Задать глупый вопрос

— Итак, подытожим, — произносит безукоризненно одетая женщина-продюсер, как только часы бьют 7 утра. У неё прическа боб и ужасающие очки с острыми краями, и она уже смотрит на Футакучи, как будто это он здесь главный нарушитель порядка. — Не ругаться на камеру, не передавать приветы друзьям и семье, говорить воодушевляюще и не усложнять мне жизнь. А, и получать удовольствие. Как думаете, справитесь? — Справимся, — отвечает мальчик из Аободжосай — ладно-ладно, Футакучи знает, что его зовут Яхаба, — и аккуратно складывает руки на коленях, как любимчик учителей. — Да, — коротко кивает другой связующий, Ширабу из Шираторизавы. Он едва проронил пару слов с тех самых пор, как пришел сюда. — Мы постараемся, — мрачно дополняет парень из Карасуно, Энношита. Это выражение не сходит с его лица с тех самых пор, как он влез с каким-то техническим вопросом про камеры, используемые во время съемки, и эта страшная тётка его отшила. — Ничего не обещаю, — подмигивает Футакучи и сразу же жалеет о своих словах под её испепеляющим взглядом. — Шутка! Но вы уверены, что разделять нас с нашими командами, такая уж хорошая идея? Если капитанов нет поблизости, они могут вести себя несколько... Взгляд становится тяжелее. — Порядок интервью был определен уже очень давно, — холодно сообщает она ему. — Ваши команды без вас как-нибудь переживут. Прекратите тянуть время, поняли меня? У нас плотный график. Теперь и Яхаба обвиняющие смотрит на Футакучи, будто это его винят в возникшей перепалке. А ведь Аободжосай — одним из главных кандидатов то, чтобы доставить всем им неприятности. Ладно, все четыре команды — главные претенденты в этом вопросе. Футакучи с трепетом думает о том, на что способен Коганегава без его чуткого руководства. Кому бы не пришла в голову светлая мысль снять телевизионный ролик о четырех главных командах в Мияги (по результатам последних межшкольных отборочных), он явно не встречал эти команды вживую. Футакучи уверен, что сам вид его команды (или Аободжосай) в зале может дать представление о дикарях, находящихся в ее составе. Не говоря уже о странных парнях из Карасуно. Шираторизава — единственная команда, которая может хотя бы делать вид, что она состоит из приличных людей, но их капитан возвел неприветливость в жанр искусства и выглядит в кадре еще более деревянным, чем их предыдущая звезда, Ушиджима. Честно говоря, продюсеры, которые придумали это интервью / волейбольное промо, наверняка сейчас кусают себе локти, что не додумались до этой светлой идеи в прошлом году, когда у них был Ойкава Тоору. Волейболисты должны вдохновить всех детей в Мияги заняться волейболом и попасть на Национальные, но, справедливости ради, Футакучи сомневается, что они смогут уговорить хотя бы комара укусить их. — Мотор, камера! — командует тетка-продюсер. Она рукой показывает, что можно начинать красивому ведущему, который до этого их совершенно игнорировал, сосредоточенный на своих шпаргалках. — Здравствуйте, — говорит он в одну из камер. Футакучи видит его улыбку, отраженную в одном из мониторов. — Сейчас мы находимся в крытой спортивной арене Сендай, где собрались очень талантливые молодые люди... — И некоторые откровенные середнячки, — чуть слышно добавляет Футакучи. Руки Яхабы судорожно сжимаются у него на коленях, но лицо хранит вежливо-нейтральное выражение. У Ширабу совершенно отсутствующий вид, и у Футакучи даже возникает мысль, не спит ли он с открытыми глазами. Энношита выдыхает через нос с резким звуком, который Футакучи очень хорошо знает. Это предшественник смеха, практически усмешка, доказательство того, что произошло что-то забавное, но реагировать на это никак нельзя. Теперь у Футакучи есть новый проект. Ведущий продолжает нудеть про возраст стадиона, кто его построил, сколько народу он вмещает. — Так что, детки, не забудьте привести с собой несколько тысяч ваших ближайших друзей, если вся эта фигня кажется вам интересной! — вполголоса