Как ты зовешь свою жену?

Меня зовут Ганнибал Лектер, сейчас половина первого, насколько я могу судить. Барни, местный санитар, только что отправился наверх, чтобы привезти обед. Нет, не так. Я хочу сказать так, как говорил он. Меня зовут Ганнибал Лектер, сейчас двенадцать тридцать, я нахожусь в Чесапикской больнице для невменяемых преступников. И я жду гостя. Прохладная белая стена. Янтарный взгляд изучил каждый неровный мазок краски на ней. Монахам в тибетских монастырях рекомендуется перед отходом ко сну медитировать, глядя на белую стену, чтобы очистить мозг от лишних мыслей. Если бы я мог… Он очень изменил меня мой гость. Он словно вирус проник ко мне под кожу, впитался в клетки, словно малярия. Он в каждом моем органе, каждом слое живой ткани. Иногда мне хочется резать и рвать свою собственную плоть подобно Танталу. Но даже если я съем каждый кусочек собственного тела, я все равно не смогу насытиться. Я хочу поглотить каждое упоминание о нем, впитать словно губка. Что со мной сделал мой гость? Я долго думал, никак не мог подобрать подходящее слово. Как же ему удалось поймать меня? Я часто забавлялся этим вопросом тех пор, как очутился здесь. Теперь у меня есть это слово. Все симптомы этого заболевания налицо. Учащенный пульс, одурманенный разум. Говорят, чтобы это заболевание перешло в неактивную фазу нужно три года. Я сижу здесь уже пять лет… Я перебираю драгоценности моих воспоминаний о нем, моем госте, наслаждаюсь каждой минутой, проведенной вместе, каждым прикосновением к этой коже. И мне не может надоесть. Я богат и свободен, потому что у меня есть эти воспоминания. Я счастливее его. Потому что мне не нужно стыдиться того, что было. Я впитал в себя его запах как драгоценное масло. Я хищник, что стал жертвой. Забавно. На меня охотился такой же, как я. Конечно, на следствии он говорил всем, что это было лишь частью плана по моей поимке, что ему было необходимо втереться мне в доверие. Но все это ложь, притворство. Уж мне ли не знать, мой гость умеет врать безупречно. Но я-то знаю правду, его запах не может обмануть. Его возбуждение, его страсть, его радость и удовольствие. Можно подделать слова, голос, интонацию, даже взгляд. Но не запахи. Рядом со мной он никогда не пах страхом. Он не боялся меня. Будь он травоядным, как они все, разве смог бы не бояться? Мой гость слишком пропитался жаждой и удовольствием убийства от тех преступлений, что расследовал. Это разбудило в нем его собственную, давно скрываемую жажду. Запомните, хищником не становятся. Ты уже рождаешься зверем… Как и он… Тот, кто пахнет одинаково соблазнительно, независимо от того, в какой жидкости испачкана его кожа. Кровь это… Или быть может сперма… Теперь я часто разговариваю перед аудиторией своих жертв во Дворце моей памяти. Вы все очаровательно прекрасны, хотя у каждого из вас чего-то не хватает. И лишь он, мой соблазнительно прекрасный гость, чей живот я однажды вскрыл ножом для резки линолеума, поймите правильно, мне ужасно хотелось, чтобы он наконец смог раскрыться передо мной, я только помог ему. Лишь мой прелестный гость, красотой с которым могут сравниться лишь античные статуи божеств, он остался со своим внутренним миром целиком. О, а вот и он… Ах да, я обещал сказать вам, что он со мной сделал. Все очень просто, дамы и господа. Он влюбил меня в себя… Ганнибал замер, рассматривая вошедшего. Аккуратно подстриженная борода, уложенные волосы, голубая рубашка с закатанными рукавами. Великолепный вид, совсем не тот дикий зверек, что приходил к нему в кабинет пять лет назад. Но этот дурацкий запах дешевого лосьона с корабликом, который дарят сотрудникам на Рождество, все еще портит пряный запах этого очаровательного тела… Ганнибал сглотнул слюну. -Добрый день, доктор Лектер, - голос