Родина — одна на все времена

Выйдя из тумана, форма сержанта невероятным образом оказалась чистой, целой, и практически новой, словно не лазил по грязной земле, не мок под дождём, не вытирал кровавые руки, и не порвал во время боевых действий. А было ли это на самом деле? Может, почудилось? Силантьев незаметно полез в карман, за патроном. Его не должно быть, ведь там, в сорок первом, он использовал его по назначению. Его и не было — карман был пуст. — Вы опоздали ровно на двадцать три минуты, — отдалённо услышал он, хотя подполковник Аксюта стоял в паре метров. Двадцать три минуты. А вот Силантьев насчитал семь. Только не минут, а дней. Семь адских дней, которые никогда не забудет. Девять смертей. Восемь сослуживцев и командир — попробуй, забудь такое. А теперь вот они все рядом, живые, как будто ничего и не было. А ничего и не было. Путешествие во времени закончилось, всё вернулось на свои места. Вот только в мыслях до сих пор сидит чётко поставленная цель: любой ценой вернуть калаш. И Силантьев держит его в крепко зажатых руках, как трофей, совсем не по уставу, за что получает замечание. Сержант косится на сослуживцев. Рядом стоящий Валеев — всегда серьёзный и непробиваемый, тяжело дышит и еле сдерживает свои эмоции, чтобы не врезать противному подполковнику за нелицеприятные слова о взводе. Да что он знает? И в таком же состоянии морального истощения были Рюмин, Яндекс, Ферштейн, и остальные пятеро. Они тоже всё помнят, вплоть до собственной смерти. А позже узнают, чем закончилось это путешествие во времени для каждого. Семь дней там и двадцать три минуты здесь. Разрыв во времени огромный. Это называется пространственно-временная дыра — вопрос, освещаемый и в знаменитом фильме «Назад в будущее». Если всё тщательно рассчитать, можно даже выявить разницу во времени. И Яндекс непременно займётся этим вопросом, но позже, не сейчас. Сейчас слишком тяжело. Вопрос, что это было — наваждение, бред, или коллективное сумасшествие, перестал быть актуальным. Все просто знали — это было. И точка. А каким образом — уже другой вопрос, да и не столь важный, ведь они поняли истину: Родина — одна на все времена.