Зыбкое счастье

Следующие дни прошли в относительном спокойствии. Пару раз заехали в гости Кэролайн со Стефаном, только для того, чтобы убедиться, что у друзей все нормально. Деймон украдкой спросил у брата, как продвигаются дела с Лекси, и получил в ответ идиотскую улыбку и покрасневшие щеки. Заметив, что брат видимо никогда не повзрослеет, он ласково обнял его за плечи и сказал, что очень рад за него. После довольно бурного примирения, у парочки влюбленных наступила спокойная идиллия, и в один из вечеров Деймон поинтересовался у Елены, когда ей уезжать в университет. Получив ответ, что это грустное событие намечается на конец августа, Деймон осторожно уточнил, в какой именно университет поступила Елена. Она долго мялась, отводила глаза и начала нести какую-то нелепицу про то, что не хотела расстраивать его и каким-то образом напоминать о его незаконченной учебе. В конце концов, парень схватил девушку в охапку, усадил к себе на колени и, заглянув в глаза, высказал мнение, что, возможно, совершенно лишнее вытягивать информацию горячими клещами, но если она настаивает… Елена увидела в голубых глазах любимого полную готовность исполнить данное обещание и, опустив глаза пробормотала:  — UCSB*. Сказать, что Деймон удивился, не сказать ничего. Его челюсть практически встретилась с полом, и он на несколько минут лишился дара речи. Постепенно приходя в себя и обретая способность ясно мыслить, он опустил девушку с колен на кровать и, показав ладонью, что все под контролем, схватив с тумбочки телефон, выскочил из комнаты. Он отправился в сад, отошел подальше от дома и только потом набрал номер отца.  — Ты знал? — дрожащим от возмущения голосом спросил он, когда услышал в трубке голос Джузеппе. — Все это время ты знал, куда Елена поедет учиться? И специально предложил мне продолжить учебу?  — Деймон, конечно же, я знал. Ведь выбор учебного заведения происходил с моим непосредственным участием. Стефан хотел учиться с Еленой в одном университете. Так и получилось: университет один, города разные. Он едет в Калифорнийский университет в Лос-Анджелесе, там Высшая школа права. А Елена собирается изучать экономику, поэтому она тоже едет в Калифорнийский университет, но… в Санта-Барбаре. И разве это плохо, что вы могли бы жить в одном городе? Вам не надо было бы расставаться, а через год, если ты хорошо сдашь экзамены, а я уверен, что так и будет, ты сможешь поступить в тот же университет, и тогда вы будете учиться вместе.  — Это слишком хорошо для того, чтобы быть правдой, — прошептал Деймон. — В последнее время мне кажется, что я сплю, и все это происходит не со мной. Почему моя жизнь вышла из-под моего контроля? Что происходит?  — Просто кто-то, наконец, стал решать за тебя часть твоих проблем, — спокойно ответил старший Сальваторе. — Деймон, это нормально, когда родители помогают своим детям. Просто за столько лет ты отвык от этого.  — Мама тоже всегда помогала мне, но она никогда не лезла в мою жизнь! — выкрикнул в трубку Дей. — Зачем ты так поступаешь? Почему пытаешься «подмести» мне дорогу?  — Я просто стараюсь хоть что-то для тебя сделать, — попытался оправдаться отец. — Ведь для меня это совсем не сложно. Вот только для тебя это оказалось непомерно трудным делом — принять от меня помощь…  — А если я не хочу, чтобы мне так помогали? — зло прошептал сын. — Я привык всего добиваться сам. А ты хочешь все преподнести мне на блюдечке с голубой каемочкой? Господи! Даже Елену…  — Но ведь ты любишь ее! А скоро она уедет!  — Это наши с ней проблемы! Может, я бы поехал вслед за ней, нам с ребятами не привыкать…  — Деймон! — Джузеппе резко оборвал сына. — Я не настаиваю и не приставляю тебе нож к горлу. Я просто даю тебе шанс. Шанс получить достойное образование, шанс быть счастливым, шанс изменить жизнь. Выбор всегда за тобой. И перестань обвинять меня в том, что я хочу дать тебе опору в жизни! — Он продолжил уже спокойнее, но голос его по-прежнему дрожал. — Я уже просил у тебя прощение за свои ошибки. Хочешь, чтобы я это делал постоянно? Тебе от этого станет легче? Это вернет Лили или произойдет еще какое-то волшебное событие? О’кей! Я сволочь, дрянь и последняя скотина! Что еще ты желаешь услышать? — По голосу чувствовалось, что Джузеппе сильно зол, только непонятно было, на кого.  — Ничего, — Деймон тихо слушал отца, понимая, что он говорит правду. Просто его гордость не позволяла ему это признать. Где-то в глубине души он понимал, что если он поедет с Еленой учиться в один город, он уже никогда не будет свободным. Возможно, даже сильно полюбив, желание быть независимым еще играло в его крови и не давало, даже мысленно, строить долгосрочные планы. Несмотря на всю неустроенность, ему нравилась такая жизнь. Нравилось переезжать из города в город, нравилось обустраивать жизнь на новом месте, заводить новых знакомых. Нравилось не думать о том, что ждет впереди, там, за порогом беспечной молодости. Поэтому и женщин постоянных у него не было, не надо было оглядываться назад, жалеть о сделанном или сказанном. Чувства к Елене изменили его мир, и, хотел он того или нет, теперь ему приходилось думать не только о себе. Любовь, накрывшая его с головой, была настолько стремительной, что просто не дала ему опомниться и подумать, что он будет делать дальше. И только предложение отца об учебе слегка остудило его горячую голову, но оно и заставляло принимать решения, влияющие не только на его жизнь, но и на жизнь окружавших его людей. Словно почувствовав, как колеблется сын, Джузеппе тихо произнес:  — Пора принимать взвешенные решения… Деймон вдохнул, закрыл глаза и спокойным голосом сказал:  — Я согласен… Этим же вечером, когда Елена уже безмятежно спала, у Деймона с Риком состоялся серьезный разговор. За чашкой вкусного чая (а как же без него!) Деймон рассказал другу о своём решении и о том, что его подтолкнуло к этому шагу. Им нужно было серьезно подумать, как дальше быть с группой. Вариантов было два: искать другого фронтмена или ехать вслед за Деймоном, поселиться в Санта-Барбаре и соглашаться на редкие выступления. Деймон заметил, что в колледже есть несколько музыкальных коллективов, относящихся к разным направлениям музыки. Может, им посчастливится, и они смогут играть от колледжа. Но если нет, то найти работу в городе на побережье, кишащем барами и клубами, будет достаточно тяжело. Если они решат ехать с ним, то он сможет разведать обстановку и сообщить ребятам, стоит ли им срываться или искать другой путь. К обсуждению подключились спустившиеся за бутербродами Крис и Фил. Они в один голос заявили, что искать сейчас другого фронтмена — затея не из лучших. Тем более что заменить Дея будет нелегко. Он был не только солистом, он был лицом группы, к тому же автором многих песен, написанных специально под собственную манеру исполнения. Поменять его сейчас означало практически полностью сменить репертуар, что вело к полной отмене выступлений, а этого ребята себе позволить не могли. Они не зарабатывали, как известные группы, и не могли взять перерыв на, как это говорилось у звезд, «написание альбома». На самом деле в это время и происходили обычно замены, перестановки, поиски себя и всякая другая хрень, именуемая творческим процессом. Пришел молчаливый Стив, не дождавшийся своих сэндвичей. Он спокойно выслушал все, что обсудили друзья, а потом коротко изрек:  — Едем с Деем, ищем по ходу. На том и порешили. Деймону нужно было съездить в Санта-Барбару, чтобы лично отвезти документы и написать заявление на восстановление в колледже. Это он должен был успеть сделать до дня города, а еще было много не отрепетировано, и оставалась главная проблема — Елена.  — Когда ты собираешься ей сказать? — Рик остановил друга, когда тот уже поднимался по лестнице. Деймон пожал плечами.  — Не знаю, но пока точно не буду. Пусть сначала все решится, а потом уже я ее обрадую. Ну, или расстрою, это как получится. — И он отправился в свою комнату, где спокойным сном спала Елена, не подозревая, какой переполох произошел сегодня в этом доме, в том числе и из-за ее скорого отъезда. На следующий день Деймон отправился к отцу. Надо было выяснить, с кем конкретно разговаривал Джузеппе по поводу его восстановления, чтобы не оказаться идиотом в чужих глазах. Также они обговорили способ, которым было бы удобнее добраться до Санта-Барбары. Деймон, конечно, хотел ехать на машине, но Джузеппе справедливо заметил, что его сын пока что не робот, чтобы ехать тридцать девять часов без остановки. После долгих препирательств и скрупулезных подсчетов решено было лететь самолетом, тем более что обернуться в этом случае Деймон успеет гораздо быстрее. Отец тут же заказал билеты туда-обратно и сообщил, что вылет через два дня. Все свои документы Дей всегда возил с собой, поэтому с этим проблем не возникло. Отец попросил забрать билеты из офиса авиакомпании сегодняшним вечером и готовиться к перелету, и Деймон отправился домой, придумывая по дороге, что сказать Елене о своей отлучке. Девушка героически пыталась приготовить курицу. С одной стороны за ее действиями наблюдал спокойный, изредка вздрагивающий Рик, с другой — тихо матерящийся и каждую минуту пытающийся вырвать нож из ее рук Крис. В кухне стоял стойкий аромат рассыпавшихся специй, смешанный с запахом овощей и терпкого чая, который для собственного успокоения заварил Рик. Деймон появился на кухне как раз в тот момент, когда не выдержавший Крис язвительно заявил:  — Оставь в покое духовку! От того, что ты открываешь ее каждые пять минут, блюдо быстрее не приготовится! — Увидев Дея, он оторвал свой зад от барного стула и облегченно сказал. — Наконец-то! Смотри за своей девушкой сам, а не то она или нас отравит, или сожжет к х… Короче, оставит нас без крыши над головой. — И, усмехаясь, вышел из кухни. Елена смотрела на Деймона, с трудом сдерживая слезы. Заглянув в опечаленные глаза любимой, он распахнул руки, и она прильнула к нему, уткнувшись носом в сильную грудь. Парень ласково обнял ее и вопросительно посмотрел на друга.  — Да нормально все, — махнул рукой тот. — Крис как всегда преувеличивает. Ну, перепутала она соль с содой, перец вместо черного душистый взяла, а вместо оливкого масла попыталась бальзамическим уксусом курицу полить, ну, не страшно же! Все живы… пока. Под конец этой тирады, в районе деймоновской груди послышались тихие всхлипы.  — Я… хотела… а они… вот… Деймон, кусая губы, чтобы не рассмеяться, погладил ее по спине, потом чуть отстранил от себя и предложил:  — Давай попробуем вместе? Девушка вытерла слезы и грустно кивнула.  — Что опять не так? — спросил он, снимая куртку и подходя к плите.  — Я хочу сама. Если ты всегда будешь за меня все переделывать, то я никогда не научусь. Рик встал из-за стола и со словами: «Ну, расчлененка — это уже без меня», свалил в комнату. Деймон вздохнул и поинтересовался: — Что ты с этим, — он показал на духовку, — уже сделала? — Помыла, опалила, — парень представил себе, какой мат в исполнении Криса стоял тут в этот момент, — опять помыла, начала резать, потом передумала, посолила, поперчила, насыпала еще специй…  — Каких? — вкрадчиво спросил Дей. — Каких-то, — неуверенно ответила девушка, — я еще не совсем в них разбираюсь.  — Елена, — он покачал головой, — ты же помнишь первое правило? Не уверен — не добавляй! — Тогда я вообще ничего не сделаю, — пробурчала она. — Я ни в чем не уверена… Деймон закатил глаза, махнул рукой и, взяв рукавицы, кинул их Елене. — Доставай! — Но Крис сказал… — А я сказал — доставай… Елена молча надела рукавицы, открыла духовку и достала противень. Блюдо имело довольно жалкий вид: ножки и края крылышек уже начали чуть пригорать, сверху было что-то насыпано, везде шли странные надрезы, словно на ней пробовал скальпель молодой хирург. Ироничная улыбка тронула губы молодого мужчины. Девушка смотрела на его лицо, пытаясь угадать, насколько все плохо. Хмыкнув, он перевел взгляд с бедной птицы на Елену, минуту о чем-то подумал и решительно сказал: — Выкладывай на доску и режь на части. Кожу снимай. Краешки крылышек и ножек выкидывай. Какие там у тебя овощи? — Помидоры и морковь… — Отлично! Нужен еще лук и чеснок. Елена! Не стой памятником! Делай, что говорю, ты же хотела все исправить сама. Елена сорвалась с места и заметалась по кухне. Схватив нож, она пролетела в опасной близости от Деймона, так что тот еле успел увернуться. Она так торопилась, что пару раз чуть не отрезала свои пальцы. — Э нет, так не пойдет! — Он подошел к ней сзади и, обняв, взял ее руки своими. — Будем делать все вместе и не спеша… — Дей стал резать курицу, держа ее руки. Когда с этим было покончено, он тихо проговорил ей в затылок, так, что у Елены подкосились ноги. — Теперь овощи… — Нарезав томаты, морковь и лук, он опустил одну руку вниз, нежно проведя ею по бедру девушки, и достал из выдвижного ящика пакет. — Доставай рукав и клади все в него, — продолжал он тихо, все еще обнимая сзади, только его руки переместились на ее талию. Подождав, пока девушка трясущимися руками закончит укладывать ингредиенты в рукав, он завязал его концы и поставил противень с курицей в духовку и установил время. — А теперь — подождем… — почти шепотом проговорил он, опираясь на стол руками с двух сторон от тела девушки. Наклонившись к ее виску, он прошептал: — Ты пахнешь специями. Так бы и съел тебя сейчас. — Елена возбужденно сглотнула, а он, отстранившись, заглянул в ее глаза. — Я очень голоден. А ты?.. — И я, — прошептала Елена, понимая, о каком голоде говорит ее парень. И тут между ними словно пробежала искра. Он схватил ее в охапку и стал неистово целовать. Одна его рука обхватила ее попку, а второй он схватил ее волосы и тянул их вниз, оголяя шею, а она зарылась руками в его непокорных волосах и теряла здравый смысл. Губы Деймона переместились ниже, и он покусывал и зализывал ложбинку между шеей и ключицей. — Какая ты вкусная, моя девочка! — шептал он, прочерчивая дорожку из поцелуев к ее груди и прихватывая сосок через ткань лифчика. — Хочу тебя, всю и сейчас… Мир вокруг перестал существовать, и вот уже полетели ненужные предметы, очищая место для льнущих друг к другу тел. Одним движением смахнув все со стола, Деймон опустил на него тающую в его руках девушку. — Деймон, — простонала она, — может кто-то войти… — Только пусть попробуют, — прорычал он, сдирая с нее джинсы вместе с трусиками и пуская в дело свой жалящий язычок. Тихие стоны срывались с ее губ, а пальцы искали опоры, хватаясь за край стола. Послышался звук раздираемой фольги… — Никто не смеет помешать мне быть с моей горячей девочкой, где я хочу и когда хочу… — Нависнув над ней, он стал медленно заполнять ее, не разрывая зрительного контакта. Елена смотрела на этого сексуального возбужденного мужчину, облизывавшего верхнюю губу. Он был невероятно красив в своем желании, его глаза, сверкающие своей синевой, внимательно смотрели на нее, замечая реакцию девушки. Эта картина заводила ещё сильнее, и она почувствовала, что уже скользит по краю. Прикрыв