***
Следующий матч с Хогвартсом выпал через целых два года. Когда тренер с напутственным «Метлы в зубы и вперед!» выставил их из раздевалки, Крис подхватил Виктора под локоть и шепнул на ухо: — А тренер после прошлых игр на тебя зуб точит. Держу пари, если не поймаешь снитч даже раньше, чем его выпустят из коробки, у него случится «Бомбарда». Справа откликнулся второй охотник — Жан-Жак: — С нашей звезды-то? Да тут «Бомбарда Максима», как минимум! Обменявшись понимающими взглядами поверх его головы, они заржали. Виктор фыркнул, не обращая на друзей внимания. Пусть хоть здесь поразвлекаются: в Дурмстранге не поощряли такого открытого проявления чувств, Виктору вообще претила военная дисциплина их школы. Еще и по этой причине он записался в команду по квиддичу: частые разъезды, соревнования, другие места, другие люди. Виктор вынырнул из своих мыслей — кажется, их команду объявили. — На выход, парни, поживее! И помните: улыбаемся и машем! — скомандовал он и первым шагнул на свет. «Хмуримся и ебашим», — проворчал в ответ на такое Юра, но его заглушили крики зрителей. Виктор на мгновение зажмурился, впитывая реакцию толпы, привыкая к ее голосу — чтобы внимать ему потом, не пропустить шепоток восторга при виде снитча. Но слышал пока совсем другое: — Смотри, это же Виктор Никифоров! — Да ну. И это он из Дурмстранга? Больше походит на студента Шармбатона — вон, как губы блестят, он красится, точно тебе говорю! — Вы чего, новых конфет от братьев Уизли наелись и ослепли? Это точно Виктор Безупречный, притягивающий золото! Говорят, у него в родне лепреконы были, кошкой Филча клянусь, — потому-то золотой снитч сам по щелчку пальцев к нему в руки падает! Ага, есть беспалочковая магия, а у него пальцещелчковая. Запатентовать, что ли? Станет архимагом по щелчку пальцев! Виктор лишь дернул уголком губ, не переставая улыбаться и приветственно махать зрителям. Да. Вот так про него говорят: не талантливый ловец и живая легенда, добившаяся всего своим трудом, а просто везунчик, к которому все само в руки валится. (И вообще, разве он похож на лепрекона?!) Проиграть, что ли, и доказать всю глупость слухов? Тут у Виктора мелькнуло чувство дежавю. Хм, кажется, у него был именно такой план два года назад — он бы его даже выполнил, если бы не тот маленький болельщик. Кстати, а где он сейчас? Виктор сел на метлу и последним поднялся в воздух. Его команда уже вовсю разминалась, квоффл пролетел в каком-то метре от него; за ним вверх ногами пронесся Джей-Джей, крикнув: «Не зевай, мяч проглотишь!» Выпендрежник — но, безусловно, отличный охотник. Лишь бы после победы опять поле целовать не начал, а то уже слухи ходят, что их в Дурмстранге не кормят — вот они травой и питаются! Облетев постепенно наполняющиеся трибуны пару раз, Виктор так и не заметил никого похожего на того мальчика из воспоминаний. Расстроенный, он опустился на землю и начал разминать ловчую руку, вытягивая ее перед собой (судорога в воздухе крайне не полезна для здоровья и дурно сказывается на количестве целых костей), когда рядом приземлился Юра. — Всю жизнь с протянутой рукой, а, Витя? — осклабился он, ловко подкидывая в руке биту. — Зарабатываю тебе на леденцы Берти Боттс, Юрочка! — елейно отозвался Виктор и в очередной раз подивился, как внешность вейлы может прятать под собой характер тролля. Тому, что Юра загонщик, он уже не удивлялся. Когда распределяли игровой состав, первогодка Плисецкий сам вызвался на эту позицию — сказал, что у них на родине по вечерам одни загонщики по улицам и бродят, так что ему не привыкать (еще рассказал, что ловцов там в подворотнях тоже полно). — Сам жри эти конфеты со вкусом соплей и носков Якова, а я предпочитаю насладиться вкусом победы! — пафосно отказался Юра и угрожающе перехватил биту, словно прямо сейчас готовился отбить бладжер. — Гляди в меня случайно не попади мячом, победитель, — бросил ему Виктор, улыбаясь. — Если я в тебя попаду, это будет не случайно, — огрызнулся Юра. — Так что поменьше виси на одном месте, раздавая автографы. Но не ссы — если кто попытается отжать у тебя снитч, то поймает кое-что потяжелее, можешь на меня положиться. Научу их, что пенсионерам надо уступать! С такими словами Юра запрыгнул на расписанную эмблемами маггловских рок-групп метлу и взмыл в воздух. Виктор же покачал головой. Он не