Добро пожаловать в Аркхэм!

Вернувшись в свою комнату, Джером застал Табиту Галаван у себя на кровати. Ухмыльнувшись, парень встал перед ней, сложив руки на груди. — Вы с Барбарой похожи, да. Любите пробираться в чужие комнаты, сидеть на чужих кроватях, — он медленно подошел к девушке, и уперся двумя руками на кровать, продолжая говорить уже шепотом. — овладевать чужими сердца… Табита не дала договорить и со всей силы ударила его по щеке. Джером отстранился от нее, чуть прикоснувшись к покрасневшей коже. — Неверный ход, — хмыкнул рыжеволосый, и в считанные секунды схватил девушку за шею, прижав ее к кровати. Брюнетка быстро отошла от столь внезапного нападения и попыталась скинуть парня с себя. Валеска улыбался, замечая, как постепенно стало синеть лицо девушки, но получив удар прямо в живот, парень ослабил хватку. Собравшись с силами, она спихнула рыжего с себя и попыталась отдышаться. — За какое сердце ты можешь говорить, шизонутый, у тебя его даже нет, — злобно прохрипела девушка, держась за шею. Джером, лежавший на полу, весело захохотал. Приподнявшись на локтях, он внимательно осмотрел девушку. — И это мне говорит безжалостная убийца! О, как же ты божественно управилась с Ричардом Сионисом, ммм. Я даже захотел уйти, только чтобы ощутить твою упругую задницу у себя на бедрах и острие твоего холодного ножа у моей шеи. — парень облизнулся, замечая улыбку на лице Табиты. Спрыгнув с кровати, она подошла к Джерому и присела на него сверху. В руке сверкнул нож, и только Валеска собирался встать, как девушка поднесла лезвие к его горлу. — Ну, как ощущения? — тихо спросила брюнетка, наклонившись к его веснушчатому лицу. — Как в раю, — Джером широко улыбнулся, чуть подавшись вперед и прикусил губу, ощущая как защипал тонкий порез на его шее. — Это тебе не светит, малыш. Еще раз тронешь Барбару, и я отправлю тебя прямо в Ад. Валеска закатил глаза и убрал руки за голову. Перед ним сейчас просто шикарный вид, отчего он удивлен, как такая девушка может быть лесбиянкой и такой помешанной на какой-то сумасшедшей дуре. — Я тоже люблю Барбс, зайка, и я не хотел делать ей больно, — он аккуратно коснулся пальцем кончика ножа и отодвинул его подальше от своей шеи. — но она посмела тронуть мое, а такое я никому делать не позволю. Табита удивленно посмотрела на парня и убрала нож на место. — А что тебя связывает с этим копом? Учти, мой братец не в курсе, но если полиция будет рыть на нас, сдохните вы с ним оба. — она встала с Джерома и протянула ему руку. Рыжий ударил по ее ладони и встал сам без помощи. Отряхнувшись, он вытер кровь с шеи и сел на кровать. — С чего ты взяла, что я что-то тебе расскажу? — парень хмыкнул и сложил руки на груди, тут же схлопотав подзатыльник. — Выкладывай, иначе твой дружок умрет сегодня во сне. — грубо прошипела брюнетка, сжимая в руке рыжие волосы юноши. Джером прикусил губу и попытался отпихнуть Табиту, но у него ничего не вышло. — Он нужен мне, ясно? — рыкнул Валеска, после чего почувствовал, как Галаван ослабила хватку — я… у нас с ним еще одно незаконченное дело. — Какое? — девушка снова сжала волосы, отчего парень дернулся и прикусил губу. — Мы должны убить одного общего, эм… врага, — хватка снова ослабла, отчего Валеска расслаблено выдохнул. Табита вздохнула, и, растрепав жесткие рыжие локоны, убрала руку. — То, что у нас с Барбарой тебя не касается, так же, как и ты не касаешься её, понял? — девушка дала еще один подзатыльник парню и подошла к двери. — Тебя мои дела тоже не касаются, как и ты не касаешься моего, поняла? — Джером потер затылок и подошел к Табите. — я предупредил тебя. — Ага. Завтра выходим в час. Убьешь папашу, а затем Тео расскажет о твоей последней роли. — она вышла из комнаты, прикрыв за собой дверь. Джером захлопнул ее и потер шею, на которой уже почти зажила рана. Присев на кровать, он достал из кармана телефон, проверяя его на наличие пропущенных или сообщений. Но на экране было пусто, а это значит, либо Милкович еще не залез в карманы толстовки и не нашел там еще один телефон Валески, либо он просто не хотел ему звонить. Каждый из этих вариантов расстраивали Джерома, но он точно знал, что парень с ним свяжется, рано или поздно, они закончат их совместное дело.

