Нервы — ЗТНБ
В клубе было темно, отовсюду доносилась музыка. Странно, что в таком непопулярном месте собралось столько народу. Армин часто ходил с однокурсниками в подобные места, чтобы отметить что-то или просто оттянуться. Он отчетливо помнил, что сюда практически никто не заходил. Что же собрало здесь столько людей? Решив, что лучшим способом узнать причину будет спросить у бармена, он потащил Микасу, осматривающуюся вокруг в поисках своего драгоценного парня, имени которого она даже не знала, к барной стойке. Протискиваться сквозь толпу не было такой уж легкой задачей. Но в итоге они справились со всем этим хаосом. — Ты случайно не знаешь, что здесь происходит? — Армин лично знал бармена уже некоторое время, поэтому начал говорить сразу же, без приветствия. Дело в том, что мужчина за стойкой не любил все эти «пустые разговоры», как он обычно выражался, и просил, чтобы собеседник сразу переходил к делу. — То есть? — уточнил бармен, протирая стакан. — Обычно здесь не настолько многолюдно. Откуда все эти люди? — ответом ему послужила пауза между песнями и обращение вокалиста к толпе. — Ну что, вы готовы к следующей песне?! Микаса обернулась на знакомый голос и увидела там его — того самого незнакомца, подарившего ей шарф и обаятельную улыбку. Тут же раскрасневшись и потеряв самообладание, Аккерман схватила друга за рукав и потащила к сцене. — Армин, это он! Видишь! Поет! — восторженно кричала Микаса, чуть ли не открывая рот от восхищения. Арлерт видел ее всякой: расстроенной, радостной, удивленной, — но такой она предстала перед ним впервые. «Она и правда влюбилась», — подумал тогда Армин, улыбнувшись. Он был действительно счастлив за подругу. Кто бы мог подумать, что их хобби так сойдутся. Все-таки не каждому дано петь на сцене, а этот парень — просто прекрасный вокалист. Было видно, что он отдавал своему делу душу. По подбородку катились едва заметные капельки пота, футболка уже липла к телу, пальцы отчаянно сжимали микрофон, как будто он сейчас убежит, а на особо тянущихся нотах шатен зажмуривал глаза, вкладывая в музыку все, что у него есть. Понятно, почему он понравился Микасе. Она была такой же работящей и любящей свое дело. Возможно, они бы спелись. После выступления толпа рассосалась, и Аккерман каким-то чудесным способом прошла в служебные помещения к комнате, отданное группе как гримерку. На тот момент в группе уже состояла Имир, поэтому Микаса предстала перед парнями с голыми торсами не единственной девушкой. Засмущавшись от вида полураздетого Эрена еще сильнее, Аккерман начала сбивчиво говорить. — Привет. Ты меня помнишь? — тихо поздоровалась Микаса, неловко теребя свой шарф. Не каждый день увидишь парня, который тебе нравится так близко да еще и без футболки. Немного подумав, Эрен обаятельно улыбнулся и медленно кивнул. — Помню. Ты все-таки пришла, — другие участники группы собирались зайти внутрь комнаты, чтобы отдохнуть, поэтому Эрен махнул им рукой вдогонку и полностью обратился к новоприбывшим. — Это твой друг? — он кивнул в сторону Армина, улыбнувшись и ему. Аккерман отчего-то показалось, что ее другу досталась более теплая и живая улыбка, нежели ей. Это немного обидело ее. — Да. Его зовут Армин, — уже спокойнее отозвалась Микаса. Арлерт протянул руку для пожатия новому знакомому. — Я Эрен, приятно познакомиться, — ответил на рукопожатие Эрен, не прерывая зрительного контакта с Армином. Йегер чувствовал, как этот человек полностью контролировал ситуацию, следил за ним и старался своей атмосферой защитить подругу. — Возможно, я покажусь безумцем, но у меня есть интересное предложение, — Эрен снова заговорил, когда Арлерт отпустил его руку. — Мне кажется, ты, — он