***
Оказавшись под дверью своей квартирки, Дженни пожалела о том, что они приехали именно к ней домой. Именно в её пустую и холодную квартиру. Но Мира уже уверенно поворачивала ключ, а в следующую секунду открывала обыкновенную дверь. Зайдя внутрь и включив свет, милая-добрая Мира улыбнулась. — Ну вот, наконец-то я у тебя в гостях, — скинув надоедливые каблуки, Дженни плюхнулась на пуфик и лениво потянулась, из-под ресниц наблюдая за подругой. — Вообще, я тебя не звала, — ну что же, гостеприимной Реалайт бы никто не назвал. Девушка никогда никого не приглашала к себе, да и некого было. — Брось, Джен, ты же не такая бука, — улыбнулась феечка, всё так же оглядываясь. — Смотря в чьих глазах, милая, смотря в чьих, — и, не выдержав, девушка сладко зевнула: усталость давала о себе знать. — Так, всё, марш в ванную. И постарайся, пожалуйста, не заснуть. — Так точно, мамочка, — поднявшись и зевнув в очередной раз, девушка последовала выполнять указание подруги. Спорить и ругаться сил не было, да и рассказывать, кто здесь хозяйка, как-то не хотелось. Ведь Мира права, снова права.***
Спустя какое-то время, Дженни услышала навязчивый стук и проснулась. Да, всё-таки, наслаждаясь горячей водичкой, девушка уснула. — М-м? — сил не было даже на разговоры, паруминутный сон не особо добавил сил, лишь разжег интерес к теплой и мягкой кроватке. — Джен, давай просыпайся и выходи, — тихий голос Миры, который девушка и не ожидала услышать. Ведь думала, что Штраусс уже ушла. — Если через пару минут не увижу тебя, то, обещаю, двери не будет. — М-м? — Да-да, соня, тебе не послышалось. Так что жду твое уставшее тельце по направлению к кухне, — а вот такого хода событий девушка никак не ожидала. И хоть блондинка не особо любила свою квартиру, но ломать её явно не хотелось. Всё-таки это свое, лично заработанное. Всё-таки это дом. Кое-как смыв с себя пену и слив воду, девушка вылезла и, вытеревшись, закуталась в теплый халат. Надев мягкие тапочки, блондинка открыла дверь и почуяла вкуснейший аромат. Поспешив на кухню, девушка вновь удивилась: за плитой стояла Мира и воодушевленно переворачивала оладьи. Откуда она взяла продукты, было не понятно. Ведь Реалайт хоть кое-как и умела готовить, но надобности в этом не было. Дома она ела очень редко. — Всё-таки вылезла? — бросив быстрый взгляд на подругу, Мира улыбнулась. Непривычно было видеть такую домашнюю Дженни. В большом халате, в мягких тапочках и с совершенно непривычным, небрежным пучком на голове. Непривычно, но довольно мило. — А тебе идет. — Угу, — всё ещё заторможенная Реалайт медленно прошла к маленькому столику и села за него. Поставила на стеклянную поверхность свои локотки, положила голову на ладони и с интересом стала наблюдать за действиями подруги. Штраусс очень лаконично смотрелась на кухне, как-то тепло и уютно. Словно какой-то простой, но удивительной красоты экспонат в музее. Словно так, как и должно было быть. Даже сама кухня заиграла особыми, теплыми тонами. Такими, каких Дженни ещё никогда не замечала. И это было так… удивительно. — А откуда продукты? — наверное, глупый вопрос, но надо же с чего-то начинать разговор, верно? — Магазины, к счастью, круглосуточны. — и вот, вновь молчание. Довольно-таки уютное, что начинало напрягать блондинку, ведь это… неправильно, да? — А я с Хибики рассталась, — а Мира всё так же легко орудует лопаткой, снимая готовые оладья. Так аккуратно и на удивление красиво. — Только не говори, что любила его. — Конечно, нет, — вздохнула пегаска, уложив голову на прохладную поверхность стола. — Но, он нравился мне. Немного. Симпатичный ведь парень, да и знакомы мы с ним долго. — Симпатичный, да. Но, кому, как не тебе, знать о его… любвеобильности? — ну, всему