***

Вернувшись домой, Микки первым делом скинул с себя толстовку, кидая ее прямо на пол и получая в ответ непонятный стук. Парень за рукав поднял одежду с пола и засунул руку в карман. Оттуда он вытащил телефон и маленький черный блокнот. Внимательно осмотрев вещи, Милкович положил их на тумбочку, чтобы заняться ими чуть позже. Толстовку он аккуратно повесил на спинку кресла, в котором в прошлую ночь сидел ее хозяин. Теплая, даже скорее горячая, вода хорошо снимала напряжение. Парень устал тащиться до дома, место плена находилось ой как далеко. К тому же руки все еще болели из-за крепких веревок и столь неудобного положения. Нет, связывание — это точно не его фетиш. Как можно вообще любить быть связанным и подчиняться кому-то? Милкович не за что на свете так не опустится больше, уж это точно ниже его достоинства. Еще из всего этого происшествия, Микки вынес следующее: он определенно гей. Либо ему не нравятся грубые и сумасшедшие блондинки, хотя такие наоборот должны сводить с ума, а вот почему-то поцелуи в шею от этого чокнутого рыжего явно пришлись ему по душе. Милкович помотал головой и закрыл лицо руками, будто спасаясь от этих навязчивых и крайне неприятных мыслей. Ему не нравится Валеска, ему не нравится этот рыжий парень, он просто устал, он просто должен отдохнуть… Покинув душ, брюнет направился на кухню, в которой, оказывается, перегорела лампочка, а потому там было очень темно. Но свет ему особо и не требовался. Он на ощупь нашел дверцу холодильника и заглянул внутрь. Последняя и одинокая бутылка пива, и больше ничего. Вздохнув, Милкович забрал эту «несчастную» из ледяного плена и отправился в спальню. Захватив с собой вещи Джерома, парень устроился в кресле, включив одиноко стоящий торшер. Вообще все в его доме было одиноким, как и он сам. Хлопок, и бутылка некрепкого хмельного напитка была открыта. Пару глотков, и Микки был готов открыть этот маленький черный предмет, который вероятно мог многое в себе скрывать. Отставив бутылку подальше, он открыл блокнот. — «Личный дневник Микки Милковича» — вслух прочитал брюнет. Удивлению не было предела, перелистнув страницу, парень продолжил читать вслух. — «Дорогой дневник! Сегодня был такой замечательный день. Я все дежурство любовался своим рыжим красавчиком, пока тот общался с другими психами. Ты не представляешь, как больно видеть его за решеткой. Те единственные касания, разговоры, взгляды, во время того, как я выпускаю всех заключенных в общую комнату, мне их так мало. Я бы с удовольствием выпустил бы его на волю, сбежал бы с ним на край света, я…» — не выдержав, Микки захлопнул блокнот — никогда бы не написал эту хуйню! Чем это блять он думал? Сделав пару глотков пива, Милкович остыл и снова открыл блокнот. Тут его поразило то, что остальная часть предложения и текста была зачеркнута, а внизу был комментарий, написанный очень мелко. — «Мечты, мечты, мечты» — прошептал брюнет, и хмыкнул, перевернув страницу. — «Я с каждым днем устаю все больше. По мне видно, что я плохо сплю. Все это началось с того, как Джером Валеска рассказал мне правду. Почему я не помню того, что произошло в моей жизни? Я должен буду отомстить за свою сестру. О, Мэнди, я так по тебе скучаю…» — парень потер глаза, и, вздохнув, продолжил — «Я отомщу им всем: и клоун, и этот рыжий клоун у меня заплатят. Жду не дождусь, когда он наконец сбежит и поможет мне.» Отложив блокнот от себя подальше, Микки встал и подошел к окну. В комнате стало немного душно, поэтому