Империя Скайуокера

Иногда наши представления о чем-либо недоступном для нас рушатся на глазах. Враг оказывается другом, а друг — врагом. В такой ситуации единственный, кого ты можешь слушать — это себя. Кайла не говорила ничего о и Империи и Альянса. Ей это было не нужно. За неё все говорили статьи в ГолоСети, передачи по Головидению и сотни отчётов о произошедшем. С каждым таким отчетом цель, за которую сражается Альянс, казалась Хану безумной, глупой и безнадёжной. Пусть в политике он мало что понимал, но даже такие элементарные вещи, как статистики расходов и преступности для него были понятны. При Республике, которую так рьяно хотят восстановить повстанцы, процветало рабство, наркоторговля, преступность. Сенаторы погрязли во лжи и коррупции. Многие народы, входящие в состав Республики и запрашивающие помощь в экстренных ситуациях, не получали поддержки ровно до тех пор, пока ситуация не выходила из-под контроля. А джедаи? Часть бюджета уходила на их содержание. А для чего? Чтобы они сидели в своём Храме и для виду махали мечами, мол, «мы рыцари света и несем справедливость». При Империи все изменилось. Джедаев уничтожили, вопрос безопасности лёг на военные организации, такие как СИБ или же военных высшего состава. Корусант — центр преступности во всей Галактике стал отправной точкой в долгом восстановлении справедливости. Всех наркоторговцев, а так же их производителей и нанимателей сажали в тюрьмы. Особо опасных преступников ловили сотнями, и даже тысячами. В кои-то веки почти искоренили рабство. Все, что казалось Хану столь жестокой правдой, оказалось лишь очередной сказочкой Альянса, мол, «Империя плохая, а мы все такие хорошие и хотим демократии». Теперь это выглядело настолько глупым в глазах Хана, что он решил не останавливаться на том, что узнал, и решил посмотреть запись, где Император говорит о столь радикальных переменах. Да, он узурпировал власть, захватил Галактику, но от этого стало только лучше. Галактика не была готова поддерживать демократический настрой. Людям было важно лишь своё благополучие, а потому Республика разваливалась. Кто-то должен был взять на себя бразды правления и контролировать ситуацию лично, а не полагаясь на мнение лживых сенаторов. Благо общества — не просто слова, это клятва, которую на ветер не бросают. Теперь Хану казалась глупой причина его ухода из Имперской Академии. Он-то думал, что Империя поработила народ вуки и заставляла их работать на судостроительных верфях. На деле же вуки сами пошли на это, а Империя выплачивала их семьям довольно приличную сумму. «Все гениальное просто» — вроде обычная фраза, но такая точная. За все время, проведенное в Тёмном дворце на Мустафаре, Хан нашёл общий язык с Бобой и иногда даже играл с ним в сабакк. Поначалу охотник за головами не поддерживал беседу, но после, поняв, что больше здесь поговорить не с кем, сдался. С Кайлой все оказалось намного сложнее. Фетт как-то обмолвился, что она уже два года якобы мертва. Не забыл он упомянуть, что она является наследницей графа Верели с Серенно. Это несколько озадачило Хана. Зачем графине два года скрываться под видом погибшей? Впрочем, у Кайлы и так было много странностей. Иногда она без причины уходила, жутко злая, иногда смотрела в одну точку и ее глаза становились кристально-белыми. Вытянуть из неё хоть слово было настоящим достижением. Обычно Кайла сидела недалеко от Хана с датападом в руках, или медитируя. Сейчас она обратила все своё внимание на датапад. — Скажи, зачем графине скрываться и убеждать всех, что она умерла? Кайла подняла на него взгляд. — С каких пор это тебя волнует? — Если честно — мне до лампочки. Но так как у меня нет доступа в ГолоНет и я не могу поговорить с друзьями, мне остаётся лишь болтать с тобой и Феттом. — Вот к нему и лезь со своими вопросами, — довольно грубо отозвалась Кайла. Тогда Хан решил включить обаятельного юношу, каких обычно показывают в фильмах, где контрабандист — самый романтичный человек на свете, но каким-то образом Кайла узнала о его плане и бесцеремонно заявила: — Выкаблучиваться будешь перед своей принцессой. На мне твои приёмы не пройдут. — Слишком дерзкая для графини, — с самодовольной ухмылкой произнёс Хан. — Слишком болтливый для человека без языка, — парировала Кайла. Соло, поняв довольно недвусмысленный намёк, поднял руки, признавая поражение. Но это не значило, что он не собирается узнать об этой женщине всю правду. — А как ты обычно любишь проводить время? Взгляд