одобрял, что Юра, отбивая бладжер, использовал в качестве мишеней соперников (а потом так невинно хлопал глазами, что никто его не подозревал, даже несмотря на биту в его руках — наверняка ангелочку просто дали ее подержать!). Хотя чем бы дитя ни тешилось — лишь бы Авадой не разбрасывалось. Виктор все еще высматривал своего маленького болельщика на трибунах, когда прямо перед ним вдруг завис, судя по форме, ловец соперников. Никифоров отметил большие очки на его носу; темные короткие волосы, шрам на лбу, не скрытый разметавшейся от ветра челкой… И удивился. Гарри Поттер? Да он вроде должен быть старше, много старше. Да и разве мальчик-который-выжил made-in-Japan? Ловец вдруг смущенно улыбнулся, сощурив янтарно-карие глаза: — Поймай этот снитч, Викта-ар, — и так же мило добавил — только взгляд стал вызывающим: — Если сможешь. А потом, немного пошатнувшись, быстро улетел к своей команде. Если что Виктор и поймал в тот момент — то заклинание «Петрификус Тоталус», так завис. А у него все тот же акцент, у его маленького (уже большого!) болельщика. Никифоров уже готовился пустить скупую слезу на тему «Как же быстро дети растут!», но тут его толкнули в бок со словами: «Круцио твою аваду через империо, отомри — пора делать фарш!» Сделав заметку отучить Юрочку ругаться непростительными, Виктор дал сигнал судье, что их команда готова. Представление участников не заняло много времени; судья достал квоффл и уже приготовился его подбросить, все замерли в нетерпеливом молчании — а Виктор не отрывал взгляда от Кацуки Юри, того самого болельщика. Того самого, бросившего ему вызов. Надо же. Прозвучал громкий свисток, игроки столкнулись в борьбе за мяч, трибуны захлопали-закричали; Виктор усмехнулся, поймав быстрый взгляд Юри, и подмигнул, принимая вызов. А матч обещает быть интересным. (Вот только Виктор забыл, что, как говорят на его родине, обещанного три года ждут). Первые полчаса он совсем не интересно пытался не окосеть: следить и за Юри, и за снитчем оказалось сложновато. А ведь надо было еще следить за бладжерами, которые не переставали следить за ним! Но на последних у Виктора после тренировок с Юрочкой (особенно когда он так называл первогодку) уже было чутье. Едва заслышав позади угрожающе-вибрирующий звук, Виктор подождал, пока он станет громче, потом резко дернул ручку метлы на себя, закладывая мертвую петлю назад, и успел заметить, как мяч пролетел под ним. — Вик-тор! Вик-тор! Дурм-странг! — взорвались трибуны, и он показал им сложенное из обеих рук сердечко (фирменный жест, за который его прозвали LOVЕц). Тут раздался тонкий резкий свист, не успел Виктор обернуться, как золотой шар стегнул его по носу крылом и рывком устремился вниз. За ним, двигаясь в таком же рвано-пьяном темпе, пролетел ловец Гриффиндора. Виктор удивленно округлил глаза: он, конечно, понимал, что, чтобы поймать снитч, надо думать, как снитч… Но так и укачать-то недолго! А потом он, крепче сжав ладонями в перчатках свою Молнию, бросился в погоню. Держась в метре позади Юри, Виктор уже не знал, кого хочет поймать больше: золотой шар или… полушария побольше. Просто его маленький болельщик так усердно пытался ускориться, так старался — что пригнулся практически к самому древку метлы, совершенно невозможно оттопырив упругие ягодицы, не скрытые развевающимся от сильного ветра плащом. Мерлин всемогущий, и кто только разрешил игрокам такие обтягивающие штаны? Да за такое штрафовать надо! У Виктора от такой картины даже мелькнула мысль: а вдруг это тактика такая? Его прервал глухой вскрик над головой, треск; едва увернувшись от столкнувшихся охотников (по крайней мере, у Криса будет мягкое приземление — он падал сверху того парня), Виктор продолжил представлять, как тренер соперников подыскивал подходящую для его отвлечения кандидатуру в ловцы, щупая каждого за зад. И рассмеялся. Может, предложить их тренеру такой же вариант? Хотя тот скорее подумает, что Виктор вбежал не в ту стену на вокзале, раз ему подобные мысли в голову приходят. Виктор и сам не был уверен, что он в порядке. Разве нормально, поравнявшись с соперником, тянуться рукой не к мелькающему перед глазами снитчу — а к нему? Но снитч хотя бы летать умел; Юри же на метле выглядел, будто едва вылупившийся птенец гиппогрифа, которого толкнули с обрыва и сказали «лети». Виктор