Совсем не идеальный мир

Хлопнув дверью я тяжко вздохнула и скинула с усталых ног неудобные кроссовки, зевая и стаскивая с себя одежду по пути к кухне. Устала я, конечно, пиздец. Чёртова работа реаниматолога! Чёртовы самоубийцы! Ты их с того света вытаскиваешь, ночей не спишь, тратишь силы, нервы, время...Хоть бы немного признательности проявили, пидоры ебучие, чтобы им пусто было! Достав расчёску, я стала приводить в порядок свои взлохмаченные волосы, глядя в зеркало. Сейчас я была похожа на киношную Сибиллу Трелони. Очки бы ещё, аки стрекозьи глазки, да пару шалей, аля-я-у-мамы-прорицательница. Отражение в зеркале ухмылялось мне, как бы говоря: нда, уважаемая Катерина Артёмовна, нихуя вы лошара по жизни... Что ж, это так. Лошара я та ещё. В свои тридцать с хвостиком почти ничего не добилась, работаю на нелюбимой работе, страдаю периодическим алкоголизмом и давно уже поставила крест на личной жизни. А начинался этот пиздец вполне невинно. Ничего и не предвещало беды. Жизнь шла своим чередом. Ну, там, школа, универ, потом работа, тыры-пыры... Я мечтала стать актрисой. Мне хотелось славы, хотелось блистать, хотелось обладать толпой поклонников, хотелось творить магию лицедейства, отыгрывая роли так, чтобы самый суровый человек пустил слезу, чтобы самый серьёзный улыбнулся. Но, увы и ах, не сложилось! Моя маман, любившая выпить не закусывая, как-то услышала от собутыльников, что врачи ох, как много зарабатывают. Её пропитые, опухшие глаза загорелись пламенем алчности и она страстно возжелала видеть свою дочь врачихой. Ну, а кому не хочется заработать на чём-то? Так мои мечты были раздавлены ультиматумом - или ты врач, или ты никто. Впрочем, за свою алчность моя маман получила наказание и до моей первой зарплаты не дожила. Собутыльник за что-то пырнул её в печень. И мне, если честно, было её почти не жалко. - Что-то ты долго, - раздался с кухни женский голос. За столом сидела самая лучшая женщина на планете. У неё были карие глаза, светло-рыжие волосы и сливочно-белая кожа, покрытая россыпью веснушек. Фигура у неё была тоже весьма неплохой. Не пышная, но и не худощавая. Приятная, я бы сказала. Ленка сидела закинув ногу на ногу и неторопливо, почти задумчиво, курила. Вокруг неё петлял дым, а лёгкий ветерок, залетающий в открытое окно, чуть шевелил её волосы, от чего казалось, будто она горит. Красиво... - Тяжёлый день? - Ленка внимательно смотрела на меня. - Да ну его, - махнула я рукой. - Привезли пацана. Алкоголь плюс банка снотворного. Блюёт дальше, чем видит. - И что ты? - Ну, я его спасти пытаюсь, промывание желудка, то-сё, а тут бац! И наступает жопа! - я развела руками. Ленка вскинула брови. - Глобальная жопа? - Мамаша того парнишки врывается в реанимационную. Куда ещё глобальней! Мы над ним хлопочем, пытаемся спасти этого незадачливого самоубийцу, а она его сумкой лупить начинает, мол "шо, не сдох?! Так я те ща помогу." - Ты сейчас серьёзно? - на лице подруги читалось удивление граничащее с шоком. - Она ёбнутая, аль чо? - Вот-вот, - я угрюмо села напротив, наслаждаясь возможностью просто посидеть, никуда не торопясь. - Мы ей "женщина, выйдите отсюда!", а она "пошли нахуй, мудаки! Я мать, я его воспитываю." - Клиника. Синдром ёбнутой женщины. - многозначительно пожала плечами Ленка. - Пацан хоть выжил? - Одной ногой был уже на том свете. - я притянула к себе пачку, лежавшую на столе и, достав раковую палочку и приняв у подруги зажигалку, закурила. - Но мы его откачали. Жить будет, говнюк мелкий. - Ну, раз так, - моя подруга лукаво улыбнулась, - это отличный повод выпить! *** С Ленкой мы познакомились в мединституте. Молодые и амбициозные, мы довольно быстро сдружились. Однако, в отличии от меня, ей закончить обучение было не суждено. Ленка забеременела и родители забрали её, запретив продолжать обучение. Из-за постоянного гнобления родителей, у неё на