кивнул на Армина, — очень ответственный и умный парень. Не хочешь стать менеджером нашей группы? Для таких оболтусов, как мы, ты бы стал подарком. — Я бы с удовольствием, но мне это… — хотел было отказаться Армин, однако был перебит. — Твоя подруга сможет петь на бэк-вокале или играть на каком-нибудь инструменте. У нас еще не занята бас-гитара, — как бы невзначай подталкивая Микасу принять решение за них двоих, упомянул Йегер. На самом деле, Эрен был достаточно капризным и эгоистичным юношей. Он всегда прислушивался лишь к своим желаниям и особо не считался с чувствами окружающих. Если он хочет затащить кого-нибудь в кровать, он это сделает. И плевать Йегер хотел на чувства Жана, если они вообще были. Кирштайн — лишь очередной ебарь. Разве что он всегда в нужный момент мог оказаться рядом. Если он хотел завладеть какой-нибудь вещью, даже если чужой, он забирал ее себе. Эрен никогда не переживал о последствиях и жил по принципу: «Бери от жизни все, что можно! А что нельзя — бери, но осторожно». В общем, разбаловали его родители. Правда, не все считали его эгоистичным ублюдком. Только близкие знали о такой его стороне. Для остальных людей, вроде Микасы, он был милым и совсем безобидным парнем, не способным материться или изменять своим пассиям. Ох, как же они все ошибались. — Мы согласны! Я как раз умею петь и играть на бас-гитаре, — Аккерман не предоставила Армину и шанса отказаться от предложенных условий. Хоть Арлерт и моментально раскусил хитрую натуру Эрена, особо против не был. Пусть Йегер и эгоист, парень он был вроде неплохой. Армин не ошибся, когда остался на должности менеджера группы. Он быстро влился в коллектив, искренне наслаждаясь своей работой. И группе стало легче без всех этих официальных моментов, и Арлерт нашел себя хоть в чем-то, кроме учебы. Особое удовольствие Армину доставляла расстановка членов группы по сцене. Странно, конечно, но у каждого свои тараканы в голове. — В этом баре акустика лучше, поэтому было бы неплохо, если бы Имир встала поближе к остальным. — Тут сцена больше, так что встаньте вот так. — Здесь слишком мало места — прижмитесь друг к другу. За эти два года он делал перестановку множество раз, но одна вещь всегда оставалась неизменной. Арлерт заметил эту зависимость совсем недавно и собирался ей воспользоваться. — Эрен, можно с тобой поговорить? — Армин постучался в своеобразный «кабинет» Йегера, в котором вокалист сочинял новые песни, хотя дверь даже не была закрыта. За три года ребята смогли накопить и приобрести двухкомнатную квартиру. В ней поселились Жан, Эрен, Конни и Имир. Микаса и Армин жили отдельно, потому что им нужно было еще и учиться, чего сделать в очень шумной квартире было практически невозможно. Ребятам, не учащимся в университете, всегда было интересно, как студенты успевали делать все дела и выглядели при этом абсолютно не уставшими — даже бодрыми. Иногда Йегер задавался вопросом, как он еще не умер в таком шуме, как у него продолжает получаться создавать песни и не сойти с ума. Он хорошо это скрывал, но, порой, ему хотелось бы найти того самого человека, уткнуться ему носом в шею и остаться в его доме на остаток жизни. В тишине и покое. Да, парень выглядел как душа компании и главный заводила, но в действительности ему просто хотелось уюта. Однако вместо спокойствия и умиротворения, которое он ожидал почувствовать, снимая наушник, Эрен, повернувшись к гостю, увидел за его спиной полуголого Жана с зубной щеткой во рту и мыльными волосами. Он пробежал мимо дверного проема за быстро убегающими Конни и Имир. Те явно вновь подшутили над соседом по комнате, раз тот так громко матерится и кричит. Снова перец или