Опасная сделка

      — Я Вам ещё раз повторяю, мисс Рокбелл: не имею права.       Уинри сжала свои руки в кулаки, стараясь сдержать раздражение, и глубоко вздохнула. Она уже несколько верных минут пытается уговорить алхимика освободить братьев из темницы. Но все без толку. Он не преклонен, его не убедить, не разжалобить.       Её собеседник, одетый в белоснежный костюм, сидел напротив неё и смотрел на девушку совершенно невозмутимым и бесстрастным взглядом. Просьбы и лепетание блондинки порядком утомили его. Кимбли, подперев одной рукой голову, а второй задумчиво стуча по столу пальцами рядом с лежащей на нем шляпой, терпеливо ждал, пока механик прекратит все свои попытки давить на его жалость, которая вряд ли вообще у него существовала или была бы, как таковая. Сначала Зольф пытался терпеливо и предельно учтиво отвечать Уинри отказом с легкой вежливой улыбкой, но через некоторое время он прекратил это занятие. Чуть нахмуренный в раздражении лоб, постукивание пальцев о столешницу, безразличный холодный взгляд серо-голубых глаз, которые то ли смотрели на механика, то ли куда-то сквозь или мимо неё, и мимолетные мысли по другой теме — вот что осталось после настойчивости девчонки.       У Рокбелл чуть покраснело лицо, губы задрожали. Так, только слез ещё не хватало. Этого подрывник уже терпеть не хотел. Он откинулся на спинку стула и устало прикрыл глаза.       — Хотя… — произносит Багровый алхимик спокойно и задумчиво. — Если у вас есть предложить что-нибудь взамен, я бы крепко подумал…       Ветеран Ишвара знал, что этой девчонке предложить совершенно нечего, и в ней он абсолютно не был заинтересован. Она всего лишь туз в его белом рукаве против вспыльчивого и бесконтрольного мальчишки — Эдварда Элрика. Она заложник. Заложник, выдвигающий свои условия. Не смешно ли? Однако Кимбли это совершенно не забавляло — напор со стороны девушки был просто колоссален. И стена, выстроенная терпением, контролем, вежливостью, воспитанностью и учтивостью интеллигента, готова, как ни стыдно и досадно это признавать, дать хорошую трещину. Алхимик уже не может спокойно выдерживать это, и его чуть уставшее лицо тому доказательство. Механик автоброни, друг детства этих братьев… Нет, они со старшим Элриком определенно стоят друг друга — оба упрямы, настойчивы и бесповоротны. Зольф рассчитывал, что сейчас механик громко всхлипнет и, утирая слезы бессилия, убежит за дверь, проклиная его и удостаивая различными темными титулами. Но стоило алхимику открыть глаза и взглянуть в лицо механику автоброни, как он наткнулся на решительный взгляд сапфировых глаз.       Даже беззащитная принцесса готова пожертвовать собой и всем, чем угодно, ради своего возлюбленного, попавшего в беду к умному, коварному злодею…       Уинри расправила плечи и сильнее сжала кулачки. Ей есть что предложить, но сказать об этом сложнее, чем самой принять это решение. Совершенно абсурдное, опасное, пропитанное безумием, до конца не осознанное и не продуманное решение. Блондинка ещё раз глубоко вздохнула, решаясь что-то сказать.       ...но лучше бы она это не делала и не говорила.       — Себя.       Голос девушки слишком уверенно звучит в тишине Бригского кабинета Багрового алхимика.       Брови у подрывника медленно поплыли наверх. Ему показалось, или?.. Судя по выражению лица юной Рокбелл — нет. Девушка не изменилась в лице, продолжала смотреть на алхимика и пыжится от уверенности и непонятной храбрости. В кабинете повисла неловкая тишина.       В ледяных глазах отразилось удивление, которое вскоре сменилось коварством, а затем внезапно серьезностью. На губах появилась учтивая ухмылка, граничащая с садистским оскалом. Мужчина подался вперед к столу, пристроив подбородок на сложенные перед лицом в замок руки. Ответ девушки был весьма неожиданный. Впервые ей почти удалось его заинтересовать. Однако понимает ли юная мисс, что она только что предложила? Самопожертвование? Ох, как благородно! Я аж растроган и повержен в самое сердце! Это же дорогого стоит!       