он открыл окно. Холодный ветер немного растрепал еще влажные волосы, и от этого стало немного легче. Вернувшись на место, парень продолжил. — «Свершилось! Сегодня он наконец сбежал, и я так этому рад. Наверное, больше всего я был рад нашей встрече. Его поцелуй, это то, что я буду помнить вечно». — Милкович скривился и сделал еще глоток. — какой самоуверенный тип. Но, как бы он не кривился, нельзя было игнорировать то, что в голове у него сразу пронеслось это воспоминание. И хоть замотайся головой, но такое так просто из головы не вытрясешь. — «Сегодня я чуть его не убил. Черт, почему я это сделал? Я же не справлюсь без него. Мне никогда не закончить свою месть, без этой рыжей задницы. Порой я совершаю очень глупые поступки». — на этой фразе, Микки ухмыльнулся, но эта ухмылка исчезла моментально. — «Но прямо сейчас, я позвоню ему и скажу о том, что все тут полный бред пятиклассницы, и что я так никогда бы не написал. И, наконец, признаюсь ему в своих чувствах.» Разозлившись, брюнет выкинул этот кусок бумаги, следом отправляя уже пустую бутылку пива. Внутри все бурлило от ярости, и от этой тупой навязчивости ему ложных чувств. Взяв телефон, лежащий рядом, парень нашел в нем только один контакт, который именовался «давай, я жду». Успокоившись, Микки нажал кнопку вызова, вслушиваясь в монотонные гудки. — Как же ты долго, — послышался задорный мальчишеский голос на том конце. Парень лишь фыркнул и, сам того не замечая, ответил. — Тут полный бред какой-то мелкой шлюхи из пятого класса, который я бы не написал, будь даже и в тысячу раз в тебя влюбленным. Потому что я ненавижу тебя, Джером Валеска. В трубке повисло молчание. Ни одного вздоха или шороха. Затем, спустя наверное минуту, послышался голос собеседника. — Значит, ты все-таки думаешь о мести и думаешь о том, как убить меня, заполучив прежде желаемое. — внутри у брюнета все похолодело, а язык словно онемел. — Меня не интересует месть, меня не интересуешь ты, нас вообще ничего не… — Связывает, Микки, еще как связывает. - закончил за него предложение Джером. — ты просто это скрываешь за своей ненавистью, но сегодня я видел, что ты вовсе не ненавидишь меня. — И с какого это перепуга, ты это увидел? — парень прикусил нижнюю губу, ожидая очередной горькой правды. — Когда на меня накинулась та девушка с кнутом. Ты пытался меня предупредить о ней, зачем? Не все ли тебе равно, что со мной сделают, а, Микки? — его голос звучал все тише и тише, будто стараясь задеть совесть Милковича и наконец заставить ее съедать парня. — Ты от меня не отстанешь, верно? — так же тихо заговорил брюнет. — Нет, сладкий, не отстану. Я вижу твою душу, я знаю, что ты захочешь отомстить всем. Я… — Меня уже затрахали твои разговоры про месть! — рявкнул в трубку Милкович, крепче сжимая телефон. — это все, что тебе от меня надо? Молчание продлилось минуту, но казалось оно длится вечность. Микки уже хотел переспросить Валеску, но тот сразу же ответил. — Да. — коротко и ясно, и сразу ярость потухла, освобождая место для спокойствия. — Тогда я согласен. Я хочу найти Гарольда Ллойда и отомстить ему. — уже более грубо и безразлично зазвучал голос Микки. — Завтра я убью своего отца и узнаю где сейчас находится цирк. Вечером состоится последний дебют «Маньяков», затем я полностью посвящаю свою деятельность тебе. До связи. — послышались тяжелые и нудные гудки, а внутри у парня все сжалось. Голос Джерома звучал так же грубо и холодно, и в этом была лишь вина Милковича.

