red cherries, red lips

Даниэль не очень любит вечеринки. Ему не нравится и эта вечеринка. Он просто приходит, потому что знает, что там будет кот. И все знают, что Кан Даниэль готов пойти на что угодно, лишь бы погладить кота. Так вот, он в окружении пьяных студентов колледжа сидит в углу гостиной с хозяйским котом на своих коленях. Он знает кота, ну, наверное, это только потому, что он достаточно хорошо знает его хозяина. В конце концов Джисон - один из его близких друзей. Кота зовут Черри, и Даниэль действительно любит его. Но, опять же, так он любит каждого кота. И, конечно, он не может, находясь на вечеринке, перестать гладить его, даже когда пьяные студенты падают на него или Джисон старается вытащить его из комнаты и приобщить к общему веселью в другой, «комнате, где круче». «В комнате, где круче» только дорогой алкоголь, хотя Даниэлю даже не хочется пить. Но в руке Джисона стакан с красным сладко пахнущим напитком, и всё, что остаётся Даниэлю, так это выпить его. Джисон затаскивает его в круг людей, которые играют в «правду или вызов» в центре комнаты. Даниэль знает почти всех из них, за исключением одного парня, которого, как ни старается, не может вспомнить. Он собирается спросить Джисона о том, кто это, когда парень вдруг снимает свою рубашку, и слова застревают в горле, потому что он куда более привлекателен и, Даниэль уверен, тоже сейчас навеселе. Он слегка пьяный от того напитка, что Джисон дал ему ранее. Друг всё ещё рядом с ним, он замечает его взгляд и фыркает. - Кажется, даже ты не можешь противостоять «эффекту Сону», - усмехается он, и Даниэль краснеет в цвет того самого загадочного напитка, который дал ему Джисон. - Кто он? – тихо спрашивает он, и Джисон смеётся. - Самый неотразимый парень во всей Вселенной, как говорят девочки из его фан-клуба, - сообщает Джисон, в то время как Даниэль думает, что вот такие фан-клубы – странная штука для студентов. Хотя он тоже считает, что Сону выглядит неотразимо с его растрёпанными чёрными волосами, красными губами и без совершенно ненужной рубашки. - Я должен был предугадать, что ты тоже влюбишься в него, - качает головой Джисон. Даниэль хочет возразить, но вместо этого только давится своим напитком, забыв, что как раз пытался пить. Его кашель очень эффективно привлекает к нему внимание игроков в «правда или действие», а Джисон просто отходит в сторону, не собираясь участвовать в игре. - Ты будешь просто стоять и смотреть? Это несправедливо, ты должен сыграть с нами один раз, - Даниэль узнаёт Джэхвана и зовёт Джисона, на что тот только качает головой. - «Правда или вызов» - это слишком скучно. Я буду играть, если у вас найдётся что-то более весёлое, - Джэхван только вскидывает брови на эти слова. Даниэль видит, что они собираются устроить одну из своих позорных ненастоящих драк в очередной раз, и просто садится на пол рядом с Кентой, но не получает ещё одного напитка, хотя чувствует, что должен быть более пьяным, даже несмотря на его низкую переносимость алкоголя. К сожалению, он не сразу замечает, что из-за его места рядом с Кентой Сону оказывается на противоположной стороне. Сону будто бы излучает тепло; в комнате жарко, так как на улице царит лето, а все они – парни, причём в небольшом пространстве комнаты, но рядом с этим парнем, которого Даниэль почти не знает, жара будто бы усиливается. Он чувствует, как кто-то касается его плеча, и поворачивается. Сону улыбается ему, протягивая руку, и у Даниэля появляется незначительная проблема, которая заключается в том, чтобы не смотреть на его обнажённый торс. Но ему всё же удаётся сосредоточиться на лице Сону. Но это очередная ошибка, потому что Сону слишком красив для Даниэля прямо сейчас. - Привет, я Сону. Не думаю, что мы встречались раньше, - он говорит это с такой ослепительной улыбкой, что всё, что Даниэль может сделать, так это кивнуть. Но потом до него доходит, что нужно что-то ответить. - Эм, да. Я Даниэль, друг Джисона. Приятно познакомиться. Он пожимает протянутую руку. Черноволосый снова обращает всё своё внимание на Джисона, который продолжает ругаться с Джэхваном, а Даниэль возвращается к своему напитку. Он должен быть менее трезвым, чтобы пережить эту ночь. - Я потерял Черри, - говорит он, но Джэхван слышит его. - Что ты хочешь с вишней? – спрашивает он и толкает Джисона, чтобы тот посмотрел на Даниэля, прежде чем прокричать что-то вроде: «Конкурс вишневых узелков». По возбуждённым крикам всех остальных Даниэль понимает, что они гораздо более пьяные, чем он. Кто вообще проводит соревнование, кто быстрее завяжет черенок вишни в узел? Ни один нормальный человек точно. Но парням вокруг это интересно, и