Кайлы казался просто убийственным. — Заставляю таких, как ты, мучаться в агонии. — Значит, я не первый пленник здесь? — Пленник? — усмехнулась Кайла, а после как-то хмуро произнесла: — Ты не знаешь, каково быть в настоящем плену. — Можно подумать, ты знаешь, — с обычной гладкой ухмылкой произнёс он. Впрочем, зря. В глазах Кайлы отразился неподдельный ужас вперемешку с яростью. Он явно задел ее за живое. Нашёл ту точку, на которую нельзя нажимать. Женщина поднялась на ноги и поспешно удалилась. Вот так оканчивалось большинство разговоров. Но… Этот был другим. Кайла вернулась буквально через минуту вместе с Феттом. Выглядела она чересчур обеспокоенной. Она схватила коммуникатор и набрала номер, но ответом ей было лишь молчание. — Н’Орели, ситх тебя подери, ответь! — Она может быть в гиперпространстве, — предположил Фетт. — Если она выйдет из гипера, то произойдёт нечто ужасное. Ее увидят и тогда «прощай, малышка Нора»! — Где она сейчас? — В скором времени должна выйти возле Кесселя, а там недалеко до пространства Хаттов. Мы не успеем ее предупредить. — У меня есть знакомые на Кесселе, они могли бы ее встретить и отправить дальше. — Слишком рискованно… Ее никто не должен видеть. Вдруг коммуникатор завибрировал и на том конце послышался голос, прываемый помехами: — Кайла? — Н’Орели! Не выходи из гиперпространства, тебя ждут хатты! — Что?.. Тебя… п…хо… сл…о... — Н’Орели! Связь прервалась. Кайла в ярости ударила кулаком по столу, от чего на нем появились трещины. * * * Н’Орели пыталась восстановить связь, но безуспешно. То, что с ней смогли связаться в гиперпространстве, было невероятным, но от этого разговора она мало что взяла. Однако что-то ее настораживало. Кайла не из тех, кто позвонить чисто из вежливости, чтобы поговорить о погоде. Если она вышла на связь, рискуя быть перезваченной, значит, тут что-то серьёзное. Основной причиной причиной могли стать видения. Не зря Кайлу в узких кругах называли Вестник Грядущего. Ее видения всегда были точными и безошбочными. Скорее всего, она увидела что-то такое, что могло угрожать Н’Орели. Но она не знала, что именно видела Кайла, а связаться с ней повторно было невозможным. Ее могут выследить. Поэтому девушка отключила коммуникатор и отложила его в сторону. Выход из гиперпространства прошёл успешно. Вопреки плану, Н’Орели задержалась и с грустью смотрела на зеленую поверхность планеты Хоногр. * * * Ведж очнулся на удивление быстро. Боли он не чувствовал из-за сильного успокоительного. Пилот слегка приподнялся и огляделся по сторонам. Вполне себе обычная палата, только за окном был довольно знакомый пейзаж. Тид — столица Набу. Но как он оказался в Тиде? И уж тем более на Набу? Ответить на все вопросы мог Зевулон, который сейчас мирно спал в кресле. Видимо, спал он не так крепко, раз открыл глаза от небольшого шороха. Увидев Веджа, он облегчённо вздохнул. — Ситх, как же ты меня напугал. Думал, не успеют спасти. — Ты привёз меня на Набу в королевский дворец? — с сомнением спросил Антиллес, на что получил кивок. — Но… После того, как твой отец возглавил операцию по уничтожению повстанцев в Тиде… — Да, — прервал его Зевулон, — Вирсов тут не очень-то любят. Думаю, королева не образуется, когда узнает, что я здесь. Наверняка ей уже доложили. Ведж нахмурился. Зевулон рискует оказаться в тюрьме или того хуже — вернуться к отцу. Но он все равно пошёл на это. — Зев… Почему? Тебя ведь могут сдать Империи. Вирс-младший как-то невесело усмехнулся и простодушно ответил: — Меня могут сдать когда угодно. Я знал, на что иду, когда уходил. Почему-то этого оказалось Веджу достаточно, чтобы понять, что он никакой не шпион, а обычный парень, который сбежал от отца, потому что не мог терпеть, что его никогда не признают. Вдруг в палату вошёл довольно молодой врач и произнёс: — Королеву оповестили о вашем визите. Через неделю она вернётся в Тид, а до этого момента вы будете ее гостями во дворце. Ведж не мог не заметить волнения друга, когда врач ушёл. О нем ничего не говорили. Значило ли это что-то? * * * С каждой минутой Лее становилось не по себе. Она чувствовала, что отправиться в Дикий Космос было ошибкой. Чем дальше они уходили, тем сильнее ощущалась угроза. Если бы Лея слушала своё предчувствие и отдала приказ возвращаться, если бы не осталась в стороне, когда другие корабли пристыковались к флагману, тогда, возможно, не случилось бы ничего плохого. Но вдруг из гиперпространства, из глубин Дикого Космоса вышел имперский