* * *
– Что ещё за тварь?! Хочешь, чтобы эта скотина обгадила мне всю обувь?! Живо выбрасывай его, пока я сам этого не сделал! Мальчик сжался в углу комнаты, спрятав в своих объятиях чёрный комочек. – Козуме, отдай кота. Пожалуйста. – Нет, мама! Я ведь не должен бросать его! – Ах ты гадкий мальчишка. Не собираешься слушаться меня? Никогда ты больше эту дрянь мохнатую не увидишь. Человек схватил мальчика за ворот, словно животное, и выхватил из его рук кота, худого как Смерть. – Нет! Отпусти! Мальчик отчаянно бил своими маленькими кулачками огромного мужчину, который выносил из их — чужого — дома его единственного друга и вышвырнул на дорогу. Сквозь пелену слёз, застилающую глаза, мальчик видел, как проносящийся автомобиль забирает жизнь того, кого ребёнок обещал любить.* * *
Козуме говорил матери, что сумел завести друзей, но на самом деле так и продолжал наблюдать за мальчишками на площадке, изучая. Он всегда видел среди них своего соседа – мальчик, который постоянно находился в центре внимания, выбирал, во что играть, и каждый раз был капитаном. Кенма никогда бы не смог быть как он.* * *
– Эй, неси мне ещё выпивку. – Дорогой… – женщина проглотила это слово и выдавила из себя доброжелательную улыбку. – Может, это не лучшая идея – пить столько алкоголя среди белого дня? – Закрой свой рот и приготовь, наконец, пожрать, скоро мои друзья придут. – Козуме, солнце, может, тебе лучше погулять с друзьями? – Хорошо, мама. Из-за пасмурной погоды никто не собирался выходить на улицу в этот день, но Козуме не стал спорить с мамой. Он просто бежал из этого дома, в котором не мог найти ни одного безопасного угла. Единственным местом, в котором он не видел опасности, был неизведанный лес. Ведь глупо бояться того, чего не знаешь? Высокие деревья казались семилетнему мальчику бесконечными, их листва застилала небо, и Кенма чувствовал себя укрытым чьей-то огромной хвойной ладонью. Он продолжал бежать, всё глубже в лес, надеясь, что там, далеко, наконец-то найдётся место для него. Но чем дальше он убегал, тем сильнее сгущалась тьма вокруг него. Зелёный цвет леса сдул сильный поток ветра, оставляя за собой серость. Надвигалась гроза. Кенма развернулся и побежал обратно, но из сотни дорог он не смог вспомнить свою. Мальчик испуганно задрожал, когда гром эхом разнёсся по всему лесу, и спрятался в ущелье под грудой камней, словно мышь в норке. Его охватил неконтролируемый страх, неизвестность, что с ним будет теперь. Один, в дремучем лесу, без надежды на спасение. Ливень постепенно начал стихать, но Кенма не знал, куда ему идти, а под камнем для него создавалась иллюзия безопасности. Он не имел ни малейшего понятия, в какой стороне находился дом или кто-то, кто смог бы ему помочь. Он будто попал в другой мир. – Эй, ты что здесь делаешь один? Скоро солнце уйдёт, и станет совсем темно. Давай руку, если не хочешь потеряться! Кенма поднял взгляд и увидел перед собой того самого крутого мальчика из соседнего дома. Его яркая улыбка согревала замёрзшего и испуганного Кенму, и он схватился за его руку как утопающий за спасательный круг. Не зная, почему, Кенма полностью доверял этому мальчику, который продолжал крепко держать его за руку.* * *
В кромешной ночной тьме мальчик шёл в сторону света, в котором проглядывался силуэт его матери. – Козуме! Слава богу, ты вернулся! Тебе было страшно? Ты не пострадал? Зачем ты ушёл так далеко? – Мама, всё хорошо, меня привёл Куроо, он часто там гуляет. – Куроо? А… Твой новый друг? Больше не гуляйте там, хорошо? Пошли домой. – Пока, Куроо, - Кенма обернулся через плечо и помахал новому знакомому на прощание. Мальчик снова улыбался ему и махал рукой в ответ, вплоть до момента, когда между ними захлопнулась входная дверь. Вместе с Куроо исчезло всё тепло внутри, и Кенме пришлось снова окунуться в жестокую реальность.* * *
