Дыра

Дыры достаточно маленькие, чтобы через них могли пробраться муравьи без какого-либо затруднения. Будь они чуть больше, может, с муху, может, с ноготь: но будь они хоть чуточку больше, и эту дыру придётся залатать с помощью амальгамы, и латексных перчаток, и запотевших очков. Лидокаин, артикаин, закись азота, выбери чёртов яд — мусорные пакеты принадлежат ему, а его бабушке принадлежали картонные коробки. — Подойди ближе, — шептала она. — Помоги мне перетащить их на чердак к другим. Он ударялся пальцами, пока поднимался по шаткой лестнице на чердак, и его локти всегда были в ссадинах, но каждый раз была ещё одна, и ещё одна, и ещё одна, и ещё… Он крутит зуб между своих ладоней, корни длинные и острые, это не молочный зуб. Он сочувствует бедному ублюдку, который живёт на улице Hill Street в 1123. Он жёлтый, в пятнах от никотина и останках его бабушки. У неё был зубной протез, она никогда не проверяла его после того, как наносила губную помаду. Ярко-красная, она подходила под цвет её воспалённых дёсен каждый раз, когда каждую ночь она бросала протез в стакан на прикроватной тумбочке. — Подойди ближе, — шептала она. — Помоги мне сохранить этот секрет. Она часто давала ему таблетки от кашля. На вкус они были отвратительны и контрпродуктивны в природе. Он поперхнулся, и она раскрыла ещё больше этих тошнотворно-вишнёвых таблеток, чтобы положить ему в рот. — Подойди ближе, — шептала она. — Помоги мне поправиться. Это был крик о помощи. Карманы её кардигана все в заплатках, её тапочки старые и неспособные удерживать какое-либо равновесие, она нашла ещё одну картонную коробку полную Бог Знает Чего и забралась вверх по лестнице на чердак. Она была одна. Она зашла слишком далеко. Она потянулась, и она упала, и затем обрушился потолок, и коробки убили её. Это то, что сказал доктор. — Её убили коробки. Сломали её рёбра. Проткнули лёгкое. Она умирала медленно и мучительно. Его мама плакала, и он тоже плакал. Пуская пузыри из соплей и затыкая пальцами уши, если он закрывал глаза и, блять, не думал, всё возвращалось в норму. Не возвращалось. Это был его папа, кто привёл их всех в этот дом, его мама безутешна. — Я не хочу сейчас находиться в этом месте, — говорила она, но она зашла внутрь, и она тянула его по коридору, который вёл к месту, где обрушился чердак, и она сказала: «Ебаный пиздец». Она сказала: «Ебаный, блять, пиздец». — Дерьмо, — сказал он, и его мама ударила его по губам тыльной стороной ладони. — Не говори так. Подними эту коробку. Передвинь её на кухню. Мы можем посмотреть, что в ней, там. — Она воняет. — Заткнись. Огорчённо, убиваясь горем, он поднял первую из множества коробок и притащил её на кухню. Здесь был его папа, качающий головой с руками на бёдрах. — Как оно сюда попало? — Разве не у всех всякое барахло на чердаках? Появилась его мама со своей коробкой, со слезами на глазах. — Она хранила эти старые газеты. Что в твоей коробке? Так что, он открыл её, и он нашёл молочные зубы, коренные зубы, зубы животных, волосы, мех, мёртвый мех, хромающие тела, жёсткие тела, одно из которых всё ещё дышало. Когда его мама закричала, он выбежал из дома, запрыгнул в семейный фургон и поехал к ближайшей ветлечебнице. Без глаза, ухо отгрызено енотом, вздутый живот, котёнок не должен был выжить, но она выжила, и он оставил её, она всё ещё у него, она — его, и она всегда будет его. Зуб в его ладони царапал её. Она горела, кровоточила, спровоцировала стон, сорвавшийся с его губ, который привлекал мух и внимание. — Тайлер? — слышит он. И затем, — Ты всё ещё здесь? Он здесь. Он смотрит в сторону 1123 Hill Street с презрением в глазах и кровью на руках. Между его губ сигарета, в голове играет песня, и он слушает, как его брат ходит вокруг зелёного грузовика, телефон зажат между плечом и щекой. — Тайлер, — говорит он, — нам нужно идти. Трудный день. Тайлер встаёт, ладонь утопает глубоко в кармане джинсов. Зуб проскальзывает сквозь пальцы, и кровь заливает его карман. — Да, точно, — он бормочет вокруг сигареты. — Сейчас я её закончу, Зак. Почти всё. Зак забирается в грузовик, и Тайлер достаёт сигарету изо рта, тушит окурок о тротуар и кладёт его в карман, к зубу, к воспоминаниям о бабушке. — Эй, — говорит он, возвращаясь на пассажирское сидение. Тёмный материал его джинсов прячет кровь. — Можем ехать. Зак разговаривает со своей женой, но он способен делать несколько дел одновременно. Тайлер поворачивает голову, чтобы посмотреть на подростка, который спускается по лестнице дома. Он потирает челюсть и крутит сигарету между пальцев. В его ногах собака. Тайлер показывает им обоим мир, когда Зак везёт их дальше по оставшемуся маршруту.

*

Он затягивается ещё одной сигаретой, когда рабочий день подходит к концу. Зак пишет своей жене, и Тайлер негалантно кидает мусорный мешок на задние сидения своей машины. Окна затонированы, возможно, слишком темно, учитывая легальный лимит. Ему не стыдно. Он стучит по крыше машины двадцать три раза. — Йо, Зак, ничего, если я уеду сейчас? — Да, конечно, Тай. Я выкину это, возьми и отвези этот телевизор в депо. Примешь душ перед тем как поехать домой? — Сегодня от меня не так уж и воняет. — Как скажешь, чел. Я не хочу завтра тебя нюхать. — Тебе не придётся. Зак смотрит на Тайлера, как будто зная, что Тайлер лжёт. Зак смотрит на Тайлера, но он пожимает плечами и говорит: — Увидимся завтра. Тайлер засовывает окурок от сигареты в карман, тоже, и зажигает ещё одну. Он включает радио и барабанит пальцами под песню по рулю двадцать четыре раза. В его машине воняет. Он не чувствует.

*

В его квартире воняет. Он не чувствует. Он разминается с соседом в коридоре. Его волосы зелёные, только что покрашенные, и они стекали с его шеи наряду с бисеринками пота. Растаявший лепрекон, у парня даже осталась краска на лице, он неистово тёр свои глаза, кожу вокруг, и лоб. Ещё у него красные глаза. Ебучая Рождественская ёлка, он фыркает на Тайлера и, придавая важность своему уходу, убирается с пути Тайлера. — И тебе привет, Джош, — говорит Тайлер и выуживает ключи из кармана. — Ещё один чёртов мусорный мешок? Чел, если ты не… — Заткнись, — говорит Тайлер. Огорчённо, убиваясь горем, он не открывает дверь в квартиру пока Джош не в противоположной стороне коридора, он начинает бежать. Шорты, леггинсы, обувь для тенниса, к ночи торс Джоша будет весь в пятнах от краски. Тайлер заходит в квартиру и скользит рукой по стене справа от себя, пальцы сжимаются и разжимаются по рельефной стене. Его мизинец находит переключатель первее. Свет нужен, но ему не нужно смотреть. Он не хочет смотреть. Он идёт, сзади него мешок с мусором, в его руках мешок с мусором. Ему нужно его держать, когда он переступает стопки газет и комиксов. Он аккуратен. Его локти скользят по самодельным стенам, и он пытается протиснуться, пытается казаться меньше, когда он заходит на кухню, вниз по коридору, и поворачивает в спальню. Пэппер на кровати свернулась на месте, свободном от одежды. Её ухо дёргается, когда Тайлер заходит в комнату, её ноздри раздуваются. Она может учуять, и Тайлер может учуять, но Тайлер не пытается. — Привет, — он с ней здоровается и опускает мешок к другим. Он говорит себе, что он разберётся с ними позже. В его комнате четыре мусорных мешка. — Есть? — спрашивает он, и она выгибает спину и зевает, поднимаясь. Они вместе направляются на кухню: Тайлер, поднимая ноги, и Пэппер прыгая. Он чересчур наполняет её миску лакомством из магазина всё-за-доллар и наливает чересчур много воды из бутылки. Они стоят на полу из кафельной плитки, который ничем не покрыт, который почти наверняка является тропинкой в коридор, в гостиную. Тайлер роется в ящиках и находит упаковку с лапшой быстрого приготовления, которая не пустая. Его слив всё ещё не работает, так что он заполняет чашку водой и очищает микроволновку. Пэппер мяукает, и Тайлер говорит: — Ага. Свет из зала заполняет кухню. Он ударяется о посуду в раковине и картонные коробки, стоящие у стен. Тайлер потирает руку и вспоминает о сигаретных окурках в кармане. Пока его лапша готовится, он кладёт сигареты в шуфляду тумбочки у кровати и ментально насчитывает почти сто пятьдесят оранжевых фильтров. Зуб отправляется в другую тумбочку. В нём лишь тридцать два жителя. Пэппер знает, когда Тайлер не обращает на неё внимание, и она знает, когда Тайлер застревает в своей собственной голове. Она знает, когда нужно уйти с дороги, и она знает, когда Тайлеру нужна компания. Она карабкается на подлокотник кресла, когда он ест, вилка воткнута в бульон, винтажная и вся в пятнах. Посудомоечная машина не работала несколько месяцев. Тайлер максимально уединяется с телевидением, как только может. На нём стопка одежды, рукав висит и закрывает обзор на экран. Тайлер не замечает, и Тайлеру всё равно. Он засасывает лапшу в рот, и Пэппер машет хвостом. В четверть восьмого Джош возвращается с пробежки. Без сомнения, он будет весь зелёный, и, без сомнения, он будет сердиться, проходя мимо двери Тайлера. Иногда он просовывает записки под дверью. Сегодня тоже. Тайлер читает её, прежде чем лечь спать. Я сообщу о тебе ебучему арендодателю. Тайлер не понимает, почему Джош может это сделать. Он засовывает записку в карман, хватает пустую бутылку у миски с водой, принадлежащей Пэппер, и направляется в спальню. Слив не работает. Посудомойка не работает. Душ, туалет… у Тайлера есть влажные салфетки для детей, и у Тайлера есть бутылки. Джош блефует. Тайлер может слышать, как тот кричит, пока он лежит на полу, в шерсти кошки и охапках носков, и вешалок и… Джош кричит. Тайлер позволяет Пэппер сесть ему на лицо и превратиться в наушники. Он не замечает, как её когти стали слишком острыми и не могут полностью втянуться назад в её лапки.

