Воспитание врага (рабочее)

— Ты безответственный, эгоистичный, самовлюблённый болван! — за последний месяц их ссоры становились всё более частыми. Порой доходило даже до демонстративного битья посуды. Мирясь, они всё же восстанавливали её, но сервиз с каждым разом собирался во всё более причудливых вариациях. Джеймс стоял посреди кухни с отсутствующим видом, размышляя об улучшении полётных свойств новой метлы. К голосу жены он уже даже не пытается прислушиваться, не ожидая услышать от неё ничего, кроме упрёков. — Надоело, — прошипела молодая женщина: — Я забираю Гарри и ухожу. Не будем мешать твоим гениальным планам, — Джеймс понял, что всё это совсем не шутка, только когда увидел Лили, выходящую из детской с ребёнком на руках. Он спохватился, попытался убедить её не горячиться. Они ведь любят друг друга, так ведь? Лили в ответ тихо и зло сказала, что нет, она больше его не любит. Что она пыталась, действительно пыталась, хотя бы ради Гарри мужа хотя бы терпеть. Но сил её даже на это уже не осталось. Она больше не может выносить его эгоизм и ребячество. То, что в школе казалось почти милым, реальная жизнь обратила в постоянный кошмар. И, пожалуй, ей давно пора уже было проснуться. Она собралась уже открыть входную дверь, чтобы навсегда перевернуть эту страницу своей жизни, но та внезапно полыхнула чем-то красным. — Какого чёрта? — в том, что её муж талантлив, Лили не сомневалась, только вот до этого самого момента он даже не пытался тратить свои силы ни на что, кроме детских шалостей. — Ты не заберёшь его! — голос Джеймса внезапно стал ледяным, так что Лили едва сдержалась, чтобы не отшатнуться. Каким бы придурком Поттер себя не показывал, она всегда могла разглядеть в нём теплоту, даже мягкость, однажды даже позволив себе влюбится. Сейчас он совсем не такой. — И что же мне помешает? — Лили бы только продержаться ещё чуть-чуть. Она наконец-то сделала правильный выбор. — Ты же прочитала брачный контракт, прежде чем его подписывать? — и только теперь Лили наконец поняла, кого ей напоминает дражащий супруг. Именно таким взглядом её изучал его отец, когда Джеймс привёл её на ужин. Да уж, воспитание не пропьёшь, перед Лили сейчас стоял самый настоящий лорд, жёсткий и несгибаемый. Лили презрительно фыркнула, решительно подавив страх, вот и ещё одна причина, которая подтолкнула принять её это решение. Язвительного ублюдка, в которого изредка обращался её супруг, миссис Поттер выносить так и не научилась. — Неужели его читал ты? — она сможет, она должна вырваться их этого дома. Хотя бы ради Гарри. Что ему сможет дать его чёртов никчёмный отец? — Я знаю его содержание наизусть, — Джеймс поморщился, будто бы вспоминая о чём-то крайне неприятном. — И Гарри, как наследник, останется со мной, — он пожал плечами, будто бы даже сочувствуя ей. Лили замерла, не в силах поверить ни единому его слову. Ведь ей сказали, что брачный договор это лишь формальность. Что так принято, ведь магический брак было принято заключать лишь спустя несколько лет после министерского. Неужели её оказалось так просто обмануть. Джим явно заметив её состояние, призвал свиток, ткнув пальцем в интересующий их обоих пункт. — Нет, — она сбилась на сип, отчаянно пытаясь найти выход. Только вот, формулировка, приведённая в свидетельстве никак по иному трактоваться не могла. Ребёнок при разводе остаётся с отцом, только если тот сам не пожелает обратного. Лили погладила Гарри по голове. Тот так и не проснулся, вымотанный дневными играми. — Я не хотел, чтобы так получилось, — Джеймс забрал Гарри из её рук. — Я постараюсь больше к тебе прислушиваться, — он притронулся к её волосам в ласковом жесте, явно надеясь, что без ребёнка она никуда не денется. Лили действительно некоторое время стояла на месте, пытаясь перебороть нахлынувшее на неё потрясение. Потом девушка осознала, что Джим действительно не собирался её отпускать. Сжав зубы, Лили решительно вышла из дома, пообещав себе сделать всё, чтобы вернуть Гарри. В конце концов, она была уверена в том, что отцу мальчик вовсе не нужен. К тому же, Джим не очень-то хорошо умел обращаться с детьми. Так что, не пройдёт и недели, как никчёмный папаша притащится к ней сам, умоляя навещать Гарри лишь по выходным. *** Осознав, что Лили действительно ушла, Джеймс сел на пол прямо рядом с детской кроваткой. Он чувствовал