что-то с шампунем? Эрен понятия и не имел, чем ему снова насолили эти двое, но точно знал, что Кирштайн отомстит. Это он умел. В прошлый раз он заставил Йегера стонать во время секса так, что, кажется, услышала не только соседняя комната, но и весь подъезд. Зато это был самый лучший секс, который был у Эрена вообще за все время. Проблемой сексуальных отношений всегда была грубость. По непонятной причине Йегер ее не переносил и обожал нежность. Однако он точно знал, что от парней такого не добьется, а на девушек у него не встанет, даже если они будут ласкать его в сто раз нежнее. И приходилось подстраиваться. Как он приспособился к своим шумным соседям, так и к грубому сексу смог. — Да, Армин. Ты что-то хотел? — Эрен развернулся на стуле и сел лицом к Арлерту. За время работы вместе они привыкли друг к другу, и Йегер мог смело заявить, что Армин стал ему лучшим другом. Вокалист делился абсолютно всеми секретами и событиями только с ним, ничего не скрывая. Блондин с самой первой встречи вызывал у Эрена доверие, поэтому он не раздумывая предложил новому знакомому работу менеджера группы. И интуиция не подвела. Их стали все чаще приглашать на разные концерты и, в конце концов, пришла пора выбрать название группы и заявить о себе по-настоящему. Армин каким-то магическим образом выбил им выступление в самом дорогом и престижном клубном баре города. Он сослался на близкое знакомство с владельцем, а на вопросы, касающиеся его отношений с Эрвином Смитом, тем самым владельцем, одним из самых значимых людей города, Арлерт хитро улыбался и даже немного смущался. Гей-радар подсказал Эрену, что у этих двоих не только глаза голубые. И из солидарности промолчал. Главное, что они смогут заявить о себе и, возможно, продвинуться дальше вонючих баров в подворотне. И они выбрались оттуда, перед этим заявив о себе громким именем «One Hundred & Four Cents». Выступление собрало множество зрителей и стало самым большим на тот момент в «карьере» их группы. Все были так счастливы после выступления, что никто не обратил внимания на целующихся на балконе блондинов. Эрен же усмехнулся и позавидовал другу белой завистью. Все-таки здорово, когда ты находишь свое место в этой жизни. — Я хотел рассказать о своем наблюдении, — Армин прошел в комнату и сел на двуспальную кровать, стоящую недалеко от стола. — Ты можешь подойти? — он разложил множество бумаг на и без того заваленной всяким барахлом кровати. Йегер послушно сел рядом и принялся слушать. — Я заметил кое-какую закономерность в нашем построении на сцене. Дело в том, что, когда вы с Микасой оба стоите впереди и взаимодействуете друг с другом, люди аплодируют сильнее, а на последующие выступления зрителей становится больше, — Арлерт с энтузиазмом показывал сначала на одну бумажку, затем на другую. Его глаза при этом горели в предвкушении ответа Эрена. Но вокалист был без понятия, что можно было ответить на это. — И? — Йегер не спал несколько дней, чтобы успеть закончить новую песню к следующему выступлению. Но последние несколько часов он только и мог, что пить кофе, комкать исписанные листы бумаги и залипать в одну точку. Наверно, новой песне придется подождать еще недельки две. — Что «и», Эрен? Неужели ты не понимаешь? — когда в ответ сонный парень отрицательно помотал головой, Армин закатил глаза и принялся объяснять. — Это же очевидно. Вам просто нужно флиртовать друг с другом на сцене. Сначала Эрен бессмысленно кивал головой, но потом вдруг резко остановился и, нахмурившись, непонимающе посмотрел прямо в глаза Арлерту. — Ты вообще в своем уме? Я ведь… гей. Ты мог это заметить. Я не особо скрываюсь с Жаном да и открыто флиртую с другими парнями. У меня