нервной почве случились преждевременные роды. Ребёнка задушило пуповиной. Тут бы, наверное, любой в депрессию впал. Но не Ленка. Она быстро пришла в себя, однако родители и тут повели себя как последние ублюдки. - Мало того, что залетела от хрен знает кого, так ещё и родить не смогла! Второсортная шлюха! - кричал на всю лестничную площадку её отец, выбрасывая её вещи и выставляя еле сдерживающую слёзы Ленку. Так мы стали жить вместе. Моя квартира, доставшаяся мне от покойной маман, была не большой. Но, как говорится, в тесноте, да не в обиде. Однажды у меня появился молодой человек. Он часто приходил ко мне домой. Обычно это случалось тогда, когда Ленка была на работе, но как-то раз я познакомила их. Миша стал засматриваться на Ленку. Я сперва не замечала этого, но после того, как он стал приставать к ней, ненавязчиво, почти незаметно трогая её, когда думал, что я не вижу, заниматься самообманом стало невозможно. Они переспали. Но я не обижалась, поскольку к этому времени все светлые чувства, которые вызывал во мне этот мужчина, сошли на нет. Ленка не приняла ухаживаний Миши, оставив его одного, не понимающего что же он сделал не так. Почти смешно. Было бы смешно, если бы не было так грустно. Мы никогда не ссорились из-за мужчин или из-за денег. Пустяки это всё. Ленка отсылала родителям деньги. Те не вспоминали о ней, но она не обижалась, оставалась всё такой же позитивной, солнечной, водила в нашу квартиру мужчин и женщин, и ехидно посмеивалась, когда я недовольно бурчала, находя под диванной подушкой стринги или использованный презерватив. К двадцати семи ей захотелось детей, но выходить замуж и становиться рабыней...кхм...то-есть хранительницей домашнего очага ей не хотелось. Множество попыток ЭКО. Множество разочарований, когда врач после обследования сообщал, что плод не прижился. Ленка впервые за всё время нашей дружбы сорвалась на мне. Мы подрались, но вскоре помирились за бутылкой коньяка. Я понимала её, как никто другой - я была бесплодна. Оказавшись в одной лодке, мы постепенно вернулись к обычной жизни, поддерживая друг друга как можем. Спроси меня кто - доверила бы я подруге свою жизнь, я бы ни секунды не размышляя сказала, что да. Потому, что Ленке я доверяла как себе. С ней было бы не страшно даже умирать. Нам стукнуло тридцать с разницей в неделю. Юбилей мы отметили столь бурно, что наутро не могли вспомнить что случилось и почему с люстры гроздями свисают труселя. Кто-то бы сказал, что мы ведём себя несерьёзно, напиваясь в слюни. Возможно, так оно и было, но нам это нравилось, а потому никто, даже дьявол, не смог бы заставить нас прекратить свои запойные приключения. И как бы грустно и тяжело ни было жить, мы не унывали, поскольку обе точно знали, что дома ждёт лучшая подруга, бутылка вискаря и фэнтезийные книжки с фильмами. *** Только после предложения Ленки выпить я заметила, что возле холодильника стоит бутылка коньяка. Этикетка снята, но пробка не выдернута. В одиночестве не пила, меня с ночной смены ждала, падла моя любимая. Я улыбнулась и пошла за коньячными рюмками, а Ленка стала нарезать на закуску сыр, лимон, копчёную колбаску и помидорки. Я точно знала - если Ленка купила бутылку коньяка, значит где-то за углом прячется ещё две. На крайняк, за пианино стояла бутылка с бехеровкой. Искусство изящно бухать - дело тонкое. Сперва стоит тщательно подготовиться - нарезать закуску, достать рюмки, поставить всё пойло на расстоянии вытянутой руки, чтобы не пришлось заплетающимися ногами топать по квартире, придерживая шатающиеся туда-сюда стенки руками. Помимо этого, можно было расстелить постель, укутаться в одеялки, включить что-нибудь про вампиров или волшебников - те же "Сумерки" или тот же "Гарри Поттер" - и шумно спорить о том, кто из героев и злодеев круче, сексуальнее, сильнее, привлекательнее, отвратительнее, скучнее - нужное