раздается чуть сухо, по-деловому. Как странно слышать его таким, после того, как он срывался под ним, выстанывая его имя. -Мы на вы? – Ганнибал призывает всю свою невозмутимость, чтобы не сорваться с места и не броситься к стеклянной перегородке, в надежде дотянуться до такого лакомого кусочка. Ох… Ганнибал прикрывает глаза, в надежде успокоиться, но тут же распахивает их, боясь, что его чудесный гость исчезнет. Но он не исчезает. Он здесь. Совсем рядом. -Да, полагаю, нам обоим так будет легче, - Уилл кивает, а потом идет к лотку для пищи, - я принес вам кое-какие документы, мне бы хотелось, чтобы вы взглянули на них. Пожалуйста. Ганнибал чувствует, как сердце бьется где-то в горле, мешает дышать. Он некоторое время смотрит на темноволосую кудрявую фигуру, а потом отворачивается, тяжело ступает к лотку, но не притрагивается к нему. Уилл вопросительно поднимает брови. -Посмотрите документы, доктор Лектер. Я ведь сказал пожалуйста. -"Пожалуйста" было нашим стоп-словом, - неожиданно произнес Ганнибал. Грэм смущенно кашлянул и наклонился к стеклу. -Мне нужна ваша помощь, чтобы поймать Красного Дракона, доктор Лектер. Ганнибал поднял на него глаза, словно не слыша слов. -Ты всегда служишь подсадной уткой, Уилл? -Нет, - Грэм выпрямился, - так далеко я зашел только с вами. -Почему? -Вы были мне интересны. -А сейчас? Уилл чуть медлит с ответом, секундная заминка выдает его с головой. -Нет, - он покачал головой, - сейчас нет. Посмотрите документы, думаю, мне лучше будет подождать час снаружи, пока вы закончите. -Как ты зовешь свою жену в постели, Уилл? – внезапно спрашивает Ганнибал. -Что? Какое значение это может иметь..? – начинает Уилл и осекается. Все ты знаешь, и ты понимаешь, что я знаю тоже. Мы оба знаем, что каждый раз, когда ты кончаешь с ней, с твоих губ срывается не ее имя. Отчего у тебя проблемы в личной жизни, твой брак скоро распадется, и мы знаем это оба. Как и всякая женщина она хочет слышать свое имя, но ты либо молчишь, либо зовешь меня. Конечно, она сначала старалась не замечать, уговаривала себя, что это последствие травмы, что я тебе нанес, но она начинает подозревать. Не может спокойно снимать с тебя боксерки и видеть след, что я тебе оставил. Я тебя пометил, Уилл, как и надлежит метить самку. От живота к паху. Я подарил тебе свою улыбку. Ганнибал не отвечает, он отходит от лотка, приближается к круглым отверстиям в стекле. -Подойди сюда, Уилл, дай мне руку, - проговорил он. -Правилами не разрешается… - начал было Грэм. -Брось, ты всегда плевал на правила. Они для травоядных, ты же хищник, как и я. Иди сюда, подсадная утка. Иди и дай мне свою руку. Ты никогда не боялся меня, не стоит начинать. Уилл шагает и протягивает в стеклянное отверстие руку. Ганнибал касается пальцев, сжимает и резко дергает на себя. Грэм глухо ударяется о стекло, прижимаясь к нему. Секундное замешательство. Этого хватает, чтобы дотянуться до ремня на его брюках. -Что вы делаете, доктор Лектер? Голос раздается тихо, он не испуган. Этот голос томительно спокоен. Его спокойствие ложится на кожу Лектера словно теплый мед. Такое сладкое, тягучее… Ганнибал все еще крепко держит руку, второй стараясь расстегнуть ремень. У Уилла осталась свободной еще одна рука, он кладет ее на запястье жилистой руки Лектера, но не отталкивает. -Что ты хочешь? – раздается шепот. И что-то под кожей Лектера отдается звучным эхом. -Хочу посмотреть, как выглядит улыбка, что я тебе подарил, Уилл Грэм. -А после, вы посмотрите на документы? – профайлер не сдавался. -После этого я даже убью Красного Дракона, если ты меня попросишь, - ответил Ганнибал. Уилл медлит, всматриваясь в янтарные глаза, а затем сам помогает расстегнуть ремень, ширинку, спустить брюки и боксерки. Они оба действуют одной