не получится сделать это натурально, — Йегер не понимал плана Армина. Откровенно не понимал. По его мнению, это была пустая трата времени. А еще это могло дать девушке лишний шанс. — Микаса же не в курсе, что я гей. Если она раскроет меня, то может разочароваться и уйти из группы. Есть и другой, не менее ужасный исход. Она влюбится еще сильнее, и тогда мне самому придется сделать каминг-аут, — Эрен сжал руки в кулаки и нахмурился пуще прежнего. — Тебе не все равно? Мне кажется, что все равно. За Микасу не переживай. Я думаю, она сможет это пережить. Куда более важно будущее нашей группы. А ты достаточно хороший актер, не недооценивай себя, — Арлерт не заметил, когда именно сменил свои приоритеты. Раньше они стояли в абсолютно другом порядке. Схема «Учеба — Микаса — Эрвин» изменилась на «Группа — Эрвин — Учеба — Микаса». Армин сам того особо не замечал, однако Аккерман отчетливо чувствовала, как единственный друг детства отдаляется от нее, и переживала это достаточно болезненно. Однако она не показывала своих чувств, давно привыкнув скрываться за маской безразличия. Это не всегда действовало, но она уже могла контролировать себя при Эрене и наслаждаться лишь случайными прикосновениями да красным шарфом на шее. — Мне все равно, ты прав. Просто я думаю, что все это может зайти слишком далеко. А мы вроде как подружились. Терять друзей я не особо люблю, — после своих слов Йегер зевнул и потянулся. — Ладно, я сделаю все, что в моих силах. Ты уже поговорил с ней об этом? — ответом послужил кивок. — Если она согласна, то так и сделаем. Следующее выступление уже завтра. Проверим действенность твоих слов. Армин кивнул, собрал бумаги и, встав с кровати, вышел из комнаты. Последнее, что слышал Эрен перед тем, как отрубиться, прощание Арлерта с ребятами. Йегеру стоило признать, что флирт на сцене действительно оказался эффективным средством, чтобы взбудоражить толпу. Однако во время таких выступлений он абсолютно не получал такого же кайфа, как раньше.Нервы — Я здесь
Игриво танцуя и заигрывая друг с другом на очередном выступлении, пара ловила бурные овации толпы и гневные взгляды в затылок от Жана. Ничего не выходило за рамки, вот только Эрену отчего-то показалось, что Микаса стала вести себя иначе. Глаза горели странным огнем, а на губах застыла нежная и, одновременно с тем, хитрая полуулыбка. Интуиция подсказывала парню уходить сразу же после концерта. Но ничего же не случится, если он зайдет в гримерку переодеться. Сняв с себя потную футболку, Йегер отложил ее в сторону и потянулся. Последняя песня вышла какой-то призывной с его стороны. Наверно, вышло само собой. Все-таки он слишком сильно устал за эти несколько дней. Услышав хлопок двери, Эрен обернулся и увидел Аккерман. Та тоже выглядела уставшей, но довольной. — А, это ты, Микаса, — он дружелюбно улыбнулся девушке. — Я сейчас переоденусь и уйду. Подожди немного. Однако Микаса не собиралась ждать. Больше нет. Она быстрым шагом подошла к Эрену и сильно толкнула его на диван. Он сел и от неожиданности закрыл глаза. Воспользовавшись этим, Аккерман села сверху и накрыла чужие губы своими. Йегер пришел в замешательство, когда девушка взяла инициативу на себя: она вела в поцелуе, абсолютно не чувствуя отдачи, и уже начала его раздевать, но Эрен, вовремя очнувшись, оттолкнул Микасу. Та недоуменно посмотрела на него. Парень выглядел абсолютно спокойным, а в глазах читался холод. Неужели она ему безразлична? — Я что-то не так сделала? — тихо пробормотала Аккерман, смотря прямо в бирюзовые глаза. Она нервно сжимала чужие плечи, продолжая находиться на юношеских коленках, ее дыхание сбилось, а помада немного стерлась с бледных губ из-за