Зыбкое счастье

Елена остановила машину у небольшого загородного дома, окруженного высокими соснами. С одной стороны к дому подходили мостки, уходившие в небольшое озеро. Девушка любовалась этим местом, представляя, как Деймон осматривает его, уточняя детали. Парень вышел из машины и вопросительно посмотрел на нее.  — Деймон! Все так здорово, — она открыла дверь и подошла к нему, обнимая сзади и прислонив голову к его спине. Он взял ее руку и поцеловал ладонь.  — Прости, все должно было быть не так, — он ласкал языком ее пальцы, запястье, и, развернувшись, обхватил лицо девушки руками, заглядывая в глаза. — Я всегда все порчу, не получается у меня романтика…  — Глупенький! Да это самое романтичное, что со мной было! — Елена хитро улыбнулась. — И я вела Camaro! Деймон, запрокинув голову, рассмеялся. — Ну, надо же! Я думал, чем удивить тебя, а надо было просто арендовать пару-тройку машин и дать тебе на них погонять! А я, дурак: дом, озеро, свечи…  — Свечи? — Елена, взяв за руку, потянула его к дому. — А ну-ка, показывай, что ты там на приготавливал… Деймон, улыбаясь, какое-то мгновение следовал за девушкой, а потом, подхватив ее на руки, внес в темный дом, закрыв ногой дверь. — Подожди, — шепнул он ей в волосы и, поставив на пол, куда-то пропал. И вдруг, в глубине дома начали зажигаться свечи, одна за другой. Казалось, что они были везде: на полках, столе, на полу, на окне, и пока не зажглось их достаточное количество, казалось, что они загораются сами, а не Деймон, перемещаясь в темноте, зажигает их одну за другой.  — Боже, как красиво, — произнесла Елена, когда дорожка из свечей вытекла из дома и потянулась по мосткам к воде озера. — И это все ты придумал сам? Не считаешь себя романтиком? — Она тихо подошла к стоявшему в проёме английского окна Деймону и ласково провела ладонью по его скулам. Он перехватил губами ее пальцы и, прикрыв глаза, стал выцеловывать каждый, прижимая девушку к себе одной рукой. — И сам ты невозможно красивый, — прошептала она, зарываясь другой рукой в его шелковистые волосы. Тихий стон сорвался с его губ, его бездонные глаза открылись, встретившись с темнотой карих глаз Елены.  — За что ты мне? — он гладил ее лицо и волосы. — Чем я заслужил такое счастье? Елена, девочка моя, как я хочу тебя и как я боюсь к тебе прикоснуться. — Он провел пальцами по ее губам. — Пускай ты уже стала моей, но я каждый раз, как впервые прикасаюсь к твоей коже, и до дрожи боюсь причинить тебе боль. Я каждый раз жду, что ты остановишь и оттолкнешь меня, тем более теперь, когда ты знаешь…  — Молчи, пожалуйста, не надо ничего говорить. Просто люби меня, так, как ты это можешь. Ты самый ласковый, самый нежный, самый лучший и я ничего не хочу знать сейчас, — девушка таяла в его руках. Вдруг она мягко отстранилась от него и не спеша пошла по мосткам в сторону озера. Где-то на середине она повернулась к нему, завела руки за голову и, нащупав защёлки на шее от лифа платья, расстегнула их. Потом медленно, смотря в глаза парня, расстегнула молнию на спине, и платье голубой волной скатилось с тела к ее ногам. — Елена, Господи, как ты прекрасна! — выдохнул Деймон, устремляясь к ней. Она выставила вперёд руку, останавливая в полушаге от себя, и одну за другой стала расстёгивать пуговицы на его рубашке. Деймон от возбуждения не мог проронить ни слова. Он только глубоко хрипло дышал, наблюдая за неспешным действиями Елены. Когда ненужная рубашка полетела на доски, она занялась застёжкой ремня и джинс, чуть касаясь пальцами обнаженного живота парня. Он втянул живот, нервно облизал губы и задержал дыхание. Расстегнув ширинку и не обнаружив под