Давай начнем все сначала?

       Наконец-то она выспалась, это единственная хорошая новость, а плохая это, конечно же, похмелье. И угораздило же ей так сильно вчера напиться, да еще и с кем. Малфой явно хотел, чтобы утром она проклинала все и всех. Додуматься выпить опохмеляющее зелье, поздно ночью, девушка, увы, не смогла.        Она и не помнит, как вообще добралась до своей комнаты. Мерлин, она вообще ничего не помнит, после того, как Драко начал смешить ее. Вот жук, - подумала она про себя, подозревая Малфоя во все страшных и смертных грехах, и не только связанных с ней.        В памяти будто образовалась пропасть, из которой весьма сложно выбраться.        Наконец, Гермиона Грейнджер все же осиливает себя, открывает глаза и тут же щурится, из-за солнечных лучей, которые так и норавятся ослепить ее. Она потягивается в кровати, и собирается уже перевернуться на другой бок, пока не слышит чье-то бормотание, а присев, замечает своего, не то чтобы он был ее, собутыльника.        Незамедлительно, она вздрагивает, и только после этого замечает, что находится не в своей постели, и даже не в своей комнате. И хоть соображать сейчас весьма трудно, гриффиндорка все же может сложить пазл этой тайны.        Гермиона вновь ложится и таращится на своего бывшего однокурсника. Хорошо, что он спит, и не видит ее сейчас. Было бы немного не по себе от этого.        Когда он лежит и молчит, он идеальный, но как только из его уст доносятся помои, именно помои, причем в основном в ее адрес, его хочется расчленить и выбросить.        Она словно, влюбленная дурочка. Она наблюдала бы за ним хоть всю жизнь.        Мысли покидают ее, когда девушка чувствует, как он начинает ворочаться в кровати, а позже и вовсе кричит. В этот момент, захотелось обнять мужчину и успокоить. Проблема в том, что она не знает, как он к этому отнесется. Но что-то подсказывало ей, что он, явно не обрадуется этому. Она все еще грязнокровка. И совсем неважно насколько они станут старше, она останется для него ею всегда.        Он вновь кричит, и Гермиона, не выдержав всей боли, нежно касается своей рукой до его головы, плеч. - Тише, все хорошо. Я рядом. – доносится из ее уст ласковый голосок, и Малфой вдруг резко встает. Сейчас ей кажется, что он оттолкнет ее и прогонит, но вместо этого, бывший пожиратель лишь прижимает девушку к себе. Сказать, что она в шоке, это ничего не сказать. Не раздумывая, она крепко обнимает его, все еще поглаживая и убаюкивая, как маленького ребенка. - Прости, надеюсь, я тебя не потревожил. – его голос предательски дрожит, но это не из-за холода. Это от нервов. - Кошмары? И давно тебе они снятся? – ласково произносит Гермиона. Ей, правда, страшно за него. И совершенно неизвестно по какой причине.        Поначалу, мужчина долго молчит. Наверняка обдумывая всю эту ситуацию от начала и до конца. Например, как она здесь оказалась и что это с ней вообще происходит. Он косо смотрит на нее, словно, вообще, не веря, искренне ли она спрашивает у него, или это лишь из вежливости, или может это вообще его воображение, а может все еще кошмар. Но она не торопит его, а лишь молча наблюдает за всеми его движениями, будто чего-то, боясь, наверное, боится его спугнуть. - После смерти отца. – наконец произносит он, его голос все еще предательски дрожит, и, кажется, он сам уже потихоньку начинает покрываться мурашками.        Он всматривается в ее лицо, в каждую мелочь, в каждую мимику. Ему кажется, что она тут же загрустила, и глаза начинают блестеть от слез, или, быть может, это из-за солнца? Но, тем не менее, ее взгляд немного потух, глаза не такие радостные, какими были, к примеру, вчера, когда они были вместе пили вместе.        Стоп. До него только что доходит это. Они вчера выпивали. Были пьяные. Оба. Он надеется, что ничего такого плохого с ней не делал. Конечно, ему навряд ли будет стыдно, но все же. В голове пропасть, и нет ни одной зацепки о том, что вчера было. С ним никогда такого не было, даже несмотря на то, что с ней он выпил не так много алкоголя, как обычно пьет с друзьями. Кажется, он вчера назвал ее ведьмой. Точно, ведьма, и именно поэтому в его голове пустота о вчерашнем вечере, хотя, тут уже, скорее всего ночи. Стоит ему поразмыслить не только о ночных кошмарах, но и о ночи с ней. Как бы это двусмысленно не звучало. Возможно, стоит даже самому выяснить, что она помнит и помнит ли вообще. Не может же она настолько сильно напиться, что не помнит