*

Это заняло добрую часть двух месяцев, чтобы дом его бабушки стал выставочным. Каждый день, несмотря на погоду, его мама вела его и его братьев с сестрой к старому семейному дому в их машинах, чтобы отсортировать коробки, и пробраться сквозь дебри, и… — Боже, Господи, — сказал Зак, — как вообще кто-либо мог так жить? — он спрашивает у Тайлера, потому что Тайлер был любимым внуком. Он был самым старшим, и каждую субботу в церкви он играл на пианино. — Ты знал? — спрашивает он Тайлера, пролистывая старый порно журнал. — Ты должен был знать. — Я… — Возьми эту коробку, Тайлер, — говорит его мама. — Оу, и эту… отнеси её в мусорный бак в конце улицы, там, за Family Dollar. Никто не проверял мусорный бак. Тайлер помнит, как он приходил домой и сидел перед телевизором, играя со спичками и задаваясь вопросом, почему они никогда не были выброшены. Он помнит, как приходил домой и слушал, как его бабушка разговаривала на кухне с дедушкой, спрашивала, когда тот собирался возвращаться домой. «Всё было бы намного легче, если бы ты был здесь, так что ты мог бы увидеть, о чём я говорю.» — Она больше не была прежней после того, как папа умер, — бормочет его мама, листая фотоальбом. — Ты думаешь, тогда всё и началось? Тайлер сидел на крыльце и одну за одной выкуривал сигареты. Его отец думал, что он молодец, что тот не мусорил на газон. — Мы пытаемся его продать. Пара с рыжей собакой оценивала дом и оставляла комплименты узору в виде попкорна на потолке. — Спасибо, — говорит мама Тайлера. — Мой сын, Джей, делал последние штрихи. — Он так расслабляет! Тайлер сидел на крыльце с рыжей собакой. Она учуяла Пэппер на нём и не переставала трахать его голень. Зак сидел рядом. — Папа хочет, чтобы я предложил тебе работу, — он поворачивает телефон в руках. — Что-то, чтобы… выработать характер… — Мусор, — говорит Тайлер. — Мусор, — говорит Зак. — Я возьмусь, — говорит Тайлер. — Ты можешь начать с понедельника, — говорит Зак. Это была хорошая работа. Это была плохая работа. Тайлер продал дом бабушки в понедельник, и Тайлер прогуливается мимо полок в продуктовом, и он покупает пакет яблок и газету. Он выкидывает кожуру в мусорку на кухне и насчитывает шестнадцать отдельных порезов ножа. Тогда Джош его не доставал. Они переехали в этот дом в один и тот же день, им пришлось разделить лифт, когда они перетаскивали коробки и возили тележки в свои новые квартиры. Джош закончил раньше Тайлера. Он хотел знать, нужна ли Тайлеру какая-либо помощь. Тайлер сказал «конечно», и Джош помог, и Джош не считал количество коробок, которые были у Тайлера. Его это не интересовало. Он не был любопытным. — Чем ты занимаешься, чел? — спросил он, и Тайлер облизал губы и сказал: «Мусорщик». Джош думал, что это интересно. Сейчас он так не думает. — Я, блять, Богом клянусь, Тайлер, — он кричит изо всех сил, из своей квартиры. Его голос громкий, и он прямо над головой Тайлера. — Если я учую это дерьмо, доносящееся из вентиляции ещё один ебучий раз, я нахуй пожалуюсь на тебя. Тайлер закрывает глаза. Пэппер мочится в углу и воет.

*

Тайлер протирает лицо и подмышки детскими салфетками. Он покрывает волосы сухим шампунем. Зак разговаривает с женой по телефону. На улице 1633 Elm тоже есть зубы, спрятанные глубоко в мусорном пакете из мусорки в ванной. Содержимое вываливается после того, как ручки рвутся прямо в руках Тайлера. Из-за перчаток он не чувствует острые корни и впадины на ладонях. Это не останавливает Тайлера, и он поднимает зубы и один за одним кладёт их в карман. Боковым зрением он замечает, как слева от него приближается люминесцентный грузовик Зака. На его плече мешок с мусором и коробка в руках. «Хэй», — говорит он, и роняет коробку сзади в грузовик. Тайлер пялится. — Мешок порвался, — объясняет Зак. — Ага. — Подержи. У меня всё схвачено. Коробка переходит к нему, Тайлер прижимает её к груди, наблюдая за тем, как Зак засовывает волосы, и туалетную бумагу, и менструальные принадлежности в мешок и засовывает её назад, к остальному мусору. — Что в коробке? — спрашивает Тайлер. — Ноутбук, — говорит Зак. — Снаружи выглядит в порядке. Я подумал, что я могу дать тебе немного денег, чтобы ты починил его. Тебе нужно зарегистрироваться на Фейсбуке, бро. — Фейсбуке. — Ага, Фейсбуке. Никто больше не сидит на Майспэйс. — Оу. Точно. Я знал.

*

Джош возвращается с пакетом из Волмарта, когда Тайлер возвращается домой со своим собственным пакетом. Джош моментально стонет и моментально бежит весь оставшийся путь до квартиры. Тайлер не включает свет, когда заходит внутрь. Он кормит Пэппер и прямиком идёт в кровать, засыпая под звук ударов и поп музыки. Так длилось уже год.

*

Зак даёт ему немного денег в конце работы. — Этого должно быть достаточно, — говорит он. — Ты уже включал ноутбук? — Нет, — говорит Тайлер. — Я слишком устал вчера. — Ага. Сегодня Тайлер не приносит домой ни одного мусорного пакета, и Джош удивлён. Ещё Джош удивлён, слыша, как позже Тайлер стучит в его дверь. Он не чёрствый. Он обеспокоен, переживает, затягивая Тайлера в свою квартиру с широко открытыми глазами. — Чел, что-то не так? — Что? Нет. Я имею в виду, ты разбираешься в технике? Джош моргает. — Что? — Техника. Мне нужна помощь. — Оу. Квартира Джоша аккуратная. Ковёр серый. Стены выцветше-синие. Синий расслабляет. Тайлер утопает в диване с твёрдыми подушками и мягким сидением. Джош смотрит на него с поднятой бровью. — Ты… — Здесь так вкусно пахнет. Как у океана. — Завали ебало. С чем тебе нужно помочь? — С этим ноутом, — говорит Тайлер, — мне дал его брат, а ещё он дал немного нала, чтобы «починить его», но он выглядит нормально, и я не знаю, что с ним не так. — Итак, ты хочешь, чтобы я посмотрел на твой ноут и сказал тебе всё, что с ним не так? — Ага. Джош садится рядом с Тайлером и ставит ноутбук себе на колени. Он уже включен, и для входа пароль не требуется. Предыдущий владелец сбросил настройки, прежде чем выкинуть его. Тайлер пялится на Джоша. Его волосы больше не такого вырвиглазного цвета, а шея и кожа за ушами всё ещё в пятнах. В его носу вместо привычного кольца лабрет в форме цветка. — Сколько денег он тебе дал? — Джош поворачивает голову к Тайлеру. — Потому что я не думаю, что с ним что-либо не так. Типа, да, он немного тормозит, но нет ничего, что не исправил бы небольшой антивирусник. — Несколько сотен. Джош смотрит вниз на ноутбук. — Тайлер, я не думаю, что эти деньги предназначены для починки. — Тогда для чего они? Джош молчит. Он чешет затылок, под ногтями всё зелёное. — Хочешь, я приготовлю ужин? У меня есть, типа, замороженный стейк. — Оу, — Тайлер берёт свой ноутбук и медленно улыбается. — Конечно. Было бы здорово. — Эм, чего хочешь выпить? У меня есть… — Джош останавливается, закрывает глаза, вспоминая. — Молоко, тебе нужно выпить молока. — Почему мне нужно выпить молока? — Молоко полезное. Стой, у тебя непереносимость лактозы? — Нет. Джош кивает. — Молоко. Он идёт на кухню. Ему не нужно высоко поднимать ноги, и ему не нужно прижимать к себе локти. Живот Тайлера болит. — Ты не против, если я кое-что захвачу по-быстрому? Голова в кухонном ящике, доставая стаканы, Джош говорит: — Обещаешь, что вернёшься? Горбясь, Тайлер раскрывает губы: — А-ага. И Тайлер возвращается. Он отставляет ноутбук в сторону, залетает в свою квартиру, хватает Пэппер и несёт её в квартиру Джоша. Он возвращается, ставит Пэппер на пол и пытается игнорировать то, как Джош на неё пялится с бледными губами и раздувшимися ноздрями. Тайлер садится на диван Джоша, подбирая ноги под себя, и печатает «Фейсбук» в поисковую строку. Джош ставит стакан с молоком Тайлера на кофейный столик, приложив немного больше силы, чем нужно. Он не говорит ни слова. Он не говорит ни слова, и он пялится на Пэппер, и он идёт на кухню, чтобы приготовить еду. Тайлер поглаживает свой живот.

*

Джош говорит: — Мне кажется, ты можешь, типа… написать мне, если тебе что-то понадобится, — он у входной двери, готовится открыть её Тайлеру. С ноутбуком подмышкой и с Пэппер на плече, Тайлер говорит: — Понял. — Ты уверен, что не хочешь забрать остатки? Я мог бы положить тебе… — Я в порядке, — Тайлер улыбается. — Но спасибо. — Да ладно. Тайлер идёт в постель. Пэппер идёт следом. Она обнюхивает все пакеты с мусором и разрывает когтями дешёвый чёрный пластик. Тайлер засыпает. Он не слышит, как содержимое падает на ковёр.

*

Пэппер на его лице. Он наступает на осколок стекла. Каким-то образом он умудряется не порезаться. Он не знает как. В темноте Тайлер находит детские салфетки и сухой шампунь.

*

Доктор сказал им, что бабушка Тайлера не ела три дня перед тем, как она умерла. Той ночью Тайлер насмехался над ужином в виде пюре и салата из макарон, его мама с горем пополам боролась с готовкой. Она готовит, затем он ест, и он не ест, он не ест; и каждое утро, он насыпает всё меньше и меньше еды в миску Пэппер. Она чавкает, он гладит её по свалявшейся шерсти и слушает, как Джош что-то бьёт, призывая к подчинению. Его ноутбук разрывается от добавлений в друзья.

*

Тайлер протыкает мусорные пакеты в его комнате, он в перчатках, с фонариком в зубах. Он не находит ничего важного внутри и тащит их, один за одним, в мусорный бак в конце их дома. Джош в коридоре, когда Тайлер выходит с последним пакетом. Он взволнован встречей с Тайлером. — Наконец-то, — говорит он и улыбается. — Да? — Они не принадлежали мне, — говорит Тайлер, и Джош говорит «что?», и Тайлер не отвечает.