накатывающую волнами панику. Разве мог он внезапно стать хорошим отцом. Может быть, Гарри действительно стоило отдать Лили и навещать сына при любой возможности? Почему-то Джим был уверен, Лили не будет чинить препятствий. Он посмотрел на Гарри, на секунду предположив, что его ребёнок окажется далеко, так что он даже не сможет проверить, всё ли с ним в порядке. Зажмурившись, Джим покачал головой. Он просто не мог позволить этому случится. Но как тогда быть с работой? Джеймс с тоской вспомнил отца, который без устали твердил ему не торопиться. Ни с выбором работы, ни с личной жизнью Что же, Джим пролетел и там и там. Женился на женщине, которая ушла от него и стал аврором. Аврорат, в далёком детстве казавшийся мечтой, оказался царством страданий. Каждый вызов мог принести очередной труп, очередных людей, разбитых обрушившимся на них горем. А ведь он только закончил учёбу, и их ещё даже не отправляли на особенно опасные задания. Джеймс не думал, что это будет влиять на него так сильно. — Джим, ты идиот! — Сириус ворвался в дверь вихрем, какой-то неукротимой стихией. Увидев опущенную голову друга, Блэк лишь закатил глаза. — Мог бы и сразу меня позвать, — сказал уже куда дружелюбнее, забирая проснувшегося Гарри из кроватки. Ребёнок посмотрел на крёстного с улыбкой, и Сириус улыбнулся ему в ответ. — Ну, хоть кто-то рад меня видеть, — заключил он, укоризненно уставившись на Джеймса. — Итак, тебе действительно стоит объяснить мне, почему в мою квартиру ворвалась Лили и заявила, что тебе понадобится моя помощь. Ты вообще в курсе, что она мне угрожала? — Сириус ухмыльнулся, но в его взгляде с лёгкостью можно было прочитать настороженность. Лучший друг явно видел, насколько Джиму сейчас хреново. — Не сомневаюсь, — в голосе Джеймса не нашлось места для веселья. — Она от меня ушла, — он поднял на Сириуса потерянный взгляд, заставивший того похолодеть. — И из-за этого всё отчаянье? — Блэк постарался сохранять оптимизм. Он всё ещё не верил, что Лили действительно кинула Джима с ребёнком на произвол судьбы. — А тебе мало поводов? — Джеймс затравленно посмотрел на ребёнка, — Я не знаю, что мне с ним делать, — он в ужасе, а Гарри начал сердито всхлипывать. Закатив глаза, Сириус подхватил малыша на руки, быстро повторяя в уме всё, что могло успокоить ребёнка. — Ты же его кормил? — то, что Джим явно задумался над ответом, уже о многом говорит. Сириус заставляет себя не злиться на Лили. У той явно должны быть веские причины, чтобы бросить Гарри здесь одного. — Нет, но я думаю, этим занималась Лили, прежде чем уложить его спать, — Сириус напомнил себе, что при ребёнке ругаться нельзя. Гарри ведь уже год почти, разумный пацан растёт. Хорошо хоть Лили успела его на козье молоко перевести, сама ведь недавно Блэку жаловалась, что у сына начали резаться зубки. Сириус с явным трудом, но всё-таки нашёл молоко, заставил Джима тщательно помыть бутылочку и, так и не спуская Гарри с рук, залил молоко в ёмкость и подогрел до нужной температуры. Гарри остался довольным, а Сириус выдохнул. Разве Джим не понимал, что просто не справится в одиночку? Впрочем, Блэк уж точно не собирался бросать его одного. — Я же даже не смогу работать, — Джеймс вновь схватился за голову, на что Сириусу оставалось только пожать плечами. Он не верил, что Лили могла оставить здесь ребёнка добровольно, а значит, инициатива точно принадлежала Джиму. К тому же у них всё ещё оставалось целых два варианта: либо он вернет ребёнка матери, либо нанять няню. Сириус почему-то был твердо уверен, что ни один из этих вариантов Джима не устроит. А уж домовых эльфов в доме, благодаря стараниям Лили и вовсе не осталось. — Ты мог бы взять отпуск на некоторое время, — Сириусу друга даже жаль. Собравшись с мыслями, он также предлагает: — И я могу, — опыта общения с мелкотнёй у него ещё меньше чем у Джеймса, но он должен присмотреть за ними обоими и просто не собирается сдаваться. — Я не… — Джеймс поднял на него подозрительно красные глаза, потряс головой и наконец сдался, — Спасибо, — его голос дрожал, но Гарри спокойно сидел на руках у Сириуса и сам Джеймс впервые за много часов почувствовал себя более-менее спокойно. К горлу подкатил комок, а он даже не мог позволить себе залить горе. Возможно, Джеймсу стоило быть более благоразумным и оставить ребёнка с матерью, но он просто