***

— И где их теперь искать? — послышался голос Гордона из кабинета комиссара. Микки бесшумно вошел внутрь, даже не считая нужным постучать. Рядом со столом стоял Харви Буллок, и увидев его, парень немного улыбнулся. Заметив, что Сары Эссен на месте не было, и на ее месте стоял Джеймс Гордон, брюнет нахмурился. — Что произошло? — заговорил он, после того, как Джим перестал разговаривать по телефону. — Где ты был? — грубо перебил его вопросом детектив, зачесывая волосы назад. Он выглядел очень расстроено, а после вчерашней стычки с Халзингером, еще и побитым. — Я пытался спасти твою задницу, когда тот громила и Барбара заманили тебя, но они меня вырубили и похитили. Так что тут произошло? Харви и Джим переглянулись, а затем Гордон взял в руки пульт от телевизора, что стоял в углу комнаты. — Это все было спланировано. Пока часть полицейских была с тобой на выезде, к нам вломились Роберт Гринвел и Джером Валеска. Большая часть находящихся копов в участке была убита. Меня вырубили, тебя украли. — парень кивнул на стул, стоящий у входа в кабинет — а комиссара взяли в плен. Он включил телевизор, и на маленьком экране показалось лицо Валески. Его нос был в крови, а сам он тяжело и прерывисто дышал. Следующим кадром он убивает одного из копов, а далее произносит довольно воодушевляющую речь. — И где его теперь искать? — голос Харви вывел Микки из транса, заставляя оторваться от лица рыжего на экране. — Кто его отец? — вдруг тихо задает он вопрос, глядя на Джеймса. — Слепой провидец из цирка. А что? — Пока я был в плену, я смог подслушать его разговор с… Я не знаю с кем, вероятно с той девушкой, что освободила их. — И что? Что дальше? — Харви напрягся, но мозг Милковича не мог работать быстрее. — Он вроде собирался его убить, сегодня. — наконец он смог выдать нужную информацию. — Отлично. Едем, Харви.

***

Большую часть дня Милкович просидел в пустующем кабинете Сары Эссен. На столе у нее он заметил фотографии, где она была рядом с детьми. Она там выглядела очень счастливой, как и ее малыши. Но что же станет с ними теперь… Микки внутри раздирало чувство злости. Он отчаянно надеялся, что Джим и Харви поймают Валеску, и как только его притащат в участок, Милкович лично до полусмерти изобьет этого гада. Если бы он знал, что случилось с этой женщиной, он бы ни за что не стал соглашаться работать с ним сообща… Послышались шаги. Парень соскочил с кресла, и вышел из кабинета. Заметив только Буллока, Милкович разочарованно вздохнул. — Смылся, гад. Где его теперь искать, ума не приложу. — мужчина выглядел уставшим, а потому Микки решил не обременять его вопросами. В кармане зазвенел телефон и на дисплее красовался тот самый единственный контакт «давай, я жду». Ответив на звонок, Микки поспешил уединиться. — Первая часть моих дел выполнена. Информация о том, где сейчас цирк получена. — голос парня звучал так же холодно, как и вчера, но сейчас Милковича это не заботило. — Ты убил её! Ты, кретин, убил комиссара Эссен! — рыкнул в ответ брюнет, сжимая телефон. — Нет, я просто ранил ее. То, что она не выдержала и скончалась не моя вина. — в его голосе чувствовалась усмешка, и это еще больше злило парня — к тому же, ты заключил сделку, назад пути больше нет. От тебя требуется одна лишь услуга. — Какая еще услуга? — Микки хмыкнул, удивляясь настырности этого засранца. — Спаси меня. — кротко бросил ему в ответ Джером и отключился.