добавляет Футакучи. — Не ругайся, — предупреждает его Яхаба, посильнее сжав кулаки, и Футакучи тихонько радуется, что между ними сидит Ширабу. Неожиданно ему не хватает Аонэ. Энношита даже не дергается в ответ на этот комментарий. Придется постараться сильнее. Ведущий наконец-то заканчивает со вступлениями и подходит к четырем школьникам, греющим неудобную скамейку. — Мы собрали здесь четырёх лучших капитанов в Мияги, которые привели свои команды к вершине таблицы во время прошлогодних школьных отборочных соревнований. Давайте зададим им пару вопросов. Футакучи улыбается в предвкушении. Сейчас-то он им покажет. — Поздравляем всю вашу четверку с великолепными результатами на отборочных, — начинает ведущий, не замечая, как трое из четверых его собеседников немного напрягаются. — Были ли вы удивлены успешностью своих результатов? — Нет, — отвечает Ширабу. — Хаха, хорошо, — говорит ведущий. За кадром видно, как тётка-продюсер злобно жестикулирует. Ого, думает Футакучи, вот это будет весело — Расскажите нашим маленьким зрителям, которые хотят начать заниматься волейболом, что самое важное, что должно быть у игрока? — Настойчивость, — говорит Ширабу. — Решительность, — говорит Яхаба. — Умение учиться на своих ошибках, — говорит Энношита. — Волейбольный мяч, — честно признается Футакучи. — Очень, знаете ли, тяжело играть без мяча. — Обычно школы предоставляют правильную экипировку, но тренировки дома могут пойти только на пользу, — гладко добавляет Яхаба, хотя руки его продолжают дергаться. Брови Энношиты чуть приподнимаются, и Футакучи не может решить, помогает ли ему Яхаба или закапывает только глубже. Вроде, помогает. Ведущий улыбается и кивает, будто все идет по плану. Настоящий профессионал. — У вас есть какие-то кумиры, к которым вы обращаетесь за вдохновением? — Ойкава-сан, — не задумываясь отвечает Яхаба. — Эм, наш бывший капитан. — Да, есть, — говорит Ширабу и отказывается комментировать дальше. — Не знаю, есть ли у меня кто-то конкретный, — рассказывает Энношита, — но в последнее время моя команда много говорит про Маленького Гиганта. — Годзилла, — говорит Футакучи. — Какая версия? — спрашивает Энношита. — 1954 года, разумеется, — отвечает Футакучи, довольный, что так быстро добился реакции. — Оригинальная, — замечает Энношита. — Очень круто. — Э, да, — громко меняет тему ведущий, — очень важно иметь хобби, помимо спорта. Что вы делаете, чтобы расслабиться? — Я снимаю фильмы, — говорит Энношита. — Я бы предпочел не рассказывать, — говорит Ширабу. — Иногда я сочиняю музыку, — признается Яхаба. — Правда? — Энношиту этот факт, кажется, заинтересовал, и внутри у Футакучи все сжимается. Придется поднапрячься. — Я никогда не расслабляюсь, — грозно отрубает он, стараясь выглядеть как можно серьезнее. У Энношиты совсем немножко дергается линия рта. — Должность капитана подразумевает большую ответственность за всю команду, — пытается спасти ситуацию ведущий, в глазах которого уже плещется паника. — С какой самой серьезной проблемой вы сталкиваетесь как капитан? — Наверное, то, что люди все время передо мной раздеваются, — произносит Энношита таким уверенным и спокойным голосом, что это не может не быть правдой. Футакучи начинает задыхаться. — С-следить за настроем всех членов команды, — Яхаба выглядит все более испуганным и нервным. Предательство товарища по нормальному поведению стало для него сильным ударом. — Писанина, думаю, — решает Ширабу. — Хм, — заранее подготовленный Футакучи ответ вылетает у него из головы после неожиданного ответа Энношиты. — Младшеклассники, наверное? Черт побери, бывшие семпаи обхохочутся, если этот ответ попадет в эфир. Ведущий смеется, хотя это наименее смешная шутка, произнесенная Футакучи за весь день. — Где вы видите себя через десять лет? — спрашивает он. — Надеюсь, в кровати, — говорит Футакучи. — Как ни странно, вынужден с этим согласиться, — отвечает Энношита. Футакучи намекающе двигает бровями. — Но