здесь виной Карен, которая очаровывала всех мужчин, а эти влюбленные болваны впитывали её «непостоянность». Но этого уже, увы, не изменить. — Но ведь он у меня тоже далеко не первый. — Не первый. Но кому, как не тебе, знать о твоей мечтательности? — переложив очередную вкусняшку, феечка продолжила: — Хотя верно, мне. — Какой это мечтательности? Штраусс, ты что-то путаешь. — Ой, правда ли? В этой комнате не я мечтаю о любви, — и блондинка знала, что феечка сейчас улыбается, она, вообще, всегда улыбается. — А насколько ты заметила, нас здесь двое. И всё-таки они с Мирой были идентично противоположными. От внешности и до характера. Обе блондинки, хоть и разные: Дженни обычная, солнцеволосая девочка, Мира же пепельноволосая. Обе голубоглазые, да только снова разные: Реалайт была обладательницей приятного лазурного оттенка, а Штраусс имела ультрамариновый цвет глаз, что ближе к синему. Тела были тоже похожи: роскошные, с ума сводящие. Да только Дженни была сексуальным эталоном, а Мира воплощением женственности. Да и нравились девушки всё же по-разному: пегаска восхищала, а в феечку влюблялись, но она сама не испытывала таких чувств. Обе они были мягкими, да только Дженни внутри, а Мира снаружи. Обе были нежными и хрупкими девушками с великой силой и талантом. Обе жили, по-разному, но всё же жили и были близки, как никто другой. Хотя и много ругались, а точнее, спорили. Ведь Реалайт всегда хотела доказать свою достойность, но, увы. Мира была некой планкой, к которой блондинка стремилась, не желая уступать. Именно благодаря такому странному стимулу Дженни росла и покоряла. И тем самым, не ведая, помогала росту своей подруге-сопернице. Они учились друг у друга, старались чем-то помогать и помогали, постепенно сближаясь всё ближе. — А ты когда-нибудь любила девушек? — Реалайт всегда была прямой в своих желаниях и, чувствуя наступивший в доме и душе уют, понимала, что эта феечка именно то, что ей нужно. Не какой-нибудь принц из сказки, а самая настоящая демоница, ласковая и нежная, почти родная. — Нет, Дженни, не любила, — а Мира всегда была предельно честной. — Я вообще никогда не любила. — А попробовать не хочешь? — тихо поднявшись, блондинка подошла к тарелке с оладьями.— Ты ведь знаешь, что мне такого нельзя? — протянув руку, девушка взяла вкусняшку и, противореча собственным словам, съела её. — Если хочется — можно всё. Да и позволить расслабиться себе тоже необходимо. А ты итак ничего не ешь, а надо бы. Так что кушай себе на здоровье, поняла, соня? — будучи слегка выше Миры, блондинка без проблем смогла уложить свою голову ей на плечо. Вдохнув приятный запах карамели, девушка ответила: — Да, мамочка. — Вот-вот, слушай умную и умудренную жизнью женщину, — ласково улыбнулась Мира. — А по поводу попробовать... Знаешь, испробовать в жизни надо всё, верно? — Верно, Джейн, абсолютно верно, — и не скажешь, что только недавно пегаска ждала ответа. Но зачем пугать такую ласковую птичку, когда на это ещё будет целая жизнь? Это будет не благоразумно. А Реалайт девушка умная, не глупее Миры, да и хитрая. Ну, а ещё она немного так кошка, ленивая и ласковая. Поэтому остается только мурчать внутри себя от странного чувства, именуемое счастьем, и тихо слушать указание птички. — Дженни, сейчас немного покушаешь и идешь спать. Дженни, ты меня слышишь? — Слышу, Джейн, и беспрекословно иду выполнять, — и блондинка не обманывает, спокойно ужинает, целует Миру в щеку, конечно же, из-за благодарности, и идет спать. Не забыв захватить с собой собирающуюся уходить Штраусс: ждать — это одно, а отпустить — совсем другое. А к таким мерам кошка пока не готова, слишком долго она искала свой уют. Долго искала — и вот нашла.