Кенма почти не бывал дома днём. Всё своё свободное время он проводил с Куроо. Хотя Козуме никак не мог понять, почему такой как Куроо дружил с таким как он. Они почти не разговаривали, так как говорил, в основном, только Куроо. Он рассказывал про свой план захвата мира, про то, что хочет купить сверхскоростной мотоцикл, чтобы давить им голубей, рассказывал, как сделать такую же крутую причёску, как у него, и призывал Кенму к охоте на чёрных котов. Но никто не говорил, что Кенме было неинтересно с Куроо. – Эй, ну чего ты ноги еле передвигаешь?! Давай, скорее! Куроо бежал, не останавливаясь, и крепко сжимал руку друга. – Зачем ты меня сюда привёл? – Я хочу научить тебя играть в волейбол, потому что это самая офигенская в мире игра! – И что я должен делать? – Э-э-э... Давай, ты будешь подавать мяч, а я буду его отбивать. Кенме понадобилось время, чтобы сообразить, как надо складывать руки, и он стал чувствовать, что не предназначен для волейбола. После первой его подачи мяч даже не ударился о руку и сразу полетел вниз. – Ну же, бей сильнее, я верю, у тебя получится! Его слова были единственным, что внушало Кенме уверенность в себе.* * *
Когда пришёл Куроо, Кенма уже сидел на их обычном месте – под деревом, увлечённо нажимая на кнопки в электронном устройстве. – Я там такое крутое дерево нашёл! Можно забраться на самую верхушку и кидать бомбочки в прохожих, а они даже ничего не поймут, хи-хи-хи, – черноволосый хитро потёр ладони и посмеялся как злобный гений, в точности, как в мультфильме. Но он сразу заметил, что друг его не слушал. – Кенма-кун, что это у тебя? – Ты про что? – мальчик даже не поднял глаз. – Про приставку у тебя в руках. – А? А... Это приставка. – Откуда она у тебя?.. – Мама вчера на день рождения подарила. Куроо удивлённо похлопал ресницами, не веря своим ушам, после чего возмущённо нахмурился. – Что-о-о??? Ты не сказал мне о своём дне рождения? Мы с тобой друзья или как?! – Друзья. Но я всё равно его не праздную, вот и не говорил. – И что, что не празднуешь. Я тоже должен был тебе что-нибудь подарить. – Куроо, перестань, мне ничего не надо. – Нет, я сделаю тебе самый крутой подарок. Только мне надо очень хорошо подумать... Кенма лишь тяжело вздохнул, ведь друг говорил серьёзно. Но, неожиданно для себя, он понял, что очень хочет увидеть, что придумает для него Куроо.* * *
Когда все секретные и не секретные места вокруг их домов были исследованы, Кенме пришлось по прихоти Куроо нарушить обещание, данное матери, и снова пойти в тот лес. Теперь он смотрел на него совсем другими глазами. – То облако похоже на рамен. А это на черепашку-ниндзя. О-о-о, наконец-то! Облако, похожее на кота! Кенма, не спи, а то всю крутотень пропустишь. Мальчики лежали на траве в нескольких сантиметрах друг от друга, и Куроо активно выщипывал траву под пальцами. Кенма послушно открыл глаза и увидел перед собой профиль друга. У него ещё не было возможности так близко его рассмотреть, и упускать свой шанс он не собирался. – Куроо... – Э? Чего смотришь, что-то не так с моим лицом? Тецуро повернулся к нему, и Кенма снова стал изучать черты его лица. Почти идеально. – Нет, ничего такого. Куроо сам не заметил, как пальцы вместо травы стали касаться ладони Кенмы.* * *
– Козуме, мне не нравится твоё состояние в последнее время. Сходим-ка мы с тобой к врачу.* * *
– Кенма-кун, где ты был весь день? Мне пришлось закапывать труп крысы без тебя. – Мы с мамой ходили в больницу, она говорит, что я болею. – Конечно же ты много болеешь! Посмотри на себя, вон какой дохляк. Если не будешь следить за своим здоровьем, то не сможешь играть в волейбол. Ты ведь тоже хочешь играть в волейбол, да? – Да... Я постараюсь.* * *
– Ненавижу школу. – Угу... Мальчики проводили свой последний день каникул, сидя под своим деревом, на котором почти не осталось листьев, чтобы укрывать своих постоянных гостей от солнца. – В школе страшно. – В школе ску-у-у-чно. Между ними возникла тишина, пока Кенма прокручивал в голове мысль, которая не давала ему покоя: – Но... теперь... ты ведь будешь со мной? Верно? Куроо повернул голову и удивлённо посмотрел на Кенму. После чего поднял уголок губ в кривой улыбке. – Ты же не справишься без меня. Кенма услышал это как «я всегда буду рядом с тобой».* * *
