Give Up

Знает, что самое ужасное в врачах и больницах? Не тошнотворный запах, не их грозный оскал. Самое ужасное - это когда тебя просят присесть и со всей жалость и чуточкой безразличие, говорят, что ты болен. Не просто подхватил ангину, воспаление легких, с той форточки, тебе надула рак. Я помню, как заплакала. Не веря собственным ушам, кричала, что этого не может быть. Но, все еще как могло быть. И под вопросом: - Доктор, а сколько мне осталось, - ответ был слишком честным. Никто не знал точно, проживу ли я еще месяц. Вот так просто, всего месяц. Когда тебе всего двадцать два и будущие помахала тебе ручкой, хочется скорее ускорить процесс прощания. И если бы, я так сильно не тянулась к Чанелю, то непременно бросилась под любые колеса, спрыгнула с первой бы высотки. Но, когда ты знаешь, что дома тебя ждет он. Как всегда, в своих серых штанах и в домашней футболке, которую ты так любила снимать, растягивать и тянуть в порывах страсти, ты понимаешь, что не сможешь сломать его жизнь еще больше. Но ведь - это приговор, подписанный мне врачами. И впервые, идя с больницы я начинаю чувствовать все. Весь этот ненавистный город, чувствовать, как солнце жжёт кожу. Ощущать другие запахи, видеть другую жизнь, ту, которая завтра ты уже не увидишь. Ты пьешь воду и ее вкус становится другим. Когда ты болен, когда ты медленно, но размеренно шагрень к могиле, ты начинаешь трактовать все по-другому. Ты смакуешь все, каждый новый час. Каждая секунда уже та незаменимая роскошь, какой не будет больше. Ты становишься заложником своего горя. Но в тоже время, свежим взглядом смотришь на привычные вещи. По приходу домой, я разложили вещи по местам и увидев спящего в зале Чанеля, невольно всплакнула. Словно ребенок, спит в непроизвольной позе. Позе вечно спящего Чанеля. Я не смогу бросить, хоть и должна. Смотря на него сейчас, я осознала, что настолько хорошо знаю его, как он дышит во сне, морщит нос и даже то как он подгибает ноги, вечно скидывая одеяла. И с этим знанием становится тяжелее все бросить. Отыскав в комнате листок и ручку, я наспех пишу ему записку, а потом я спрячу ее там, где он не сразу найдет. Я хочу, чтоб он ненавидел меня, чтоб проклинал. Только так, Чанель начнет жизнь заново и пусть не со мной, но начнет ее. "Прости, что так и не смогла признаться, что умираю. Что в один момент моя жизнь закончится, а ты будешь тем балластом, что унесет меня на самое дно и потонет в той пучине вместе со мной. Ты был тем, кто разглядел в девочке-ботанике ту, что умеет быть плохой, стоит лишь зажечь спичку. Нашу спичку и пойдут искры, так ведь ты всегда говорил? Я ушла, чтоб ты начал все заново, чтоб ты прожил ту жизнь, о которой говорил мне во снах. Ты думал, что я сплю, но я все слышала. Семья, дети, все это будет, но не со мной. Ты итак смог сделать меня счастливой и поверь, я сейчас улыбаюсь, смотря как ты спишь. Ты стал чем-то незаменимым в моем механизме жизни и всегда останешься незаменимой деталью. Но я не могу оставаться. Я очень больна, той болезни, что не лечится. Чанель, когда-нибудь, ты ведь сможешь простить меня, верно? А если даже нет, я понимаю и люблю тебя, слишком сильно, чтоб умереть на твоих руках в больничном халате и с бледным лицом. Поэтому, давай не будем тонуть в той вязкости вмести и просто разорвет наш трос навсегда

Бонна".