не мог этого сделать. Не смог представить, что его сына будет воспитывать кто-то чужой. Что же, теперь оставалось только взять на себя ответственность за последствия своей глупости. — К тому же, не забывай о Ремусе с Питером, — уже более воодушевлённо продолжил Сириус. — Мы же сможем справится? — Джеймс чувствовал, что не должен перекладывать свои проблемы на плечи друга, но ему нужно было ощутить хоть какую-то поддержку. — Естественно! — Сириус, кажется, твёрдо решил оставаться решительным не смотря ни на что. *** Всё оказывается ещё более сложным, чем ожидалось. Отпуск им подписали крайне не охотно, Джеймс вообще не был уверен, что их пустят обратно. Он даже попытался ещё раз переубедить Сириуса, потому что тот, в отличие от Джима, работой в Аврорате действительно горел. Но Блэк только посмотрел на него, как на идиота и заявил, что бросать не собирался. Ремус, к сожалению, помочь никак не мог, так как находится в стане врага, откуда в отпуск почему-то не отпускали. Питер честно пару раз приходил. Но он настолько неуверенно чувствовал себя рядом с Гарри, что эксперимент пришлось отменять. В один из вечеров Джеймс с Сириусом так и отрубились на одной кровати, и Гарри впервые за несколько месяцев спал действительно спокойно, защищённый с обеих сторон. *** — Но почему именно мы? — Джеймс посмотрел на Дамблдора с надеждой, как будто бы всё сказанное им было какой-то идиотской шуткой, страшным розыгрышем. — На вас указывает слишком многое,  — старик грустно покачал головой. — На вас, и на Алису с Фрэнком, — Джеймс заставляет себя не думать о том, что хорошо было бы, если… — Твоя жена настаивает на том, чтобы вывести мальчика в другую страну, — директор посмотрел участливо, но Джеймсу оставалось лишь покачать головой. Уехать они уже пытались, и не один раз. Их что-то не пускало, какой-то барьер, но он не собирался говорить об этом никому, даже Сириусу. — Она мне уже не жена, — упрямо повторил он. — Ну что ты, мальчик мой, оговорился старик, с кем не бывает, — от добродушной улыбочки Джима мгновенно потянуло блевать. К тому же, слова старика, вновь заставили Джеймса вспомнить злые зелёные глаза, так похожие на глаза их сына, и то, как настойчиво Лили пыталась отобрать у него ребёнка. Джеймс стиснул ладони в кулаки. Он не запрещал им видеться. Какое-то время он вообще надеялся, что жена вернётся, но потом та подписала бумаги на развод. А через несколько дней попыталась выкрасть Гарри. Естественно, чары, наложенные на дом, её задержали, и Джим какое-то время хотел разорвать с ней все связи. Но она была мамой Гарри. Она любила малыша точно также, как и Джим, и он и так смог забрать ребёнка себя. Он мог Так что, он всё-таки позволил ей вернуться, но больше не мог дать им остаться наедине. Ему была невыносима мысль, что он потеряет Гарри. На работу за всё это время он так и не вернулся, с каждым новым днём в заперти, чувствуя себя только хуже. Единственной отдушиной оставался только Сириус, едва ли не переехавший к ним с Гарри. И вот теперь Сири должен был стать хранителем, что гарантировало, что Джеймс останется с Гарри совсем один и обязательно свихнётся. — И ещё, — Дамблдор вновь улыбнулся: — Мне понадобится твоя мантия, — в первую секунду Джеймс подумал, что ослышался, не мог же директор лишать его вещи, способной спрятать хотя бы Гарри. — Нет, — он помотал головой, понадеявшись, что звучит убедительно, а вовсе не так испуганно, как он себя чувствовал. — Мальчик мой, — директор посмотрел на него как на тяжело больного, — Под Фиделиусом вам ничего не будет угрожать, а так я смогу выяснить как работат мантия и обеспечу весь орден столь необходимой нам защитой! Я уверен, что смогу повторить этот уникальный опыт, — Джеймс почувствовал себя последней сволочью. Ему было неудобно отказывать старому учителю, который столько раз выручал его из беды. — Вам с Гарри ничего не угрожает, — и вдруг, буквально на минуту, Джеймс действительно ощутил себя в полнейшей безопасности. Чувство окутало его тёплым одеялом и он даже отследить не успел, как уже протягивал директору лёгкую мантию. — Великолепно, — на артефакт Дамблдор посмотрел с нескрываемым восхищением, затем утешающе положил сухую ладонь на плечо Джеймса: — Мы сделаем так, что вас никто не найдёт, — пообещал, уже через минуту направившись к выходу. Кажется, директор