в истоме глаза, она услышала: — Нет, Елена, смотри на меня, я хочу увидеть… — И она зацепилась за синеву его глаз, до последнего вглядываясь в радужку, все больше и больше темнеющую, пока не услышала сорвавшийся с его губ стон: — Боже, детка, как ты прекрасна! Я больше не в силах терпеть. Давай, вместе со мной… Их накрыл сильнейший оргазм, и Деймон прикрыл рукой губы Елены, сдерживая ее вырвавшийся крик. Он, наконец, отпустил глаза девушки, уткнувшись лбом в ее лоб. — Как я люблю тебя! — тяжело дыша, проговорил он, закрепляя свои слова поцелуем. — Дей, слезь с меня, ты тяжелый, — еле выговорила девушка. Он легко приподнял девушку и поставил на пол. Звонок плиты оповестил о конце готовки. Пока она пыталась привести себя в порядок, Деймон натянул свои джинсы, вытащил противень, надрезал пакет и вновь поместил его в духовку.  — А это, чтобы подрумянилось. — улыбнулся он, застегивая ширинку. — Не мучайся, надень мою футболку, она тебе почти по колено, бери вещи и пойдем в комнату. — Но, Деймон, если меня кто-то увидит, поймет, чем мы тут занимались… — Елена, они и так знают, чем мы тут занимались, — хитро улыбнулся он. — Наши стоны и крики были слышны даже на улице. Идем, ребята сами накроют на стол. Выйдя из кухни, девушка бегом бросилась вверх по лестнице, а Деймон заглянул в гостиную, где уткнувшись в телевизор, орущий на грани возможного, сидел Стив.  — Ужин готов, выключи духовку и можно накрывать на стол, только не на кухне, — сказал Деймон, не скрывая озорных искорок в смеющихся глазах. — Там потребуется небольшая уборка… Стив молча кивнул, а Дей, в несколько шагов преодолев лестницу, догнал Елену на пороге комнаты. — Кажется, ты только что обозвала меня тяжелым? Я хочу доказать тебе, что это неправда и ты с легкостью выдержишь мой вес еще не один раз. — Ой, — пискнула она, — ты просто секс-машина. — Я просто тебя очень сильно люблю, и не хочу оставлять. — Он нежно заправил прядь ее волос за ухо. — Но мне придется, ненадолго. Надо уехать по делам. — Она подняла на него обеспокоенный взгляд. — Ничего страшного, просто дела семьи. Если все получится, то ты обязательно узнаешь. Но тебе надо будет вернуться на это время домой, ты же понимаешь? Она кивнула и погладила рукой его щеку. Он, словно кот, ластился к ее руке, потом, повернувшись, поцеловал в ладонь. Внизу живота у Елены потяжелело и скрутилось в тугой узел. Деймон уткнулся носом в ее волосы и сильно прижал к себе. — Скажи, чего ты хочешь? — Елена молчала, пытаясь выровнять дыхание. От нахлынувшего вновь желания у нее бежали мурашки по всему телу, а места, где касались его руки, казалось, горели огнем. — Пожалуйста, Елена, скажи мне, — взмолился он, вглядываясь в ее глаза. — Тебя, я хочу тебя… — прошептала она, утонув в глубине его глаз. — Что конкретно ты хочешь, чтобы я сделал? — Поцелуй меня вот тут, — она показала на живот, обводя пупок. — Моя девочка, — прохрипел он, поднимая ее над полом и опуская на кровать. Он склонился над ней, приподнимая футболку и оголяя живот. — Вот так? — спросил он, легко касаясь губами нежной кожи на талии. Тишину комнаты нарушил тихий стон девушки. — Или так? — Он запустил кончик языка во впадинку ее пупка. — Деймон, — она стонала уже в голос. — Да… — Его губы выцеловывали внутреннюю поверхность бедер и нежные пальцы помогали им. Ее кожа горела под его горячими губами, и она прогибалась навстречу ему, хныкала и умоляла, наконец, взять ее. Вдруг он резко поднялся над ней, опираясь на руки. — Держись, Елена, — и одним движением сорвал с нее свою футболку. — Хочу, с ума сойти, как же я тебя хочу!.. Внизу друзья переглянулись, понимающе кивнули друг другу, и, взяв тарелки, вышли в сад, чтобы несущиеся сверху стоны и крики не портили им аппетит.