звёздный разрушитель. Знай Лея, кто командовал кораблем, она бы в отдала немедленный приказ отступать, потому что командир «Химеры» никогда не проигрывал, даже если силы противника превышали его. Все происходило как в замедленной съёмке. Истребители повстанцев казались такими медленными, по сравнению с имперскими. За считанные минуты пристыковавшиеся корабли были уничтожены. Только одному удалось улететь. Но было ясно — это не удача, его отпустили специально, чтобы выйти на других повстанцев. Щиты флагмана были уже на пределе, когда Лея поняла, что за корабль их атаковал. Потому что только один военачальник осмелился на подобную дерзость, нарисовав на «брюхе» корабля герб своей семьи. — Отступаем! Но отступать было поздно. Щиты пробиты, гипердрайв поврежден. Их поймали. Многие так и не поняли, кто на них напал, но Лея знала. Вскоре на капитанском мостике появился Лэндо. — Лея, уходим! Мы проиграли! — Мы проиграли… — эхом откликнулась она. Ужас просто парализовал ее тело. Она не могла даже моргнуть, понимая, во что они вляпались. — Лея, кто командует этим разрушителем? Не то что бы Лэндо это интересовало, он то и половины командующих не знал, не говоря уже об этом, просто он пытался отвечь принцессу и увезти ее подальше. Лея вышла из оцепенения, когда с имперского разрушителя спустились дипломатические шаттлы. Два. — Лэндо, уходим! Все спасательные капсулы, отделившиеся от корабля, были уничтожены. Командный состав ушёл вглубь корабля. Сбежать можно было лишь из ангара, где был припаркован один единственный корабль — «Тысячелетний сокол». Лэндо побежал вперёд, чтобы ввести координаты для гиперпрыжка. Лея же оглядывалась, пытаясь найти хоть одну живую душу. Но никого не было. Все либо сбежали, либо спрятались. Удача снова изменила им. Не успела принцесса подойти к «Соколу», когда в ангаре появились имперские шаттлы. Трапы опустились, а по ним медленной походкой спустились двое, — один на каждом шаттле, — в сопровождении штурмовиков. Первым оказалась тогрута в чёрной военной форме без каких-либо знаков отличия, а вторым мужчина-чисс в белой форме гранд-адмирала. Тогрута показалась Лее смутно знакомой, но где она ее видела, ей не удалось вспомнить. Меж тем двое штурмовиков поднялись на «Сокол» и вывели из него Лэндо. Лея не сводила глаз с чисса. Именно таким она и запомнила его в их последнюю встречу — синяя кожа, иссиня-черные волосы и яркие красные глаза. Вот только тогда он был просто адмиралом, сейчас же он поднялся на ступень выше. Можно сказать, он был третьим по влиятельности человеком в Империи. — Гранд-адмирал Траун, — с привычной надменностью произнесла Лея, — Могу поздравить с победой. Что же вы забыли на поверженном корабле? На лице чисса не дрогнул ни один мускул, он даже не моргнул, но Лее почему-то казалось, что он сейчас улыбнётся. — Вопрос не совсем точный, — спокойно отозвался Траун, поражая своим ровным, почти безэмоциональным голосом, — Кого я забыл на поверженном корабле. — Думаете, раз победили, то можете так просто забрать меня? У меня есть связи! Траун поднял руку, презывая к молчанию. — Не напомните ли, Ваше Высочество, когда мы в последний раз встречались? На Корусанте, в семнадцатый день Империи, верно? Тогда вы действительно произвели довольно сильное впечатление. Но тогда за вас говорил ваш отец. Где же он сейчас? Лею это разозлило. Он опять играет с ней. — Альдераана больше нет, как и вашей семьи. Официально вы признаны врагом Империи и за вашу голову назначена награда. Так ответьте на свой же вопрос: что я забыл на этом корабле? Принцесса хотела было сказать что-нибудь едкое, но Траун ее опередил: — За этим прибыл бы любой другой военный. Вам повезло, что именно я уничтожил ваш корабль. — О, и чем же? — начала язвить Лея. — Хотите сдать меня Императору? Или его цепному псу Вейдеру? Кому бы вы меня не отдали, это не уничтожит Альянс. Мы все равно победим! Она не могла не заметить, как дрогнули скулы Трауна, когда она назвала Вейдера цепным псом. Здесь было что-то такое, что она не могла понять. — Как вы похожи на своего отца, — загадачно произнёс чисс. — Жаль только, что он всегда добивается своего, в отличие от вас. — Вы бы знали это лучше, будь он жив, — с горечью в голосе отозвалась Лея. Вдруг Траун слабо улыбнулся, отчего принцессу передернуло. Пусть улыбка была слабой, но этот жест значил многое. — Надеюсь, вы отлично проведете время на борту «Химеры», — он посмотрел на Лэндо. — Как и вы, генерал Калриссиан.