*

Зак не говорит со своей женой. Он сидит на обочине с Тайлером, Тайлер курит сигарету и следит за мусорным пакетом, готовым лопнуть от детской мебели. — Эй, — говорит Зак, — мама хочет, чтобы сегодня вечером мы все собрались. — Зачем? — Разве должна быть причина, чтобы семья собралась вместе? — Кто-то умер? — спрашивает Тайлер. — Нет, — говорит Зак. — Просто… блять, Тайлер, просто приди. Тайлер тушит сигарету и кладёт окурок в карман. — Хорошо. Когда они заканчивают на своём маршруте, Тайлер берёт пакет с детской мебелью и засовывает его на заднее сидение своей машины. Зак не замечает. Он никогда не замечает. Зак говорит: — Не забудь приехать. Тайлер говорит: — Не забуду.

*

Тайлер не забывает. Раньше бабушка ругала его за то, что он такой одинокий волк, чёрная овечка. Она указывала на него пальцем и трясла им вперёд и назад. Она говорила: «Семья — всё, что у тебя есть, мальчик. Тебе нужно дорожить тем, что у тебя есть, пока оно не исчезло». — Но порой твоя семья может совершенно на тебя наплевать, — Тайлер сморщивается. — Иногда твоя семья… — Они знают, что лучше для тебя, Тайлер, — она целует его в щёку, её духи тяжёлые, дыхание прогорклое. Тайлер смотрит на холодильник. Его телефон звонит. Джош кричит. Тайлер отвечает, когда Зак звонит в третий раз. Он говорит: — Извини, я уснул. — Конечно, — говорит Зак, и Тайлер берёт ключи с тумбочки и идёт на улицу. — Мама беспокоится о тебе. Я беспокоюсь о тебе. — Я в порядке, — Тайлер закрывает глаза. — Я в порядке, Зак. Он сбрасывает, и беседа продолжается, когда Тайлер приезжает в дом родителей. Восторженность на их лицах пугает. Они все садятся на диван, скрещивая ноги, руки на коленях, повёрнутые головы, абсолютные копии. Тайлер следует по линии — отец, мать, Джей, Зак, Мэдди — и снова следует по ней. Он считает. Он снова считает. Он снова считает. — Кто-то умер? — руки Тайлера трясутся. — Дорогой, — шепчет его мама, — ты же знаешь, что можешь рассказать нам что угодно. — Хорошо. — Ты голодаешь? — Нет. Они не давят на него. За ужином он съедает вторую порцию, а затем и третью, макароны с сыром. Похоже, что его мама счастлива. Тайлер улыбается ей, и он не позволяет ничему упасть, упасть, упасть сквозь потолок.

*

Он на заднем крыльце, когда его мама говорит: — Тебе нужно бросить курить. Отдай мне пачку. Тайлер качает головой. Она вздыхает. Поют сверчки. — Моя мама постоянно их курила. Тайлер смотрит на свои ноги. — Ты очень по ней скучаешь, не так ли? — Ага. — Время залечивает все раны. Тайлер ковыряет ноготь на большом пальце. — Мам, в моём доме есть парень. Он кричит, и я слышу, как он часто колотит всё подряд. Следует ли мне… вмешаться? — Это тебя не касается, — говорит она и исчезает внутри. Тайлер почти хочет рассмеяться. Он затягивается.

*

Тайлер возвращается домой и засыпает в кресле. Стопка вещей на телевизоре пошатывается и падает, чтобы никогда больше не быть увиденной.

*

Джош просовывает ещё одну записку под дверь. Одна ебучая неделя, мудак. Тайлер называет его вруном и идёт на работу.

*

Зак хочет, чтобы тот вернулся домой. — Ты нехорошо выглядишь. Отдохни. Пожалуйста. Тайлер так и делает. По крайней мере, он пытается. Джош останавливает его в коридоре. — Я доложу о тебе после того, как вернусь с работы. — Где ты работаешь? Моргнув, Джош открывает свой рот и закрывает. Он заикается: — Фастфуд. — Это всё объясняет. — И что это нахуй значит? — Ничего. Хорошего дня. — Нет, иди нахуй, — говорит Джош и протягивает руку вперёд, надавливая локтем на горло Тайлера. Тайлер кашляет, очевидно, и Джош толкает его назад. В попытке удержать равновесие Тайлеру удаётся удариться о стену, о соседскую дверь, и спуститься на старое ковровое покрытие. Тайлер чувствует запах мочи прямо отсюда. Джош становится над Тайлером, ноги по обе стороны от его торса, так встать было просто, учитывая то, что Тайлер съёжился, закрывая руками лицо. — Ты, — Джош указывает пальцем на Тайлера, ноготь которого кровоточит, — не смеешь, блять, желать мне хорошего дня. — Что за пиздец, чел? — Тайлер скручивает пальцы, его покусанные ногти впиваются в мешки под глазами. — Это п-просто выражение. — Не разговаривай, блять, со мной. — Это ты начал со мной говорить! — Тайлер вскидывает руками, ударяя лодыжки Джоша локтями. Теперь очередь Джоша потерять равновесие. Его спасает стена прямо рядом с ним, когда Тайлер принимает стоячее положение. Он у двери, его рука на ручке, и Джош идёт к нему. Тайлер закрывает глаза, и Джош, Джош говорит… — Пообедай со мной. Тайлер замирает. — Скажи да. — Да, — говорит Тайлер. — Круто. Я скину тебе адрес, — Джош жуёт внутреннюю сторону щеки, его покусанные ногти почёсывают корни его зелёных волос. — Эм… это ведь нормально, да? Что я прошу тебя об… этом. Это не, типа, проблематично, да? На этот раз Тайлер прогрызает дыру в щеке. — Я имею в виду, немного, да. Ты только что… типа, ударил меня в горло, — он достаёт ключи и звенит ими, двигая по кольцу. Джош наблюдает за ним. — Что ж, типа… я не хотел этого делать… так жестоко, типа… эм… я-сейчас-сделаю-тебе-больно. Это просто, что я… — Мне кажется, я понимаю, — говорит Тайлер, поднимая голову, чтобы посмотреть на Джоша. — Иногда твоя вспыльчивость… — …выбирается наружу, ага. Я слышал всё это раньше. Я говорил всё это раньше, — лицо Джоша окрасилось в цвет редиски. Он смазывает его, распространяя цвет дальше по шее, и плотная ткань его розовой толстовки не пропускает. Веснушки на ключицах и еле заметные царапины, Джош скрещивает руки на груди и держится за свои плечи. — Это… ага. Ага. Ты понял. Тайлер хочет спросить у Джоша, прибегал ли тот раньше к какой-либо помощи, но Джош начинает раскачиваться вперёд и назад. — Идёшь на пробежку перед своей сменой, я так понимаю? — Тайлер снова перекидывает ключи на кольце, немного дёргая, так, что они царапаются. — Ага, — Джош делает шаг назад. — Разве тебе не нужно на работу? — Не сегодня, — улыбается Тайлер, и это просто. — Увидимся позже. Джош тоже улыбается. — Увидимся. Когда Джош исчезает, из одной из дверей внизу по коридору высовывается жительница. Она говорит: «Всё в порядке?», потому что минутой ранее Тайлер упал именно в её дверь. Она говорит: «Это тот парень с зелёными волосами? Что за злой человек». На её зубном протезе помада, а парик косо сидит. Тайлер сжимает свои ключи. — У нас у всех свои проблемы. Она говорит: — Ты напоминаешь мне моего внука. Маленький, да удаленький. Он был очень успешным. — Что с ним стало? — Застрелился, — говорит она, — и утонул в собственной крови. Доктор сказал, он умирал медленно и мучительно. Тайлер сидит в своей гостиной, колени у груди. Такой плотный шар, он не должен засыпать, но он засыпает, и он спит.

*

Его телефон вибрирует, оповещая об адресе. Он поднимается, протирает щёки детской салфеткой и выдвигается.