подчеркнуть. Вообще, обстановка для бухания остаётся на усмотрение участников попойки. Я не ошиблась в своих предположениях. Вскоре на стеклянной столешнице возле кровати стояло несколько бутылок коньяка, ведёрко с мороженным, тарелка разнообразной закуски и, наконец, почётное место занимал ноутбук, на который заранее были скачаны с десяток восхитительнейших фильмов. - Ну что, - спросила Ленка, укутываясь в одеяло и беря в руку гранёную рюмку с янтарной жидкостью. - Уходим в отрыв? - И пусть весь этот мир идёт лесом! - кивнула я, улыбаясь в ответ. Хрусталь дзынькнул в наших руках, отдаваясь эхом в пространстве. Я представить себе не могла, чем в итоге обернутся мои брошенные мельком слова. *** - Ы-ы-ы. - Ленка шмыгала носом, размазывая по лицу слёзы и сопли и катаясь колбаской по кровати. - Сне-е-ейп у-у-умер! И вроде бы взрослая женщина за тридцать, да и фильм уже раз сто видела, а плачет так, будто дитя малое и впервые о смерти профессора Снейпа услышала. Впрочем, мне было не до слёзок по случаю кончины(в который раз) киношного персонажа. Моя голова была занята важными размышлениями. Ленка обратила внимание на моё отсутствие реакции на её слёзы и быстро прекратила рыдать, вытерев лицо краем простынки и подкатившись ко мне под бок. - И о чём это ты думаешь? - спросила она. Язык её заплетался и речь была гнусавой. - Да, это, представь, какой вопрос интересный назрел, - начала я рассказывать, задумчиво хмуря брови. - Если профессор Квирелл будет кому-то отсасывать, будет-ли член проходить голову насквозь, выходя изо рта Волдыморды? - Блять! - моя подруга заржала на всю квартиру. - Нихуя ты философ. Можешь ещё что-нибудь такого спиздануть? - Ну, дай-ка подумать, бля. Надо шестерёночки расшевелить, котелок раскочегарить. - я призадумалась. - Ну, а как тебе идея групповушки с использованием маховика времени? - Чё? - до Ленки, видимо, не дошла моя мысль. - Так, поясни! Это звучит интересно! - Ну, смотри, - я прочистила горло и начала вещать, наставительно подняв указательный палец. - Берёшь любовников в количестве двух штук, спариваешь их. Потом даёшь одному из них маховик и он переносится в прошлое, заходит в комнату, где его ранняя версия имеет свою пассию. Присоединяется... - Блять, знаешь как это звучит? - Ну и? - Как тост! - она опрокинула в себя стопку. - А ваще вряд-ли такое может произойти. Сама ж знаешь, что во время перемещения во времени с самим собой контактировать нельзя. - По-моему, бред это всё. - покачала я головой. - Ну, очень уж не верится мне, что может встреча с самим собой из будущего как-то повлиять на события, если тот не будет лишнего пиздеть. Потрахался, натянул штаны, свалил. - И создал временную петлю, к чёрту сломав время и пространство, а всё из-за того, что кто-то не смог член в штанах удержать. - хмыкнула Ленка. - Ладно, продолжаем разговор. - Да ну тебя! - отмахнулась я, но тут же продолжила говорить, наливая очередную порцию коньяка. - Ну, к примеру, есть такой вопрос - моет ли Квирелл голову? И если да, то как на это реагирует Волдымордыч на его затылке? Полощит горлышко, напевая песни Битлз в душе дуэтом с профессором? - я еле сдерживала смех. - Ми-и-ише-ель, ма бэ-э-эль... - Скандалы, интриги, расследования! Показать всё, что скрыто! - хохотала Ленка. - Партнёр показа - Рита Скиттер. - Гы-ы-ы. - протянула я. Горестный вздох мне удержать не удалось, даже когда я опрокидывала в себя коньяк. - Чё такое? - с искренним беспокойством спросила моя подруга. - Чё-то случилось? Хуёво? Водички принести? - Мужика мне принеси. - трагично вздохнула я. - Мужика мне надо. Ленка хохотнула и участливо спросила: - Недотрах? - Сильнейший. Укушу кого-нибудь скоро. - Так и начнётся зомби-апокалипсис. Только вместо того, чтобы жрать людей, мертвяки будут их до смерти затрахивать. - смеялась она. Вдруг соблазнительно изогнувшись, пошевелив бровями, она многозначительно на меня посмотрела. - Может пошалим, м? Вот эту вот единственную её особенность я терпеть не могла! Я, вообще, не была лесбиянкой. Да и бисексуалкой я себя назвать могла лишь с огромной натяжкой. Скорее уж Ленка была невероятным исключением из правил. Её хотели и мужчины, и женщины. Аура вокруг неё какая-то притягивающая к ней. Сраное вэйлово отродие во плоти. Да и характер располагающий настолько, что даже закоренелая гетеро падёт к ногам Ленки. Несколько раз мы переспали, когда мне было грустно и одиноко, а сильного мужского достоин...