едва давил в себе порыв схватить его за руку каждый раз, как Юри проворачивался на метле, что маггловские танцовщицы на шесте в клубе. Но вот не высказаться он не мог: — Лучше держись за метлу, чтобы не упасть, птенчик! — крикнул Виктор, постаравшись скрыть в голосе тревогу, когда Юри снова собрался потянуться к мечущемуся перед ним снитчу. Да с таким равновесием если он сейчас вытянет руку — то протянет ноги! Или их протянет Виктор — от волнения. Юри же коротко полоснул его упрямым взглядом и снова пригнулся, ускоряясь. Виктор поперхнулся — то ли холодным воздухом, то ли возмущением, то ли очередным видом на упругие ягодицы — и чуть не вписался в трибуну. В последний момент он успел свернуть в такой близости от зрителей, что фанаты его чуть на сувениры не разобрали. Выровняв метлу, Виктор вытер вспотевший лоб рукой. Да будет просто чудом, если после матча они оба не окажутся в больнице! Хотя, если на соседних койках… — Не отводи от меня взгляда и увидишь, как я поймаю этот снитч! — вдруг крикнул Юри, обернувшись через плечо. В этот раз он даже сумел удержать метлу, не вызвав у Виктора инфаркт-инсульт-желание помянуть мерлиновы кальсоны. Ну точно, гиппогриф — приближаясь к тем, тоже надо не отводить взгляд! И Виктор не отводил. Потому, когда бладжер резко прилетел сбоку прямо в прутья метлы Юри, расщепляя их, а сам ловец, тонко вскрикнув, кувыркнулся вперед и сорвался вниз, — увидел первым. Все вокруг остановилось, словно под действием Маховика Времени: загонщики застыли с битами, охотники — совершив бросок, вратарь Хогвартса — пытаясь выбить мяч из первого кольца, к которому явно не успевал. Да, похоже — вот только Виктор не мог сейчас вернуть время назад. Он мог только потрясенно смотреть на бессильно машущего руками-не-крыльями Юри, слышать восторженное «В яблочко!» Юры… А потом, покрепче сжав метлу коленями, нырнул вертикально вниз. От ветра заслезились глаза, все слилось в сплошное разноцветное пятно, но Виктор не решился зажмуриться — не решился отвести взгляда от кувыркающегося в воздухе Юри. Наверняка того кто-то подхватил бы, он бы не разбился, но если… Если — плохое слово. Так что Виктор, не думая больше, ускорился. Земля распростерла объятия, с такой скоростью его даже хоронить не надо было бы — сам пробил бы могилу, но Виктор после сегодняшней встречи уже запланировал себе «долго и счастливо», так что дернул ручку метлы на себя. От усилия заныли мышцы и, кажется, затрещало дерево; Виктор спрыгнул на траву, не беспокоясь о дисквалификации, и на ходу достал палочку из-за пояса. Слов заклинания он не услышал — не почувствовал даже, как шевельнулись обветренные губы, но Юри замедлился в каких-то метрах трех над землей — в чуть больше метра над ним. Виктор успел рассмотреть свое отражение в огромных испуганных глазах, уже не скрытых очками, а потом заткнул палочку за пояс и поймал мягко опустившегося прямо в руки ловца. Поймал. — Ты в порядке? — сразу же взволнованно спросил Виктор, пытливо смотря Юри в глаза. Тот попытался что-то сказать, потом судорожно дернул горлом и еще раз. Виктор понял, что ловца сейчас стошнит — переволновался? — быстро опустил его на ноги, все еще придерживая за талию; почувствовал, как напрягся живот Юри... А потом Кацуки и правда стошнило прямо в подставленные трясущие ладони. Стошнило золотым снитчем. — Кацуки Юри поймал снитч! Он поймал снитч! — закричал в микрофон комментатор; болельщики Хогвартса взревели, понимая, что это означает. Судья просвистела, объявляя конец матча, а потом крикнула усиленным магией голосом: «Со счетом "170:90" победил Хогвартс!» Сам же победитель лишь слабо улыбнулся, отстраняясь от Виктора, и неожиданно с поклоном протянул снитч ему: — Он твой, — сорванным голосом проговорил Юри глухо, но твердо. Серьезно? Виктор замотал головой — да у него же этих снитчей пять штук, а этот уж точно не его! Да и все равно Виктор планировал отдать мяч при следующей встрече своему болельщику, так что… Никифоров протянул руку — и сжал пальцы Юри поверх мокрого мяча. — Нет, твой, — улыбнулся он, не спеша отпускать руку. А потом склонился и прошептал, пока к Юри еще не подлетели его сокомандники, явно планирующие поднять своего ловца в воздух выше трибун без «Левиосы»: — Если хочешь отблагодарить меня за спасение, то можно по-другому. — Как? — растерянно хлопнул слипшимися от невольных слез ресницами ловец. Виктор притянул его руку с раздраженно копошащимся внутри снитчем к своим губам и поцеловал. Пальцы Юри дрогнули, и под жужжание вылетевшего из их плена мяча Виктор спросил: — Станцуешь со мной на Святочном балу?***
