Сумеречные приключения

      Мистик очень тщательно полировал броню и замазывал царапины, после железная бронька становилась похожа на чистейшее зеркало. Лаггер занимался крафтом мечей и кирок. Сделав 4 кирки и 2 меча для каждого, он пошел к своему другу и отдал ему свой набор. — Спасибо. Сколько железа осталось в сундуке? — спросил Мистик, тщательно полируя броню.       Лаггер пошел к сундуку и открыл его, после чего ответил: — Очень мало. Всего лишь 4 слитка железа. Так же, стак угля и 2 слитка золота. Больше ничего нет. — Хм… уголь с собой возьмём. Сделаем факелы. — Но мы можем и там уголь набрать. Зачем его брать? Это лишний груз. — В пещерах опасно. Нужен свет с первого же шага. — Ладно. Тогда разделим его пополам. — Хорошо.       После разговора парни замолчали, продолжая заниматься подготовкой к будущему походу в пещеру. Правда, занимался делом один Мистик, а вот Лаггер сидел в дальнем углу и любовно смотрел за ним. Снова его кулон засветился теплым красным огонечком, согревая душу парню. Голубоглазый давно перестал обращать внимание на привлекающий свет, поэтому сейчас его мало это волновало. Иногда черноволосый не замечал, как оказывался в мире мечтаний: он представлял, как гулял со своей второй половинкой по цветочному полю, на небе светило яркое солнышко и вокруг них летали бабочки. Они вдвоем сидели напротив прозрачного озера, обнимаясь. Представлял, как в один миг смотрят друг другу в глаза. Его глаза такие красивые, цвета чистого моря. Так и хотелось в них утонуть. Лицо парня приближалось, да так медленно, что в животе начинало спазмами крутить. Внутри словно распускался большой цветок, и бабочки порхали, борясь за самое сладкое местечко в центре бутона.       В голове возникает картинка, что до губ остаётся всего пару миллиметров. В какую-то секунду они сливаются в детском поцелуе: всего одно касание, но такое обжигающее. Кружится голова, внутри взрываются фейерверки. Возникают чувства, будто взлетаешь высоко в небо.       Картинка меняется. Они целуются не по-детски, так требовательно, жарко. Теряешься где-то в другом измерении. Языки танцуют жаркое танго. Ты горишь от мыслей, что твой любимый человек испытывает к тебе такие же страстные чувства, он делает все возможное, чтобы тебе было хорошо. Мысли резко прерываются, просто испаряются, стоило тебя толкнуть грубо в бок. Ты очнулся и видишь перед собой своего любимого человека. Но тот лишь кричит тебе что-то, пытаясь докричаться… — Лаггер! Алло! Земля вызывает Лаггера! — громко говорил Мистик, то и дело толкая парня в бок и щелкая перед его лицом пальцами. — А? Да! Я тут, — отозвался парень, выйдя из своих мыслей.       У него было чувство, что он упал с огромной высоты на землю. Сердце пронзил невидимый нож, когда до него дошло, что все испытанные им чувства — его воображение. — Наконец-то! Я тебя 20 минут уже зову. Такое ощущение, что ты уснул. Уснул с открытыми глазами. Ты совсем не моргал. Я подумал, что ты уже умереть надумал. Начал тебя толкать, но ты почти не реагировал, — Мистик сел рядом, внимательно всматриваясь в лицо друга. — Я опять залагал. Не слышал тебя, — Лаггер опустил голову вниз. — Понятно. Я хотел сказать, что нам пора выходить. Уже полдень, — не заметив подавленное состояние друга, Мистик встает с места и уходит в другой конец комнаты, чтобы надеть на себя броню.       Лаггер сидел с опущенной головой, обдумывая свои мысли. Вот бы сейчас воплотить свои мечты в реальность. Больше всего на свете он мечтает, чтобы его любовь оказалась взаимной. Но Лаггер боялся, что в один миг мог потерять все, в том числе и Мистика. Тот, возможно, возненавидит его за такое признание и перестанет с ним контактировать навсегда. Он не переживет и умрёт от горя, одиночества и своей глупости. Лучше держать все в секрете и ощущать своего возлюбленного рядом. Пускай продолжает считать тебя своим другом… Его мысли снова были прерваны. — Лаггер! Ты сегодня какой-то лаганутый. Вставай и надевай броню. Зову какой раз, вообще не отзываешься, — донеслось с другого угла комнаты. — Ой, прости, я опять залагал, — отозвался черноволосый и, кое-как собрав себя по частицам, поднимается с места.       Надевать броню было очень неудобно, руки ослабли настолько, словно лишились костей. Мистик вовремя заметил дрожащие пальцы друга и поспешил помочь ему в этом нелегком деле. — Дай помогу, — сказал голубоглазый, перехватывая ремни из рук заторможенного парня. — Что с тобой? Целый день себя странно ведешь. Тебе нехорошо? — парень ловко застигал застежки на чужой броне. — Нет, со мной все нормально. Я задумываюсь просто, — прошептал Лаггер, отдаваясь рукам друга. — О чем?       Белоглазый замялся, в голове перебирая все возможные варианты отговорок. — Я… думал о ТNТ. Думал, как взрываю все в округе.       Тупая отговорка. Вранье про динамит стало его главным клише на протяжении двух лет. — Понятно. Хорошо, нам пора. Бери все нужное, — Мистик одел на голову товарища железный шлем. — Спасибо. Ты выходи, а я сейчас приду, — сказал Лаггер, закрепляя на поясе запасы кирок и мечей.       Парень кивнул в ответ. Берет из печки поджаренную говядину, завернутую в газету, и выходит на улицу. Лаггер продолжал лениво закреплять кирки, вновь теряясь в раздумьях о своем любимом. Его взгляд падает на маленькое фото Мистика, расположившееся за стеклом шкафа. Его осенило, что чубатый сделал кулон в виде небольшого тайничка, куда можно положить что-нибудь очень маленькое, как эта фотография. Оно идеально сошлось с размером кулончика. С улицы вновь раздался зов Мистика. Улыбнувшись самому себе, парень отправился на улицу.       Друзья отправились в запланированное путешествие за сокровищами, но, чем глубже Лаггер погружался в шахту, тем сильнее возрастало странное чувство. Что это за чувство? Стоит ли его бояться?