кхм...плеча поблизости не предполагалось. И вот, каждый раз, когда у меня начинался недотрах, она, стоило ей об этом узнать, не мудрствуя лукаво, предлагала мне руку помощи. - Да не, - махнула я рукой, сглатывая. - Не сейчас, во всяком случае. Я бухая в ничто. Не оценю утром. - Дык, тогда уж ночью. - усмехнулась она. - Сейчас же ж день на дворе. Я ощутила как мой мочевой пузырь призывает меня свершить увлекательнейшее путешествие в сортир. Пошатываясь, видя как двоится в глазах комната, я вздохнула и поднялась на ноги. - Ты куда? - спросила Ленка. - Поссать надо. Керамический друг ждёт меня. - ответила я, держась рукой за столешницу. - Только смотри, не усни там. - хмыкнула моя подруга. - И на ободок чур не ссать! *** Сделав дела, я ощутила, что меня клонит в сон. Давала знать о себе моя усталость после работы. Я неторопливо сушила полотенцем руки, натирая ладони, как вдруг я услышала страшный грохот и звон стекла. Я недолго думая, перепугавшись шума, рванула было из ванной, но поскользнулась на натёкшей лужице мыльной воды и упала на пол, больно, до кровавых пятен перед глазами, ударившись затылком об раковину. - Блять, больно, сейчас блевану или подохну...Или и блевану, и подохну... - подумала я прежде, чем свет вокруг померк, завертевшись кровавым волчком, вынуждая ощутить рвотный позыв. Блять. БЛять. БЛЯТЬБЛЯТЬБЛЯТЬБЛЯТЬ. Очень хотелось выжить. Я даже почти поклялась мысленно, что брошу пить. Почти. *** Бывший профессор маггловедения Квиринус Квирелл сидел в кресле. Воспалёнными глазами мужчина вглядывался в пространство, пытаясь понять - верно-ли он поступает. Повелитель сейчас спал. Такие дни случались всё реже и реже. Достаточно редко, чтобы до несчастного полукровки дошло как сильно он просчитался. Могущества ему захотелось, знаний, власти, силы... Идиот. Сперва всё, как ему казалось, было хорошо. Дух Тёмного Лорда даже поделился своими знаниями. Ослеплённый перспективами профессор совершил огромную ошибку. Он представить себе не мог, насколько душа Воландеморта окажется сильнее его собственной. Мужчина наивно полагал, что Тёмный Лорд попросту не сможет причинить ему вреда. Но Лорда нельзя было недооценивать. Тот быстро поработил Квиринуса. Стал уничтожать его. Пожирать его душу. Квирелл пытался воспротивиться этому, однако его жалкие попытки не принесли ничего. Тело уже начало мутировать. Редкие, жидкие волосы, которыми раньше была покрыта его голова, теперь полностью выпали, а на затылке, на черепе, стало проявляться нечто, напоминавшее лицо. Лицо Темного Лорда. Мужчина чувствовал шевеление кожи на своём затылке, постоянно ощущал боль, что была следствием разрушительных мутаций. К концу этого года он скорее всего полностью утратит волю, полностью лишится нормального облика. Квиринус боялся. Как никогда в жизни ему было страшно от тех жутких изменений, от того, что он потерял всё, от того, что он умирает... Осознание собственной смертности тяготило его, однако именно оно позволило ему однажды очнуться и найти решение. Это решение требовало мужественности, решительности, гордости и силы. Ничего этого у Квиринуса не было. Но зато были отчаяние и страх. Когда Повелитель бодрствовал, Квиреллу приходилось вообще не думать, чтобы Тёмный Лорд не смог понять его план. В те редкие моменты, когда