Душа уходит вместе с ней

Он шел туда с твёрдым намерением убить старого врага. Они были совсем еще детьми, когда впервые произошел конфликт интересов, а позже их вражда лишь обострялась. Тем не менее, они могли вполне себе грамотно расценить возможности друг друга и избегать открытого сражения. Они не хотели подставлять свои семьи. Но сейчас, оно стало вполне оправдано. Правда, и тут сестра умудрилась подложить свинью. «Мы не выиграем, если будем играть честно. Ты должен поработать до назначенного часа Икс, чтобы уровнять наши шансы». Альфео хотел помериться силами честно, но Бонфилия дала понять, что про свои интересы ему стоит забыть. Отныне и навсегда существуют только интересы семьи. «Я все сделаю, сестра» - хладнокровно заявил он. И вот он проник в дом через кухонное окно, и вот бесшумно добрался до двери спальни, и вот оказался на финишной прямой. Осталось только приложить пистолет ко лбу и нажать на курок. Но что-то его останавливало. Первое сомнение зародилось, когда он только вошел в комнату. Что было странным? Запах! Очень знакомый. Приятный. Дорогие духи. Что еще? Черные волны на подушке. Эти локоны явно принадлежали не его цели. Ну не может это быть та, о ком он подумал. Что же ей тут делать? Пусть она и исчезла накануне, но не могла же она прийти в дом его врага? Не могла же она… Альфео панике не поддался, лишь воздуха вдохнул немного больше, чем было нужно. Глаза его быстро привыкли к темноте, и он уже мог разглядеть очертания ее лица. Он присел на корточки и снял перчатку, помедлив с секунду, он коснулся ее еще влажных волос. Давно он хотел это сделать. Ох, как давно. А потом он провел пальцами по ее лицу. И это тоже. Вообще, он много, что хотел сделать, но одернул руку, осознав, что если его цели нет здесь, то где она собственно? Хана очевидно ни с кем постель не делила. Тем не менее, ее присутствие здесь говорило о том, о чем Альфео Конте предпочитал не думать. - Прости, - шепнул он беззвучно адресату, который его не услышит. *** Гокудера проснулся из-за непонятного хлопка со стороны кухни. Дверь была открыта, хотя он точно закрывал ее перед тем, как лечь спать. Страшная догадка прогнала остатки сна, и он направился прямиком к источнику шума. Разумеется, никого уже не было. Ночной гость не оставил никаких следов, и конечно же, если бы он хотел, ушел также без шума. И только, выглянув в окно, Гокудера заметил вторженца, который уже стоял за пределами его участка. Темные глаза сверкнули в ночной полутьме, после чего фигура неспешно стала удаляться. Хаято овладел животный страх. Если бы это было возможно, он поседел бы за те доли секунды, что ему понадобились, чтобы пересечь собственный дом и ворваться в спальню к спящей девушке. Не тратя время на раздумья, он включил свет и приблизился к кровати. - Эй! Хана! – прокричал он, хватая ее за лицо. Девушка распахнула глаза. Ей понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что вообще происходит. И даже, когда она пришла в себя, не поняла, почему лицо ее одноклассника было так напугано и так близко. Еще столько же ей понадобилось, чтобы смущенно вспыхнуть и оттолкнуть позабывшего о личном пространстве Гокудеру. - Ты что творишь-то?! – взвизгнула она. - Ты в порядке? - Да вроде да, а что случилось-то? - Альфео был здесь. - Чего? С чего ты взял? - Он сам захотел, чтобы я почувствовал свою беспомощность. Я подозреваю, что он пришел за мной, но не ожидал увидеть здесь тебя. - Он хотел убить тебя? - Возможно, они решили напасть на нас до начала, или же он хотел свести личные счеты и заявить так о начале войны. В любом случае, я должен обзвонить всех и предупредить об опасности. - Хорошо. Пойду, приготовлю чай. Все равно пока не до сна, - Хана взглянула на часы. Четыре утра. Альфео неплохо подготовился, раз знал, что у Гокудеры проблемы со сном, и это то самое время, когда он наверняка спит. Она поняла, насколько серьёзным был тот человек, с которым она общалась. Хаято