поцелуя. — Микаса, — Эрен отвел взгляд, не зная, какие слова можно подобрать, — ты крутая девчонка и отлично поешь, но… — Но? Я не в твоем вкусе? — взволнованно перебила его девушка. — Я смогу это исправить! Я постараюсь, честно! Дай мне немного времени, и я… — палец Йегера оказался на девичьих губах, не давая закончить пламенную речь. — Дело не в тебе, а во мне. Проблема в том, что ни одна девушка этой планеты не в моем вкусе, — поймав недоуменный взгляд Микасы, Эрен пояснил. — Я люблю члены. Парней. Мужиков. Я гей. Понимаешь? На лице Аккерман сначала появилось отвращение, затем испуг и смущение. Ей понадобилось несколько секунд, чтобы осознать происходящую ситуацию и умчаться из гримерной комнаты. Йегер откинул голову на спинку дивана и, прикрыв глаза, усмехнулся. — Вот же ж. Уже на следующий день Эрену пришлось укротить свою гордость и пойти мириться с Микасой к ней домой. Он был откровенно против этого, но ребята всячески уговаривали его. — Она важный член группы! — Она наш друг! — Ты сам виноват! То есть Йегер сам виноват, что она полезла целоваться, на что-то надеясь. А ведь он даже не давал намеков на какие-то перспективы в их отношениях. Флирт — это его стандартная форма общения со всеми людьми. Если она еще этого не поняла, то ее даже другом назвать можно было с натяжкой. Что ж, в любом случае, сейчас он шел с огромным букетом алых роз прямо к квартире Микасы, чтобы заслужить ее прощение и заставить прийти на завтрашнюю репетицию. Многоэтажка, в которой жила Аккерман, не особо отличалась от остальных. Такой же серый дом с огромным количеством окон и лифтом внутри. Даже ее входная дверь ничем не отличалась от других. Возможно, Микаса была зависима от мнения общества и боялась открыть для себя свободу. Наверно, даже будучи парнем, она бы не зацепила Эрена. Слишком обычная, серая, предсказуемая. Позвонив в звонок три раза, парень услышал достаточно хриплый и угрожающий крик с другой стороны двери. — Пошел вон от моей квартиры! — Микаса звучала достаточно злой, но в то же время расстроенной. Йегер на момент почувствовал укол вины и жалости, но затем на смену вновь пришло раздражение. — Ну, Микаса! Я пришел мириться, — он постарался сделать голос более дружелюбным. Правда вышло не очень. — Я знаю, что тебя послали Армин и ребята! Пошел прочь! — Но, Микаса… — Эрен попытался открыть дверь, но она, очевидно, была заперта изнутри. — Пошел нахуй, гомосек! — было слышно, что Микаса не умела контролировать свою ярость. Йегеру даже показалось, как что-то ударилось о входную дверь с другой стороны. Слова, произнесенные Аккерман, обычно не задевали его, однако сейчас их произнес его якобы друг. С горьким осадком на душе, Эрен сплюнул возле двери и молча пошел обратно к лифту. Раньше бы он добился того, чтобы ему открыли дверь и пустили в квартиру, но Микаса разонравилась ему окончательно. Даже как человек, она абсолютно не привлекала. — Тоже мне, принцесса, — ворчал себе под нос Эрен, скорчив забавную гримасу. — Пошел нахуй, гомосек, — передразнивал Йегер недавние слова, сделав свой голос немного тоньше. — Шлюха тупая. Вокалист надеялся, что свежий весенний воздух сможет охладить его разум, однако с каждой секундой становилось лишь хуже. Злость не желала отступать, все больше разливаясь по телу. Хотелось ударить кого-нибудь посильнее, чтобы каждый видел последствия от его ярости. Эрен решил сесть на лавочку возле местной детской площадки. Как ни странно, в "городке" не бегало ни единого ребенка. Они как будто узнали, что у Йегера паршивое настроение и решили не вылезать из своих квартир, дабы не отхватить по шее. — Только зря деньги на букет потратил, — простонал Эрен, закидывая