Воландеморт засыпал, набираясь сил, иссушая душу Квиринуса, тот выкладывался на полную. В запретной секции он отыскал один ритуал, который позволил бы ему хоть немного помешать Тьме. Времени было мало. Нужно было спешить. Ритуал был из тёмных. Он требовал жертву души, жертву тела и схожие по силе эмоции двух людей. Заключалось действие ритуала в том, что Квиринус жертвовал свою душу, привязывая к своему телу другую - ту, что лишилась своего пристанища, ту, чьё тело погибло. Привязкой служили сильные эмоции - страх и отчаяние профессора и желание жить того, кого он впускал в этот мир. Хотелось жить, но то, через что сейчас проходил несчастный полукровка и жизнью-то не назовёшь. И он решил, что предпочтёт страшную смерть тому, что может произойти с ним. Куда больше чем смерть его страшило будущее. В руке профессора откуда-то взялась бутылка огневиски. Тот хлебнул, закашлявшись, когда жгучая жидкость потекла в горло. - П-пожалуй, п-п-пора нач-чать. - пробормотал он, ощущая как подкашиваются собственные ноги. Во время ритуала, когда мужчина произносил древнее, сложное заклятие, его ощутимо мутило. Затылок наливался жаром. Квирелла всего трясло, пот градом стекал по его вискам, но он упрямо продолжал читать. Когда боль в затылке стала невыносимой, он услышал жуткий крик в своём разуме. Дух Лорда пробудился и кричал от боли, которая с каждым словом прошибала его. Тёмный Лорд метался в его сознании, кричал, пытался остановить Квирелла, но не мог этого сделать и от того профессор ощущал некое мрачное торжество - всё же он смог что-то сделать! Боль пульсировала в висках, волнами проходила по телу вместе с магией, струилась по венам, окутывала всё тело, вместе с душой. Квиринус стал вырезать на своей коже лезвием причудливые сплетения рун. Он приносил себя в жертву и топил всё вокруг в своём отчаянии. Казалось прошла целая вечность невыносимой боли, сквозь которую профессор не слышал уже заклинаний, которые читал. Дух Лорда в последний раз отчаянно закричал и вдруг его выбросило из тела Квирелла прочь. Свет вокруг мерк и вновь вспыхивал, боль достигла критической точки и...и стоило дозвучать последним словам заклятия, выкрикнутым профессором, как всё вдруг прекратилось и лишь раздался тихий шёпот на неизвестном, древнем, но почему-то совершенно понятном языке: - Согласна... Шёпот магии принёс облегчение. Она приняла его жертву. Квирелл ощутил, как его словно понесло куда-то легко, будто-бы ветерком. Исчезло то отчаяние, что окутывало его мгновение, а может целую вечность назад. Он вливался в поток магии единый с ней. Его душа была прощена и услышана. Он - и есть магия. Он - её часть. Мимо него с шумным криком пролетели две искры, что падали туда, откуда он ушёл. Квирелл недоуменно смотрел на эти две души и не мог понять - почему их две? - Коллега... - услышал он возле себя знакомый голос. Обернувшись в сторону, откуда он доносился, изумлённый Квиринус узрел не менее изумлённую Сивиллу Трелони. - Что происходит? - спросила она, нелепо барахтаясь в потоке магии. Похоже, сегодня умер не он один. Наверное Сивилла по какой-то причине умерла в тот же вечер, а магия восприняла это как вторую жертвенную душу,( которую, впрочем, так же простила) утянув в их мир ещё одного человека. Мерлин знает что послужило связующим фактором, но тем не менее... - М-мордред! - выругался Квирелл, пытаясь вообразить к чему может привести наличие двух чужих душ, если даже присутствие одной, в общем-то, не предвещало ничего хорошего. Магия тихо посмеялась и вдруг позволила двум нелепым волшебникам, что прибыли к ней, видеть что происходит. Всё же, представление последует то ещё. Они должны увидеть, что именно происходит с их телами. *** Альбус Дамблдор проснулся среди ночи. Что-то беспокоило его. Лёгкая тревога, что никак не прекращалась. Директор школы чародейства и волшебства пытался понять что