– Куроо... Я решил, что запишусь в волейбольный клуб.* * *
– Эй, Кенма! Ты прикинь, у меня мускулы появились! Ты обязательно должен их заценить. Ну же, пожамкай! С такими словами Куроо Тецуро, ученик средней школы, подскочил к своему соседу по парте, который, ничего не подозревая, упорно старался победить босса в своей видеоигре на приставке. – Я не собираюсь жамкать тебя. – Пф-ф... Дело твоё. Только после этого Кенма оторвал взгляд от игры и посмотрел на друга. На его руке и правда выступал бицепс, который Куроо не мог перестать рассматривать, постоянно напрягая и расслабляя. В последнее время он действительно много тренировался, и его тело совершенствовалось на глазах. Кенма хотел бы, чтобы Куроо больше не носил футболки с рукавом.* * *
– Аха-ха-ха! Вы только посмотрите! – Кенма красит волосы, совсем как девчонка. – Ты теперь у нас блондинка? – А корни не стал красить, чтобы краска в мозг не впиталась? – Эй, вы, хватит издеваться над ним. Он же обидится. – Он? Обидится? Да он ни слова не скажет! Пусть молчит, раз ему так нравится.* * *
– Куроо, почему на тебе наклеено столько пластырей? И откуда синяк под глазом? – Я подрался. – С кем? Тецуро задумчиво почесал затылок, после чего отвернул голову. – Неважно.* * *
После звонка Кенма не торопясь пошёл к кабинету математики, и возле окна на улице увидел чёрную макушку своего друга. – Что ты здесь делаешь? – Не хочу идти на математику. Лезь сюда. Кенма сел на оконную раму и, повернувшись к Куроо, увидел, как тот доставал из кармана сигарету и зажигалку. – Ты куришь? – Нет, просто решил попробовать. Говорят, это расслабляет. – А ты напряжён? В ответ Куроо лишь ухмыльнулся, сделав первую затяжку. – Дай и мне. Губы охотно коснулись гладкой бумаги, и Кенма, глубоко вдохнув, сразу почувствовал, как режущий газ заполнял его изнутри, облизывая горло. – Кенма Козуме! Ты что, куришь? Немедленно в кабинет директора!* * *
Кенма оказался под домашним арестом. Это расстраивало только тем, что теперь он мог видеться с Куроо только в школе. Но не тут-то было.Claude Debussy - Clair De Lune*
Поздно вечером, когда Козуме уже собирался спать, он услышал стук со стороны балкона. – Куроо? Как ты сюда забрался? – По дереву, как ещё. Блондин вышел на балкон, закрыв за собой дверь, и вопросительно посмотрел на друга. – Кенма, в общем... Я пришёл извиниться, тебе попало из-за меня. И курить оказалось хреново. – Ты мог сделать это и утром... – Нет, не мог. Сегодня ночью звёзды светят особенно ярко, ты тоже должен это увидеть. Кенма поднял голову вверх, и перед ним раскинулись миллиарды маленьких фонариков, освещающих млечный путь. Казалось, что Луна оставила пост и отдала свой свет каждой звезде, на фоне которых тёмно-синее небо стало абсолютно чёрным. Такое небо он всегда видел в тёмных глазах Куроо. Подул слабый, но холодный ночной ветер, от которого задрожали обнажённые плечи Кенмы. Но холод сразу исчез, когда парень почувствовал, как его притянули к себе, укутывая в края огромной толстовки, которая будто предназначена для них двоих. Он расслабленно откинул голову на плечо своего друга и уткнулся носом в его широкую шею, блаженно закрыв глаза. Тецуро прижался щекой к его щеке, и они оба слушали мерное дыхание друг друга. Кенма отдал бы всё, чтобы эта ночь никогда не заканчивалась.* * *
– Я решил, что пойду в старшую школу Некома. Козуме пугал новый этап его жизни. Он совершенно не понимал, что ждёт его впереди, какого будущего для себя хочет, но когда Куроо принимал какие-то решения, определялась и его судьба. – Тогда и я туда пойду. – Ты уверен? Кенма уже открыл рот, чтобы что-то сказать, но собственные слова вгоняли его в краску. – Мы ведь... Должны быть всегда вместе... Верно? Куроо улыбнулся. Доброй и спокойной улыбкой, что прежде не украшала его лицо. – Верно. На их дереве снова появилась густая листва, укрывавшая своих друзей не только от солнца, но и от всех людей вокруг. Губы Куроо были большие и неожиданно мягкие. От одного их прикосновения внутри Кенмы всё затрепетало, его переполняли тепло и нежность, передаваемые через этот поцелуй. Куроо крепче обхватил его губы своими, но затем неохотно отпустил. – Я вспомнил, что задолжал тебе подарок на день рождения.* * *