уже получил от этой встречи всё, что намеревался. Вечером того же дня Сириус выдвинул гениальное предложение сделать хранителем Петтигрю, на которого точно никто не подумает. *** Джеймс проснулся от стука в дверь. Всё ещё не совсем осознавая где он находится, парень вышел в коридор, открыв дверь нараспашку, уверенный что это вернувшийся после дежурства Сириус. Вместо этого он увидел напротив себя слишком знакомого черноволосого мужчину с пронзительными синими глазами. Он попытался захлопнуть дверь, но не смог, прикованный к месту волной мощнейшей магии. Воландеморт обогнул его, уверенно направившись вверх по лестнице. Отчаявшийся Джеймс каким-то чудом всё же снял заклинание через какие-то пару секунд, вбежав в спальню вслед за темнейшим магом. — Нет, — увидев мужчину, склонившегося над кроватью, над ничего не подозревающим сыном, Джеймс закричал, набросившись на Воландеморта. Тот посмотрел на него с интересом: — Твой сын должен умереть, — спокойно объяснил он, Джеймс потянулся за палочкой, но заметил ту на кровати, совсем рядом с ручкой Гарри. — Нет, — помотал головой, вновь набрасываясь на тёмного лорда, надеясь прорваться к палочке до того, как будет слишком поздно. — Нет! — по его щекам катились слёзы, он задыхался, вновь оказавшись обездвиженным. Воландеморт лишь незаинтересованно хмыкнул. — Это всего лишь дурацкое пророчество, — голос Джеймса предательски дрогнул. — По которому этот ребёнок единственный, кто сможет меня победить. Так стоит ли рисковать? — пожалуй, самым страшным в этом мужчине оказалось полнейшее безразличие. — Пожалуйста, не трогайте его! — он сам понимал, как жалко выглядит, но Джеймсу было плевать. Он собирался умолять, если только так мог спасти своего ребёнка. Лишь бы суметь защитить Гарри. Внезапно Джим почувствовал, как невидимый кулак чуть разжался. — На колени, — мужчина продолжал говорить всё также спокойно. В его взгляде не было никакого интереса. — Я не, — договорить Джим так и не успевает, так как Воландеморт вновь развернулся к кроватки. Смирившись, он плюхнулся на пол. — Поднимись, — тёмный лорд поморщился разглядывая позу, совершенно лишённую изящества. Джеймс попытался было вновь встать на ноги, но мужчина надавил на его плечо, заставив оставаться на коленях, только теперь его задница не располагается на пятках. И тогда, пожалуй, Джеймс действительно впадает в отчаяние. Он жалеет, что не отдал ребёнка Лили, думает, что, возможно, с ней Гарри бы смог покинуть страну. Только вот теперь уже слишком поздно. — Я не трону твоего ребёнка, — ухмылка Воландеморта мгновенно стала неприятной: — А взамен ты становишься моим. Целиком и полностью. Сам подставишь мне своё предплечье, — от его слов Джеймса передёрнуло. Он не станет предателем. Впрочем, да плевать, ведь его жизнь всё равно кончена. Нужно лишь сделать так, чтобы Гарри оказался в безопасности. А после этого он сам пустит себе Аваду в лоб. Он не станет никого предавать. — Мне нужен непреложный обет, — смотря мужчине прямо в глаза, Джеймс изо всех сил старался скрытьть свои мысли и, кажется, ему это даже удалось, так как тёмный лорд легко кивнул, в следующую минуту пообещав, что Гарри останется в безопасности пока Джеймс будет в полной власти самого Воландеморта. Джеймс скрепил клятву, добровольно вытянув руку вперёд. И тут же согнулся от обжигающей боли, которую Риддл даже не попытался как-то смягчить. Джеймс свернулся на полу, в тщетных попытках не кричать. Казалось, всё его тело теперь состояло из сплошной боли. Только вот, поваляться ему тоже не дали. Лорд грубо поставил Джима на ноги. Прохладная рука обхватила его подбородок и Джеймс услышал, — Жди меня здесь. Дом теперь закрыт от посторонних куда тщательней — тут он увидел перзрительную усмешку. — Теперь ты не сможешь никуда сбежать, с помощью метки я найду тебя где угодно. Стоило бы и ему такую поставить, что скажешь? — и чёртов гад улвбнулся, глядя прямо в глаза рвущемуся из усилившихся пут парню. — Ты мой, — сказал совершенно серьёзно, сжимая чужой подбородок сильными пальцами: — Когда затеешь побег, подумай о своём сыне, — и после подобного напутствия Риддл аппарировал, оставив опустошённого, разбитого Джеймса, который несмотря на это, тут же подскочил к кровати. Нельзя было позволить себе сдаться. Хотя бы ради Гарри. Он собирался сделать всё, чтобы спасти сына.