именно вызвало её, но ответ ускользал прочь. В магии ощущалось какое-то возмущение и оно не исчезало. Задумчиво огладив бороду, Дамблдор раскусил кусачую лакричную конфету. Если и произошло что-то непоправимое, то это уже случилось. На всё воля магии. *** Глаза долго не хотели открываться. Сознание отчаянно ныло, до последнего уговаривая меня не просыпаться, крича о том, что количество выпитого точно вызовет у меня головную боль. Однако непоправимое случилось - я проснулась. Головной боли не было вот только чувство было какое-то странное. А ещё я никак не могла вспомнить что было до того как я заснула. Я лежала с закрытыми глазами, пытаясь вспомнить. Вот Ленка смеётся над моими философствованиями на тему ебли с одержимым Квиреллом, мы бухие в хлам, вот я иду по зову природы в туалет, вот я мою руки и слышу звон стекла и падаю, поскользнувшись на лужице и ударяясь затылком, вот мне снится, что я куда-то падаю. Всё, больше, вроде-бы, ничего не помню. Я вновь открыла глаза. Всё было настолько размыто, что пришлось как следует проморгаться, прежде чем я стала нормально видеть. Когда размытость исчезла, я поняла что что-то со мной не так. Я посмотрела вокруг и офигела, поскольку лежала я на полу, в комнате, которая явно мне не принадлежала. Куда, скажите мне, и главное как могла я попасть в чей-то дом? Тем более...такой. Обстановка в доме была так себе. Какие-то бумажки, стёклышки, пыльные стеллажи с ещё более пыльными книгами. В стороне, возле кровати лежал ковёр, свёрнутый в трубку. Я приподнялась, ощущая странное жжение кожи на голове, потрогала рукой затылок и ощутила, как сердце ушло в пятки. Я ЛЫСАЯ!!! ЛЫСАЯ, БЛЯТЬ!!! Резко вскочив на ноги, я так же ощутила что-то странное. Я никак не могла понять что это за ощущение, но оно заставляло меня чувствовать себя странно. Стоять было несколько неудобно, так что я прикоснулась к чему-то между ног, что точно мне мешало и... Меня прошибла дрожь. И не из-за прикосновения, а из-за осозанания того, что за одну ночь я умудрилась не только полысеть, но и член отрастить! И сейчас, когда я проснулась и осознаю масштабы произошедшего пиздеца, у меня утренний, мать его, стояк! Как, когда, зачем, НАХУЯ?! Эти вопросы не давали мне покоя. Как и то, что мой второй размер груди округлился в ноль. Но-о-олик. Кру-у-угленький тако-о-ой но-о-о-олик... Я нервно захихикала. Меня заколотило. Нервное хихиканье перерастало в истерику. Минут пятнадцать я тупо стояла и ржала, трясясь как ненормальная. Полностью меня отпустило только когда я присела в кресло и отхлебнула что-то алкогольное из бутылки, стоявшей на столике рядом. Пойло по крепости было как забористая спиртяга и несколько привело в чувство. Полегчало, но вопросы остались. И потряхивало знатно. Плюс, походу, во время истерики, я малость взрыднула, отчего глаза неприятно болели. Нужно умыться. Или вообще принять ванну, а то в комнате и от моего тела чесноком и гарью воняет. Фу-у, мерзость-то какая. Я открыла в комнате окно, впуская прохладный утренний воздух. Мало того, что я проснулась непонятно где, лысая и другого пола, так ещё и дома, что были видны из окна, были мне незнакомы. Хрен знает где, хрен знает почему...Умоюсь и нафиг-нафиг, свалю, пока не вернулся владелец этого захолустья, именуемого домом. Чё я тут забыла? Выйдя за дверь я обнаружила спальню, в которой всё было закидано какими-то тряпками разных цветов. Я понятия не имею что за неряха живёт тут, но точно не хочу с этим существом связываться. Ванная нашлась за ещё одной дверью. Плитка там кое-где пооткалывалась и потрескалась, но в целом там было довольно чисто. А ещё куча разных колбочек и пузырьков на полке. Следы возле полочки указывали на то, что раньше в ванной комнате висело зеркало, однако теперь его не было. Я сначала разделась, сняв с себя брюки. Нижнего белья на мне не было. Оке-е-ей, знать не хочу