Молча кладя листок, я в последний раз провела рукой по такой родной щеке. - Прости. Мне нужно было его спрятать, я понимаю, он выкинет все мои вещи, поэтому, я решила спрятать там, куда он заглядывал редко. И этим местом оказалась верхняя полка на кухни. Положив листок, я выглянула в зал. Он все еще спал, тихо сопя во сне. Почему, ты даже сейчас такой, как четыре года назад? Когда я влюбилась и забыла про все. Ты меня изменил, в лучше сторону и сделал своей надолго и возможно с моей стороны навсегда. Укрыв его одеялом, я хотела взять сумку и уйти, но Чанель перехватил мою руку, прежде чем я убрала ее с пледа. - Я не хотела будить,- смахивая свободной рукой слезы, быстро начинаю думаю, как его обмануть. - Не разбудила, - парень приложил свою руку к моей щеке. - Почему плачешь, что случилось? - Ничего, просто ты так мило спал, вспомнила пару хороших моментов, - медленно ударив себя по лбу невидимым молотком, я поняла, что так просто теперь не уйду. - Иди сюда, - он тянут меня на диван, на что я всячески сопротивляюсь. - Он слишком мал, для нас двоих. - Раньше не был, - и все же я ложусь рядом, чувствуя, как он обнимает меня. - Давай поспим так хотя бы чуть-чуть. - Конечно, - сдерживая новую порцию слез, я лишь вдыхаю родной запах, медленно погружаясь в тот мир воспоминаний, которые теперь приносят боль. Чанель заснул слишком быстро, он уставал на работе и это стало нормой. Стоит ему встретится лицом с подушкой, как он спит до утра. Взяв себя у руки, я аккуратно вылезла из его объятьев и посмотрев в последний раз ушла. Многие скажут что, я делаю неверный выбор. Но я не сомневаюсь, я все делаю правильно. Впервые идя по мостовой, обдуваясь холодным ветром, я понимаю, что все делаю верно. Я бы не смогла спрыгнуть, наглотаться таблеток или еще чего хуже. Я всегда боялась одного - воды. Но только не теперь. Я уверенно осмотрелась вокруг, не хотелось, чтоб кто-то полез меня спасать. Тут я одна, а значит, какой бы страх не рождался в моей голове, я хочу этого. Не хочу умереть в больнице, глотая горсть таблеток, запивая ту боль, которая уже несколько месяцев не дает мне жить. Два месяца я буквально жила в обнимку с туалетом. Каждый раз, Чанель стоял за дверь, клянясь, что снесет ее с петель, если я не открою. И я открывала, когда все содержимое моего желудка выходила наружу вмести с кровью. Он не знал, лишь успокаивал меня в той ванной, пока я плакала от боли, которая проходила со временем. Засыпала в его объятьях и просыпаясь видела, как он сидел на кресле напротив кровати. Когда он не спал, боясь, что мы снова будет тошнить. Мы думали, что я беременна. Но, я сразу поняла, что нет. Затем, пришло молниеносное решение, что я отравилась рыбой, которую не так давно, мы ела на отдыхе. Кажется, ее тогда поймал Крис, я не уверена точно. Но и тут я понимала, что это далеко не рыба. И решила провериться. Рак желудка, который развивается, быстро и болезненно. Это было полным приговором и концом. Внутри, я уже умерла, чего ждать пока обложка расклеиться. И я отпустила руки, просто отпустила их стоя за оградой отделяющий дорогу от прекрасного вида на реку и на город. В газетах, примерно через месяц, напишут, что полиция нашла труп молодой девушки. В ней Чанель опознает меня. И впервые он решит напиться и откроет тот ящик на кухне. Все ответы, которые он задавал себе, сами упадут ему на голову. Я хотела, чтоб он начал все заново, а вместо этого, он будет ненавидеть себя за то, что был так слеп. Настолько, что не заметил, как я ушла в тот день, как до этого болела и горстями глотая обезболивающие, пока он не видел. Убив себя, я потянула его за собой, мы все еще связаны тросом, который однажды лопнет и толкнет его в новую жизнь. И это случится слишком скоро, я тебе обещаю, Чанель. А пока, он молча плачет, читая ту чертову записку и не выпив все же из бутылки с алкоголем, пускает ее в стену. Мы пошли вмести к одному дну, из которого, он скоро выплывет, а я так и останусь там. Я останусь и в его воспоминаниях тоже.