*

Небольшой магазинчик с сэндвичами на окраине города, Джош говорит: — Я заплачу. Он одет в рабочую форму, его козырёк брошен на столе, напротив Тайлера. Он смотрит на Тайлера и говорит: — Тебе нужно чего-нибудь поесть. Тайлер пробегается глазами по меню над кассами, ему нужно прищуриться, чтобы увидеть цены. Несмотря на то, что Джош платит, Тайлер хочет быть внимательным при выборе заказа. — Да, да. — Ты пиздецки выглядишь. Тебе нужно что-нибудь поесть. — Почему люди продолжают мне говорить это, как будто я не в курсе? — Потому что ты выглядишь так, как будто ты ничего не ел, идиот, — Джош достаёт телефон и начинает играть со сломанной крышкой на чехле. — Не думай, что я забыл, как отвратительно твой… — Итак, ты пригласил меня пообедать, чтобы убедиться, что я сегодня поем? Джош засасывает щёку внутрь. — Зачем ещё я бы тебя пригласил на ланч? — Я не знаю, — Тайлер пожимает плечами, такими маленькими в этой толстовке. — Может ты, типа… может я думал, что я тебе нравлюсь. — Ты действительно мне нравишься, — говорит Джош, — но, блять, тебе всё ещё нужно есть. — Я просто хочу немного картошки, — говорит Тайлер. — Пиздецки… огромное ведёрко с жирнющей картошкой фри. Джош встаёт, чтобы сделать заказ. Тайлер оттягивает рукава и не думает о разбитом стекле, впившемся в ковёр в его спальне. Он не думает о зубах в его тумбочке, и он не думает об окурках и бутылках, заполненных кое-чем другим, нежели водой, находящимися повсюду в его квартире. Живот Тайлера урчит от вида картошки прямо перед ним, блестящей и с исходящим паром, когда её разрываешь пальцами. — Вот так вот, — говорит Джош. — Чего хочешь выпить? — Колы. Джош возвращается с двумя стаканами, соломинки уже вставлены в пластиковые крышки. Также у него сэндвич, но Тайлер не знает, с чем он. Тайлер бормочет слова благодарности и жуёт несколько картофельных соломинок. — Итак, ты..? — Ты знаешь сантехника, которому я могу позвонить? Джош поднимает бровь. — Что? — Сантехника, — Тайлер разрывает две картофельные соломинки. — Моя посудомойка перестала работать. — Только твоя посудомойка? Губы Тайлера дёргаются. — Давай поговорим о тебе, — говорит он и засовывается сразу две фри в рот. Они горячие, но он не ждёт, пока они остынут, и он не ждёт, чтобы начать говорить. — Ты так часто кричишь, в разное время дня — чаще ночью. Я пытаюсь уснуть, и ты кричишь, и… — Что ж, когда я пытаюсь уснуть, — Джош перебивает, — включается кондиционер, и я чувствую запах… — У моей кошки небольшие проблемы с… дрессировкой. Пэппер. Её зовут Пэппер. — Да пофиг. — Ты, — Тайлер засовывает ещё одну соломинку в рот и измельчает её, — ходишь на пробежки, потому что это помогает выпустить всю злость, верно? Работая в фастфуде… — Заткнись, — говорит Джош. — Можем ли мы не говорить о моих проблемах, пожалуйста? — Тебе нужно начать что-нибудь коллекционировать. Ты коллекционируешь что-нибудь? Джош достаёт из сэндвича солёный огурец и хомячит его. Сок норовит вымочить картошку Тайлера. — Я коллекционирую, поэтому иди нахуй. Может мне нужна новая груша для битья. Девушка за соседним столом отворачивается на своём сидении. У неё на глазах солнечные очки, и ей всё равно, что её маленький ребёнок посыпает солью и перцем её остывшие кусочки. Тайлер одаряет её затылок злобным взглядом. — Может и нужна. Может тебе следует попробовать другие вещи для выпуска гнева, — в этот раз он шепчет, чтобы предотвратить подслушивание. — Дай знать, когда придумаешь парочку вариантов для теста. Кажется, что я уже всё перепробовал, — Джош доедает остатки сэндвича и закидывает пару картофеля фри Тайлера. Тайлер вытягивает ноги, его костлявые щиколотки у щиколоток Джоша. Они не такие выступающие, как его. Тайлер говорит: — Я помогу настолько, насколько возможно. Девушка уходит со своим ребёнком в коляске. Он смеётся и облизывает свои солёные пальцы. Джош хмурится. — Зачем тебе мне помогать? Тайлер пожимает плечами. Он пожимает плечами, и он снова пожимает плечами. — У нас у всех свои проблемы, — говорит он и достаёт пачку сигарет. Он считает палочки, а затем считает их, а затем пересчитывает. — Спасибо за ланч. — Ты просто собираешься уйти, — это не вопрос. Джош щурится. — Ты не можешь просто… уйти. — Перекур, — говорит Тайлер с сигаретой во рту. — Я не хочу, чтобы ты, ты, т-ты… — Работа? — предлагает Джош. — Ага, ты можешь опоздать. — Ты прав, но я в порядке. Я могу… проводить тебя до… — …моей машины. Я приехал сюда. — Твоей машины. Снаружи, под пасмурным небом, Джош провожает Тайлера до его машины. Почти, как будто это было специально, рука Джоша сталкивается с рукой Тайлера. Почти, как будто это было специально, пальцы Джоша подрагивают при касании с пальцами Тайлера. Тайлер докуривает сигарету, пока Джош не сводит с него глаз. Он говорит: — Перестань на меня смотреть, — и Джош говорит: «Окей», но он не перестаёт. Он улыбается, и Тайлер улыбается и засовывает бычок в карман. — Разумно, — отмечает Джош голосом и жестом. — Не мусоришь. — Конечно. Джош натягивает козырёк на голову. Волосы путаются. Он ещё сильнее улыбается. — Увидимся позже. — Я напишу тебе… варианты решений для… ну ты знаешь. — Окей, круто, спасибо. Джош смотрит лишь на Тайлера. Он останавливается в паре шагов на тротуаре, и смотрит, как Тайлер достаёт ещё одну сигарету и уезжает, уезжает, уезжает.

*

Его переполняет. Тайлер не знает, почему он ищет плоскогубцы в своей квартире. Он не знает, почему находит их в ванной, и он не знает, почему он садится на унитаз и позволяет инструменту попасть в его пустой рот, а затем оставить его окровавленным. Его переполняет — поэтому он это делает. Снова и снова, бычки обновляются. Ящики ниже, зубы, ёбаные зубы — его бабушка наклонялась и целовала его в щёку, и у неё не было вставной челюсти, её дёсна были воспалены, её дёсна были красные, и Тайлер перед раковиной в ванной, прямо под тремя лампочками, встроенными в шкаф, и Тайлер здесь, и дёсна Тайлера красные. Тайлер не доктор, но его способности лженаучны.

*

Пэппер трётся о его ноги. Он кормит её. Он извиняется перед ней. Он пишет Джошу и игнорирует Зака. У Тайлера во рту дыра.

*

Джош замечает дыру в его рту. Джош говорит: — Что случилось, чел? Я был с тобой даже не… сколько… шесть часов назад? — рука Джоша холодная, мокрая от пота. В его руке молочный коктейль, он держит его кончиками пальцев за прозрачную крышечку, растаявшие взбитые сливки прилипли ко внутренней стороне пластика, капает, стекает вниз, чтобы на дне смешаться с клубникой. Допив его минутами ранее, прежде чем зайти в здание, Джош перемещает стакан в не доминирующую руку, чтобы схватить Тайлера за подбородок. Его ладонь влажная, и его пальцы скручиваются и поворачивают голову Тайлера из стороны в сторону, как будто он был на выставке. — Ввязался в драку? — предполагает Джош. — Упал? Споткнулся о… своего кота? — Ага. — Открой рот. Тайлер открывает. Джош медленно кивает. — Ты видел зуб? Насколько длинным был корень? — он не удивляется, когда Тайлер достаёт его из своего кармана и держит его на середине ладони. Всё ещё в розовых и слегка желтоватых пятнах, зуб лежит в ладони Тайлера, пока Джош больше не может терпеть. — Ты написал мне, — говорит он, просовывая ключ в дверную замочную скважину. — Сказал, что нашёл кое-что, что может помочь? Тайлер засовывает руку в карман, джинсы нестиранные, зуб царапает его ладонь. — Я не знаю, сработает ли это. — Я что угодно попробую. Сейчас я просто делаю штуку посчитай-от-десяти-до-единицы, и, типа, это нормально, но… да похер. Скажи мне, — Джош роняет молочный коктейль в мусорку у холодильника. Он проводит пальцами по передней части толстовки, снова той розовой, разглаживая складки. Скорее всего, до этого он в ней спал, а потом решил, что это будет нормально, надеть её на пробежку. Плотная, удобная, она подходит на раннюю осень. Тайлер медленно облизывает губы. — Типа… ты коллекционируешь и всё такое, и это принципиально, но ты пробовал что-нибудь другое строго принципиальное? — Пробовал кроссфит, но, — Джош пожимает плечами, — я не стал продолжать. Что у тебя на уме? — Секс. Джош моргает. — Секс. — Выеби меня, — говорит Тайлер. — На диване, у стены. Держи меня, толкни меня, ударь меня — я хочу этого. Я хочу всё это. Пауза. Вторая пауза. Джош поднимает руку, медленно, и щурит глаза, медленно, и открывает рот, медленно, и говорит, медленно: — Ты хочешь, чтобы я тебя выебал? И Тайлер, с дырой во рту, безумный, ноздри расширяются, и его язык слишком быстрый и сухой. Он говорит: — Да, — говорит он. — Ты мне нравишься, чел. Я считаю тебя горячим, типа… вспыльчивым и-и… я знаю, что я кусок дерьма, но я… я хочу, чтобы ты выебал меня. Ага. Ты… т-ты понимаешь о чём я? Джош всё ещё медленный. Джош подходит к Тайлеру, между ними недостаточно свободного места. Он хочет прикоснуться к Тайлеру, но его руки зависли. Он не прикасается. — Ты уверен? Типа, на сто процентов уверен? — Да. — И ты точно не против того, если я буду резким с тобой? Ты хочешь, чтобы я был жёстким? Ты хочешь, чтобы я тебя ударил? Тайлер говорит: — Да. Он говорит: — Я хочу, чтобы ты ударил меня так сильно, как только можешь. Я хочу тебе помочь. Руки Джоша открыты. Они не зависли. Они соединяются с Тайлером — одна ласкает его шею, а другая бьёт его по щеке, быстро, резко, жгуче. Тайлер не вскрикивает. Он не вздрагивает. Он смотрит, как зрачки Джоша расширяются. Он смотрит, как Джош корчится. — Ты уверен? — снова спрашивает Джош. — У меня стояк, Джош. Если я не уверен, тогда мне нужно будет выяснить пару вещей. Как диктует общество, они перемещаются в спальню. Как диктует общество, они раздевают друг друга догола и ложатся в миссионерскую позу — или догги-стайл, — пока они не кончают, и вытираются, и продолжают дальше жить своими грешными жизнями. От них ожидают этого, но Тайлер этого не хочет. У него были совершенно другие намерения. Джош читал его, как книгу с картинками на самой нижней полке, полной детских книг. Джош отводит его в гостиную, толкает его через подлокотник дивана. Никто полностью не раздевается, просто куча одежды у щиколоток и закатанной выше по спине, и затем руки оставляют тёмные отметины на коже, пока ногти на этих пальцах царапают быстро, резко, сильно шлёпая. Естественно, они защищаются. Естественно, они подготавливаются. Естественно, есть пальцы, и язык, и шёпот: «Так нормально? Я не делаю тебе больно? Я не хочу сделать тебе больно именно так». — Я в порядке, — шепчет Тайлер, выгибая спину, касаясь пальцами ног ковра. — Я в порядке. Я в порядке. Джош отводит его в гостиную, толкает его через подлокотник дивана. Джош надевает на свой член презерватив ребристый-для-вашего-удовольствия, и использует слишком много смазки, и он ебёт Тайлера, и он ебёт Тайлера, и он держится за бёдра Тайлера и за задницу Тайлера, и он ебёт Тайлера, и он ебёт Тайлера. И Тайлер не плачет. Джош спрашивает у него: — Почему ты плачешь? И Тайлер говорит: — Я не плачу. И Джош ебёт его сильнее. Тайлер не прячет слёзы, когда он кончает. Джош спрашивает снова: — Почему ты плачешь? Тайлер отвечает. Он говорит: — Я никогда раньше не кончал от стимуляции простаты. — Это ведь хорошо, да? Ты можешь встать? Мне нужно убрать твой беспорядок, пока он не запачкал диван. Тайлер не был в отношениях со многими людьми. Он не совсем уверен, что теперь делать. Сейчас не ночь. Он не может убежать в окно. Тайлер натягивает штаны и садится на диван, на подушку, которую он не использовал для поддержки. Джош использует охапку салфеток, чтобы вытереть место. Это не неловко. Тайлер высовывает язык через дыру в щеке. — Это помогло? — Сегодня ночью я бы выпил парочку болеутоляющих и утонул в тёплой ванной. Чтобы сдержать… неизбежную боль, — Джош садится рядом с Тайлером. — Что, если я хочу чувствовать боль? — Почему ты хочешь чувствовать боль? Тайлер пожимает плечами. Джош обхватывает Тайлера руками и притягивает его к себе в объятия, на колени, и ведёт себя так, как будто не хочет отпускать. Тепло и маняще, толстовка Джоша мешковатая, а воротник свободный, он низко оттянут, так, что под ней Тайлер может видеть белую майку. Здесь Тайлер чувствует себя как дома. Закрытые глаза и открытый рот, Тайлер дышит, и Джош дышит. — Ты не должен хотеть чувствовать боль, — тихим тоном продолжает Джош. — Говорю, как человек, который страдает… — Я знаю, — вздыхает Тайлер. — Я не то сказал. Я просто имел в виду… Я не хочу это забыть. Джош целует Тайлера в лоб, линию роста волос. Он ничего не говорит. Он поглаживает Тайлера по спине. — Моя бабушка писала всё, что она делала — даже самые бессмысленные вещи. Она не хотела, чтобы дедушка пропустил что-то, что происходило. Он всегда был напуган, что что-то пропустит. Он был очень любопытным. Шпионил за соседями и говорил, что это нормально, потому что он был частью соседского дозора. — Что с ним случилось? — Джош просовывает руку под футболку Тайлера, его тёплая ладонь на тёплой спине Тайлера. — Заработал слабоумие. Умер… два года назад. — А твоя бабушка? — Умерла год назад. Джош отклоняет голову назад, смотрит в потолок, считает свои благословения. — Ты можешь остаться на ночь. Мы можем принять ванну вместе. — Хорошо.