почему. Стараясь не смотреть на своё тело, ибо мой шок ещё был слишком силён, а сама я отказывалась принять то, что за сутки у меня почему-то вырос мужской половой хуй. По сути, я надеялась, что всё это сон. Включив прохладную воду я наполнила ванну и села в неё. Утренний стояк опал, тело покрылось мурашками. Я зачерпнула воды, умываясь. Приятно. Наугад взяв с полочки один из бутыльков(все они почему-то были без этикеток), я вылила его содержимое себе на руки. Оно пахло приятно. Я по привычке намазала его на голову, словно шампунь, хотя волос там так и не появилось(и это казалось настолько реалистичным явлением, что я вновь негромко хихикнула, желая сдохнуть здесь и сейчас). Я просидела в ванной какое-то время, после чего ополоснула голову и стала вылезать, осторожно ступая на кафель мокрыми ступнями, стараясь не упасть обратно в ванну. Вообще, внутри меня ещё грела надежда, что это просто очень реалистичный сон. По крайней мере, я надеялась на это. Не могла же я бухая по-быстрому сгонять в Таиланд, сменить пол, и завалиться в чью-то хату? Слишком невероятно! Я завернулась в полотенце слегка фыркнув от приятного ощущения чистоты. Приятный запах той штуки, которой я помыла голову, щекотал нос. Я чихнула и решила замотать голову в другое полотенце, благо оно тут было. Лысина, конечно, сохнет быстро, но всё-таки. Я вышла из ваной, аккуратно ступая по полу, стараясь не наступить на что-то случайно. Бр-р-р! Ну тут и бардак всё-таки! Отыскав взглядом шкаф, я направилась к нему. Отворив обшарпанную дверцу я надеялась найти что-то из одежды. В шкафу висело зеркало, отражающее меня почти в полный рост я взглянула на себя и... И блять, сука, пиздец. Этого не может быть! С зеркальной поверхности на меня смотрел очень удивлённый мужчина с голубыми глазами, очень знакомыми, узнаваемыми чертами лица и худощавой комплекцией. И, чёрт возьми, если это не профессор Квирелл! Я хихикнула. Моё отражение отобразило как нервно дёргается глаз у профессора. Я ковыляющей походкой отошла от зеркала, усаживаясь на кровать. Чёрт, разбудите меня кто-нибудь! Неужели я конкретно попала? В подтверждение теории моего попаданства, в окно внезапно стукнул клюв прибывшей совы. Я открыла окно и здесь, опасливо взирая на сову. А что? Вдруг она меня тяпнет? Или вообще, накинется на меня и будет медленно убивать своими клювом с когтями, разрывая моё бренное тело? Нет, не убьёт. Это же моя сова... На секунду я стушевалась. Мысли, промелькнувшие у меня в голове, были мои, но, вроде как и не мои. Чё?! Я всё ещё одержима Володей? В панике кинувшись к зеркалу и рассматривая свой затылок, я не обнаружила ничего. Ни Волде-морды, ни чего-либо другого. Только кожа была чуть темнее, будто старый ожог. Но как? И в курсе-ли в таком случае Волдя, что я - не Квирелл? Нет, не в курсе, но, возможно, догадывается. Его выбросило из тела прежде, чем он что-либо понял, прежде, чем меня затянуло в это тело. Ритуал проведённый мною призвал меня сюда по причине моей смерти. Это мог быть кто угодно, но в итоге магия выбрала меня - женщину-магглу. Только, кажется, что-то пошло не так. Две души... Впрочем, мысли о том, что души было две доносились уже словно из неоткуда. Выходит, что Квирелл умер. И я в своём мире тоже. Однако перед смертью профессор провёл ритуал, который и забросил в этот мир меня и Ленку. Ну, со мной всё относительно понятно, допустим. Я - Квирелл. А Ленка тогда кто? Снейп? Ха, было бы забавно! Я представила, как Снейп зубами выдёргивает пробку из бутылки коньяка и пьёт из горла, рыдая за просмотром "Титаника", а в конце плачется мне в жилетку, что он совсем один и мы вместе завываем "Одиночество-о-о сука-а-а!". Дамблдор? А что, мог же дедуля скопытиться ночью, во сне, тихонечко так. Не всё ж ему с фанфарами, пафосно, трагично и от рук Северуса помирать? Забавно бы смотрелось, как Дамблдор кокетливо курит сигаретку, закинув ногу на ногу и строит глазки мужчинкам, закидываясь вискарём. Я б поржал. Снейп бы помер. Макгонагл? Хмм...