Чонгука на самом деле тошнит от того, насколько радостная атмосфера царит за столом. Мать щебечет, не переставая, суетится, хватается за кастрюльки и сковородки, за чайник и многочисленные вазочки с конфетами и печеньем. Еды на столе столько, сколько не бывает даже на грандиозный пир на новый год, когда приезжают дальние родственники, чтобы пожрать на халяву. Отец улыбается почти от души, почти радостно, слушая чужие россказни о многочисленных победах, наградах, кубках и прочем дерьме. Сестра и вовсе истекает радугой и чем-то липким, имеющим розовый цвет, пахнущим дешёвым клубничным ароматизатором. Кажется, в этом чём-то ещё яркие розовые блёстки, маленькие розовые сердечки и ещё какая-то ванильная хрень того же розового цвета.
Чонгук на воображение никогда не жаловался, а потому флегматично наблюдает за тем, как розовые сопли стекают на пол и начинают подкрадываться к его ногам. Почему именно розовые сопли? А что ещё может находиться в голове малолетней глупой по уши влюблённой девчонки? Уж точно не холодный рассудок и трезвый ум.
- Чонгук? Не расскажешь что-нибудь о себе?
Тэхён улыбается совершенно очаровательно, как не раз уже заметили мать и сестра Чонгука. Даже отец под взглядом тёмно-карих омутов тушуется едва заметно и начинает говорить слишком быстро. Тэхён, Ким Тэхён, парень его сестры, просто прелесть. Весь такой из себя принц из сказки, разве что коня не хватает. Высокий, статный, крашеный в золотисто-песочный красавчик, отличник, спортсмен и победитель по жизни. Поёт, рисует, играет в баскетбол, в своё время учился в музыкальной школе, где лучшим другом был саксофон. Любит классическую и джазовую музыку, в свободное время гуляет в парках, делая яркие живые фотографии, или сидит дома, смотря романтические комедии. Весь такой хороший, правильный. Чонгуку блевать хочется.
- Я не собираюсь ничего рассказывать о себе. Тебе с моей сестрой встречаться, а не со мной, вот о ней у неё же самой и интересуйся.
- Чонгук…
В голосе матери - приказ заткнуться. Отец смотрит неодобрительно. Сестра поджала губы и смотрит обвиняюще, ведь только сорок минут назад, когда этого доморощенного хлыща не было в их квартире, умоляла ничего не испортить.
- Что
«Чонгук»? Я не обязан с ним дружить лишь потому, что он пару-тройку месяцев будет встречаться с моей сестрой.
- Тебе просто завидно, да? - взрывается Мин, перекидывая нервно длинные чёрные волосы через плечо. - Поэтому и говоришь гадости. У нас с Тэхёном настоящие чувства, не на пару-тройку месяцев, как ты выразился, а навсегда!
- Навсегда? Держи карман шире. Твоё «навсегда» - это пока он тебя в кровать не затащит. Кто-то вообще здесь помнит, кроме меня, что у них разница в четыре года и Мин - несовершеннолетняя?
Разумеется, никто не помнит. И никто не слушает. Мать подлетает со скоростью света и отвешивает пощёчину, пока отец грозным тоном приказывает убираться в свою комнату. Сестра красная от злости, размазывает по щекам злые слёзы и смотрит выжидающе на Тэхёна. Видимо, ждёт, пока он начнёт опровергать слова её братца, кинется утешать, гладить по головке, вытирать слёзы.
Вот только Киму нет до неё дела. Он извиняется перед родителями своей девушки, сообщает, что им с Чонгуком надо поговорить, а после уволакивает дёргающегося и шипящего проклятия Чонгука в комнату последнего, захлопывая дверь. Щёлкает дверной замок, звучащий ударом молотка в зале суда, и Чонгук оказывается пригвождён к стене.
- А ты такой нахальный и смелый, да?
Тэхён жмётся близко, улыбается широко и ехидно, но через секунду охает и отшатывается, когда чужой кулак прилетает в живот. Не сильно, скорее чувствительно, заставляя отпустить чужие пригвождённые к двери запястья. Фыркнув, Чонгук отпихивает дующего губы парня в сторону и садится в кресло на колёсиках, скрещивая руки на груди.
- А ты такой уёбок на самом деле. Чего тебе надо?
- Ты ведь знаешь, Чонгукки.
Тэхён оказывается близко очень быстро, садится на корточки и опирается ладонями о чужие колени, неловко покачиваясь. Смотрит с усмешкой, в глазах искорки сверкают.
- Ты ведь хочешь, чтобы я не трогал твою маленькую сестрёнку? Хочешь, чтобы её радужный мирок не разбился? Чтобы она и дальше верила, что сказка существует, что принц на белом коне ещё прискачет за ней? Тогда тебе нужно всего лишь быть чуточку благосклоннее ко мне, крольчонок.