*

Тайлер берёт одежду, зарядку от телефона и Пэппер. Джош в восторге от неё. — А вот и хорошая девочка, — она мурлычет от пальца Джоша под её подбородком и за ухом. — Такая красивая. Такая, такая, такая красивая. — Раньше она жила с бабулей. — С той, которая умерла год назад? Тайлер кивает. Джош тоже кивает. — Если ты не против, я спрошу, почему у неё нет глаза? Не похоже на дефект с рождения. — Ты кто такой, эксперт по котам? — Тайлер потирает челюсть. — Она, эм, о-она попала в передрягу с енотом. Поэтому у неё такое ухо. Бабуля… Она… Моя бабушка не заботилась о ней. Шерсть Пэппер свалялась, когти слишком длинные, а из носа течёт. Джош говорит: — И теперь о ней заботишься ты. — Да, — Тайлер держит сменную одежду близко к груди. — Всё ещё хочешь принять ванну? — Дай мне… — Джош не договаривает. Он идёт на кухню и достаёт баночку с тунцом. Пэппер идёт за ним. Пэппер голодна. Джош кормит её. Джош говорит. — Давай примем ванну. — Он смотрит на Пэппер. Он смотрит на Тайлера. — Я всё ещё не поцеловал тебя. Хочешь, чтобы я тебя поцеловал? Тайлер пожимает плечами. — А я заслужил? Джош жуёт уголок рта и проходит мимо Тайлера. Его ногти на ногах такого же цвета, как и его волосы. — Давай примем ванну.

*

После принятия ванны Джош кормит Тайлера. Капли стекают, потому что он недостаточно хорошо вытерся, Джош держит вилку перед ртом Тайлера, на ней наколота оставшаяся сосиска. Она с сегодняшнего завтрака. Сосиска, подливка, печенье, Тайлер разламывает печенье, когда Джош накалывает сосиску за сосиской на металлические зубцы. Соус капает, и Джош кусает и снова макает. — Хочешь, чтобы я ещё сильнее подогрел? — Нет, так нормально. Я в порядке. Джош указывает. — Так… ты один из тех людей, которые могут спать с длинными рукавами? Тайлер тянет за свои рукава. — Как ты догадался? — Я думаю, что это из-за моих, типа, внутренностей, которые запрещают мне носить рукава. Мне становится слишком жарко. Я еле-еле могу носить длинные штаны. Джош лишь в широких баскетбольных шортах. — Ты знаешь, что я имею в виду? — Оу, да, — говорит Тайлер. — Ты хотел снова заняться сексом? — брови приподнимаются, Джош снова макает сосиску в соус и трясёт ей у губ Тайлера. — Не обязательно с проникновением в этот раз. — Ты можешь мне отсосать? — Я могу тебе отсосать. Они улыбаются.

*

С завтраком и болеутоляющим в животе Тайлера, и спермой в животе Джоша, они идут спать. Пэппер сворачивает у подножия кровати Джоша. Тайлеру снится кошмар, в котором потолок в квартире Джоша падает. Он не знает почему. Он просыпается с дрожью. Джош говорит ему вернуться в постель. Тайлер говорит: — У меня работа. Мой брат, он… — Как ты себя чувствуешь? — Я в порядке, — Тайлер надевает носки, обувь и поднимает Пэппер. — Она остаётся здесь. — Что? — Я оставляю её, — говорит Джош, садясь, одеяло накрывает его ноги. Краска для волос осталась на шее. — Я не знаю, в чём твоя ебучая проблема, но я оставляю её. Теперь она моя. Тайлер дрожит. — Н-но… — Опусти её, Тайлер. Это к лучшему. Может, ты можешь завести… — Всё нормально, — говорит Тайлер и опускает Пэппер на кровать. Её это не потревожило. Она снова засыпает. — Всё нормально, — повторяет Тайлер. Он быстр. Он спокоен. — Всё хорошо. Всё просто замечательно. — С одеждой, телефоном, зарядкой у груди, Тайлер трясёт головой, язык в дыре в щеке. — У меня есть другие. — Другие? Стой, о чём ты, блять, вообще говоришь? Тайлер не оборачивается. Джош не пытается его остановить. Как и Тайлер, Джош пытается назвать его лгуном. Но не как Тайлер, Джош оказался бы неправ.

*

На углу улиц Loretta и Beech бабушка и дедушка Тайлера жили в этом маленьком кирпичном домике почти сорок лет. На переднем дворе стояла ива, а на шесте всегда развевался сезонный флаг, дом был домом даже для соседей. Летние барбекю и осенние костры, все на своих улицах и других соседних знали и лелеяли парочку. Но затем, дедушка Тайлера умер, и его бабушка… Для своего собственного блага Тайлер был слишком наивным. Он прогуливался по дому и останавливался на кухне, босые ноги зелёные от травы. — Бабуля, — говорил он, — Зак закончил на заднем дворе. Она была у столешницы, с ножом в руке, с дежурной улыбкой. — Он хочет начать теперь спереди? — Он сказал что-то об этом. Что это за запах? — Какой запах, дорогой? — она улыбалась и улыбалась. Тайлер глянул на холодильник. — Он… — Скажи Заку, что сегодня ему не нужно заниматься лужайкой перед домом. Вы оба можете уйти. — Бабуля, я… — Не переживай об этом, мальчик. Скоро ко мне придут друзья. Вот, — она распаковывает таблетку от кашля. — Открой для меня рот. Сладкий. Он всё ещё чувствует горькие вишни на языке. Спустя год, спустя год — Тайлер закуривает ещё одну сигарету. Зак садится рядом с ним перед многоквартирным комплексом в Grey Oaks. — Мне кажется, что в последнее время ты стал курить ещё больше. — Ты правда так думаешь? — Ага. — Прости. — Тебе не нужно извиняться, — у Зака нет с собой телефона. Зак уставился на Тайлера. Зак улыбается Тайлеру. — Ты выглядишь лучше. — Он не упоминает то, что Тайлер игнорировал его сообщения и звонки. Тайлер стряхивает пепел. — Я кое-кого встретил. Вроде как кое-кого встретил. Он мой сосед. Он… он немного… — Подходит тебе, я предположу, — Зак смотрит лишь на Тайлера. — Он… помогает тебе с… тем, что происходит? — Что происходит? Просвети меня. — Эй, не будь таким, — Зак толкает того в рёбра. — Я понимаю, я думаю… Есть вещи, которыми ты не хочешь делиться со своими братьями и сестрой. Ты хочешь… защитить их. Или, может, мы не настолько близки, как раньше. Тайлер просовывает язык через дыру в щеке. — Но ты всё ещё говоришь, что ты думаешь, что со мной что-то не так? — Разве не так? — Зак говорит неуверенно. Тайлер молчит. Зак встаёт. — Ты будешь вставлять новый зуб? — Не думал об этом. — Ага. — Он выебал меня, Зак, и он даже не поцеловал меня. Низкий свист срывается с губ Зака, между нижним и верхним рядами зубов. — Это низко. Тайлер закрывает глаза. Зак снова садится. Он немного груб, но это по-братски. Никогда не желая преднамеренно ранить своего брата, Зак целует Тайлера в щёку и поглаживает его руку большим пальцем. — Заканчивай, — говорит он. — Нам всё ещё нужно объехать много домов. Они смеются. Тайлер тушит сигарету и засовывает бычок в карман. Когда Зак забирается в фургон, Тайлер собирает сигарету и окурки незнакомцев и кладёт их все в карман.

*

В любой другой день Заку вообще было бы поебать на то, что творится у Тайлера в жизни. В любой другой день, они бы поехали на склад, сказали друг другу пока и затем бы разошлись лишь для того, чтобы встретиться на следующий день и повторить всё по кругу. Снова и снова, день за днём, по своему выбору Тайлер тянул за собой в квартиру мусорный мешок, разрывал его и возвращал к обочине. Снова и снова, день за днём, Тайлер бы сидел дома с Пэппер и смотрел телевизор, пока его глаза не начинали гореть. Всё было в порядке. Он был в порядке. Сегодня Зак спрашивает: — Как там кошка, которая была у… бабули? Та, которая осталась жива, я имею в виду. Сегодня Тайлер говорит: — Она в порядке. Сегодня Зак говорит: — Нам нужно затусить вместе. Я так и не был у тебя дома. Сколько уже прошло времени? Год? — Сегодня я занят, — говорит Тайлер. — Я уже договорился с Джошем. — Его зовут Джош, — они в фургоне, на стоянке у склада. Солнце садится. Тайлер смотрит, как уплывают облака. — Да, его зовут Джош. — Он курит? — Нет, — лицо Тайлера выдаёт его. Он хочет быть холодным, как камень, но он тает. — Он много бегает. Очень активный. Скорее всего, он смог бы поднять меня, как штангу. Зак улыбается. — Я рад за тебя, Тайлер. В любой другой день, они бы кивнули друг другу и помахали на прощание. Сегодня, Зак наклоняется и кладёт руки на плечи Тайлера. Он не комментирует едва заметный запах от Тайлера. — Увидимся завтра. — Завтра, да. Увидимся завтра.