Даниэль вынужден участвовать, потому что только слабаки отказываются играть. Он действительно недостаточно пьян для подобного. Джисон выходит из комнаты и возвращается уже с ведёрком черешни в руках. Даниэль пьёт уже третий стакан загадочного красного напитка, медленно чувствуя, как уплывает. «Хорошо, - думает он, - лучше быть пьяным, чем трезвым, чтобы опозориться». Среди парней то и дело вспыхивают потасовки за то, чтобы получить стебелёк получше, но Даниэль слишком ленив, чтобы участвовать в подобном, и в итоге он получает короткий стебелек, который, естественно, не сможет завязать. Не похоже, что он вообще сможет справиться. - Итак. На старт, внимание, марш! – кричит Джэхван, и Даниэль не делает ничего, только смотрит на других парней, которые старательно пытаются завязать узел. Сону заканчивает первым, в итоге побеждая. Ему требуется всего около десяти секунд, чтобы вытащить изо рта стебелёк с узелком, торжествующе поднимая его вверх. - Не смейте говорить моему фан-клубу об этом, иначе они будут меня беспокоить вечно, - говорит он, и Даниэль знает, что Джисон уже написал об этом, сделал пост в Instagram и Facebook и точно отправил письмо всем официальным членам фан-клуба ещё перед тем, как Сону закончил предложение. - У Ынки два узелка. Что это значит? – спрашивает Кента; у него самого нет ни одного. - Вероятно, это говорит о том, что он хорошо делает минет, - парирует Джэхван, на что Ынки только пожимает плечами, оставаясь невозмутимым. - Я сказал, что, - начинает он, но Джисон бросает в него стебелёк. - В этой комнате есть дети вообще-то, - говорит он. - Да, я самый младший здесь, - отвечает Ынки и бросает стебелёк в Джэхвана. - Тогда перестань быть ребёнком. Сону вдруг замечает, что некоторые из них, в том числе и Даниэль, не имеют ни одного узелка. - Будет наказание для тех, у кого нет ни одного узелка? – спрашивает он. - Штраф – послушать то, как ты хвастаешься, что лучше всех целуешься, хотя все знают, что ты никогда не целовался, - аккуратно мямлит Джэхван, заработав в ответ совершенно точно обиженный взгляд от Сону. - Ты этого не сделаешь, - говорит он. - Тогда наказание будет таким: поцеловать тебя и понять, так ли ты хорошо целуешься, - предлагает Джисон. Сону протестует, а Кента быстро завязывает узелок на черенке пальцами, тем самым оставляя Даниэля одного без единого узелка, и он очень, очень недостаточно пьян для этого. - В смысле наказание только для неудачников? Это больше похоже на наказание для меня, - возмущённо говорит Сону. Но компания уже загорается этой идеей, и на жалобы Сону никто не обращает внимания. Кента почти похищает Даниэля, заставляя его пить тот же напиток красного цвета, молясь о том, чтобы тот быстрее опьянел. Сону сдаётся с тяжёлым вздохом. - Ладно. У кого нет узла? – спрашивает он, и Кента поднимает руку Даниэля за него самого. - Ты изменщик, Кента, - шепчет ему на ухо Даниэль, но Кента только ухмыляется. - Заткнись. Ты смотрел на него всё это время так, будто хотел съесть, я делаю тебе одолжение. Даниэль не протестует. Сону смотрит на Даниэля со стороны. Потом смотрит на Джисона. - Ты действительно собираешься заставить меня поцеловать этого невинного ребёнка, с которым мы встретились только сегодня? – вскинув брови, спрашивает он. Даниэль бормочет что-то насчёт невинных детей, но Сону, кажется, не слышит его, поворачиваясь к нему. И Даниэль хочет умереть, потому что Сону по-прежнему без рубашки. Он слышит, как другие парни ликуют, но это всего лишь слабый фоновый шум. Его мозг расплывается в кашу, алкоголь наконец-то действует. Сону наклоняется, и у Даниэля кружится голова, наверное, не от алкоголя, но сейчас не время думать об этом. Их губы встречаются всего лишь в течение двух секунд, пока Сону не отстраняется. Тут же со всех сторон слышатся протесты. Что-то о том, что нужно целовать с языком, потому что в этом весь смысл, но Даниэль не слышит, его мозг застревает на ощущении губ Сону на своих губах. Сону смотрит на него, взглядом говоря «прости», и говорит уже вслух: - Извини, но мне придётся засунуть свой язык тебе в глотку, иначе они не заткнутся. - И Даниэль почти отвечает что-то вроде «ты мог бы засунуть свой член мне в глотку, и я был бы совершенно не против», но он ведь живет по принципу «всё в порядке». И тогда губы Сону снова оказываются на его губах, его язык медленно проходится по губам Даниэля, и Сону чувствует вкус того самого загадочного красного напитка, вишни и совсем немного - мятной зубной пасты. Даниэль не хочет, чтобы это прекращалось. Сону отстраняется сразу же после того, как ликующие возгласы за спиной затихают. - Чёрт, - говорит Джисон, - я