присоединился к ней спустя полчаса. Он выглядел уставшим и подавленным. - Он мог сделать, что угодно, - произнес он, садясь рядом. – Я думал, что он сотворил с тобой нечто ужасное. - Но я в полном порядке. Он ничего не сделал мне. И я уверена, если бы даже попытался, ты бы не дал этому случиться. - Нет. Конечно, нет. Черт! Да я бы убил его! - Я думаю, он был очень удивлен, когда увидел меня. Наша близость подорвала его профессионализм. Хотя на его месте я была бы очень зла. В конце концов, я спала в твоей кровати… - Видимо, он просто не заметил меня. Думаю, он хорошо знаком с планировкой дома и шел в спальню целенаправленно. Если идти с кухни, да еще и в темноте, невозможно увидеть, что твориться на диване. Тем не менее, он знал, что я тоже в доме. И он убил бы меня, если бы не ты. Представляю, насколько он был ошарашен. Но главное, мы оба в порядке. - Именно, - кивнула Хана. – Остальные тоже предупреждены и будут начеку. - Да, только вот теперь он знает о тебе. А еще он захотел, чтобы я узнал о том, что он знает. Еще не все позади, так что не расслабляйся. Когда приедут твои родители? - В выходные. Точно не могу сказать. - Киоко и Хару будут под защитой Вонголы. Я хочу, чтобы ты присоединилась к ним. - Я не могу. Мне нужно быть дома. Мы с мамой сильно поссорились из-за того, что я стала гулять с Альфео. Я заверила, что все будет в порядке, но если она узнает правду, ко мне не останется никакого доверия. - Ты сама виновата, что так произошло. Я говорил тебе, что это плохая идея. - И что, что говорил? Тем не менее, возможно, именно эта «плохая идея» спасла тебе жизнь! Или, может, кому-то из твоих друзей. Я делала это из лучших побуждений, а не потому что мне скучно было. - Я понимаю. Но спор с мамой не стоит твоей безопасности или даже жизни. Мы не знаем, что они задумали, и на что готовы пойти. - Но это дело чести! - Да мне плевать! – прервал ее Гокудера. – Все слишком серьезно. - Да? Хотела бы я на тебя посмотреть. Как бы ты воспринял такое унижение. Не одним парням можно делать безрассудные поступки, основанные на том, что остальные понять не могут. Но будь это ты и твой отец, я думаю, ты бы тоже не хотел упасть в грязь лицом под этим их: «я же говорил». - Ладно. Тогда я попрошу Джудайме обеспечить тебе охрану в стенах твоего дома. Возможно, и твоей семье тоже. Так тебя устроит? - Думаешь, у меня получится убедить маму, что у этого охранника нет явных причин находиться со мной? - Все в твоих руках. Слушай, мне нужно поспать. Думаю, он больше не вернется, а я буду бесполезен в таком состоянии. - Мне тебя охранять? - Нет, тебе ложиться спать. - Тогда, может… - Хана осеклась и нервно сглотнула, надеясь, что Гокудера не акцентирует на этом внимание. То, что она хотела предложить, было абсолютно не к месту и не к ситуации. И, конечно же, не в ее стиле. - У тебя есть идея получше? - Нет, - активно закивала девушка из стороны в сторону. – Завтра поговорим, ладно? – произнесла она и удалилась в спальню. - Хорошо, - согласился Гокудера и прилег на диван. Сон его был тревожный. Он просыпался несколько раз, прислушивался, вставал и снова засыпал с неприятным ощущением беспокойства. Это был не первый их серьезный бой и уж точно не последний. Но этот раз все-таки чем-то отличался от других. Хотя и ставки не были так велики, как судьба мира, например. Он проснулся в начале девятого утра. Хана уже не спала. Она сидела на кухне, подперев голову рукой, и отрешенно смотрела в окно. Она выглядела уставшей с опухшими глазами и остатком зубной пасты в уголке губ. Кожа лица была сухой и раздраженной, что было странно, учитывая, как она заботилась о своей внешности. По крайней мере, такой вывод он сделал по количеству баночек и бутыльков в его ванной. - Ты смогла уснуть? – спросил Гокудера, присаживаясь рядом. - Нет, - ответила девушка. Пояснений не последовало. Настаивать он не стал. Связался с товарищами, позавтракал, умылся, стал собираться, с