Ну, неплохой вариант. Гриффиндорцы у Ленки под крылышком вырастут теми ещё слизеринцами. Ленка это умеет. Могёт. Только как обьяснить всем почему по выходным профессор вдруг раскачивается на люстре, шокируя даже Пивза, на всю округу горланя "АЙ КЭЙМ ИН ЛАЙК Э РЭЭЭЭКИН БОООООЛ!"? Прикольно было бы так же увидеть Ленку в теле Филча. Не, ну очень уж забавно бы смотрелись уносящаяся прочь миссис Норрисс, с пылающим ужасом во взгляде и бегущий за ней Филч орущий "КЫЫЫЫЫСЯЯЯЯЯЯЯЯ!!!" Не могу представить Ленку Флитвиком, Вектор или Хуч. Ленка в их теле тупо не сможет жить нормально. Стоп, а что если Ленка - не преподаватель вовсе? Эта мысль заставила меня похолодеть. Ну, не смогу я к этой заразе как к ученице относиться. Всяко рано или поздно опять забухаем вместе и по школе пойдут слухи, что я совращаю учеников и пропагандирую алкоголизм. И кем бы она не была - кем-то из Уизли, Гермионой, Полумной, да хоть самим Гарри Поттером - я не смогу резко перейти из отношений "лучшие-друзья-и-собутыльники" в плоскость "я-просто-профессор-и-ничего-больше". Всяко быстро всё скатится в "я-спаиваю-студентов". С такими вот мрачными размышлениями я забрала у совы письмо, бездумно погладила её по голове, что ей явно понравилось, после чего не отдавая отчёта своим действиям извлекла откуда-то из шкафа крекер и отдала птичке, которая с удовольствием забрала угощение. Я отвлеклась от мыслей и стала разглядывать птицу. Вообще, эта сова больше походила на кошку. Бело-рыжая, с пятнистым окрасом и ехидной мордой. Она была красивой и вся так и светилась дружелюбием. Словно говорит: "ну я же хорошая киса, ну погладь меня!". Когда сова доклевала крекер, я несколько нерешительно протянула к ней руку. Впрочем, она сама поддела мою руку головой и, казалось, чуть-ли не мурлыкала. Пернатая напоминала мне мою кошку, погибшую при падении с девятого этажа, когда я заканчивала универ. Такой же окрас, такие же зеленющие глазищи, такая же нахальная морда и такая же манера подставлять бошку под руку, чтобы её погладили. - Ты, надеюсь, не против, если я тебя буду называть Маргаритой? - спросила я, продолжая гладить птицу. Та вдруг замерла, посмотрела на меня удивлённо, даже как-будто принюхалась. И вдруг резко прыгнула на меня, оказываясь у меня в руках так, как это делала моя кошка Марго. Я обняла её осторожно, несколько опасаясь повредить крылья, но при этом я чуть-ли не плакала, приговаривая "Маргоша, котя моя, Маргариточка!". Наконец, когда я чуточку успокоилась, прилетела другая сова, серо-бурого окраса, которая взирала на меня, обнимающую Марго, как на полоумную. Казалось, что сова сейчас закричит "Ведьма!", достанет вилы с факелом и соберёт против нас толпу совиных крестьян. Вообще, видончик у сей птицы был такой, словно она побывала в психушке. И не раз. И ей бы следовало остаться там, но по какой-то причине, видимо, из-за нехватки мест, её отпустили на волю, сказав лететь с миром. К лапе у гостьи было привязано письмецо. Я посадила Марго на спинку кровати и пошла отвязывать послание от протянутой мне лапы. Сова укусила меня за палец, вызвав в свой адрес матерные ругательства с моей стороны и матерное шипение со стороны Маргариты. Я, наконец отвязала письмо, предложила крекер и этой суке летающей, который та снисходительно взяла у меня, развернула конверт и... Послание было на русском. И написано Ленкиным почерком. И гласило оно: - Катюшенька, пожалуйста, скажи, что ты здесь и ты - Квирелл! Я превратилась в Трелони! Нам срочно надо связаться! У меня, если что, есть камин, так что если это ты - пожалуйста, приди ко мне, я с ума схожу! P/S. Прости, что так много знаков восклицания, я нервничаю. С любовью, Лена. Ну, конечно - Трелони! Как я могла о ней-то позабыть?