вообще ничего? Она точно должна такое запомнить. - Хочешь поговорить об этом? – ему кажется, что она смотрит на него целую вечность, будто пытается найти что-то сверхъестественное, и, целую вечность, ждет, от него хоть какого-то ответа, пока он летает в своих облаках, а в данном случае в своих воспоминаниях. Гермиона не перебивает его, не злится, лишь молчит. Может сама о чем-то задумалась? - Нет. – коротко лишь отвечает мужчина, по правде говоря, он не хочет рассказывать ей все свои секреты и тайны, и вообще все, что касается его жизни. Не хочет доверится, а потом разочароваться, или разбиться о какие-нибудь скалы. Он не хочет показаться слабаком, или же не хочет, чтобы она его жалела. Грязнокровка Грейнджер не должна жалеть его. Он вдруг вспоминает, кто перед ним находится, будто его ударяет невидимый ток, Драко тут же отталкивает ее от себя, но и тут же смотрит на ее реакцию. Что она, черт, возьми, себе позволяет? Как она смеет прикасаться к нему и жалеть его? Ему не нужна жалость от грязнокровки.        Но Грейнджер продолжает молчать, она даже ничего не сказала или же прокомментировала. Совершенно ничего. Она сейчас похожа на тряпичную куклу.        Возможно, она давно знала, что так будет, поэтому ничего и не сказала ему. Возможно, она знает все его действия наперед.        В следующую секунду, девушка вдруг начинает плакать сама, и Драко понятия не имеет, из-за чего она сломалась, но это точно не из-за того, что он ее оттолкнул. Она же не может из-за такого начать реветь, да?        Она все также молчит, и все так же продолжает плакать, и Драко Малфой из-за этого хочет провалиться сквозь землю. Он понятия не имеет, как ее успокоить, но он и не хочет, чтобы она плакала, тем более из-за него. Странно, не правда ли? Двоякое чувство.        Наконец, Гермиона Грейнджер будто бы просыпается из какого-то невидимого сна, резко прекращает реветь и вытирает глаза рукавом его футболки. Странно, откуда у нее взялась его футболка. Причем на ней. Стоп. Какого черта вчера происходило? Грейнджер теперь и сама замечает незнакомую вещь, и тут же, по инерции смотрит себе под одеяло. У Драко так же появляется любопытство, но он старается даже и не думать об этом. По ее лицу можно смело сказать, что там ничего интересно он не увидит. Главное, чтобы сейчас она не закатила какой-нибудь скандал, у него итак мозги набекрень и тоже, как и у нее, похоже, проблемы с памятью.       Flashback.        После очередного пролитого сладкого ликера на себя, Грейнджер уже начинает злиться, и у Драко складывается ощущение, что она сейчас вцепится ему в лицо, прямо как дикая кошка, но эта ситуация его только забавляет. Ухмылка, у Драко Люциуса Малфоя сегодня появляется довольно-таки часто, а все из-за Гермионы Джин Грейнджер. Она словно ходячий позитив, он уже забыл обо всех своих проблемах рядом с ней. И ему чертовски это нравится. Но не Грейнджер, а именно ее лучезарная улыбка… ее глаза, цвета шоколада или горячего кофе, ее приятный запах, ее прическа и цвет волос. Господи, он просто сходит с ума, глядя на нее. И ему совершенно не нравится это чувство. Ему не нравится грязнокровка Грейнджер. Это невозможно. Это исключено. - Правда или действие? – смеясь, произносит она, отпивая, наверное, уже четвертую или пятую бутылку ликера. По правде говоря, она уже даже не считает, сколько выпила. Но девушка чувствует лишь легкость на душе, и немного тяжесть в голове. Наверное, именно поэтому, она вообще согласилась на эту игру и отжала у самого Драко Люциуса Малфоя его футболку, которую, она, время от времени, в тихую нюхала. Ничего такого, просто ей нравится запах, исходящий от нее. Разумеется, Малфою знать это было не обязательно, именно поэтому это все происходило, когда он либо отворачивался, либо был занят алкоголем. - Ну уж нет, теперь моя очередь. – грозно произносит мужчина, изучая Грейнджер, которая, явно от такой наглости лишь опешила и тут же открыла рот, в знак протеста, но позже закрыла, когда Драко продолжил,- Это за то, что ты выбираешь лишь «Правду». Пойми, Грейнджер, игра называется «Правда или действие», а не «Правда или правда». - Не неисправим. – протяжно вздыхает девушка, закатывая при этом глаза,- Раз ты так хочешь, то действие. – она скрещивает руки на груди, а Драко уже мысленно хлопает в ладоши и улюлюкает. Он знает, что ей загадать. Знал уже после ее четвертой правды. - А поцелуй меня, Грейнджер. – и вновь ее приветствует его ухмылка.