*

Энергия Тайлера позволяет ему ронять окурок, за окурком, за окурком в шуфляду, прежде чем упасть на кровать. Без ужина, без похода в туалет, даже не раздеваясь, не считая его обувь для тенниса, Тайлер валится на кровать, матрас неровный, одеяла в пятнах, простынь выдернута. Никакого света, никогда нет света. Тайлер дрожит. Он слушает поп музыку и звуки кулаков, попадающих в грушу для битья. Тайлер лижет дыру в щеке.

*

Когда Джош бьёт в стену, на часах два ночи. Мгновенно просыпаясь, его тело подбрасывает вперёд, руки Тайлера трясутся, пока тот пылит, пробивая гипсокартон. — Что за хуйня? — говорит он, а затем наклоняется, когда битьё продолжается. Тайлер закрывается, накрываясь одеялами и кладя подушки на голову. Удары Джоша перетекают в нечто более сильное, мощное. Больше не кулаком, объектом — Джош кидает что-то в стену. Кулаком многого не сделаешь. Накаченный адреналином, Джош может сделать что угодно. На часах два двадцать, когда Джош пробивает в стене дыру. И затем, всё утихает. Тайлер двигается как можно медленнее. Гипсокартон на одеялах и подушках, ещё больше гипсокартона в его волосах, на одежде, но это неважно. Сейчас ничего не имеет значения. В стене дыра. Рука Джоша в стене, пальцы сжались в кулак, пальцы разжимаются, тянутся, ладонь трясётся, пытаясь что-то схватить. Костяшки Джоша кровоточат. Тайлер слышит, как Джош тяжело дышит. — Эй, — говорит Тайлер. — Ты… т-ты хочешь зайти? Мы можем поговорить. — Я не хочу говорить, — Джош находит Тайлера. Он находит шею Тайлера, его рот, и притягивает Тайлера к стене. Тайлер несёт чепуху. Губы Тайлера болят. Тайлер говорит: — Прости. Джош даёт Тайлеру пощёчину. — От тебя воняет дерьмом, — и он исчезает. Он уходит. Тайлер смотрит через дыру в стене и замечает Пэппер на кровати Джоша. Она спит, посапывая. Она выглядит умиротворённо. У входной двери Тайлера Джош кричит шёпотом: — Открывай нахуй. Уже поздно, и я не хочу получить жалобу на шум. Тайлер становится на разбитый стакан. В это время, он режется. Он пытается не плакать, но он весь в слезах к тому времени, как он у двери. — Джош, я… — Ты серьёзно, блять, рыдаешь? Просто открой чёртову дверь. — Дай мне минуту. Я на что-то наступил. Я открою через… — На что ты, блять, наступил? Без задней мысли, Тайлер говорит правду. — Стекло. Джош колотит в дверь. — Боже, Тайлер, дай мне… Дверь поддаётся. Джош не волнуется. Джош расстроен. Джош зол. Джош бьёт окровавленным кулаком Тайлера в рот. Тайлер падает. Он падает, и падает, и он не приземляется. Он падает, он летит, и это медленно, это болезненно, и Джош говорит: — Ёбаный пиздец, — и включает свет. Он говорит, — ёбаный, блять, пиздец. Тайлер падает, и когда он приземляется, он приземляется на стопку журналов, и он ударяется головой о картонную коробку. Вмятина, вмятина размером с Тайлера, глаза Тайлера расширяются, и он говорит: — Уходи. Но Джош видит всё это впервые. Откровенно говоря, Тайлер тоже. — Уходи, — снова говорит Тайлер. Над его головой башня из коробок, случайная игра в тетрис прям до неба, и она шатается. Вмятина, вмятина размером с Тайлера, и Джош видит, и Джош хватает Тайлера за лодыжки и тянет. Вся сразу, башня падает. Сзади него, журналы — сноуборд, лёгкий съезд. Джош бьёт его ногой в бедро. Тайлер переворачивается набок. Джош бьёт его ногой по заднице. — Так вот в чём твоя ебучая проблема. — Не понимаю, о чём ты говоришь, — уязвимый, дрожащий, Джош может и в паре леггинсов и скудной майке, но Тайлеру кажется, что он голый. Больше защиты, больше слоёв, узкие джинсы стягивают ноги Тайлера, и его туловище в толстовке с капюшоном. Скрутившись калачиком, Тайлер лежит на стопке журналов, и он благодарен, что на Джоше сейчас нет обуви. Джош замахивается ногой по заднице Тайлера снова и снова. — Ты… мог… бы… прийти… ко… мне… за… помощью… придурок. Тайлер пытается отползти, его пятка кровоточит. — Не понимаю, о чём ты говоришь. Крик, который Джош сдерживает, вырывается из него в виде ударов и стонов. — Ты… Тайлер поднимается. Джош снова его толкает. На этот раз, Тайлер мгновенно приземляется. На этот раз, он приземляется на пластиковые бутылки, которые заполнены не водой, которые взрываются из-за контакта и вымачивают его толстовку сзади. Оно стекает вверх по его шее, в его волосы, и Джош бьёт ногой Тайлера в бедро, его голень, снова по заднице. Тайлер трясётся. Тайлер переворачивается. Джош говорит: — Воняет мочой. Тайлер не двигается. — О, мой Бог… ты… — Джош хватает бутылку, сжимает сильнее, пока та не ускользнула, — отвратителен. — Я знаю. — Дело не только в твоей посудомойке, — говорит Джош. — Что ещё здесь не работает? Тайлер закрывает глаза. С бутылкой в руке, Джош становится над Тайлером и выливает старую, холодную мочу на его лицо. Если Тайлер был бы достаточно быстрым, он мог бы повернуть голову, он мог бы выбить бутылку из руки Джоша, он мог бы даже попытаться сесть и уткнуться лбом в живот Джоша, но он не сделал этого, он не делает этого, и он позволяет моче растекаться по его щекам и собираться во впадинах его ушей и ключиц. Джош кидает уже пустую бутылку куда-то в коридор, на кухню, куда-то, где она никогда уже не будет найдена. Нет никакого звука, когда она приземляется. Она утеряна. — Я клянусь, блять, — Джош трясёт головой. — Я поверить не могу, что никто не слышал, как падали эти коробки. Или… просто… блять, Тайлер. Сколько ты уже живёшь вот так? Как ты можешь вот так вот жить? Это что… твоя кошка… Тайлер, блять. — Джош пытается пройти. Он наступает на журналы и переступает через картонные коробки. — Ты сказал, что у тебя были и другие. Где, блять, они? — Тебе нужно было пожаловаться на меня, когда у тебя был шанс, — Тайлер вытирает лицо рукавами. — Даже, блять, не смей спихивать это на меня, мудак. — Не смотри в морозилку. Джош не смотрит. Он подозревает. Он знает. Он делает глубокий вдох. — Десять, — говорит Тайлер. — Иди нахуй, — Джош возвращается в гостиную, спотыкаясь о коробку. Ему удаётся удержать равновесие, схватившись за стену. — Девять. — Восемь. — Семь, — Джош снова становится над Тайлером. Его руки пусты. — Тебе нравится так жить? Я могу тебе помочь. Тайлер, ты ебучий коллекционер мусора. — Шесть, — пищит Тайлер. — Пять, — Джош хмурится. Он протягивает руку, но Тайлер не берёт её. — Четыре. — Три, — Джош пытается снова. Тайлер сдаётся. Он хватается за руку и позволяет Джошу оторвать его от пола. Это грубо. — Иди в мою квартиру. Прими душ. Мы можем разобраться с этим утром. Я… возьму выходной на работе. — Ты не… — Два, — Джош указывает на Тайлера. Он указывает на ступню Тайлера. — У тебя кровь. Ты… ты… у тебя нет места, чтобы, блять… — Прошу, перестань… — Резкая речь или резкие действия — выбирай одно, — Джош кладёт руки на бёдра Тайлера, поднимая его, ставя на место, где ковёр чистый, чистый, ноги Тайлера кровоточат на ковёр. Тайлер вытирает глаза. — Один, — Джош опускается на пол, к стопке газет, и хватает одну, с самого низа. Всё качается. Тайлер хочет выключить свет. — Почему ты хранишь все эти старые газеты? У нас есть телефоны, — открывая газету, щурясь, Джош говорит, — что произошло в прошлом году, на… пятнадцатого марта, из-за чего бы ты захотел сохранить эту газету? Сентиментальное значение, не так ли? Вот из-за чего барахольщики хранят всякое дерьмо. — Джош кидает газету на стопку. Тайлер смотрит, как она отскакивает и скатывается, скатывается, скатывается. — Я… — Признание, что у тебя проблемы — первый шаг к становлению лучше, — Джош потирает свои руки. — Итак, скажи мне, что нахер произошло? — Мудак, — Тайлер плюётся, шипит. Щёки красные, глаза розовые, Тайлер говорит это снова. — Мудак. Тихо, удивлённо, Джош терпеливо ждёт, пока Тайлер закончит. — Мудак, — говорит Тайлер, его колени подрагивают. Джош смотрит, как он спотыкается и скатывается, скатывается, скатывается. Лёжа на боку, младенец, окружённый всем, что у него есть, Тайлер обнимает свои ноги и поджимает пальцы на ногах. Стекла в его спальне больше нет. Оно всё впилось в его стопы. Тайлер не думает об этом. — Мудак, — говорит Тайлер, тихо, побеждённо, с мочой на одежде и в волосах. — Это тот день, когда умерла моя бабушка. Реакция Джоша слишком добрая, для его же блага. — Тебе нравится считать, не так ли? Или это, типа, проблематично с моей стороны, предполагать? — Почему это должно быть проблематично? — Не все люди с обсессивно-компульсивным расстройством или обсессивно-компульсивным расстройством личности считают. Но ты считаешь. Или ты… делаешь что-то. Я заметил, как ты… — Я не… — Тайлер хмурится и поднимает голову. — У меня нет этого. — Нет? — Джош моргает. — Чёрт, что же… я просто подумал… патологическое накопительство считается компульсивным действием. Поэтому я… предположил, — Джош жуёт губу. — Ты уверен, что это не так? — Никогда профессионально не диагностировался, но… — Скажешь мне позже, — Джош не помогает Тайлеру подняться. Он поднимает его и укачивает. — Ты можешь сказать мне позже, не здесь. Когда они передвигаются по квартире, Тайлер выключает весь свет и закрывает глаза вместе с темнотой. — Моя бабушка, она… — Расскажешь мне позже, — Джош несёт Тайлера в ванную. — Прошу, просто… расскажешь мне позже.

