Теперь ты мой

Лежа в кресле, когда Ленни-паразит ластится, почти танцует на нем, Дэвиду страшно, мерзко, но у него встает. Встает так, как давно уже не стояло после этих бесчисленных гор таблеток. После романтического секса с Сид у нее в голове. И даже во времена их с Ленни наркотических приключений, не было такой острой потребности в сексе. Дэвида мелко трясёт и свет мигает. Ему страшно, он помнит, какой монстр на самом деле, но лицо и тело Ленни вызывают в нем желание, граничащее с наваждением. Это очень странно, дико, он чувствует зуд по всему телу, он хочет быть ближе, будто тело ему не принадлежит. Конечно, монстр-Ленни все замечает. И она усмехается своей наглой, злой улыбкой. Уголок рта ползет вверх, обнажая ровные белые зубы. Глаза смотрят будто насквозь, и в них Дэвид видит насмешку; над ними обоими. Но когда Ленни облизывает губы, дыхание ее учащается, а тело выгибается ему навстречу, Дэвид понимает, что не он один безумен здесь. Руки ее ласкают бедра Дэвида , гладят с нажимом, изящные пальцы кружат, подбираясь к паху, и он сдается. Вдруг просто понимает, что не может и не хочет ничего менять. Беспокойные мысли о Сид уходят, как будто она осталась просто фантазией, зыбкой, утекающей сквозь пальцы, словно песок. Чувства к ней похожи на легкий ветер, ласкающий лицо, но то, что происходит сейчас, похоже на пожар. Пусть это будет всего лишь Ленни, рядом и так близко, так горячо и волнительно касаясь его тела... Она все знает, знает как правильно, как надо жить, как чувствовать, она поможет. Он сам тянется к ней за лаской, касаясь девушки первый раз. Такого между ними еще не было. Вся кожа становится чувствительной, яркость ощущений зашкаливает, воздух будто накаляется и им обоим становится жарко. Ленни стаскивает Дэвида на пол, седлает его бедра и все вокруг становится неважно. Только теплая кожа под руками, дикий взгляд напротив, рваный темп движений, влажные блестящие губы и острый язычок, проскальзывающий между ними. И это так правильно, так сладко и завораживающе, лежать (быть) в уютном кабинете, снова ничего не решать, отдавать всего себя Ленни, чувствовать до помутнения рассудка, гладить, целовать такие мягкие губы , двигаться, забывая обо всем и всех. - Мы всегда будем вместе, милый. Теперь ты мой, - шепчут- поют на ухо теплые губы, и Дэвид падает в темноту. Он согласен на все, лишь бы она не отпускала и была рядом. Лишь бы все это безумие продолжалось, лишь бы было так же хорошо как сейчас. Потому что теперь быть одному, значит не быть вовсе. И она его больше не покинет. Сумасшедшая, смешная, дикая кошка с желтыми глазами.