Зольф заинтересованно прищурился, но все же уповал на то, что он ослышался или механик неудачно пошутила.       — Простите, девушка, если я правильно вас понял, — обратился к отчаянной собеседнице алхимик, даже не называя её по имени, — вы предлагаете мне… себя?       Уинри растерялась, не ожидая уточнения. Глаза забегали, на щеках появился легкий румянец, который, впрочем, быстро исчез, стоило ей увидеть насмешливо-коварный взгляд подрывника. Механик побледнела.       — Вы… меня правильно поняли, — тихо произнесла она.       Смелость утекла куда-то в неизвестном направлении, как песок сквозь пальцы. В голову постучалось осознание того, что она сейчас только что произнесла. В робкой душе заскреблись кошки, и Рокбелл побледнела ещё сильнее.       Кимбли еле слышно хмыкнул, осторожно поднялся из-за стола, обогнул его, медленно подошел к стоявшей и явно перечитавшей сомнительных романов Уинри Рокбелл. Мужчина чуть наклонился к лицу девушки, желая посмотреть ей в глаза. Механик напряглась, но отступать и отводить взгляд не стала.       — Вы хоть понимаете, что мне предложили, Рокбелл-сан? — вкрадчиво спросил алхимик.       — ...П-понимаю, — голос блондинки дрогнул.       Алхимик снисходительно улыбнулся.       — Какое самопожертвование, — с легкой долей скрытого восхищения произнес он. — И все ради одного вспыльчивого, упрямого, сующего нос, куда не нужно, паренька… и его любимого братца, — Зольф изобразил на лице наигранную задумчивость. — Вы же не настолько глупы, мисс Рокбелл, чтобы разбрасываться такими неосторожными словами. Возьмите их назад. Пока не поздно…       Она определенно до конца не осознает, что говорит. Один единственный шанс, чтобы забыть об этом, оставить странную тему за кормой, и механик им не пользуется. Глупая… все-таки глупая…       — Нет, — робко ответила девушка, но она в следующий миг нахмурилась, и следующее сказала более уверено. — Я не буду отказываться от своих слов, мистер Кимбли.       О как! Ради своего любимого и его брата эта юная леди готова пойти на такой шаг. А знаете, это достойно в какой-то мере уважения. Правда, сам Элрик её не поймет, если узнает.       Но лучше бы вы отказались от своих слов, мисс Уинри… пока была такая возможность…       — Тогда, думаю, мы договорились? — мужчина протянул девушке для рукопожатия и заключения соглашения руку.       Механик, отогнав страхи прочь и не колеблясь более ни секунды, пожала алхимику руку. Сжав горячую ладонь подрывника, Рокбелл в следующий миг хотела разорвать рукопожатие, но сильные пальцы мужчины удержали её руку на месте. Это уверенное действие со стороны ветерана Ишвара напугало блондинку. Неужели, придется платить прямо здесь и сейчас?..       Зольф увидел в сапфировых глазах страх и, усмехнувшись, нагнулся чуть ближе к лицу механика. Рука алхимика подтянула девушку за талию ближе к себе. Она напряглась, но все же чуть подалась навстречу, закрыв глаза и чуть запрокинув голову, тем самым открывая лицо, губы и шею для действий. Раз приняла такое решение, то следовать ему до конца. Кимбли только больше усмехнулся, видя этот настрой. Надо же! Долго ли она будет так упорствовать? Будет ли этот настрой у неё до конца?..       Алхимик наклонился к уху юной девушки и выдохнул, заставляя её задрожать от горячего дыхания и голоса:       — Не сейчас. Свою часть договора вы выполните потом, — подался ещё ближе, губами почти коснулся мочки её уха. — Когда я захочу… сам найду вас.       Рокбелл шумно и испуганно выдохнула, задрожала, запоздало понимая, во что себя втянула, но резко отодвигаться от подрывника не стала, чтобы не провоцировать и не показать своего страха.       Багровый разорвал их крепкое рукопожатие ненадолго, и Уинри почувствовала, как мужчина вложил ей в ладонь что-то холодное. Вскоре, девушка недоуменно смотрела на ключ в своей руке. Сапфировые глаза посмотрели в ледяные, насмешливые глаза.       — Свою часть уговора я выполнил, — произнес подрывник, легко улыбаясь. Рокбелл вновь опустила взгляд на свою раскрытую ладонь, на маленький ключ, за который она так долго боролась. И все же добилась его. Багровый так легко и просто отдал ей ключ, но взамен на что? Но какой ценой?! — Бегите, — Уинри вздрогнула от голоса алхимика, выведшего её из задумчивости. — Освобождайте своего дружка.       Голос так и пропитан коварством, иронией и… странным пониманием.       Механик сжала в своей руке ключ и, не смотря на Кимбли, решительно направилась к выходу. Девушке казалось, что происходящие было сном, или же эти события происходили не с ней, а с кем-то другим. Абсурд, все это полнейший абсурд…       — Но не забудьте, вы мне остались должны, мисс Рокбелл, — нагнал у дверей голос алхимика, вынуждающий блондинку замереть, нервно сглотнуть и с опаской посмотреть через плечо на Багрового алхимика.       Кимбли уже стоял к механику спиной и задумчиво смотрел перед собой, куда-то в окно, на шапки снега на горах Бригса, словно ничего не произошло. Уинри несколько мгновений смотрела мужчине в спину, а потом чуть нахмурила брови и вышла за дверь.       Может, ей удастся избежать, уйти от своего опасного долга?..       После Бригских событий прошел месяц, механик уже практически забыла, что с ней происходило тогда в крепости. Она была полностью погружена в свою работу. К завтрашнему вечеру нужно успеть выполнить два заказа, поэтому придется работать всю ночь, не смыкая глаз.       Бабуля Пинако ушла в деревню к своим знакомым, не стала приводить давно просившихся гостей к себе — наведалась к ним сама, оставив внучку работать в тишине, одну в мастерской.       Блондинка потуже подвязала бандану на своей голове, чтобы волосы не лезли в глаза, и поправила рабочие очки. Концы автоброни получались неровные — нужно их подправить. Прикусив от усердия губу, Уинри принялась за работу. Звук шлифовального станка, возможно, было слышно и на улице, однако это давно не смущало механика. Их мастерская находится на самой окраине деревни, можно не смущаться, что эти звуки могут разбудить кого-нибудь из местных жителей, соседей.       Рокбелл остановила колесо станка и поднесла запчасть протеза к лампе. Подняв очки себе на лоб, девушка придирчиво и внимательно осмотрела часть протеза. Неровностей стало меньше, но до идеала ещё далеко. Девушка задумчиво нахмурилась. Стараясь пересилить усталость, она надвинула очки на глаза и снова подошла к станку. Затем ещё несколько таких же подходов.       В итоге, молодой механик выровняла края, положила готовую часть протеза на стол и выпрямилась во весь рост, сняв очки и устало потерев тыльной стороной ладони лоб. Скоро должен Эд приехать — поменять автоброню, и снова её ждет бессонная ночь над станком, с инструментами, болтиками, винтиками, гайками… Блондинка слабо улыбнулась. Наверняка, придется снова снимать мерки — Эдвард снова подрос. Уинри видела, как он чуть прихрамывает. Автоброня уже не годится, слишком мала, требуется срочная замена.       Где-то внизу сквозь дрему раздраженно тявкнул Дэн. Услышав пса, Рокбелл подошла к окну, открыла раму и выглянула, высунув голову навстречу ночному свежему ветру. В темноте ночи светились два окна: кухни и её комнаты. На улице никого не было, да и быть не могло — время позднее.       Девушка оторвалась от окна, потянулась и, решив спуститься на кухню попить воды, вышла из кабинета. Что-то беззаботно напевая себе под нос, Уинри спустилась вниз. Проверила входную дверь, потеребила пса по холке, за что тот удовлетворенно проворчал, снова погружаясь в собачий сон.       Улыбнувшись, механик пошла на кухню и подошла к столу. Нашла на полке свой любимый высокий граненый стакан, налила в него воды, уже почти поднесла его к губам и внезапно замерла, медленно поставив стакан обратно на стол. Одну деталь она заметила не сразу… Она же не выключала свет на кухне!       Неожиданно чья-то ладонь зажала ей рот, сильная рука обвилась вокруг талии и прижала к незнакомцу, бесшумно появившемуся за спиной. Механик сдавленно вскрикнула в горячую ладонь и насколько могла забилась в чужих руках.       — Тихо-тихо, — прошелестел над ухом знакомый насмешливый голос. — Или уже забыли часть своего уговора?       