Чонгуку смешно, и он смеётся. Сначала тихо, как будто украдкой, а после всё громче. Тэхён из-за этого выглядит удивлённым очень, вскидывает брови, пальцами сильнее впиваясь в чужие колени, пока Чонгук не шипит сквозь смех, не матерится и не отпихивает его ногой. Упав на спину, Ким хочет подняться, но не успевает, потому что Чонгук в одно мгновение оказывается сверху, а после наклоняется к его лицу так близко, что кончики носов почти соприкасаются.
- Глупый наивный хён, - шепчет Чон и зарывается пальцами в чужие пушащиеся волосы, - ты думаешь, что мне есть до этого дело? Ты серьёзно?
Тэхён выглядит озадаченным, в его глазах мелькают типичные для подобной ситуации мысли, и Чонгук читает их, улыбается и склоняет голову к правому плечу.
- Ты думаешь, что мне есть дело до сестры и её соплей? До матери, которая этого подкидыша любит больше, чем меня? До отца, который мне не родной, который и притащил эту малолетнюю истеричку в наш дом? Ты серьёзно думаешь, что ради счастья кого-то из них я поступлюсь своими принципами?
Чонгук и Тэхён знакомы вообще-то очень давно, а потому Чон прекрасно знает, что из себя представляет «парень» его сестры. Наглый, хамоватый, заносчивый и откровенно больной на голову. Вандализм, три задержания копами, пристрастие к алкоголю и сигаретам, ухлёстывание за каждой короткой юбкой. Чонгук знает Тэхёна
«от» и
«до», они крутятся в одной компании, ходят в одни и те же места, у них куча общих знакомых. У Тэхёна душа как распахнутое окно. Он не скрывает своих пристрастий, никогда не таит мыслей в голове, частенько высказывает людям в лицо обидные правдивые колкости, за которые после и огребает. Чонгук повидал его со всех сторон в прямом и переносном смысле, начиная с образа приличного студента и заканчивая образом ёбыря-террориста. Господи, да этот придурок под кайфом однажды трахнул в тесной толпе какую-то пьяную девчонку прямо посреди танцпола, задрав ей юбку, которая была больше похожа на широкий пояс, и отодвинув в сторону бельё.
Сумасшедший, двинутый на всю голову психопат.
И не было Чонгуку до его приблуд никакого дела, пока эти самые приблуды не коснулись его. Сам Чонгук не был паинькой, но и образом скромника никогда не прикрывался. Может быть, потому что заскоки его не были столь масштабны, чтобы после дуть губы, округлять глаза и с видом оскорблённой невинности доказывать кому-то, что
«это не я, я не такой, вы только взгляните в мои честные глаза!». Чонгук за компанию всегда почти пил и курил дурь, но уж точно не лез танцевать на барную стойку и не бегал после по улице с монтировкой, разбивая окна в машинах или витринах, потому что те под кайфом напоминают слёзы ангелов, осколки разбитых сердец или ещё какое-то дерьмо. Чонгук не рисовал баллоном огромные фаллосы на стенах возле метрополитена и не удирал от копов, не нажирался до такой степени, чтобы после в универе блевать в туалете, но…
Чонгук всё равно каким-то невероятным образом влип по самые уши в неприятности. И имя этим неприятностям - Ким Тэхён.
Чон понятия не имеет, в какой момент младший брат Намджуна обратил на него своё внимание, но по пизде всё пошло резко и стремительно. Тэхён сам по себе такой: порывистый, скорый на действия, не думающий головой совершенно. Между каким стаканом купленного старшими дешёвого пойла и предложенной в очередной раз самокруткой Ким вдруг осознал, что Чонгук очень даже ничего для первого сексуального опыта с парнем, Чон понятия не имеет, но с тех пор пришлось стать в разы осмотрительнее.
Вот только не помогало, потому что Тэхён был словно вездесущий, как и его развязные ручонки.
Он подкрадывался со спины, обнимал крепко и шептал на ухо пошлости, сжимая ладонями задницу Чонгука и сетуя на то, что на том опять какой-то мешок, а не нормальные джинсы. В толпе, у барной стойки, даже в туалете Тэхён неизменно оказывался рядом, отпуская сальные комментарии или даже при удачном для него и неудачном - для Чонгука стечении обстоятельств присасываясь к чужой шее, слизывая испарину вперемешку с терпкой плёнкой одеколона или же оставляя следы укусов и засосов.
- Чонгукки, не ломайся, тебе понравится, - сладостно шептал он то в одно, то в другое ухо обычно уже пьяного или накуренного Чонгука.
Чонгук ломался. Ломался, потому что не собирался спать с этим идиотом, потому что в принципе не собирался спать с парнями и уж тем более подставлять кому-то свою задницу. В конце концов, Чонгук решил, что Ким таким образом просто борется за его здоровый образ жизни. Из-за постоянных домогательств Чонгук стал меньше пить, реже засиживаться с друзьями допоздна. Трезвым было легче дать отпор, врезав хорошенько по холёной наглой морде, а если уйти пораньше, то не приходилось опять же отбиваться от Тэхёна, который к тому времени доходил до кондиции и считал, что его никто и ничто не остановит. Обычно после таких моментов у Чонгука были распухшие искусанные губы, порванные воротники футболок и засосы на ключицах, потому что Тэхёна в режиме
«меня никто не остановит» остановить было действительно невозможно.