*

Тайлеру не хочется просыпаться утром. Прикованный к постели с мягкими одеялами и простынями, которые пахнут лавандой, Тайлер голый, его ступни замотаны, и его язык кажется тяжёлым у него во рту. — Прошу, — он шепчет. — Я не хочу… Губы у уха Тайлера, дыхание Джоша горячее, и оно пробуждает мурашки. — Жёсткое дерьмо. Тайлер надевает одежду Джоша, пару джинсов, толстовку — розовую. Ещё Джош разрешил ему взять его обувь. На его ногах она непривычно чувствуется, но Тайлер думает, что это из-за бинтов. — Хочешь позвонить своей семье? Ты сказал, что твоя бабушка была такая же. Ты хочешь, чтобы твоя семья..? — Да, — говорит Тайлер, доставая телефон. — Они не знали раньше. Они не знают… Джош забирает у Тайлера телефон. — С другой стороны, не делай этого. Если они не знали, они не знали. Если они не знают… они не знают. Ты понимаешь, что это значит? Тайлер забирает свой телефон обратно. — Я… нужно написать брату и дать ему знать, что я не приду на работу. — Мы можем сделать это приятным. Какую музыку ты любишь слушать? — Эм, типа, пофиг. — Оу, да ладно? Они и моя любимая группа, — с яркими глазами, простой улыбкой на лице, Джош кивает в сторону двери. — Я пойду туда. Не будь долго, ладно? Ты должен быть там, когда мы будем убирать. Тайлер заканчивает писать сообщение Заку. — Мы можем, типа, делать перерывы? — Мы будем так долго, как ты захочешь, а потом ещё немного. Для Тайлера это занимает десять минут, чтобы присоединиться к Джошу в своей квартире. Даже сейчас, после сбора всего мужества, что у него осталось, Тайлер не готов. Он ступает в гостиную, на лестничную площадку, и он смотрит на Джоша с мусорным пакетом в руках, и с респиратором на лице, и с латексными перчатками на руках, и Тайлер пытается не заплакать, но он плачет, и он говорит: — Что ты выбрасываешь? Джош говорит: — Пластиковые тарелки, эти бутылки, некоторые контейнеры, которые видели лучшие дни… это нормально? — Контейнеры… — Я куплю тебе новые. Эти были… — Дай мне посмотреть на них. — Тайлер… — Пожалуйста, Джош. Джош не злится. Он засовывает руку в пакет и достаёт контейнер, треснутый снизу, крышка не закрывается, и он ничего не говорит. Тайлер сглатывает. — Я могу его починить. — Я могу купить тебе новые. Выкинь их. Тебе нужно их выкинуть. Тайлер стоит здесь. Джош не злится. Тайлер выкидывает. Джош улыбается под респиратором. — Я горжусь тобой. Теперь… Я отмыл пятно со шкафчика. Надень перчатки и маску, если нужно. Я думаю, нам нужно сфокусироваться на том, чтобы расчистить проход. Ты можешь этим заняться? Выбросить эти журналы и газеты? Пальцы Тайлера дёргаются. Джош раскрывает рот: — Я здесь, тебе не нужно бояться. Джош говорит: — Ты помог мне самым наилучшим образом. Теперь моя очередь. — Я всё ещё боюсь, — Тайлер выдергивает пару перчаток из коробки и надевает их, хлопает ими. Он забывает маску. — Просто выбрось их все сюда. Не думай об этом. Нет, стой… думай об этом, — с мусорным пакетом на плече, Джош на цыпочках идёт в гостиную, где на ковре лежат все обломки. — Вспомни всё плохое, что связано с этими вещами, и выброси их. Убери все плохие вибрации. — Плохие вибрации. — Замена слову, какое тебе угодно, — Джош держит пакет открытым. — Я здесь. Не торопись. Расскажи мне о них, когда будешь выбрасывать, если это поможет. Сделай это, даже если это не помогает. Поговори со мной. Расскажи мне о своей бабушке. Тайлер хватает стопку газет и кидает их в мусорный пакет. — Она кормила меня леденцами от кашля.

*

Они просыпаются рано. Джош ожидал, что это было каким-то вызовом. Он разбудил Тайлера, и Тайлер не хотел просыпаться, но он в порядке. Он в порядке. Он может дышать немного свободнее. После того, как они расчистили гостиную от картонных коробок, они сели на бордюр у мусорных баков. Тайлер курит, и Джош смотрит. — Я не хочу о ней забыть, — говорит Тайлер. — Я отнёс эти коробки на чердак. Я помог ей. И они раздавили её насмерть. — Это не было твоей виной. Тайлер закрывает глаза. — Ты не заслуживаешь той же участи, что и она. — Я не заслуживаю быть счастливым. Рука Джоша на его щеке нежная. Мгновенно, первый контакт, Тайлер вздрагивает. Вторая попытка Джоша встречается подрагивающим Тайлером, вздыхающим Тайлером, Тайлером, говорящим: — Тебе нужно меня ударить? Глаза сужаются, игриво, уголки его рта поднимаются вверх, вверх, вверх, Джош наклоняется, мурлыкая: — Мне не нужно делать этого. — Что тебе нужно сделать? — Тайлер потягивается, плечи опускаются, сигарета жжёт между его пальцами. — Я могу тебе помочь. Джош говорит: — Будет нормально, если я тебя поцелую? — Типа, в губы? — Здесь, да, и в других местах, но я имел в виду твои губы, прямо сейчас. — Ага, — Тайлер стряхивает пепел на свой ботинок. — Это было бы нормально. И поэтому, Джош целует Тайлера. И Тайлер целует Джоша. Тайлер считает до пяти. Тайлер считает до семи. — Это было неплохо, — говорит Тайлер, засовывая сигарету в рот. Джош смеётся. — Всего лишь неплохо? — он поворачивает голову. Тайлер повторяет движение. Джош смеётся сильнее. — Боже, ты такой милый. Открой рот. Тайлер открывает. Джош быстро наклоняется, верхняя губа к верхней губе, и он просовывает язык в дыру во рту Тайлера. Теперь, смеясь сам, закрывая глаза и на секунду ярко улыбаясь, Тайлер поджимает свои губы и обхватывает ими нижнюю губу Джоша. Быстрый поцелуй, короткий поцелуй, Тайлер говорит: — Ладно, это было лучше, чем неплохо. — Хорошо, — Джош облизывает губы. — Ты готов пойти внутрь? — Абсолютно.

*

Джош говорит Тайлеру, что если тот не уверен, следует ли ему что-то оставить или выкинуть, то следует выкинуть это в любом случае. — Будет лучше, в долгосрочной перспективе. Когда дело доходит до одежды, они засовывают её в отдельный пакет. — Мы можем пожертвовать их, верно? — спрашивает Тайлер, засовывая внутрь старую зимнюю куртку. — То, что выглядит получше, я имею в виду. Одежда бабули… детские вещи… оно всё сгнило. — Пожертвование — это хорошо, — Джош просматривает свою музыку. На его лице улыбка. — Тебе нравится Death Cab for Cutie? — Ага. — Хорошо, — Джош продолжает улыбаться. — Хорошо. Джош занимается ванной, и Тайлер разбирает холодильник. Он говорит Джошу: — Ты не хочешь здесь находиться. — Скорее всего, ты прав. Всё ещё у холодильника Тайлер видит, как Джош перемещается в спальню, когда он заканчивает в ванной. Его телефон в его кармане, музыка следует за ним, и скоро она утопает в звуке пылесоса. Тайлер подпевает так хорошо, как только может. Тайлер распоряжается содержимым своей морозилки, холодильника, всего, всего, скрытым в трёх мусорных пакетах. Владелец квартиры тоже выкидывает мусор. Тайлер улыбается ей, и она тоже улыбается. В его комнате Джош меняет постельное бельё на чистое. Он не смотрит на Тайлера. — Ты можешь убраться в тумбочке, — говорит он, подразумевая, что он уже заглянул внутрь. Тайлер облизывает свои зубы. — Почему наши родители хранят наши детские зубы? — Избавься от них, Тайлер. — Могу я оставить свои? — Я… — Этот, — Тайлер открывает третью шуфляду, внизу, ничего, кроме зуба, который он вырвал пару дней назад, недель — Тайлер зажмуривается, сжимая, сжимая зуб, сжимая. — Нет. Я не оставлю. Ещё одна пара перчаток, Тайлер роняет зуб за зубом, окурок за окурком в пластиковую сумку для покупок, которую Джош нашёл под кроватью. Тайлер плачет. Джош уменьшает громкость музыки, чтобы послушать.

*

— Пройдись по шкафу. — Мне нужно прилечь. — Я пройдусь по твоему шкафу. Ещё один перерыв, возвращение после перерыва, уже вечер. Квартира на пути очищения, не считая приборов, которые не работают, спёртого воздуха и дыры в стене. — Я заплачу за ремонт, — говорит Джош. — Я могу заплатить мастеру, чтобы тот посмотрел на твой туалет, и раковину, и посудо… — Спасибо, — Тайлер садится на край своей кровати, аккуратно. Он слышит через дыру, как Пэппер что-то жуёт. Они не слушают музыку. Джош проходится по шкафу Тайлера. — Похоже, что здесь уже чище. Обычный беспорядок. — Да? — Да, — Джош выпрямляет коробки от обуви, рукава кофт. Он останавливается. — Это чехол для инструмента? — Не надо, Джош… Не сейчас. Джош понимает. — Ты можешь остаться на ночь у меня. Завтра мы отдраим это место. Ковры, стены, воздух. — Мы уже достаточно сделали. Я кому-нибудь позвоню. Отнеси меня в кровать.