Узнав личность ночного гостя и внезапно вспомнив свое обещание, Рокбелл сильнее дернулась из рук. Над ухом насмешливо хмыкнули и чуть крепче прижали к себе.       — Смотрю, меня вы совсем не ждали, мисс, — девушка почувствовала дыхание на своей шее. — Однако я пришел...       Уинри что-то приглушенно сказала в руку алхимика, и мужчина оторвал руку от её губ.       — Я думала… что вы забыли… — с легким, но ощутимым страхом произнесла Рокбелл, чуть повернув голову, чтобы увидеть лицо гостя.       — Как видите, нет — не забыл, — ответил Багровый, выпуская девушку из своих неожиданных, уверенных и крепких объятий.       Почувствовав дозволенную свободу, механик обернулась.       В темноте белый костюм подрывника весьма четко выделялся, глаза загадочно блестели, и улыбка, почему-то девушка была в этом уверена, украшала его лицо.       — Простите, если напугал, — неожиданное, но не очень-то искреннее извинение прозвучало со стороны Кимбли, голос которого все же был пропитан насмешкой и любопытством.       Девушка была загнана в угол. Она успела забыть про эту опасную сделку. И алхимик нашел её… но Рокбелл не готова, совершенно не готова. Страх закрался в сердце юного механика, блондинка с опаской посмотрела на Багрового алхимика.       Подрывник чуть наклонил голову, смотря на испуганную и насторожившуюся девушку из-под полей своей шляпы. Он знал, что в итоге она очень будет жалеть о своих словах, но теперь отступать поздно, и юная леди это понимает прекрасно. Усмехнувшись украдкой, Кимбли зашагал спокойной, плавной, хищной походкой в гостиную, где сел в кресло, с которого открывался обзор на кухню и до сих пор стоящую там девушку.       Уинри проводила мужчину напряженным взглядом. Нет, она не думала, что алхимик на неё настойчиво набросится, но это спокойное выражение лица и обычные безразличные движения, словно вся эта ситуация совсем его не интересовала, просто поставили в тупик.       Рокбелл осторожно вышла из кухни, остановившись в дверях гостиной, продолжая смотреть на Кимбли, удобно устроившегося в кресле и беззаботно закинувшего одну ногу на другую. Руки мужчина расслаблено положил на подлокотники, а глаза так же неотрывно смотрели на молодого механика.       Несколько минут в гостиной стояла напряженная тишина, пока подрывник не прикрыл глаза и глубоко не вздохнул.       — Опасную вы сделку предложили мне, мисс Рокбелл, — задумчиво произнес Зольф.       В душе Уинри закралась надежда. Неужели он откажется от этой сделки?       — Вы сомневаетесь? — осторожно спросила блондинка, неумело пытаясь скрыть нотки надежды.       Зольф легко почувствовал это в её голосе и открыл глаза. Девушка уже привыкла к полумраку в комнате и ясно увидела в них хитрые огоньки.       — Почему же? — и голос мужчины сочился усмешкой. Не злой, но весьма неприятной. Он чувствовал превосходство в этой ситуации, и нисколько не пытался скрыть это. Показывает, доказывает, что выхода уже нет, и надеяться бесполезно. — Будь я религиозным человеком, сказал бы, что я и так грешен и нечист. За мной уже много волочится греховных камней на веревке, так что секс с несовершеннолетней особо положение моей репутации уже не испортит, абсолютно не изменит, — пожал плечами алхимик, словно говорил совершенно обычные и бытовые вещи.       Лицо Уинри вспыхнуло жгучим румянцем. Как он это легко сказал… Смотреть на Кимбли спокойно уже стало невозможным, и механик опустила взгляд на свои ноги, которые вот-вот затрясутся от страха и трепета перед событиями, предстоящие ей сегодня и сейчас совершить.       — Вы мне казались… — девушка осеклась, голос не слушался, дрожал практически ощутимо.       — Каким? — с интересом спросил алхимик, чуть вскинув брови.       — ...Другим, — неопределенно ответила Рокбелл: то ли смущаясь, то ли боясь неправильно подобрать слова.       — Внешность обманчива, — коротко и просто отозвался мужчина.       Снова пауза. Пауза давящая, долгая…       Уинри робко поднимает сапфировые глаза на Кимбли. Тот невозмутимо продолжает сидеть в кресле, ничего не предпринимая. Только его взгляд — проникновенный и выжидательный. Мол, я здесь, что дальше будете делать?       