тревогой поглядывая на Курокаву, которая за все это время так и не сдвинулась с места. Внезапно она поднялась со стула и пошла в ванную. Еще раз умылась, переоделась в свою одежду и вышла в гостиную. Гокудера был полностью готов и ждал звонка. - Полагаю, что я должна тебе новую зубную щётку? – произнесла она с вымученной улыбкой. - Я купил ее по акции «2 по цене 1», так что хотя бы об этом не думай. Хоть она и начала с отвлеченной темой, он чувствовал, что намечается важный разговор. - Ты хотела поговорить, - осторожно начал он. - Да. Понимаю, я немного странная сейчас. Все думала об этом разговоре, а когда он наступил, все мысли улетучились. Знаешь, я еще не привыкла, что моя жизнь в опасности. - И не надо к этому привыкать. Покончим с этим и точно все. Будешь держаться подальше от мафии. - Нет, - вдруг решительно заявила Хана. - Потому что мне придется и от вас держаться подальше. А я не могу. Она стремительно сократила дистанцию между ними. Гокудера мгновенно стушевался. Он чувствовал запах шампуня, настолько близко они стояли. Сердце колотилось как сумасшедшее, а поток мыслей не позволял ухватиться хотя бы за одну. И, желательно, здравую. Совсем все стало плохо, когда Хана взяла его за руки. Он мгновенно нащупал небольшой шрам на пальце, который остался у нее с тех времен, что она жила здесь. Девушка смотрела ему в глаза, но он не мог заставить себя ответить тем же, и отводил взгляд, куда только можно было. Лишь бы не на нее. - Не могу и не хочу, - продолжила она. Можно ли считать это, своего рода, признанием? И почему именно это?! Он же просил – «здравую»! А эта мысль явно таковой не являлась. Это же Курокава. Она просто не может… Теплые губы изничтожили все мысли, которые хаотично кружились в его голове и казались одна другой абсурднее, за какое-то мгновение. Легкое касание к его губам. Настолько легкое, что почти неосязаемое. - Если меня убьют, я хочу, чтобы он был последним, - произнесла она и прижалась к его груди. - Что ты такое говоришь? Ты сама не своя! – обеспокоено воскликнул Гокудера, игнорируя свои собственные чувства, бушующие ураганом в его душе. Что? Зачем? Почему? Глупые вопросы, которые в пору сейчас задать, но нет. Он не может. Она не в себе, очевидно. - Я знаю. Прости, я хочу спать. Плохо соображаю. Если я не вспомню потом, не напоминай. А то мне будет очень стыдно. Это глупо. Так глупо. Прости. Так много всего произошло. Я теперь и не знаю, чего ждать. Ты все время твердил, что я в опасности, что меня могут убить. А мне казалось, что это все равно не со мной. Но тут он был совсем близко. Я не знаю, о чем он думал. Может, он не убил меня по единственной причине… Убить потом. Вы же такие добрые, и они могут воспользоваться этой добротой. Черт. Я опять плачу. Я была так напряжена все это время. Мне бы не хотелось, чтобы ты видел меня такой. Но мне так страшно… Хотя ты уже всякой меня видел. Даже такой, какой я ни с кем не позволяю себе быть. Но ничего не могу с собой поделать. Не могу претворяться рядом с тобой. Вот и сейчас… Я столько плакала. У меня такое паршивое чувство. Не знаю, почему. А если кто-то из нас умрет? Это ведь все, конец, занавес! – она громко всхлипнула и еще крепче прижалась к нему и простояла так несколько минут, после чего тихо произнесла. - Чтобы ни случилось, твоей вины здесь нет. - Хана… - Я многое себе позволяю сейчас. Больше, чем имею на это право. - Нет, все хорошо, - Гокудера принялся неловко поглаживать ее по голове. – Я все понимаю. - Если возникнет вопрос: я или он, выбирай его. Гокудера ничего не ответил, лишь прижал к себе сильнее. Хана чувствовала тепло и надежность, она не видела, как дрожали его губы, и как сильно он зажмурил глаза. Она думала, что своими словами избавит его от моральной дилеммы, но лишь достала те страшные мысли, что он затолкал в глубины сознания. - Я не хочу выбирать, - признался он. - А я выбрала. Так что, пожалуйста, давай постоим так еще немножко?