голову к небу. Единственное, что сегодня радовало — это погода. На редкость теплая и безоблачная она определенно нравилась Йегеру. Все-таки апрель начался не так плохо, если не считать этот инцидент и завал с песнями. Эрен бы и дальше продолжал страдать, сидя на желтой лавочке, если бы не почувствовал странное тепло и влажность в районе левой ноги. Опустив голову, Йегер увидел то, что повергло его в шок. Какая-то псина ссала прямо на его ногу. На нее был надет ошейник с поводком. Парень моментально смекнул и, подняв взгляд, наткнулся на абсолютно холодную глыбу льда в виде невысокого мужчины. Возможно, Эрен присмотрелся бы к нему получше, если бы эта шавка не обделывала его кроссовок и штанину прямо сейчас. — Извини, если отвлекаю, — ядовито начал Йегер, — но твоя, кхем, собака обгадила мою ногу. Незнакомец перевел безразличный взгляд на еще больше закипающего Эрена и без всякой заинтересованности посмотрел ему в глаза. Сначала какая-то баба послала и назвала гомосеком, а теперь псина какого-то урода обоссала новые джинсы. Отличный день. — Извини, — только и ответил брюнет, все же оттянув свою суку от потенциально опасного незнакомца. — И?! Твоя чертова псина нагадила мне на новые джинсы! — вокалист уже поднялся со своего места и грозно навис над недоброжелателем. Только вот чувства, что Эрен на голову выше, не было. Скорее, наоборот. Прохожий спокойно посмотрел на Йегера, у которого уже выступали вены на лице и скрипели зубы. Ледяной взгляд поумерил пыл юноши, но из чувства гордости и упертости он остался стоять и смотреть на мужчину сверху вниз. — Представь себе, у них есть свои физиологические потребности. Прямо как и у нас. Понимаешь? — низким голосом процедил прохожий, внешне оставаясь апатичным. И только сжатый сильнее поводок говорил о раздражении, которое тот испытывал. Эта ситуация начала доводить до белого каления их обоих. И надо бы прекратить бессмысленно тратить друг другу нервы, так нет — они продолжили грызться, плеваться ядом и прожигать взглядом дыры друг в друге. — А еще, если ты не заметил, я извинился. — Что твои извинения могут изменить?! Ты меня за идиота держишь или как?! — тон Эрена все повышался. Он не мог остановиться, когда дело касалось защиты самого себя и близких. И сейчас он, как истинный подросток-максималист, готов был вцепиться в глотку абсолютно незнакомому человеку только из-за его собаки. — А если держу, то что с того? — с вызовом спросил собеседник, не отрывая взгляда от лица напротив. Сам по себе человеком он был не агрессивным, но вот такие индивидуумы безумно выводили из себя. Возможно, парнишка бы даже оказался в его вкусе, если бы не острый язык и полная несдержанность. Таких он не любил. — Да и не выглядишь ты как умный человек, — фыркнул брюнет, уже разворачиваясь, чтобы отправиться домой. — Пойдем, Чарли. Вдруг заразишься от этого придурка тупостью, — обратившись к собаке, он потянул поводок на себя, но вдруг почувствовал, как ему что-то летит прямо в лицо. Все вокруг стало красным от лепестков алых роз из букета. Когда мужчина очнулся, парня уже и след простыл. — Неудачное свидание, наверно, — вздохнув, он развернулся и направился в сторону своего дома, утягивая собаку за собой. А на земле остался лежать растрепанный букет, так и не дошедший до адресата. Эрен шел домой и курил. Слишком напряженный день. Даже во время нехватки вдохновения и хандры было не так хуево, как сейчас. Все, что ему сейчас нужно было — прижать своего кота Чарли к себе. А пока он еще не дошел до дома, оставалось лишь сжигать свои легкие никотином. Ему исполнилось двадцать всего одиннадцать дней назад, а он уже столкнулся с таким пиздецом. Что же будет дальше?