И только сейчас до механика дошло — она должна быть инициатором! Она!       Глаза девушки в шоке уставились на мужчину, рот раскрылся в попытке вымолвить хотя бы простое «нет», но не смогла. И она так и осталась в этом положении.       На лице алхимика появилась коварная ухмылка. Э нет, девушка, я уже, что должен был, все сделал. Ваша очередь, а я посмотрю.       Рокбелл нервно сглотнула и снова отпустила голову, до боли стиснув зубы и руки в кулаки. Вот значит что?!       Пути назад нет, в этом алхимик прав. Механик вздохнула и, пытаясь не смотреть в глаза подрывнику, стала медленно приближаться к креслу. Медленно, словно она идет к эшафоту, на смерть. Хотя в чем-то с этим можно согласиться.       Девушка осознала одно — алхимик играется с ней. Ему было легко отпустить Эдварда и Ала. Легко, с пафосным, широким жестом отдать ключ от их темницы. Но ей ответный шаг не сделать — сложно, трудно. И все это Уинри поняла только сейчас… глупая девчонка. Зольф еле слышно вздохнул. Придется вам усвоить этот урок, Уинри-сан, на который сами напросились. Никто за язык не тянул. Сами сказали, сами и выпутывайтесь. А потом уясните, что словами нельзя так разбрасываться.       Механик осторожно с опаской в сапфировых глазах приблизилась к подлокотнику кресла и напряженной фигуркой замерла. Кимбли чуть повернулся в сторону девчушки, спокойно смотря на неё и ожидая, что та будет делать. Девушка, пытаясь не смотреть мужчине в лицо, робко дотронулась до руки алхимика. Понимая, что хочет сделать блондинка, минер убрал свою руку с подлокотника, освобождая место и показывая, что сам её «подталкивать» на действия не собирается… пока. Пока ему не надоест наблюдать за проявляющимся на лице и действиях самоедством и самокритикой, по поводу не обдуманных слов, сказанных ранее в одном кабинете, в одной крепости, в далеких от этой деревеньке снежных горах.       Уинри уже успела пожалеть о своих словах. Несколько раз. С каждым шагом, приближающим её к ночному гостю, жалела. И злилась. Злилась на себя, и только на себя. Она сказала, сама предложила.       Тихо вздохнув, собираясь с мыслями, Рокбелл села на подлокотник, протянула дрожащую руку к голове подрывника. Белая щегольская шляпа осторожно и мягко покинула голову своего хозяина и обрела временный покой на маленькой тумбочке недалеко от кресла. Затем блондинка тихо вздохнула и невесомо коснулась пальцами щеки алхимика. Теплая, когда же руки у девушки были практически ледяные, но мужчина словно не почувствовал и не заметил этого прикосновения. Уинри, сглотнув, осторожно и невесомо провела пальцами от щеки до шеи, словно…       — Вы с меня пылинки сдуваете или все же пытаетесь соблазнить?       От голоса подрывника механик вздрогнула и чуть не отдернула от его лица руку. Серо-голубые глаза алхимика смотрели прямо, теперь не глядя украдкой на девушку.       Блондинка отвернулась, зажмурила глаза и в бессилии стиснула зубы. Злоба и решительность загорелись в её душе, как угольки, прежде чем потухнуть. Механик переместилась с подлокотника кресла на теплые колени Багрового и почти уверенно стала расстегивать пуговицы на белом пиджаке. Осторожно, продолжая не смотреть в глаза ветерану Ишвара, она сняла с него пиджак. С каждой расстегнутой пуговицей страх нарастал с новой силой. Стоило девушке расправиться с жилеткой мужчины, и страх достиг своего апогея. Движения замедлились, пальцы задрожали, в горле пересохло, глаза обреченно закрываются. Развязав узел на фиолетовом галстуке, Уинри не выдержала и замерла, опустив голову. Пальцы, мелко дрожа, держали концы шелковой ленты, не решаясь снять её с шеи мужчины. В глазах опасно защипало.       Она больше никогда не будет разбрасываться словами… Никогда!       Зольф Кимбли вновь внимательно следил за девушкой, про себя упиваясь этой странной воспитательной игрой.       — Страшно? — насмешливо-понимающе спросил алхимик у дрожащей девушки.       