Отчим Кенмы скончался от цирроза печени, оставив дом на жену. Жить стало намного легче.* * *
Куроо сумел удивить своими способностями даже третьегодок. Раньше Кенма даже не подозревал, насколько уникальна его техника игры в волейбол, но теперь он видел, что навыки друга превосходят остальных. В его ударах чувствовалась сила, но мяч плавно попадал точно в цель. Было в его движениях что-то эстетическое, когда он по-кошачьи перемещался по полю и выгибал спину в прыжке. В этот момент воздух забирался под его одежду, и форменная футболка не скрывала его накаченный пресс. Кенма понял, что не мог оторвать от него взгляд. От того, как напрягается каждый мускул на его теле. Как самодовольная улыбка сияет на его лице, когда ему снова удаётся всех обыграть. Было в этом что-то... Сексуальное? – Эй, Кенма, не хочешь остаться, покидать мяч? Куроо стал вытирать пот с лица краем своей футболки, тем самым обнажая торс, и Кенма почувствовал, как его уши начинают гореть. – Нет. Мне срочно надо домой.* * *
Образ Куроо не выходил из его головы, заставляя тело пылать от возбуждения. Козуме еле как добрался до дома и, ввалившись в свою комнату, положил ладонь между ног и легко сжал. От нахлынувших приятных ощущений ноги перестали держать, и Кенма скатился вниз по двери, поспешно стягивая спортивные штаны. Он вспоминал их совместную ночь, вспоминал их невинный первый поцелуй, представлял, как эти губы будут ласкать всё его тело, хотел почувствовать собственными пальцами острые ключицы, провести ногтями по широкой спине, оставляя на ней красные отметины. Ему до дрожи в коленях хотелось оказаться как можно ближе к Куроо, но пока он лишь мечтал об этом, принося себе удовольствие. После нескольких быстрых движений ладонью мальчик излился себе в руку, выкрикнув имя любимого друга. "Хочу, чтобы Куроо коснулся меня".* * *
Никто не удивился, когда Куроо стал капитаном волейбольной команды старшей школы Некома.* * *
Для Кенмы внезапно засияло ещё одно Солнце. Жгучее, палящее, на которое невозможно смотреть без боли. И его тепла хватало для того, чтобы согреть всех людей вокруг. Хината Шоё - именно так ему представилось Солнце. Он был первым человеком, которого действительно интересовал сам Кенма, даже в первую минуту общения. Он был тем, кого не волновали человеческие предрассудки, формальности и прочее. Он вызывал доверие. Однако, он был совершенно далёк от мира, в котором живёт Кенма, и не мог понять его чувства. Куроо же, наоборот, был луной - спокойной и загадочной. В ночной тьме, когда всё небо затянуто иссиня-чёрным, его освещает лишь луна, точно так же, как Куроо был единственным лучом света во всей тьме, что окружала Кенму. Освещал лишь тот путь, по которому Кенма должен идти.* * *
После победы над Карасуно Кенма продолжил общение с Хинатой. Так он легче переносил время без Куроо. – Кенма, ты когда-нибудь влюблялся? Кенма промолчал. – У меня в животе постоянно что-то крутится, когда я нахожусь рядом с одним человеком, и мне начинает казаться, что он не такой уж и мерзкий, но, может, это лишь кажется, я ведь его как немного вроде бы и уважаю, и у него чёлка такая прикольная, и он иногда мне даже что-то приятное говорит, ну или, по крайней мере, не орёт, что я идиот, и перед сном почему-то его вспоминаю, и мне чем-то нравится смотреть, как он злится, ведь он так забавно складывает нижнюю губу... Что скажешь, Кенма? – Не так я представлял любовь. – А какой она должна быть? – Не знаю... Может, это когда ты просто счастлив быть рядом с человеком, готов пойти с ним, куда угодно, каждый раз рад слышать его голос, и хочешь, чтобы он обращал внимание только на тебя, и никого больше. – Ого-о-о!!! Кенма, кажется, ты по-настоящему влюблён. Кенма долго не отвечал, размышляя над всем сказанным. – Наверное, ты прав.* * *