*

Кожа его бабушки серая. У неё нет зубов, лишь воспалённые дёсна и рубиново-красная помада. Она говорит, но она не говорит. — Помоги мне, — говорит она. — Помоги мне с этой коробкой. Джош припечатал его к матрасу своим тяжёлым весом, но это было удобно. — Десять, — шепчет Джош. — Девять, — Тайлер весь вспотел. Тайлер плачет. — Мне так стыдно. Шерсть Пэппер гладкая. На её когтях розовые насадки. Она сворачивается рядом с Тайлером и мурлычет. — Тебе не нужно чувствовать стыд, — Джош прикасается к груди Тайлера. — Тебе не нужно чувствовать вину. Ложись обратно спать. — Я думаю, что я хочу, чтобы меня навестила моя семья. Хотя бы Зак. Я хочу, чтобы он знал, что я в порядке. Джош берёт Тайлера за руку. — Я буду рядом, если ты захочешь. — Восемь. Джош кивает. — Семь, — он кладёт голову на грудь Тайлера. — Шесть, — громкое мурлыканье почти похоже на храп, Пэппер потягивается, выставляя передние лапы, и утыкается лбом в плечо Тайлера. Тайлер отворачивается от Джоша и заключает животное в объятие. Она мурлычет ещё больше, сильнее, и Тайлер целует её в макушку и заключает её лапку между большим и указательным пальцем. — Пять, — лениво говорит Джош, лежа на животе. — У неё нет… трёх колпачков на лапке. — Не смог закончить, — говорит Джош, — потому что я… Она поцарапала меня, и я… замахнулся кулаком в стену. Тайлер перекатывается на живот, а Джош на спину. Идя на компромисс, поддерживая друг друга, Джош тянет руку к сморщенным губам Тайлера. Поцелуй каждой розовой костяшке, и поцелуй розовой царапине сбоку руки Джоша, Тайлер проходится губами по шее Джоша, подбородку Джоша, губам Джоша. Снова и снова, Тайлер целует Джоша. Тайлер говорит в губы Джоша: — Счёт с десяти до одного помогает тебе? Я не могу… Иногда меня не будет рядом, чтобы заняться с тобой сексом. — Дыхательные техники, они немного помогают. В большинстве, я делаю их, чтобы облегчить тревожность. Тайлер потирает большими пальцами щёки Джоша. — Хорошо. — Сейчас мы разбираемся с тобой, — Джош тычет Тайлера в грудь. — После того, как твоя квартира будет чиста, мы вернёмся ко мне. Ты думаешь, тебе стоит перестать здесь работать? Не будет ли это, типа… подпитывать подобное поведение? У тебя было много мусорных пакетов. — Не беспокойся обо мне. Тебе не нужно помогать мне после этого. Я не знаю, почему ты вообще сделал это сегодня. Любой другой позвонил бы профессионалам… или сдал бы меня арендодателю. — У нас у всех свои проблемы, — Джош целует Тайлера в щёку. — Ложись спать. Тайлер ложится с Пэппер возле шеи и Джошем под боком.

*

Тайлер берёт ещё один выходной. Зак начинает что-то подозревать. Разговаривая по телефону, не переписываясь, Тайлер говорит ему: — Меня затопили. Вчера я справился с большинством, но мне нужен ещё один день, чтобы… избавиться от запаха. Зак купился. Джош целует Тайлера в щёку. — Тебе нужно, чтобы я сегодня был рядом? — Нет, — Тайлер ищет компанию по чистке ковров, которая находилась бы недалеко, ту, которая делает уборку в этот же день. Ему нужно найти сантехника. — Я пойду на пробежку, а потом на работу. Напиши мне, если что-то будет нужно. Тайлер набирает номер. — Спасибо, Джоши. — Не называй меня так.

*

К тому времени, когда Джош возвращается с работы, в квартире Тайлера вообще никак не пахнет. Лампочки в каждой люстре были заменены на энергосберегающие, и стены, которые когда-то были сделаны из картона и дешёвого пластика, теперь обновлены до нежно-персикового цвета. Теперь Тайлер вспоминает, почему он выбрал именно эту квартиру. Цвет успокаивающий, очень похож на голубой у Джоша. Всё сломанное уже на пути к починке. У Тайлера всё под контролем. Ему не нужна посудомоечная машина, и ему не особо важна плита, но ему нужен туалет. Беспорядок отвлекал, загораживал дорогу, но теперь его нет. Его нет. Тайлер может стоять в ванной. Он может сидеть на унитазе и болтать ногами. Он может чистить зубы и принимать душ. К тому времени, когда Джош возвращается с работы, в квартире Тайлера вообще никак не пахнет. Влажный после душа, Джош навещает его с Пэппер на руках. — Эй! — говорит он, и Пэппер тоже здоровается. Тайлер забирает её у Джоша, обнимая. — Она может… она может остаться у меня? — Ты не против, если я..? — Вперёд, — Тайлер делает шаг назад, он без обуви, ступни слегка перевязаны, никаких больше бинтов. — Я думаю, они постарались на славу. Джош проходит через гостиную, а затем через кухню, а затем через ванную, коридоры, прикасаясь подушечками пальцев и тщательно исследуя с широко открытыми глазами. Джош идёт легко, его волосы такие же пастельные, как и стены, и он заходит в спальню Тайлера и разражается смехом. — Я же сказал, что я починю это, — говорит он, потирая глаза, в промежутках между вдохами. — Ты можешь починить это позже, — Пэппер бежит к подушкам Тайлера, когда Тайлер ставит её на кровать. — Я нашёл флаг в шкафу. Он белый, чистый. Я хотел разрисовать его… или типа того. — Это флаг конфедерации! — осознаёт Джош. В этот раз очередь Тайлера, задыхаться от того, как сильно он смеётся. — Не дай моей маме знать, что ты это сказал! Уже на кухне, Джош говорит: — Она может остаться. Это место приемлемо для обитания. — Оно и до этого было приемлемым, — Тайлер хмурится от того, что хмурится Джош. — Просто не настолько приемлемым. — Оно не было приемлемым. Ты хочешь заказать пиццу? — Ты платишь? Джош закатывает глаза. Он улыбается. — Я заплачу.

*

Тайлер идёт на работу. На улице 1123 Hill он устраивает перекур. Он бы солгал, если бы сказал, что он не чувствует нужду поднять выброшенный окурок. Он поднимает его. Он в его руке, в его ладони, и он рассматривает его и видит красную помаду своей бабушки и красные леденцы от кашля, которые она ему давала. Он видит обещание, и он видит надежду. Она бы сказала: «Семья — всё, что у тебя есть, мальчик. Тебе нужно дорожить тем, что у тебя есть, пока оно не исчезло.» Зак становится над ним, его тень огромная. Он говорит: — В последнее время я всё чаще думал о бабуле, — он садится рядом с Тайлером, падая. — Я думаю, это потому что тебя не было рядом эти последние дни. Я скучал по тебе, скучал по твоему сигаретному дыму. Она курила эти же. Тайлер позволяет окурку упасть на бетон. Он достаёт ещё одну из пачки, из кармана. — Эта будет моей последней. — Я горжусь тобой, — теперь Зак достал телефон, ворочая его в руках. Тайлер кладёт сигарету между зубами. — Я хочу, чтобы ты заехал сегодня, если только ты не занят. Ты можешь быть занят. — Я могу заехать. Во сколько тебе нормально? — Сразу после работы, — Тайлер пожимает плечами. — Мне не принципиально. — Джош. Что насчёт него? Мне удастся с ним встретиться? Пепел падает, когда Тайлер достаёт сигарету изо рта и медленно кивает. В подтверждение он шепчет: — Ага, — громче, после того, как прочищает горло. — Ага, ты можешь встретиться с Джошем.

*

Зак встречается с Джошем, когда тот возвращается с пробежки. Тайлер пропускает Зака в квартиру, они оба чистые после душа в депо, и Джош весь потный, неприятно пахнущий и улыбающийся. — Оу, хэй! — Джош целует Тайлера в щёку, его рука на пояснице Тайлера. — Кто это? — Мой брат, — говорит Тайлер, — Зак. Джош протягивает руку. — Привет. Я Джош. Зак пожимает руку Джоша. — Классные волосы. — Они очень сильно вымазывают всё вокруг, но это цена, которую мне пришлось заплатить за крутые волосы. — Позаботься о моём брате, ладно? Он… — Я знаю. Джош исчезает в своей квартире, и Тайлер и Зак идут в квартиру Тайлера. Из-за выражения на лице Зака, Тайлер думает, что Зак ожидал, что квартира будет полностью разрушена, или дверь откроется, чтобы высвободить кровавый бассейн. Для Зака Тайлер был таким. Кровь, кровь, но ковры чистые. Зак опускается на пол, чтобы погладить Пэппер, кошке не терпится встретиться с новым человеком. Их первая встреча была короткой. Тайлер забрал её в больницу, и они спасли её. Они спасли её. — Итак, Джош… он… помогает? — Мне нужно кое-что тебе сказать, — говорит Тайлер, быстро. Он колупает ногти и считает от пяти до одного. — Мама была права. Слегка хмурясь, с маленькой морщинкой на лбу, Зак говорит: — Хм? — и Зак говорит: — Оу, — потому что он помнит. Он говорит: — Я не знал. Ты всегда был худым. Извини, что я не… — Не извиняйся. Это… Я должен был тебе сказать. Не сказал. Но я говорю сейчас. Пэппер кружится у ног Тайлера. Зак говорит: — И Джош тебе помогает, верно? Он выглядит… достаточно хорошим. — Он очень мне помогает. Я тоже ему помогаю. Мы помогаем друг другу. Всё… в порядке. — Это хорошо. Это очень хорошо, Тайлер.

*

Джош заходит этим вечером. — Я купил тебе парочку контейнеров. Сказал, что куплю. Оу, и, если ты мне скажешь, сколько стоило всё это, и, чёрт, даже чистка ковров, я за всё заплачу. Они стоят на кухне, Джош опирается о шкафчик, Тайлер на носочках, осознанно, чтобы запихнуть новые контейнеры в шкафчик. — Тебе не нужно платить за ремонт. Или за уборку. Это всё… это всё на мне. Тебе даже не нужно было покупать контейнеры. Чёрт. — Но я хотел. — Ага, что ж… Ты не заплатишь больше ни за что. Ну, разве что за стену, возможно. Пэппер жуёт свою еду, лакает воду. Тайлер улыбается Джошу. Джош улыбается Тайлеру. — Я наврал Заку, — говорит Тайлер. — Почему ты улыбаешься из-за этого? — Я не знаю. Я… я не знаю. На диване Тайлера, Джош обнимает Тайлера, и он продолжает, когда они перемещаются на кровать. Джош убирает волосы Тайлера с его лба, чтобы поцеловать жирную кожу. Тайлер плачет, и он не знает почему. Он будит Джоша посреди ночи, но он не специально или с какими-то злыми намерениями. Джош вообще не проснулся бы, если бы Тайлер не остановился, чтобы чихнуть. Но он чихает в локоть, и теперь Джош шевелится, медленно, моргая с тяжёлыми веками. — Ты в порядке? — спрашивает он. — Ага, — отвечает, вытягиваясь. У Тайлера клавишные: инструмент, на чехол от которого указал Джош, инструмент, который Тайлер не трогал целый год. Он аккуратно к нему притрагивается, клавиши изношены, звук тихий, батареи нужно заменить. — Я думаю, ты мне нравишься, — бормочет Джош, с закрытыми глазами, его рука под майкой Тайлера. — Я думаю, ты мне тоже нравишься. Я тебя разбудил? — Нет. Это… мне нравится это. Мне хорошо, — всё ещё трудно, флиртуя со сном, говорит Джош, — я не чувствовал себя так хорошо уже очень давно. — Это помогает, — говорит Тайлер, и нажимает всеми десятью пальцами на клавиши. Он считает. — Да, это помогает. — Мне это тоже помогает. — Продолжай играть. Джош засыпает под «Twinkle, Twinkle, Little Star».