Зажмурившись и поджав губы, механик растерянно и еле заметно кивнула, не выпуская из рук концы фиолетового галстука и не поднимая головы, чтобы не пересекаться с взглядом серо-голубых глаз.       Тихо усмехнувшись, Кимбли, наконец, сам потянулся к девушке и коснулся её волос, выбивающихся из-под туго затянутой банданы. Блондинка вздрогнула от этого пока легкого прикосновения, и все тело охватила дрожь, когда властные, сильные пальцы ловко развязали узел на бандане. Ткань медленно сползла вниз по волосам, освобождая их из своего плена. Рокбелл испуганно замерла, все так же не поднимая взгляда на Зольфа.       — Куда же пропал весь ваш запал, Уинри-сан? — тихим голосом спросил подрывник. — Неужели надо было брать эту часть уговора с Вас раньше и вперед?       Механик вскинула голову и непонимающе посмотрела в глаза ветерану.       — Что Вы хотите этим?..       — Знаете, что делают с беглецами, Рокбелл-сан? — чуть кивнул Багровый, проникновенно и внимательно щуря глаза, словно заглядывает в самую душу юного механика, а в голосе звучит легкое-легкое сочувствие. До девочки не сразу доходит, что подразумевает под этими словами государственный алхимик, однако догадка с трепетом металась в её сознании. Минер, словно почувствовав эту догадку, согласно кивнул ещё раз. — Их догоняют и убивают.       В сапфировых глазах появилось острое осознание и боль понимания. Эдвард и Ал. Если их найдут, то…       — Вы же понимаете, о чем я, не так ли, Рокбелл-сан? — спокойно спросил Кимбли, подперев рукой голову, и чуть склонил голову набок, опираясь локтем в подлокотник кресла. И продолжает смотреть. Глаза в глаза.       — Я… — юной девушке не хватает сил, чтобы закончить предложение.       Кимбли начинает уставать от этого бесполезного занятия и глубоко вздыхает, смотря в сторону. Но одна рука минера продолжала придерживать механика за хрупкую талию, несмотря на разгорающееся раздражение и усталость.       Блондинка снова пытается что-то сказать, но в очередной раз раскрывает рот и вновь не может выдавить и слова.       В гостиной повисла тишина, прерываемая только испуганным дыханием, вырывающимся из легких девушки, и её громким биением сердца, которое Зольф отчетливо слышал.       Однако у всего есть свой предел…       — Уинри-сан, вы тратите мое время, — говорит Кимбли серьезным тоном, давая понять, что не только его время и терпение на исходе, но и время жизни Элриков может скоро остановиться. И все зависит только от неё. От одной маленькой девчонки, не умеющей держать язык за зубами и голову в холоде.       Механик шумно выдохнула, понимая намек и видя напряженные плечи алхимика, который уже в любой момент может встать и уйти. Уйти и забрать жизни двоих её друзей. Что за страшный человек? Но все же человек слова. Вежливый, воспитанный и любящий свою работу. Такие люди нравились маленькому механику. Она знала, что значит отдавать всю себя работе. Странные, но такие привлекательные и интересные люди, которых хочется понять. Жаль, что именно такой человек сейчас встал на пути её выбора.       Нет, она не будет плакать. Она обещала. Может, когда-нибудь Эдвард её поймет…. Когда-нибудь…. Когда узнает, какой ценой он был освобожден.       Видя, что Багровый сейчас точно встанет и, надев пиджак и шляпу, уйдет из её дома, Уинри, собрав остатки своего достоинства, смелости, решительности и подростковой наглости — весь полный букет, подалась вперед и легко коснулась губами губ мужчины.       Поцелуй, о да. Но такой простой, детский, невинный, чистый и целомудренный, что алхимику захотелось плакать от смеха. Конечно, а что он мог ещё ожидать от пятнадцатилетней девочки? Какой там опыт, о чем вы? Игра в бутылочку? Или легкие поцелуйчики в щечку за сараем, пока бабуля Пинако не видит?       Почувствовав усмешку, Уинри отстранилась от губ алхимика и смущенно-недовольно посмотрела ему в лицо. И замерла, увидев перемену в его лице. Почти искренняя улыбка и озорные морщинки в уголках глаз, но два ледяных осколочка все равно оставались холодными, хоть и с примесью даже мальчишеской секундной радости.       — Вот всему вас, молодежь, учить надо, — обреченно, устало и насмешливо одновременно произнес Зольф и, не дав времени девушке на осознание этих слов, сам поцеловал Уинри, пылко и нежно одновременно зовя её смелый и слишком уверенный в себе язык на танец. Механик испуганно затрепетала и замерла от неожиданности. Но вскоре сдалась, понимая, что выбор она уже давно сделала, и стала неумело пытаться отвечать на этот новый для неё способ общения.       Руки механика осторожно стали расстегивать рубашку Багрового, но он остановил её руки и оторвался от губ механика.       — Думаю, вы уже усвоили урок. Дальше я вам помогу, — с лукавой улыбкой произнес алхимик, начиная целовать девушку за ухом, то нежно и легко, то прикусывая кожу.       Девушке ничего больше не оставалось, как подчиниться и интуитивно чуть запрокинуть голову, позволяя делать алхимику все, что ему хочется. Несмотря на страх, любопытство и данное слово не давали сказать Багровому «нет».       Сильные пальцы подрывника расстегнули молнию на комбинезоне, и губы продолжили свой путь от уха по ключицам к груди, продолжая серию поцелуев и нежных покусов. Теплые почти горячие ладони уже гладили механика по спине, от которых по всему тело разливалось приятное тепло и хотелось просто растаять. Девушка задыхалась от незнакомых ещё ей ощущений, вызванных этими ласковыми и порой чуть резкими движениями. Отражение этих ощущений накапливалось, сосредотачивалось внизу живота, вынуждая терять контроль над своим разумом.       Алхимик, сдавленно прорычав, резко встал с кресла, подхватывая блондинку на руки, словно пушинку, легкое голубиное перышко, припал к её губам снова и пошел к дальнему дивану. Этому молодому субъекту ещё рановато испытывать на себе эксперименты в кресле. Понимая это, подрывник не срывался, думая о комфорте своего юного делового партнера.       Осторожно, не разрывая уже почти умелого поцелуя, Кимбли положил Уинри на диван, нависая сверху. Руки снова ласкали грудь, спускаясь вниз к животу и брюкам, с которыми алхимик долго мучиться не стал, чуть ли не по-военному снимая их с блондинки. Избавив себя от брюк и партнершу от последней и более интимной детали одежды, минер вновь потянулся к губам девушки. Чувствуя её напряжение, военный тихо прошептал что-то ласковое, но ни в коем случае не утешительное, в шею. Уинри тихонько кивнула и сама открылась навстречу. Зрение затуманилось, боль почти полностью заполнила собой все сознание и, медленно отступая, приносила совсем необычные и приятные ощущения. Дыхание тяжело вырывалось из груди со стонами и тихим мычанием. Руки обнимали сильные плечи. Наслаждение и стыд смешались вместе двойной спиралью. Жар тела партнера и его учащенное опаляющее дыхание сводили с ума. Однако все это просто условие сделки. Всего лишь сделка и урок девушке на будущее.       Юный механик не думала, что будет благодарна за этот жизненный урок, полученный от этого человека. Но точно будет благодарна за то, что Зольф не ушел сразу после всего, а остался до утра, прижавшись головой к её животу, тихо вздыхая сквозь чуткий сон и делясь своим теплом с той, которую считал своим простым козырным тузом в хорошей партии против Элрика-старшего.       Учтиво не оставшись на чашку утреннего чая, Багровый ушел с алым восходом солнца, учтивым прощальным жестом приподняв шляпу на голове и не давая обещаний, что она больше его никогда не увидит.       Уинри, стоя на крыльце, провожала взглядом, уходящую белую фигуру военного без злобы, без презрения, без страха, без симпатии, без любви или ненависти. Проводила взглядом только от того, что не забудет. Это не обещание и не гарантия, данная ветерану Ишварской войны. Такой человек не может не запомниться. Пусть враг её любимого, но зато какой. Уинри не устанет повторять: воспитанный, вежливый, изящный, любящий свою работу.       Внезапно вспомнив о недоделанной работе, блондинка с улыбкой чертыхнулась, и устало вздохнула, потрепав по холке проснувшегося Дэна. Урок уроком, сделка сделкой, а работу ещё никто не отменял, верно, Зольф Джей Кимбли?