— Юри, а откуда у тебя этот шрам? — спросил Виктор, когда они, наконец, остались наедине. Перебравшие пунша студенты быстро устроили из бала оргию, так что они под шумок скрылись. (Юри хотел спокойствия, а Виктор надеялся устроить свою). — Какой? — недоуменно спросил ловец Хогвартса, блестя в темноте черными глазами. А Виктор успел подумать, что, кажется, пунша они вдвоем тоже перебрали — он плескался в глазах, горел в крови, от него хотелось смеяться. А может, их просто прокляли веселящим заклятием. А может, еще и приворотным вдобавок — там богатые осадки в зале были, пьяный маг своей палочке не хозяин. — Этот, — Виктор убрал челку с его лба и едва ощутимо коснулся губами белой неровной полоски. Коротко, невинно — но Юри ярко вспыхнул и, смущенно почесывая указательным пальцем подбородок, признался: — Да с метлы упал, когда тренировался. Я же… ну, высоты боюсь. А Виктор думал еще, что это у них в Дурмстранге жестоко страхи выбивают. А тут вон оно как. Юри, признавшись, неловко потупился и начал увлеченно рассматривать свои сцепленные в замок руки. Он так сжимал и переплетал пальцы, что Виктору уже начало казаться, что расцепить их (чтобы самому взять руку Юри) можно только заклинанием Алохомора. — Просто ты пропал на целых два года, и я… — тихо начал Юри, но прокашлялся и неожиданно вскинулся, смотря Виктору прямо в глаза. — И я решил хоть так попробовать узнать о тебе и, может, даже пересечься снова на соревнованиях. Снова увидеть, как ты ловишь снитч… А в итоге ты поймал меня. В ответ на последнюю фразу Виктор улыбнулся. Да уж, пересеклись они и правда незабываемо… Стоп. Так это все ради него? Его маленький болельщик боролся со своим страхом, только чтобы еще раз посмотреть на его игру? — Прости, что из-за меня тебе не достался снитч, — расстроенно продолжил Юри. — Я знаю, что ты привык после каждого матча целовать его золото, а я… Тут Виктор, уже унесенный пуншем, взял его за подбородок и, тронув большим пальцем пухлые, пьянящие даже одним видом, губы, прошептал: — Я все еще могу поцеловать губы, которые его касались. А ты хочешь меня поцеловать, мальчик-который-упал? Ответ он услышал почему-то из кустов слева: — Юри, целуй! А то опять будешь жалеть и Плаксу Миртл пародировать весь вечер в туалете — а она на такое обижается! Кацуки прошептал что-то вроде: «Пхичит, этого не было!», но тут в диалог вступили кусты справа: — Тьфу, да чтоб вас дементор засосал, извращенцы! Бека, Воющая хижина не в этой стороне, здесь взвою только я. Поворачивай назад! Но сначала мне надо выпить. Или Обливэйт. Лучше все сразу! Сразу за этим послышались две хлесткие оплеухи, возглас: «Цыц, малышня!», и кусты посередине промурлыкали голосом Криса: — Виктор, давай! Виктор с удовольствием дал бы сейчас каждому из советчиков по телепорту к дракону за порчу момента, но тут Юри вдруг схватил его за галстук и притянул к себе — так близко, что можно было почувствовать ягодное дыхание. — Я. Не. Плакса. Миртл, — отчетливо проговорил он и, отважно зажмурившись, ткнулся губами в губы Виктора. Кусты синхронно выдали что-то восхищенно-матерное; Виктор коротко махнул в их сторону палочкой, посылая в обещанный тур к драконам, а потом подумал, что Юри — самое сладкое золото, которое ему только доводилось целовать.***
— Ну и куда нас отправила эта пенка на Вредящем зелье, чтоб за ним бладжер всю жизнь гонялся?! — Кажется, в драконью пещеру. — Да ну. Не вижу золота. — Зато я вижу дракона. Юра, медленно, давай за мной на выход... — Погоди, Бека, ты только послушай: он же мурчит, как котенок! Можно его погладить? А давай возьмем его к себе! — Юра, это бурчит его живот! — О, Эрос, так вот куда мы с Виктором тебя спрятали... — Крис, жопу поднял — дракона потерял! Он теперь наш! — Юрий, но ты же еще маленький для Эроса! Отабек, скажи ему! Отабек?.. Ты куда это... — Что спорите? Залазьте давайте. Нам надо вернуться до рассвета; палочек нет — а на драконе, может, успеем. — Окей, чур, я рулю! А потом оставим его себе? Я назову его Потя — сокращенно от Пума Ти... — Юра!!!