думал, ты собираешься облизать всё его лицо. Честно говоря, Даниэль бы не возражал. - Довольны? – спрашивает Сону, и остальные кивают. Даниэль чувствует себя плохо. Его непереносимость алкоголя проявляет себя, и он не понимает, зачем вообще пил тот красный напиток. Он смотрит на Сону, который, наконец, понимает, что всё ещё ходит без рубашки, а его губы кажутся краснее, чем были до этого, и голова Даниэля снова начинает кружиться. Его словно подбрасывает. Он слышит вздох Джисона и смех Джэхвана. Кента спрашивает, всё ли с ним в порядке. Ынки даёт ему воды, и Сону, слегка обидевшись, говорит: - Я так плохо целуюсь? Это заставляет Даниэля рассмеяться, но он чувствует, что его вот-вот стошнит, и Джисон снова только вздыхает. Кента хлопает его по спине, и Ынки забирает у него стакан с водой. И как будто бы Даниэль не чувствует, что опозорился, Сону предлагает проводить его до дома. *** На следующее утро Даниэль просыпается с головной болью. Голова болит невозможно сильно, а на грудь что-то давит. Он открывает глаза, и им тут же становится больно, так как в комнате слишком светло. Он щурится в попытке увидеть, где находится. Он узнаёт свой рабочий стол и испытывает облегчение – по крайней мере он в своей комнате. Но потом до него доходит, что тяжёлый предмет на его груди - не одна из его кошек (они ведь в доме родителей, как это может быть одна из них), а чья-то голова. Даниэль садится, слегка напуганный, тем самым сбрасывая с себя того, чья голова покоится у него на груди. Его тут же пронзает резкая боль из-за подъёма, и когда он смотрит на человека рядом, то встречается взглядом с парой тёмно-карих глаз, видит три милые родинки на щеке и губы цвета спелой вишни. Даниэль хорошо помнит эти губы. - Сону? – спрашивает он, и его голос хриплый, а слова он произносит медленно из-за похмелья и сонливости. - Не самый хороший способ разбудить меня после того, как я нёс тебя всю дорогу домой, потому что ты не пожелал просыпаться, и так бы и остался там, потому что Джисон был слишком занят тем, что убирал свой дом, - кивает Сону, и Даниэль чувствует, что его щёки буквально горят. - Спасибо, - получается невнятно, и Сону просто качает головой. - Мне сказали о том, что ты совсем не умеешь пить. Это дерьмово. И это не я поцеловал тебя вчера, - Даниэль смеётся на эти слова, но тут же стонет, потому что голова невыносимо болит. - Да нет, это был ты, - тем не менее уверенно возражает. - Окей, - соглашается Сону, а затем встаёт и уходит из комнаты. Даниэль хочет было встать следом, но голова болит так сильно, что на самом деле он думает, что ему нужно подождать, пока Сону вернётся, здесь. И тот возвращается, протягивая стакан с водой и с шипящей в ней таблеткой обезболивающего. - Возьми. И лучше не двигайся, - говорит он. – Я пообещал твоим друзьям позаботиться о тебе, и мне нужно выполнить это обещание надлежащим образом. Даниэль едва ли не с удовольствием выпивает воду, с нетерпением ожидая, когда таблетка начнёт действовать. Сону вновь опускается на кровать рядом с ним. - Знаешь, я ведь ничего не знаю о тебе. Кроме твоего имени и о том, что ты не умеешь пить, - говорит Сону, и всё утро Даниэль проводит в рассказе о себе для Сону. В свою очередь, Сону говорит, что учится, что на год старше, любит танцевать и думает, что его фан-клуб – самое смешное, ведь он полностью состоит из девушек, которые мечтают о свидании с ним, даже не подозревая о том, что ему вовсе не нравятся девушки. - Да, я заметил, - отвечает на это Даниэль, и Сону приподнимает бровь. - Ни один натурал не может поцеловать другого парня так, как ты поцеловал меня, - объясняет Даниэль, и Сону улыбается. - Значит, у тебя большой опыт в общении с натуралами, - Сону дразнит его, и Даниэль прячет лицо в ладонях. На самом деле он поцеловал многих парней-натуралов, ибо ему всегда везло в игре в «бутылочку». - Знаешь, - начинает Сону, - ты целуешься лучше, чем я мог бы предположить. В смысле, для того, кто пьян, и не смог завязать узелок на черенке вишни. От этих слов Даниэль невольно краснеет и бубнит себе под нос что-то вроде «спасибо?», на что Сону только усмехается. - Ты милый, когда так краснеешь, - говорит он, и Даниэль думает, что его лицо не может стать ещё краснее. – Ты должен пойти со мной на свидание, - торжественно говорит Сону, и Даниэль открывает глаза и рот одновременно, заставляя Сону рассмеяться. - Ты серьёзно? – всё же задаёт вопрос Даниэль. Сону, видимо, слишком ленится, чтобы дать точный ответ словами, поэтому просто кивает и подаётся вперёд с явным намерением поцеловать Даниэля. Говорить о том, что Даниэль точно согласится пойти на свидание, нет смысла.