- Это мой парень. Ким Тэхён.
Сказать, что Чонгук охренел, встретившись взглядом с лукавым прищуром коньячных глаз, значит не сказать ничего. Он едва сдержался от того, чтобы театрально схватиться за грудь в районе сердца и начать хватать распахнутым, как у глупой рыбки, ртом воздух. Будь его душевная организация чуть более тонкой и нежной, он бы даже мог упасть в обморок, перед этим элегантно закатив глаза и изящно взмахнув руками. После - банальные посиделки за столом, знакомство, комплименты и слащавая лесть, и в процессе Чонгук вдруг узнаёт о Тэхёне нечто новое, неизведанное.
У Ким Тэхёна раздвоение личности.
Конечно, по факту ничего такого нет, но Чонгук с трудом может представить, как сидящий перед ним галантный и весь такой из себя Тэхён в брюках и отглаженной белоснежной рубашке танцует пьяным на столе, поливая пивом всех, кто хочет его оттуда стянуть, и громко матерясь в процессе подпевания какой-нибудь дерьмовой, орущей на весь район, песне. И теперь этот самый Ким Тэхён лежит под ним, весь такой расстроенный, потому что план полетел к чёрту, а рыбка наживку не заглотила.
- Неужели тебе действительно плевать? - с умирающей надеждой интересуется Тэхён, опуская осторожно ладони на чужие бёдра.
- Наплевать, - сухо отвечает Чонгук. - Делай, что хочешь.
И Тэхён делает.
Чонгук узнает это после, когда возвращается однажды из универа и застаёт всех в гостиной. Мин рыдает, не ноет даже, а почти орёт, визжит так громко, что стёкла звенят. Папаша её рядом крутится, пытаясь успокоить, говорит что-то о том, что этому её Тэхёну рожу начистит, мать суёт платки и салфетки, приговаривая, что Мин такая хорошая, она ещё найдёт своё счастье.
- Ну что ты стоишь? Хоть бы поддержал сестру! - негодует мать, смотря тяжело.
- Она мне не сестра. И что такое? Любовь навеки исчезла? А я говорил, - выплёвывает Чонгук и самодовольно усмехается. - Я ведь предупреждал, но вы же умнее всех. И да, мама, я не собираюсь поддерживать ту, из-за кого меня теперь все называют
«братом той малолетней шлюхи». Знаешь ли, у Тэхёна целый женский фан-клуб в универе, и все они были не очень рады, когда ваша несравненная малолетняя Мин стала с ним встречаться. От сплетен, которые теперь о ней ходят, уши вянут даже у преподов. Господин Чхве сегодня так сочувственно на меня смотрел, всё приговаривал, что у такого хорошего мальчика, как я, и такая сестра - позор для семьи, клеймо на фамилии.
Чонгук не слушает ор папаши малолетней дуры и крики матери. Он спокойненько покидает квартиру, закидывая рюкзак на плечо. По крайней мере, теперь он понимает, что это за выкрутасы вокруг него были в универе. И откуда только прознали, что это его новоявленная сестра? Он ведь специально никому не рассказывал, кроме самых близких друзей, которые трепаться не стали бы. И то им он не рассказал, им он по-пьяни в клубе ныл в «жилетки». Впрочем, в фан-клубе Тэхёна девчонки были те ещё стервы, могли всё и про всех баб Тэхёна узнать, если сильно припекало.
«Ей ещё повезло. Предыдущую его недельную пассию облили клеем, так пришлось волосы состригать почти под корень», - вспоминает Чонгук и усмехается, представляя лысую Мин.
Это было бы забавно.
А после нет никаких мыслей, потому что наконец-то родной провонявший сигаретами клуб, любимые ребята, Намджун, протягивающий пиво. Следом сигарета от Юнги и на душе так хорошо становится, что даже просыпается желание искренне поблагодарить Тэхёна за устроенное в универе представление. Ведь, судя по ленте новостей, пестрящей видео, это было целое шоу, в процессе которого Мин была опозорена и убежала зарёванная и осмеянная фанаточками Кима. Чонгук чувствует себя отомщённым, чувствует нереальный кайф, осознавая, что новости разлетаются быстро, что в школе Мин изрядно подпортят жизнь насмешками и издевательствами.
Да, это подло, низко и так далее по списку, но Чонгук в ангелы не метит, как не метит и опустившийся на соседний диванчик Тэхён, который охреневает, когда Чон переползает к нему на колени и развязно целует, но быстро берёт себя в руки. Себя и задницу Чонгука, сминая ягодицы и отвечая на требовательный поцелуй. И как-то похуй становится на то, что Намджун подавился пивом, а у Хосока из раскрытого рта выпадает сигарета, приземлившаяся на ляжку матернувшегося громко Чимина.
Чонгук благодарен, и Тэхён эту благодарность принимает с радостью.
|End|
