Солнечный зайчик

      Что-то щекочет его лицо: сначала щеку, затем около носа, после пробегает по губам, легким, почти невесомым движением, и исчезает. Он расслабляется, вновь погружаясь в сон, когда движения повторяются.       Это злит, но Мон-Элу, на удивление, хочется лишь улыбнуться, и, возможно, совсем немножечко — чихнуть. Когда мягкое касание остается на лбу, чуть задевая левое веко, он все же не выдерживает — губы расплываются в улыбке, а глаза, сонно жмурясь, осторожно приоткрываются.       Оказывается, мягкое касание — это всего лишь настырный солнечный зайчик, но прежде чем парень успевает возмутиться, он замечает, что шторы, которые он сам лично вчера зашторивал, распахнуты. Мон-Эл приподнимается на локте и проводит рукой по лицу, пытаясь взбодриться.       — Хэй, — до ушей доносится тихий шепот, и улыбка, украшающая статные приятные черты лица принца Даксама, становится шире.       Кара сидит в кресле, в его рубашке, поджав под себя ноги. Ее волосы растрепаны, губы — распухшие от ночных поцелуев, а в руках покоится крошечное зеркальце, которое она направляет из стороны в сторону, запуская проворных крошечных солнечных зайчиков.       — Так вот, кто тут хулиганит, — посмеивается Мон-Эл с нежностью глядя на девушку.       — Прости, я не хотела тебя будить, — закусывая губу, произносит Кара.       Парень лишь приподнимает бровь, многозначительно кивая.       — Ладно, ладно. Хотела, — поднимая руки в знак капитуляции, сдается Зор-Эл, вставая с места. — Но я заглажу вину. Я приготовила тебе кое-что очень вкусное.       Девушка грациозной походкой направляется к прикроватной тумбочке, и Мон-Эл не знает, — не может, — ничего произнести, теряясь в ее неземной красоте. Обычно это он тот, кто просыпается раньше. Тот, кто любуется фарфоровой кожей Кары. Тот, кто бесшумно встает, направляясь готовить завтрак.       Однако сегодня все иначе. И это «все» ощущается по-другому. Шаги Кары иначе, взгляды, улыбки, движения рук, и Мон-Эл пока не понимает, что изменилось.       Из потока мыслей его вырывают теплые руки Супергерл — а он и не заметил, когда поднос с приятно пахнущим завтраком оказался прямо перед ним. Руки девушки гладят его спину, плечи, опускаясь вниз и пробираясь вперед, чтобы спокойно замереть на груди.       — Приятного аппетита, — шепчет она ему в шею и невесомо касается губами плеча.       Мон-Эл хочет ответить, но изо рта не вырывается ни звука. Он пытается еще раз. А затем еще, сдаваясь и протягивая руку к граненому стакану, чтобы отпить из него вкуснейший земной напиток. Однако вкус ему незнаком. Конечно, парень еще не успел перепробовать всю земную пищу и напитки, но у этого странный привкус. Привкус потери и иллюзий.       Внезапно он переводит взгляд на окно — все не так. Это не улицы Нэшинал Сити. И не улицы любого другого земного города. По крайней мере, не этого измерения.       Затем его взгляд падает на далекие здания и все становится ясно — они на Криптоне. Его мышцы заметно расслабляются, на губах вновь играет улыбка, а руки тянутся к странно ускользающему подносу.       — Кара, ч… — удается начать Мон-Элу, когда он начинает осознавать, что обнимающие его руки исчезли.       Его сердце бешено колотится, а во взгляде читается чистая паника. Паника на грани страха. Он пытается вскочить с места, но не может — словно что-то приковало к постели невидимыми цепями.       Паника плавно перетекает в тот самый страх, а из него в ужас. Он не понимает, что происходит и куда делась Кара. Он боится, что на них напали.       Что если его парализовало, пока Супергерл куда-то уводят?       Что если это непобедимые враги с новейшими технологиями.       Ему хочется закричать, вскочить на ноги и рвануть из комнаты вон. Он хочет бежать и искать Кару. Он хочет спасти ее. Даже, если сам не спасется.       Парень принимается осматриваться, быстро поворачивая голову из стороны в сторону, и понимает, что никакой кровати и нет вовсе.       Он сидит в своей капсуле, куда совсем недавно сажала Кара, прощаясь со слезами на глазах и принимая все его обещания.       Вокруг все движется.       Движется быстро.       Впереди какая-то воронка, и Мон-Эл вспоминает свое главное обещание — стать героем.       Он не знает, куда попадет. В новое начало или свой конец. Не знает, засасывает его или выбрасывает. Не знает, но надеется, что теперь получит свой шанс исполнить обещание, данное той, которая заняла все его мысли и похитила сердце.       И в момент, когда на секунду все меркнет, он продолжает надеяться.       Надеется даже тогда, когда в лицо ударяет яркий свет.       Свет звезд, который дарит новую надежду.       На его губах вновь играет блаженная улыбка, пока глаза сонно закрываются, окуная в царство Морфея, прежде чем отпустить в пучину тяжелых испытаний.