучившегося по ласке Джейми один стон за другим. За полгода разлуки Шон и сам немного разучился брать в рот, отвыкнув, но он быстро вспоминал все навыки, принимая член глубже и глубже. Джейми затрясло, он почти кончил, но… – Йетс, ты действительно думаешь, что я позволю тебе кончить так быстро и без меня, зараза? – Шон сжимает основание ствола, останавливая поток спермы. – Да проснись же ты, наконец! – он отвешивает лёгкие пощёчины в попытках добудиться до Джейми и терпит неудачу. Шон яростно рычит, обещая страшные муки несчастному, но всё это потом, потом… Он склоняется к Джейми, заползая сверху и жадно, горячо целует, проталкивая язык между губ, больно кусая губы Джейми и тут же зализывая. Его руки судорожно расстёгивают рубашку, под которой, к счастью, ничего нет, что позволяет не отрываться от поцелуев. Он готов изнасиловать спящего Джейми, да и вообще-то плевать, на то, спит он или нет. У Шона стоит всё утро, с самого возвращения домой, и ему уже глубоко фиолетово на всё, кроме поджатых яиц. Подрочить-то, конечно, можно было бы, но он уже вдоволь надрочился на лицо и голос Джейми из скайпа – да и не только лицо – так что дрочку на желанное тело теперь, когда оно совсем, совсем (!), чёрт его дери, близко, можно смело назвать мазохизмом. Шон страстно целовал-кусал щёки и шею Джейми, сильными, привыкшими к игре на гитаре, пальцами выкручивая соски и заводясь ещё больше. Чёртово бревно! Шон хрипло застонал, пытаясь свободной рукой расстегнуть свою ширинку, чтобы избавиться от абсолютно ненужных сейчас джинс. Вашу мать, почему он их сразу не снял, когда это ещё было терпимо?! Идиот! Пальцы бешено рвали молнию, но она не поддавалась, раздражая Шона всё сильнее и сильнее. Он разочарованно завыл, когда понял, что молнию просто напросто заело намертво, и чтобы снять штаны, теперь придётся долго повозиться. Закусив до крови губу, он снова яростно задёргал собачку вниз, только ухудшая положение, но не понимая этого. Скорее член порвёт плотную ткань, чем Шон успешно расправится с грёбаной застёжкой. Прогресс, чтоб его! Жгучая боль от шлепка по пальцам, заставившая отдёрнуть руки от паха, заставила заскулить от обиды. – Торопыга, – добродушный и хриплый спросонья голос звучал чуть укоризненно, пока пальцы Джейми доламывали молнию в конец, ослабляя давление на член Шона. Стаскивая брюки, он запутался в штанинах, а затем и в трусах, подстёгиваемый тихими смешками Джейми, который не хотел его обидеть, но слишком уж Шон выглядел забавно. Шон мстительно куснул Джейми за плечо, вновь оседлав его бёдра. Горячая плоть Джейми удобно легла в щель, разделяющую зад, приятно грея ложбинку и пульсирующий анус. Шон тёрся о член, чуть отклонившись назад и цепко держась за простыню, которую собирал в складки. По его средней мускулистости торсу беспутно блуждали ладони Джейми. Шон чутко реагировал на прикосновения, постанывая не меньше, если не больше. Он выпрямился, а затем Джейми притянул его к себе за подбородок и увлёк в долгий поцелуй, ладонями приподнимая Шона, который сразу же обхватил член, направив его в свой сфинктер. Не сказать, что он был тугой: зад требовал ласки, а перед отъездом Джейми торжественно вручил Шону фаллоимитатор, но и растянутым он не был. Стенки ануса плотно обхватывали багровую, влажную от смазки, которой явно не хватало, головку. Шон на мгновение замер, привыкая к ощущению, а затем похоть взяла верх, и он, забыв о неприятном покалывании, насадился на член до основания, ощутив мягкие, волосатые яйца Джейми задницей. Он застонал в рот любовника, заглушив этим звук, но поцелуй властно разорвали, прорычав: – Громче стони! Шон всхлипнул, тут же заслужив шлепок по внешней стороне левого бедра, и застонал, продолжив страстное движение на члене. Вверх-вниз, вверх-вниз, сместиться чуть левее, да, вот так… Да, да… Вот она простата, как хорошо… Фак… Мысли путаются, с губ беспорядочные стоны, за стенкой возмущённые крики соседей, требующие тишины… К чёрту, к чёрту их всех! – Джей… Ах… Обожаю твой член… Твою мать… Беру обратно слова про бревно… – он уже просто пытался удержаться на Джейми, который лёжа снизу втрахивался в анус точными толчками-ударами. Шон ощущал каждую выпуклую, взбухшую вену, приносящую ещё больше наслаждения. Он почти кричал, что возбуждало Джейми сильнее. Он рывком поменял позу, поставив Шона на четвереньки прямо в постели, стискивая пальцами одной руки ягодицы, другой одаривая шлепками, расцветающими алой пятёрней на заднице. Джейми дико, неистово вдалбливался, под аплодисменты яиц, бьющиеся об анус, и громкий стук кровати о стену. – Кровать… Сломаешь… Придурок… – Шон извивался на его члене, подмахивая и стараясь получить как можно больше удовольствия. – Плевать… Ё… Починим… Опираясь одной рукой о подушку, другой Шон начал гладить свои поджавшиеся яйца. – Джейми… Да-да… Ещё чуть-чуть… Ну… Ах!.. – последний, медленный и глубокий толчок оборвал дыхание. Горячая сперма брызнула из члена, заливая белоснежное белье и оставляя чуть желтоватые следы. Шон по инерции насаживался на плоть Джейми, помогая ему кончить. Он ощутил, как мощные струи бьют по внутренностям, и только тогда он смог полностью прочувствовать весь оргазм. Джейми крепко держал его за бёдра, не давая обессилено рухнуть в лужу спермы. Он сел на край кровати и притянул к себе Шона, захватывая его мускулистыми ногами и обнимая руками. Шон – его пленник и совершенно не против такого положения дел. Он устало прижался спиной к Джейми, сипло дышащего на ухо, и счастливо улыбнулся. Дома… Как же хорошо дома, рядом с ним. Эти концерты с группой, спектакли в театре, работа над новым фильмом. Шон уже не верил, что будет выходной. А тут дали… Целых две недели отдыха! Он сразу же рванул домой, забыв даже предупредить о приезде. – У меня отпуск начался, знаешь? – Да? У меня тоже. Надолго? – Недели четыре, а у тебя? – Две. – Потом с тобой поеду на пару недель. – Хорошо. – Побрейся. – Зачем? – Угадай, а? – Борода колется? – Ну а что ещё? Я тебе в следующий раз тоже со щетиной отсосу. – Не отсосёшь, кишка тонка. – Чтооо? – Что слышал. Молчание. – Джей? – А? – Я соскучился. – Я тоже. Снова тишина. – Джей? – М? – С добрым утром.