Куроо ходил по комнате так, будто находился в ней впервые, в то время как Кенма сидел на своей кровати и наблюдал. Ему казалось, что Тецуро понимал, что он не зря позвал его к себе после школы. Черноволосый игрался с выключателем на лампе, постучал костяшками пальцев по окну, понюхал цветок в углу комнаты, перевернул баночку таблеток на прикроватной тумбе, и только Кенма мог понять, что в этот момент он был напряжён. – Ты до сих пор пьёшь их? – этот вопрос перестал иметь смысл, когда Козуме, устав ждать, встал с кровати и притянул к себе друга, жадно впиваясь в его губы. Их поцелуй впервые перестал быть невинным. У них ещё многое будет впервые. Куроо сразу же перехватил инициативу и обнял Кенму за талию, усевшись с ним на кровать. – Куроо, я хочу сделать это с тобой. – Ух ты, вот так сразу. Как же ты повзрослел, котёнок... Не теряя больше времени на разговоры, черноволосый вновь притянул к себе паренька и перевернул его на кровать. От неловкости между ними не осталось и следа, лишь нарастающее желание. Они увлечённо целовались, стараясь запомнить вкус друг друга, распробовать его до конца. Разорвав поцелуй, Куроо нетерпеливо стянул с Кенмы футболку и припал губами к его шее, несильно кусая. Он прошёлся дорожкой поцелуев по его груди и обвёл языком часто поднимающийся живот. Расслабленный в его руках, Кенма робко потянул за край футболки Куроо. Парень понял этот знак и, выпрямившись в спине, снял с себя мешающуюся одежду. Козуме вновь засмотрелся на него. Идеальное тело, идеальные черты лица... Он прекрасен. Наконец он смог провести пальцами по его торсу, чувствуя напряжённость в каждом мускуле. Куроо смотрел на него свысока из-под полусомкнутых ресниц, и Кенма сгорал под этим взглядом. Они были близки как никогда: ноги вокруг поясницы, пальцы, сжимающие волосы, голова, уткнувшаяся в плечо, скользящие по спине ногти и глубокая физическая связь. Кенма чувствовал его запах, наслаждался прикосновениями к его коже, чувствовал его сбивчивое дыхание на своей шее. Эти ощущения кружили голову, заставляя отдаться без остатка. – Ты только мой. – Да. Я только твой. С того момента Кенма душой и телом принадлежал только Куроо.* * *
Весна - пора перемен. Как радостных, так и печальных. В одиноком кабинете два парня молча стояли у окна, наблюдая за тем, как шелестят едва распустившиеся цветы сакуры под шум внезапно ставших взрослыми школьников. Одновременно красиво и грустно. – Это последний день? – Да. – Мы правда через всё это прошли? – Правда. – Но ведь дальше будет ещё сложнее? – Наверное. Кенма верил, что Куроо станет всемирно известным спортсменом, но понимал, что там ему не будет места рядом с ним. Волейбол это по-прежнему всего лишь игра, которую он так и не смог полюбить. В этом не было ничьей вины, просто теперь он будет учиться жить отдельно от Куроо. Так нужно было для его будущего. – Ке-е-енма, ты что, действительно плачешь? Да брось, какая разница, что мы будем в разных городах. Я и так смогу заваливать тебя сообщениями посреди занятий. Тетсуро вытер большим пальцем слезу, положив ладонь на его щеку. – Обещаешь мне, что сможешь сам справляться со всеми трудностями? – Обещаю. – Я рад. Значит, всё было не зря.* * *
Шли недели. Куроо писал каждый день и говорил, как скучает. Кенма ждал того дня, когда они смогут снова встретиться, хотя у него не всегда было время скучать, пока он изучал основы программирования. Его будни превратились в сплошную учёбу и регулярное желание вернуться домой, к своему коту. И всё же была одна вещь, которая помогала ему не сходить с ума. – Кенма, представляешь! Там комета убила весь город, а та девочка была призраком, но это было ТААААААААААААААК красиво, хотя так грустно, Кагеяма сказал, что они все умрут в конце, но я знал, что конец будет хороший, а Кагеяма даже расстроился этому. – Вы больше не состоите в одном волейбольном клубе, но всё равно гуляете вместе? – А, ну... Это... Мы с ним... Ну... того... – Вы встречаетесь. – Закончил он фразу за своего друга. – ЧТООООООО??? НЕЕЕЕЕЕЕЕТ! – начал отрицать Хината, но всё и без того было ясно по его заалевшим щекам, и дальнейшие попытки Шоё оправдаться оказались абсолютно бессмысленны. Кенма испытал новое для себя чувство: радость за другого человека.* * *
