***
Тронный зал был погружён в хаос и пиршество. Озлобленные революционеры с остервенеем сдирали со стен портреты и гобелены неугодного короля. Громовые раскаты смеха и тостов за кубками вина, кажется, были слышны во всём Аду. А в центре всеобщего безумия сидел Альфред Джонс в окружении свиты верных соратников. Голоса со всех сторон вещали о том, как вести себя при встрече с Отцом, что говорить, как себя преподнести. Но Ал был выше этих, как сказали бы люди, «мирских сует», он мечтал снова вернуться в бывшие покои Ивана, трогать его, шептать о любви, раз за разом подчинять своей воле. Но эти голоса! Как же они мешали! «Всех казню после коронации!» — Альфред даже не задумывался о том, чтобы делиться с кем-то властью. Но невесёлые думы Джонса были прерваны приходом Скотта Кёркленда с задания. — О, великий король! — произнёс Скотт со всевозможной иронией и поклонился. — Что решил генерал-поручик Кёркленд? — церемониться Альфред не любил. — Он послал вас куда подальше, возможно, на круг к нашему Отцу, — без тени сомнения произнёс Скотт, отвешивая очередной реверанс. — Ах, он!.. — слова не приходили в светлый ум революционера. — Но я привёл кое-кого получше, — хитро улыбнулся Кёркленд-старший. — Кто же это? — Ал никогда не мог пойти против природного любопытства. — Прошу любить и жаловать! — как можно драматичней крикнул Скотт. — У него много имён: Ангел Смерти, Гроза Ада, Убийца Демонов, Пятый всадник Апокалипсиса. Но нам он больше известен как Гилберт Байльшмидт! Двери зала с грохотом раскрылись, и в помещение стремительно влетел Гилберт. Сделав круг под потолком, наслаждаясь криками и возгласами ужаса, он опустился рядом со Скоттом. — Всё для вас, my king! — с ядом в голосе произнёс демон и исчез в тёмной пелене. — Good news! — неожиданно для всех нервно воскликнул Альфред. — Наша птичка попалась в клетку! — Махом ты переобулся! — Гил оценил трусость врага и тут же посуровел. — Где Ваня? — Так ты за ним? — наигранно удивился Джонс, спускаясь с трона. — Какая жалость, но его Высочества сами больше нет… — Будешь много врать — язык отрежу, — угрожать Гилберт тоже любил. — Где он? Говори! — Он предатель и должен получить своё наказание! — попытки Альфреда казаться суровее, кажется, увенчались успехом. Все демоны дрожали, но Гил лишь злостно улыбнулся. — Трахаться с тобой даже врагу не пожелаешь, не то, что предателю, — желание отомстить за возлюбленного горело адским пламенем. — Как ты смеешь! — взвился новый король. — Я заставлю тебя проглотить свои слова обратно! — Альфред-сан, не стоит! — раздался голос позади. — Shut up, Кику! — магией доставая меч из воздуха, прокричал Альфред. — Ну, наконец-то бой! — Гилберт последовал примеру Джонса и тоже достал меч из ножен. Теперь вмиг опустевшую залу заполняли лишь лязг металла и тяжёлые вздохи дуэлиантов. Это была не просто битва за мужчину, обуреваемые своими «демонами» существа скрещивали мечи, осознавая, что один из них прольёт здесь кровь и уснёт навсегда. Гилберт легко и уверенно парировал неловкие удары Альфреда. Джонс не был бы демоном, если бы во время боя не наколдовывал маленькие, но острые стрелы, которые впивались в кожу Байльшмидта, заставляя того терять равновесие. Эта битва, казалось, могла длиться вечно, но… Когда Гилберт профессионально мощными ударами уже прижал Джонса к стене и готовился нанести последний удар, рядом с его крылом пролетел кинжал, а следом за ним ещё три, и все как один плотно удерживали Альфреда у стены. — Оставьте его нам! — раздался голос за спиной, и Гил обернулся, желая увидеть его владельца. А там, в ряд стояла бывшая прислуга Ивана. Окровавленные, побитые они держали палки и мечи в надежде, что смогут вернуть всё в привычное русло. — Меня