ней белья, Елена вопросительно подняла одну бровь. Ее губы сложились в букву О и она, скинув туфли, стала медленно отступать к воде. Уже у самой кромки она спустила свои прозрачные ажурные трусики и слегка кивнула, лизнув нижнюю губу. В одно мгновение Деймон освободился от обуви и остатков одежды и оказался рядом. Обхватив ее лицо ладонями, он стал целовать ее требовательно, прося и настаивая. Она впустила его, и их поцелуй перешел в сущее сумасшествие. Тела ныли и просили ласк, когда Елена, оступившись, с кучей брызг полетела в воду, увлекая за собой Деймона. Вода приятно охладила тела. Вынырнув, они чуть приблизились к берегу, и девушка, нащупав ногами дно, встала в воде по пояс, отжимая волосы. Вода стекала по ее лицу и шее, темным напряженным соскам. Деймон подплыл ближе, выпрямился и, подойдя, стал языком слизывать капли с ее груди, плеч, шеи, обжигая его горячим дыханием. Елена приподняла его голову, всматриваясь в черные от страсти глаза парня, и поцеловала его медленным жарким поцелуем, вжимаясь в его мокрое тело, ощущая всю силу его возбуждения. Его руки ласкали ее, и тело отвечало на эти ласки ноющей болью внизу живота, расползающейся по всей коже тысячами мурашек. Лихорадка начала потряхивать девушку, когда его руки спустились ниже. Вожделение уже не давало дышать, когда она умоляюще застонала в его шею.  — Елена, любимая, — хрипло прошептал ей Деймон и, поймав губами ее губы, проник внутрь горячим языком. Взяв ее за талию, он чуть приподнял ее над водой. Она обхватила ногами его бедра, положив руки на плечи и откинув назад голову, отдалась в его власть, уже не в состоянии контролировать себя. Это было похоже на сладкую пытку. Он держал ее вздрагивающее тело, пока она теряла связь с реальностью, восхищенно и внимательно смотрел на ее лицо, гулко отдавались в ушах удары сердца, дыхание стало прерывистым. Воздух над озером разрывали стоны и всхлипы, сменяющиеся жаркими вскриками.  — Деймон, пожалуйста, Деймон…  — Елена, хорошая моя, любимая…  — Я больше не выдержу, пожалуйста…  — Открой глаза, Елена, я хочу это видеть… Ну же, давай, сейчас… Два громких красивых стона отразились от глади ночного озера. Яркий солнечный свет разбудил спящую на смятой постели пару. Парень, все ещё сонный, притянул к себе тёплую после сна девушку, прижав к груди и мягко чмокнув в затылок.  — Доброе утро, любимая! Что видела во сне? Сердце в груди девушки забилось, как маленькая птичка. Любимая!.. Он назвал ее любимой… То, что он шептал вчера в полубреду не в счёт, но сегодня… Широкая улыбка растекалась по ее довольному лицу.  — Эй, ты спишь ещё, спящая красавица? — нежно шепнул он на ушко.  — Не-е-ет, — протянула она, потягиваясь и от этого сильнее прижимаясь к нему.  — Что не-е-ет? — он окутал ее теплом своих рук. Елена медленно потерлась о его грудь, устраиваясь поудобнее. Его тело мгновенно напряглось. — Ты что это вытворяешь, маленькая плутовка? Тебе ночи было мало? — Он убрал с ее шеи волосы и слегка прикусил впадинку у ключицы, тут же зацеловав место укуса. Она развернулась к нему и уперлась подбородком в его грудь, подложив ладони. Оглядев через его плечо комнату и оплывшие свечи, она хитро улыбнулась.  — Слушай! А в этом доме, кроме свечей, что-нибудь еще имеется? Ну, типа из «позавтракать»?  — Как? — притворно воскликнул Деймон. — Тебе что же, меня уже мало? Она приподнялась, рассматривая его в дневном свете, такого соблазнительно-разнеженного, с влажными приоткрытыми губами. Девушка задумчиво прикусила пальчик.  — Даже боюсь спросить, о чем ты сейчас думаешь… — он внимательно смотрел на выражение ее лица.  — Да вот, примеряюсь, от чего мне в первую очередь откусить… Он, смеясь, поднял вверх руки. — Сдаюсь! Если отпустишь меня невредимым, обещаю сварить вкуснейший кофе и сделать омлет. Елена недоверчиво посмотрела в смеющиеся, казавшиеся бездонными, глаза парня. — Ты? Омлет? И кофе?  — Нет, — он резко сел в кровати, — прислугу счас позовем. Где там мой колокольчик завалялся? — и он перегнулся через изголовье кровати, обнажая ямочки чуть ниже поясницы. — Нет, не видно. А тебе?  — А вот мне все прекрасно видно… — двусмысленно сказала она. Обернувшись, он увидел ее заинтересованное лицо, опустил глаза, проследив за ее взглядом. — Ты куда это смотришь?  — Жду, когда твой маленький сексуальный зад вынырнет из-под простыни. Вот его-то я и укушу, — плотоядно облизнулась Елена. Парень, вскочив с кровати, одновременно оборачиваясь в простынь, шутливо закричал: — Нет! Только не это! — обернувшись, он увидел прекрасную обнаженную девушку. Вдох, еще один… — Елена, солнышко мое, если ты все еще хочешь поесть, ради бога, накинь на себя что-нибудь или я за себя не отвечаю…  — Нууу, — протянула она, томно поднимаясь с постели и потягиваясь, — пойду, поищу… — и скрылась в ванной комнате. По дому запахло свежесвареным кофе. Приняв душ и завернувшись в найденный халат, Елена заглянула на кухню и увидела накрытый стол, где стояли тарелки с горячим дымящимся пышным омлетом, нарезанный хлеб и кружки с кофе, от которых исходил просто головокружительный аромат. Она удивленно уставилась сначала на стол, потом на сидевшего за ним парня. Он уже успел переодеться в свои джинсы, накинуть незастегнутую рубашку и сидел, задумчиво откинувшись на высокую спинку стула. Когда вошла Елена, его небесные глаза радостно блеснули и он приглашающим жестом показал на стол.  — Завтрак? — Он положил ей на тарелку омлет, намазал хлеб маслом и положил сверху ломтик сыра. Елена присела за стол, в восторге приподняв бровь.  — Скорее обед. А ты полон сюрпризов… Ммммм, какой обалденный кофе, просто мечта, — сказала она, сделав глоток. — Где так научился готовить, — продолжила она, дожевывая приличный кусок омлета.  — Жизнь научила. Люблю, знаешь ли, вкусно поесть, вот и пришлось учиться… — Деймон не спеша пережевывал пищу, запивая божественным напитком. — Ну, ты тут доедай, а в душ. А то пока я одежду нашел… Кстати, твое платье в комнате, на вешалке. — И он вышел из кухни. Девушка, взяв кружку в руки и удивляясь еще больше, вошла в комнату, где на шкафу, на вешалке висело ее платье, а рядом на полу стояли туфли. — Ага, где-то еще было какое-никакое бельишко… — проговорила она и собралась было выйти на мостки к озеру, когда наткнулась на, стоящую возле кровати, подозрительно знакомую небольшую сумку. Наклонившись и раскрыв молнию, она с еще большим удивлением увидела в ней свои джинсы, топик, толстовку и набор белья. Достав это из сумки, она задумчиво присела на кровать. Из ванной вышел свежий Деймон, переодетый в чистую серую футболку.  — Я… Не понимаю, — Елена покачала головой.  — Просто я подумал, что ты не захочешь ходить в вечернем платье два дня, и потом — это неудобно. Там еще балетки должны быть. Вот с ними мог и не угадать…  — Деймон, ты сумасшедший? Где ты все это достал?  — Из твоего шкафа. Когда вы все уехали на вечер, я залез через окно… Я больше ничего не взял, если ты об этом…  — Да я вообще не о том, — она отложила вещи, встала и нежно обняла его за талию. — Какой ты, оказывается, заботливый…  — Сам в шоке!.. Ты давай, переодевайся, пойдем рыбу ловить. Ловила когда-нибудь? — он пошел куда-то в сторону крыльца и его голос разносился оттуда. — Хозяин дома, у которого я его арендовал, хвалился хорошей рыбалкой. — Парень появился на пороге комнаты с удочками, какими-то баночками и складными стульями. — Ты чего стоишь?  — Извини, зависла… Рыба, это хорошо…  — А по тону не скажешь, — ухмыльнулся парень. Положив снасти у порога, он прошел в комнату и, обняв Елену, поцеловал ее долгим нежным поцелуем. — Не хочешь, не пойдем…  — Что ты, конечно пойдем! Никогда не ловила рыбу… — она посмотрела на него снизу вверх искрящимися глазами. — Слушай, как здорово ты все это придумал… Наши, наверное, сейчас бары да клубы штурмуют — отрываются… А мне, если честно, и не хотелось особо. Чего я там не видела?  — Я рад, что тебе нравится, — погладил ее каштановые волосы Деймон. — Просто у меня тоже был выпускной, и я знаю, что ни чем хорошим это обычно не заканчивается… Вот и решил сделать тебе сюрприз. А еще я очень хотел, наконец, остаться с тобой вдвоем, чтобы никто не мешал. Елена зажмурила глаза от удовольствия и растянула губы в широкой улыбке. — Мне так хорошо здесь с тобой, так по-домашнему. — Она снова вжалась в его твердую грудь. — Так спокойно… Просто не верится, что это все ты, мой Казанова…  — Эй, если будешь так сильно прижиматься ко мне в своем чуть запахнутом халатике, я вспомню, что я Казанова и есть… Рыба ждет! — и он развернул Елену спиной к себе и слегка придал ускорение в направлении ванной комнаты. Она, смеясь, схватила свои вещи и побежала переодеваться. День прошел просто незабываемо. Сначала они ловили рыбу. Ну как, ловили… Деймон долго объяснял Елене, как надо насаживать приманку на крючок, как правильно закидывать удочку, чтобы не запуталась леска, что такое поплавок и для чего он нужен, как подсекать, как… Короче было много непонятных девушке слов и еще более непонятных действий. После того, как она пару раз чуть не нацепила на крючок сама себя, парень бросил это бесполезное, по его словам, занятие — обучение ее рыбалке. Усадив ее на стул и пробурчав: «Не быть тебе рыболовом…», Деймон занялся рыбалкой сам. Елена наблюдала за его спокойными, размеренными действиями, как он деловито возился с крючком, красиво и широко забрасывал удочку, как резко и вовремя вылавливал рыбу. Все это время он временами поглядывал на нее и спокойно улыбался, как довольный кот. За пару часов он поймал десяток рыб, четыре из которых были довольно приличные.  — Вот их на ужин и приготовим, — подвел он итог, выпуская ненужную мелочь обратно в озеро. — Пойдем, будем рыбу запекать. — На кухне он также усадил ее за стол, сделал большую кружку вкусного чая: «Чай Рик учил заваривать, он у нас в этом — гуру», и начал колдовать над рыбой. Через полчаса по кухне понеслись такие ароматы запекаемой в духовке рыбы, что у девушки потекли слюни и заурчало в животе.  — Моя девочка проголодалась? — он пробегая, поцеловал ее в щеку, руки его были заняты салатом. — Совсем я тебя заморил, да? Еще несколько минут и все будет готово. Где будем ужинать?  — Давай в гостиной. Там такой электрокамин, прямо как настоящий…  — Как скажешь, любимая… Сможешь приготовить на стол? Елена, глупо улыбаясь его очередной оговорке, кивнула. — Что ж я совсем, неумеха какая? Накрыть — это запросто, это вам не рыбу наловить-приготовить… — причитала себе под нос девушка, доставая тарелки и приборы, сервируя стол, придвигая поближе к камину два кресла. Когда все было готово, Деймон принес запеченую рыбу, картофель, салат и запотевшую бутылку «Шардоне». Разложив все на тарелки и налив в высокие бокалы вино, он поднял свой бокал:  — За то, что сегодня ты была со мной, — тихо проговорил он. — Приятного аппетита! Такой вкусной рыбы Елена не ела еще никогда! Сочная, с хрустящей корочкой, с какими-то невозможными приправами, она была до того восхитительной, что она незаметно умяла целую рыбину, разбавляя легким салатом и картофелем с зеленью. Вино было очень кстати: плотное, выдержанное в дубовых бочках, достаточно легкое, с ароматом трав и плодов. Убрав тарелки и остатки ужина со стола, девушка подсела на подлокотник кресла Деймона. Парень задумчиво покручивал в руках ножку своего бокала, в котором искрилось вино.  — Устал? — она ласково провела по его волосам.  — Нет, милая, совсем нет. Просто задумался… — Он поставил на пол вино, обнял девушку и посадил ее себе на колени. — Я так тебе благодарен за все: за прошедшую ночь, за этот день, за то, что ты случилась в моей дурной беспутной жизни. За то, что не расспрашивала меня о случившемся вчера…  — Деймон, не надо…  — Надо, Елена. Ты оказалась втянута в это с самого начала, не подозревая об этом, и ты имеешь право знать. — Он убрал с ее лица прядь волос, мягко поглаживая скулы. — Я не хотел ехать в этот город, потому что подозревал — здесь живет мой отец, бросивший нас с матерью семнадцать лет назад. И в то же время, мне очень хотелось посмотреть на него, взглянуть в его глаза и спросить, почему он так поступил с нами? Знаешь, мы жили не богато, но очень счастливо, но ему хотелось большего и он уехал, чтобы подняться. Так он сказал моей матери, а она верила и ждала. Когда на мое одиннадцатилетие к нашему дому подогнали голубой Camaro, и водитель пригнавший его отдал мне ключи, я думал — вот оно, скоро приедет отец! Но это было последнее, что я от него увидел. Я даже решил, что он умер, пока, уже учась в колледже, не услышал его фамилию в списке хороших юристов Юго-Востока.  — Колледже, — Елена заглянула в его синие глаза, — ты учился в колледже?  — Да, колледж Санта-Барбары — SBSS. Я проучился там целых полтора года — лучшее время в моей жизни… А потом заболела мама, пришлось все бросить и возвращаться домой. Потом начались поездки, бары, закрутило… Потом умерла мама… — он замолчал, вспоминая этот период в его жизни. Девушка молча гладила его высокие скулы.  — И тут этот город, и я узнаю, что у меня есть младший брат, и у меня просто снесло крышу от осознания всей глубины предательства отца. И я решил, что останусь, и насолю брату — уведу у него девушку, с которой он не сводил влюбленных глаз. Тебя, Елена… Прости, но по началу это было так… прикольно… — Он подождал, словно она должна была что-то сделать, но девушка сидела тихо и зарывшись руками в его волосы, перебирала их тонкими пальчиками. — А потом я понял, что попал… Я понял, что люблю тебя, Елена, что не могу без тебя, — он стал не спеша целовать ее лоб, скулы, шею, — что ты — моя и только моя, — он нежно ласкал ее плечи и руки, целуя ладонь, — и мне стало плевать на всех. Потому, что никто в целом мире мне больше не нужен, — он спустился с кресла на ковер, увлекая за собой Елену, — и я хочу только тебя — маленькую неопытную девочку, которая заводит меня с полу-взгляда, — его руки залезли под ее топ и ласкали грудь. Ее уже повело от его слов, его ласк, его невозможно мягких настойчивых губ, и она снова ныряла в его нежность, окунаясь с головой, забываясь и отдаваясь во власть его опытных рук и их соединение было единственно правильным здесь и сейчас. Умелый любовник, он следил за ее лицом, за каждым вздрагиванием ее тела, каждым вздохом, каждым изменяющимся стоном. Он любил ее трепетно и нежно, как никогда до этого момента, исследуя каждый сантиметр ее влажного от возбуждения тела, открывая все новые и новые для нее высоты блаженства. Они вместе перешли грань, умирая и вновь возрождаясь для новой жизни.