не с этим, — говорит Энношита. — Зануда. Яхаба выглядит готовым упасть в обморок или ударить кого-нибудь. Страшная женщина-продюсер выглядит так, будто уже решила, кого именно она ударит. Даже апатия Ширабу начинает давать трещинку. — Сменим тему, — нервно поправляет галстук ведущий. — Я уверен, что вы слышали слухи о том, что в связи с увеличением опытных команд в нашей префектуре, начато обсуждение возможности послать на Национальные две команды из Мияги вместо одной. Что вы об этом думаете? — На самом деле это неважно, — говорит Ширабу. — Где бы они выиграли, здесь или в Токио, только одна команда может быть первой. — Мне кажется, это хорошая идея, — возражает Яхаба. — Большему количеству талантливых игроков будет предоставлена возможность попробовать свои силы и продемонстрировать свои способности перед университетами и профессиональными командами. — У меня нет однозначного ответа, — говорит Энношита, — я вижу в этом как плюсы, так и минусы. — Честно говоря, я против этой идеи, — решительно выступает Футакучи. — На самом деле Мияги и так отправляет слишком много команд на Национальные. Мы должны сократить количество команд. — Это будет означать, что мы вообще не будем выступать на Национальных, — говорит ведущий. — Я знаю, что я сказал, — подмигивает ему Футакучи. Лицо Яхабы ярко-красного цвета, а плечи Энношиты трясутся от смеха. C грохотом открывается дверь. — Простите, нам нужна помощь, — доносится от входа голос измученного и растрепанного ассистента. — Кажется, несколько игроков собираются устроить драку! — Вашу... Я убью его, — Яхаба срывается со скамьи и пропадает за дверью прежде, чем его успевают остановить. Энношита вздыхает. — Наверняка, кто-то из моих тоже в этом замешан. — Снято! — вопит тётка. У нее горят щеки, и вся ее поза полна гнева. — Это хренова катастрофа. Мы и пятнадцати минут не продержались без... Я... Уведите этих детей с моих глаз! Так, без лишних церемоний все четыре команды выгоняют из зала. — Вот и повеселились, — резюмирует Футакучи. — Не могу поверить, что я пропустил драку. — Аонэ смотрит на него пристыженно, и Футакучи успокаивающе жестикулирует. — Не волнуйся, Аонэ, я уверен, что ты пытался их остановить, но их было слишком много. Не расстраивайся. Мимо него проходит Яхаба, от его аккуратной специально для съемок прически не осталось и следа. Он указывает рукой на автобус Аобаджосай. — Внутрь, — говорит он своей команде, не глядя на то как они виновато мнутся с ноги на ногу. — Немедленно. — Когда он уверен, что последний из пристыженных игроков зашел в автобус, он поворачивается и мрачно смотрит на Футакучи. — Уверен, ты гордишься собой. — Очень, очень горжусь, — отвечает Футакучи. Ширабу проходит мимо них во главе своей команды, оставляя Карасуно и Датэко последними на парковке. — Интересно, смогут ли они хоть что-то из этого использовать, — задумчиво говорит Футакучи Энношите. — О, я уверен, они смогут вырезать самые яркие наши выступления, если сильно постараются, — говорит Энношита. — Но ты определенно заставил их попотеть. — Отлично, — радуется Футакучи. — Это и было моей целью, знаешь ли. Энношита бросает на него добродушный взгляд. — Правда? Мог бы поклясться, что твоей целью было рассмешить меня. Футакучи нервно сглатывает, его поймали за руку. — Ну, — говорит он, пытаясь скрыть неловкость, но добавить ему нечего. — У тебя не получилось, — говорит Энношита. — Но должен признать, нас слишком рано прервали. — Вот именно, — хватается за соломинку Футакучи. — Я требую полноценного реванша. — Ну хорошо, — соглашается Энношита. — Знаешь парк с большой статуей льва рядом с вашей школой? — Он ждет, пока Футакучи не кивнет. — В следующее воскресенье в два, — говорит он и уходит. — Футакучи-семпай, вас развел на свидание капитан команды-соперника? — спрашивает Коганегава. — Возможно, — признает Футакучи и чувствует, как растягивается в улыбке его лицо. “Боже мой”, думает он. “Это будет весело.”