Первомай

Ты помнишь, как это было? Май рыжим сорванцом весело стучал в твои двери. Ты вскакивал с кровати раньше всех. Детский, звенящий, радостный — твой голос разносился по квартире, а это значит, что никому из домочадцев понежиться в постели не удастся. Иначе и нельзя — сегодня праздник. И как же всё-таки несносны иногда бывают эти взрослые! Ты, сгоравший от нетерпения, развлекался как мог, ловил вместе с котёнком за длинные ушки задорных солнечных зайчиков, пока папа рылся в шкафу, искал свой выходной галстук, а мама подводила губы красной помадой. На улице всегда бывало шумно в этот день не зря. Люди встречались, улыбались и поздравляли друг друга, гуляли по площади, где с трибун звучали красивые и громкие слова. Ты сидел у папы на плечах, размахивал красивым флажком и просил сахарной ваты, ты вместе с мамой стоял в длинной очереди за билетами на карусель. Утро пахло пьяной черёмухой, что невестой оделась вся в белое, вечер пах дымом костра и вкусными шашлыками. «Мир, труд, май», — три очень важных слова. Если они говорят тебе лишь о тёплой цветущей весне, развлечениях и огородно-дачном сезоне, то пора бы тебе, мой малыш, повзрослеть. Я начинаю историю с красной строки, и красный здесь — брызги крови. Первомай — он всегда о борьбе. Первомай — он о солидарности трудящихся. Представь себе мир, где продолжительность рабочего дня составляет 12-15 часов, а низкая зарплата, отсутсвие социальных гарантий и использование детского труда — обыденность, норма. 1-ого мая 1886 года чикагские рабочие вышли на улицы, чтобы изменить этот мир. Месть не заставила себя долго ждать — за забастовкой последовали массовые увольнения и полицейский террор. Народ ответил своим угнетателям и убийцам демонстрацией — мирным митингом на площади Хеймаркет, но власть готова идти на всё, чтобы задушить народную волю. Человек из толпы бросил бомбу, и полиция открыла по демонстрантам огонь. Теперь, когда полицейский провокатор развязал власть имущим руки, им больше не пришлось скрывать своё истинное лицо. Погромы рабочих клубов, аресты и пытки, — карательная машина государства хищно оскалилась. Восемь рабочих анархистов — Август Спис, Альберт Парсонс, Адольф Фишер, Джордж Энгел, Луис Лингг, Михаэль Шваб, Самуэль Филден и Оскар Неебе — попали под суд по ложному обвинению, четверо были повешены, один покончил с собой за день до казни и трое были приговорены к каторге. Сегодня невиновность всех восьмерых признана официально. Эти люди стали знаменем, которое подхватил народ, — они изменили лицо нашего мира. Мы все обязаны им тем, что чудовищных масштабов несправедливость трудовых отношений осталась в прошлом. Навсегда ли? Ты должен знать наизусть слова «Марсельезы», мой друг, ибо иногда старый мир пытается вновь к нам вернуться. Ты помнишь, как это было? Вспоминай.