Шли месяцы. Кенма пытался назначить встречу, но Куроо лишь отвечал, что слишком занят в команде. По началу Кенма расстраивался. Затем злился. Но в итоге ему пришлось смириться. Он никогда не бросит его. В аудиторию вбежал раскрасневшийся и явно растерянный Хината, который даже не смог сразу вспомнить, где сидит. Парнишка обошёл кругом все столы, в итоге вернувшись на своё место в первом ряду. С воронёнком такое происходило довольно часто, и потому Кенма не стал спрашивать, что послужило причиной на этот раз. Однако незнание не спасало от последствий, и в течение всего занятия Хината периодически отключался. Рука, держащая карандаш, мгновенно замирала, а глаза становились стеклянными, смотрящими в неизвестную точку. Трижды услышав своё имя, он возвращался в себя, но поймать смысл слов преподавателя уже было невозможно. И всё бы ничего, но Кенму серьёзно беспокоила одна вещь: за всю лекцию Хината не произнёс ни слова. Даже жалобный стон не сорвался с его губ. По окончании пары Козуме всё же спросил: – Что с тобой сегодня? Хината продолжал молчать, но явно напрягся. Губы были крепко сжаты, брови сведены и Кенма даже мог поклясться, что парень вспотел за несколько секунд после вопроса. – Кен... ма... – выдавил из себя рыжеволосый, громко сглотнув. – Слушай, а-э-э... делать "это"... больно? – Какое "это"? – Ну то самое "это". Кенма продолжал вопросительно смотреть на однокурсника. – А-а-а-ах!!! Я о том, чтобы заниматься непристойностями и думать, что это пристойно! – Так ты про это. А с чего ты взял, что это должно быть больно? – Но ведь! Он же! Прямо туда!!! Это заставило парня по-настоящему задуматься. – В этом нет ничего болезненного. Только сначала немного неприятно, а потом всё хорошо. – Хе-хе, – хихикнул Хината, внезапно приободрившись, – спасибо, Кенма. Ты настоящий друг. Удивительно, какой большой смысл может нести в себе слово "друг".* * *
В баночке оставалась одна-единственная таблетка.* * *
Куроо назначил встречу. Ничего в мире не могло так сильно удивить и обрадовать Кенму одновременно, однако отчего-то парень имел странное предчувствие. Возможно, он просто отвык от общества Куроо. Последние несколько месяцев ему пришлось привыкать к совсем другой обстановке: более яркой, энергичной и непринуждённой. Конечно, были и моменты, когда Кенме пришлось одной ногой выходить из своей зоны комфорта - этими случаями была совместная прогулка с Хинатой и Кагеямой. Шоё всё никак не мог избавиться от постоянного желания удивить своего друга, показать ему что-то новое, поделиться своими впечатлениями, открыть какие-то новые эмоции и потому всюду таскал его за собой. Пока не вмешался Тобио. С самой их первой встречи Кенме было напряжно находиться рядом с Королём, и оставалось только удивляться, как Хината его выдерживал. Кагеяма слишком сильно ревновал, хоть и не признавал этого, чему Кенма даже завидовал. Но постепенно ревность и напряжение отошли на второй, и все трое смогли просто наслаждаться обществом друг друга. Наблюдая за тем, как Хината и Кагеяма в очередной раз ругаются, Кенма неосознанно улыбался. Когда Козуме пришёл к назначенному месту, Куроо уже ждал его, прижимаясь спиной к фонарному столбу. Всё та же чёрно-красная клетчатая рубашка, всё тот же беспорядок на голове, вот только расслабленная улыбка казалось какой-то чужой, незнакомой. Тецуро коснулся щеки парня. – Кен, думаю, это наша последняя встреча. – Что? Куроо, я не понимаю... – Я был с тобой слишком