и пока эта муха будет гладить свои лапки я буду говорить, что у меня все в порядке в среднем человек в день может врать до двухсот тысяч раз вот и я солгу сейчас
С минуту все молчат. Девица убирает руку с твоего колена и стыдливо вжимается в угол кресла. А ты прожигаешь меня удивленным и внимательным взглядом. Но потом необъяснимая пауза заканчивается, хозяин начинает что-то говорить девушке, а я продолжаю смотреть, не произнося не слова. — Ля, Лайззка, хочешь выпить? — поднимаешь наполовину пустую бутылку в дружеском жесте и улыбаешься словно безумец. Да, Кашин, ты уже успел хорошенько нализаться. — Нет. — Ты не рада мне? — странно выгибаешь бровь, выражение радости исчезает с твоего лица. — Всё нормально, — смотрю на тебя, засунув руки в карманы толстовки и слегка покачиваясь от неловкости. А потом просто ухожу.ты уйдешь, а я останусь станет странное сердце бестолковая усталость и я буду бояться остаться один на один с этой комнатой цветных пелерин тобою связанных на мне пелерин
Несусь в ванную комнату, включаю кран и опускаю лицо под струю ледяной воды. Слёзы обжигают кожу, а чувства к тебе- всю меня изнутри, образовывая огромную дыру в районе сердца. Просто сажусь на кафельный пол и пытаюсь вообще не думать. Спустя некоторое время выключаю воду, всё же собираюсь с духом и направляюсь обратно к тебе за алкоголем. Но неожиданно для нас обоих в дверном проёме сталкиваются наши тела и взгляды. — Точно выпить не хочешь? — расплываешься в тупой улыбке, заставляющей моё сердце учащенно биться уже не первый раз за вечер, и глядишь на меня сверху вниз. — Очень хочу, — отвечаю честно. — Тогда пошли, — осторожно берёшь за запястье, задорно подмигиваешь и тянешь моё хрупкое тельце за собой.целуй меня целуй меня
— Красиво, — подставляю лицо и волосы прохладному ветру, несущемуся с Балтийского моря. Мы сидим на булыжниках и наслаждаемся встающим над Невой солнцем, окрашивающим мирное все ещё ночное небо розовыми тонами. Сколько сейчас? Два? Три часа утра? Совершенно неважно. Ты делаешь очередной большой глоток, до конца опустошая бутылку, а я устало ложусь на холодные, сырые камни, но не чувствую, как начинает промокать одежда, слишком погружена наблюдением такого удивительного рассвета, подобного, мне так казалось, я ещё не видела. Откидываешь бутылку куда-то в сторону и присоединяешься ко мне. Наши тела находятся слишком близко и невольно соприкасаются, я чувствую жар твоего тела, алкогольные пары и табачный дым, которыми, казалось, ты пропитался полностью, и едва заметный аромат твоего парфюма, который я узнаю из тысячи. Дышишь ровно, лежишь, прикрыв глаза, а я отрываю свой взгляд от розовеющего горизонта и смотрю на тебя, изучая каждый миллиметр твоего такого знакомого мне лица. Вдруг ёрзаешь на впивающихся в тело камнях и во время этого совершенно необъяснимым образом твоя ладонь накрывает мою. Повисает неловкая пауза. Я задерживаю дыхание и пытаюсь унять сердце, с каждой секундой начинающее биться всё громче и быстрее. Мы смотрим друг другу в глаза, а ты отчего-то не спешишь убирать руку.целуй меня, пока лучи не целятся в нас пока еще мы что-то чувствуем пока мы еще здесь целуй меня я ненавижу когда ты так нужен потом ведь все намного может быть хуже ... ты выдыхаешь : у нас есть час час один час
Внезапно в моём пьяном сознании что-то щёлкает, заливаюсь громким, почти истерическим смехом. Подхватываешь, мы смеемся так по-детски открыто, без лживых кривляний и поддельных чувств, не контролируя эмоций. Это разряжает обстановку. Всё ещё не одергиваешь руку. Не прерывая веселья, неожиданно сжимаешь мою замёрзшую ладонь в своей и притягиваешь всю меня к себе. Смех сразу утихает, остаётся лишь твоё сбивчивое дыхание мне в губы, моё бешено стучащее сердце и пристальный взгляд глаза в глаза. А потом поцелуй, в реальность которого слишком сложно поверить. За ним ещё один такой нежный и желанный, что в нём хочется раствориться. Вот ты уже покрываешь мою шею чувственными поцелуями и заставляешь тихо постанывать, поджимая губы, а я запускаю руки в твои светлые волосы. Тянешься выше, прикусываешь мочку уха, рождая тысячи мурашек по всему моему телу, крепко обнимаешь правой рукой за талию, не позволяя обратно упасть на камни, и тихо шепчешь: - Какая же ты ахуенная, Лайззка. Расплываюсь в блаженной улыбке, беру твоё лицо в замёрзшие ладони и целую уже сама.я не буду бояться остаться один на один с этой комнатой цветных пелерин тобою связанных на мне пелерин