рукой. Ганнибал все еще не хочет отпускать руку Грэма. Лектер отступает на полшага назад. В глазах его блестят искорки. -Великолепно, - с явным удовольствием произносит он. Белый шрам делит низ живота пополам, почти доходя до паха. Тонкие пальцы хирурга проводят по шраму вверх и вниз, изучая его. -Грубая работа, я бы зашил лучше. -Я знаю, - кивает Уилл. Пальцы доходят до члена, но Грэм отстраняется. -Не надо, доктор Лектер, я уже не должен вас соблазнять. -Не должен, - Лектер притягивает Уилла обратно, - но можешь, если хочешь. Рука властно ложится на орган. Она стеснена в движениях. Размеры отверстия не позволяют взяться поудобнее, но Ганнибал изворачивается, грозя сломать себе руку, дотягиваясь до ствола. Первое же прикосновение срывает стон с губ Уилла. -Ганнибал! Ганнибал! – выдыхает Грэм. Член предательски быстро твердеет в руках Лектера. -Твое тело все еще помнит своего хозяина, это хорошо, - одобрительно кивает Ганнибал, оглаживая ствол, головку, перекатывая яички. -Пожалуйста, доктор Лектер, прекратите, - умоляюще шепчет Уилл, чернота зрачков заливает радужку, белоснежные зубы кусают губы. -Поздно, ты уже вспомнил мое имя, - хладнокровно проговорил Лектер, - вытащи меня из-под своей кожи наружу, Уилл, и прекрати делать вид, будто ты другой. Грэм закрывает глаза, плотно прижимаясь к стеклу. Движения руки становятся тверже, увереннее, быстрее. -Я уже сбился со счета сколько раз я трахал тебя в своем Дворце памяти, Уилл, - прошептал Лектер. Грэм ничего не говорит, он лишь смотрит. Глаза расширены, дыхание сбито, самообладание… Покатилось ко всем чертям… Глаза затравленного зверька. -Ты помнишь, помнишь эти безумные ночи на красных простынях, о них ничего не сказано в документах по моему делу, о них не упоминалось на следствии. Ничего не говорилось и о тех, немногих, и оттого более ценных, когда ты охотился вместе со мной. Думаю, даже Кроуфорд не знает о них. А я не стал говорить ему. Они только наши. Кроуфорд думает, что единственный человек, которого ты убил был Рэнделл. Это правда, но лишь отчасти. Остальные не были людьми, они были добычей, нашей добычей. Кровь становится черной в свете луны. Помнишь? Помнишь, как мы возвращались домой, безупречно чистые, сворачивали пластиковые костюмы, а потом словно сходили с ума. Пачкали друг друга кровью из органов, кусали друг друга, сношались на полу, столе, в ванной… Везде. Кроуфорду и невдомек как далеко ты зашел, чтобы поймать меня. Но это того стоило, не так ли? Не так ли, Уилл? Грэм не отвечает, он едва слышно судорожно вздыхает, сладко стонет, отдаваясь хозяйской ласке крепкой руки с длинными тонкими пальцами, словно выкованными из изящного серебра. Свободная рука машинально ложится на загривок, глаза прикрываются, кадык дергается, сглатывая слюну. Ах, ты помнишь и это? Ты часто кончал, когда я прикусывал кожу у тебя на загривке. -Ганнибал… - шепчут губы. -Да, Уилл? – чуть хрипло отзывается доктор Лектер. -Я хочу вытащить вас из-под моей кожи и оставить в этой клетке. -Боюсь, это невозможно, Уилл, потому что для этого тебе пришлось бы оставить здесь каждую клетку твоего тела. Грэм открывает глаза. Его взгляд пристальный, чуть обиженный как у ребенка. Обидно, что зашел так далеко, да? Ну что ж, подсадной хищник, ты пропитал меня собой, но и сам пропах мной. Забавно, не правда ли? -Ты сдержишь слово? Ты убьешь Красного Дракона? – раздается еле слышный голос. -Мы убьем его вместе. В нашу последнюю охоту, Уилл, - ответ едва различим. Белые брызги орошают руку, рукав тюремной робы и брюки, словно скрепляя клятву. Голубые и янтарные глаза цепляются друг за друга в безумном поцелуе. -Ты ведь знаешь, что Чилтон подслушивает нас? -Ты ведь знаешь, что с этим делать? Легкая улыбка перетекла с губ Ганнибала на лицо Уилла.