***
Развед-корпус отмечал удачную вылазку за стены. Но только некоторые не пили и не смеялись. Они скорбили по павшим бойцам. Таким был Жан. Он потерял друга и теперь никогда не сможет больше жить как при Марко. Кирштейну нравилась Микаса, но она его постоянно отталкивала. Ей он не нравился. А вот Эрен был для нее смыслом жизни. Эрен где-то внутри себя любил Микасу, но не признавался ей. Она всегда была с ним, даже в трудною минуту. Он помнит как он закутал на нее свой шарф который она до сих пор носит.***
Микаса стояла на стене она ждала его. Подул ветер. Микасу тронула дрожь. Она опять воткнулась в шарф, и услышала шаги. Тяжелые шаги за стеной. Девушка не испугалась ведь это был он… Большая голова смотрела с низу на Микасу. Зеленные глаза, темные волосы и голые зубы. Он выглядел устрашающе, но ее это не волновало. Девушка улыбнулась. Она расправила руки и сделала широкий шаг. Падает проронив слезу и упала в тяжелые руки. Эрен смотрел на свои ладони где лежала Микаса. Взгляд ее и его сделали ту минутку жизни не забываемой. — Эрен, а ты помнишь тот день когда мы плели венки, — брюнетка встала. В ответ он только кивнул. Микаса отлетела и села на плечо титана. Она приобняла его шею и всхлипнула. Теперь у нее нет никого кроме Эрена. Никого. Девушка ощутила теплоту пальца титана. Титан хотел сказать, мол, не надо плакать у нас все только впереди. Солнце садилось. Такое красивое… Оно обливалось разными красками, то красное как кровь, то ярко-оранжевое, как апельсин. Двое смотрели на него как заколдованные. Она снова его обняла. Ей хотелось полностью его обнять, зажать, почувствовать его тепло, ритм его сердца. Ему тоже такого хотелось, но его нынешнее состояние не могло это сделать. Обоим хотелось того же.***
Микаса сидела на стене. Она смотрела на лежащего Эрена который лежал на ее ногах. Отекшие глаза были закрыты. Стоял дым от тела титана которое потихоньку начало сгорать. Она гладила Эрена по лбу, по волосам. Брюнетка вспоминала сон. Она глянула на Эрена снова. Легко, совсем легко она прижала его к себе. И… ощутила что его руки обняли ее. — Микаса, помни все и не отпускай меня. Никогда, — он воткнулся в ее волосы которые отросли. — Хорошо… Они оба знали что каждая минута жизни им дорога. И они ее ценили по своему.