долго. Сейчас только хочу сказать, что больше не нужен тебе. Кенма стоял, будто парализованный, и смотрел, как Куроо выходит на центр дороги. Остановившись, он повернулся к оцепеневшему парню и помахал рукой, спокойно улыбаясь, после чего исчез во внезапном потоке машин. Ком застрял в горле, и Кенма еле слышно произнёс: "Помогите" Осознание реальности приходило вместе с диким страхом и паникой. Парень уже кричал во всё горло: – Помогите! Пожалуйста, помогите! Человека сбили! Кто-нибудь, пожалуйста! Но люди лишь проходили мимо, косо поглядывая на обезумевшего подростка, пока один мужчина не схватил его за плечо, стараясь успокоить. – Парень, ты в порядке? Что случилось? – На дороге... Срочно нужна помощь, человека машина сбила! – Парень, присмотрись. Там нет человека, только задавленный кот. С тобой точно всё в порядке? Кенма медленно повернул голову к дороге и ужаснулся: мужчина был прав. Куроо просто исчез. В это было невозможно поверить, и Кенма сорвался с места, будто убегая из этой реальности. Бежал до боли в груди, до немеющих ног и, остановившись, закричал изо всех сил, которых оставалось не так много. Но он не мог всё так просто оставить, надо было что-то принять, и парень набрал первый вспомнившийся номер. – Хината, ты должен помочь мне. – А? Кенма? С тобой что-то произошло? – Пожалуйста, скажи, ты же помнишь Куроо? – Куроо? Ты о ком? – Ты должен его помнить, он был капитаном нашей волейбольной команды. – Кенма, но... Это ты всегда был капитаном Некомы. – Я?.. – Ну да. Ты играл лучше всех и вызывал доверие, вот тебя и выбрали. Кенма постепенно просыпался из глубоко сна, в котором был всю жизнь, и теперь понимал, что из всего этого было сном. Понимал, почему мама никогда не здоровалась с Куроо, когда он приходил к ним в гости, почему Куроо никогда не звал к себе, почему, когда Куроо сидел рядом, все пытались занять его место, почему мама иногда начинала плакать, глядя на Козуме. Он лишился самого дорогого, что у него было. Он лишился Куроо. Лишился самого себя. Страх. Ужас. Печаль. Одиночество. Только это казалось ему настоящим. Человека, вокруг которого крутилась вся его жизнь, ради которого он продолжал жить, больше нет. Он не мог не думать о Куроо. Невозможно принять, что всех счастливых воспоминаний, связанных с ним, не существовало. А другую часть своей жизни он сразу же забывал, в итоге оставив лишь фантазии. Кенма упал на колени, сжимая парапет на мосту. Слёз и тяжёлых всхлипов не хватало, чтобы показать его состояние на тот момент. Каждая мысль приводила к одному вопросу - И как жить теперь?Muse – Exogenesis Part I: Overture
Парень смотрит вниз на размеренное течение и видит в нём саму жизнь: правильную, ту, которую он и должен был прожить, спокойную и цельную. Река беспрерывно движется вперёд, в неизвестную даль, и ему тоже хочется там оказаться - быть где угодно, но только не здесь, среди пустоты, давящей снаружи и разрывающей изнутри. Ему хочется стать частью этого бесконечного движения. Ему хочется стать свободным, ни о чём не думать и не вспоминать, просто плыть по течению, которое приведёт к одному концу. Ему не придётся бороться за то, в чём больше нет смысла. Оставался один верный выход. Оборвать цепь разочарований, которую раньше называл жизнью. На минуту все чувства притупляются. Ему совсем не страшно стоять на краю и смотреть вниз. Рукам слишком неудобно держаться за парапет и они начинают постепенно затекать. Скоро боль закончится. Он делает шаг в пустоту и полностью расслабляется. Сильный поток ветра будто старается вытолкнуть его, но вместо этого лишь переворачивает лицом к ночному небу. В полёте он чувствует себя по-настоящему свободным, и в голове только одна мысль: "Куроо бы тоже понравилось". Обмякшее тело погружается в воду, но Кенма уже не слышит её шума. Не слышит хруст костей. Не слышит собственное сердце. Но пока река не окрасилась в красный, он чётко видит в лунном свете широкую кошачью улыбку.Massive Attack – Paradise Circus