зовут Торис, — к Гилберту подошёл тёмноволосый парень — хозяин кинжалов. — Я бывший советник господина Брагинского. И я знаю, кто вы, не утруждайтесь. И, боюсь, что из-за меня мы с вами здесь встретились. — Что? О чём ты? — Гилберт не совсем понимал, что сейчас происходило. — Просто знайте, что господин свободен, — Альфред злостно зашипел, Байльшмидт уже хотел расспрашивать Ториса об Иване, как Лауринайтис опередил его. — Я отведу вас к нему. Пойдёмте, сейчас тут будет твориться наш суд. О том, что происходило за закрытыми дверьми, ангел мог лишь только догадываться по жутким воплям бывшего короля-революционера. Торис быстро вёл Гилберта по тёмным улочкам бушующего города, который ещё не знал, что главный зачинщик восстания — мёртв, попутно рассказывая о том, что происходило в Аду за время отсутствия Байльшмидта на земле. За разговором и быстрым бегом путь пролетел незаметно, и вот уже они за воротами Ада. — Это я во всём виноват, — Торис понуро опустил голову. — Что ж, я рад, что ты попытался что-то исправить, — Гилберт не был уверен, что он простил Лауринайтиса, но тот в любом случае оказался полезен. — Так куда направился Ваня? — Он сказал, что хочет отправиться на Землю, в Россию, — с готовностью ответил Торис. — Сейчас он должен быть в Москве, там довольно холодно, вам стоит переодеться. — Gut, — уже бывший капрал наколдовал себе серый пуховик с чёрным мехом, пока Лауринайтис готовил портал. — Вы готовы? — спросил демон-советник, рукой указывая на светящийся портал, из которого то и дело вылетали снежинки. — Ja, — коротко бросил Байльшмидт и вошёл в портал.***
На Красной площади сегодня было столпотворение самых разных людей из всех уголков Необъятной, они пели и веселились, зажигали бенгальские огни и наблюдали за салютами, поздравляли близких, родных и даже незнакомых людей. Площадь кипела в преддверии самого ожидаемого торжества года — празднования Нового года. Жители России, наплевав на закон, запрещающий распивать спиртные напитки в публичных местах, с бокалами, наполненными шампанским, ждали, когда забьют куранты, чтобы загадать волнующие сердце желания и просто встретить новый планетарный цикл. Портал бросил Гила в самую гущу людей, где было почти не протолкнуться. — Ваня! — воскликнул Байльшмидт, но его возглас потонул в пучине других голосов. «Мне надо его найти!» — пронеслось у Гилберта в голове, пока тот поправлял германский крест на груди. Пробираться через густую толпу труднее всего. Окружавшие ангела люди кричали, совали в руки бокалы, вешали на шею мишуру. Зов Гила исчезал во всеобщем гоготе. Впервые в жизни альбиносу захотелось заплакать от бессилия. — Ваня, Ваня, — как умалишённый повторял он раз за разом, силясь найти того, для кого Байльшмидт переживает трудности. И вдруг в толпе мелькнул тот самый, родной бежевый шарф. Собрав последние силы в кулак, Гилберт бросился за фигурой. Видимо, Бог уже устал испытывать нервы своего ангела на прочность, ведь когда Гил подошёл ближе он увидел его — Ваню! Русая макушка была спрятана под тёплой вязаной шапкой, сам демон был одет в короткое, тёмно-синее зимнее пальто и чёрные джинсы, а вокруг шеи был обвязан причудливый бежевый шарф. — Нашёл! — Байльшмидт со страстью обнял Ивана со спины. — Г-Гил?! — Брагинский осторожно развернулся и увидел своего возлюбленного. — Гилберт! Они обнялись так, словно не видели друг друга тысячу лет, хотя, кто знает, какое у влюблённых времяисчисление! — Ты сделал это! — прошептал Ваня, не переставая касаться любимого. — Да. Да, сделал. И больше я никуда не уйду! — Гилберт аккуратно взял Ивана за подбородок и нежно поцеловал его. Куранты пробили двенадцать раз, и всё стало на круги своя. Жизнь коротка, любовь вечна!