Решиться сделать шаг

- Ах! Как здесь хорошо! Артур развалился на диване, с удовольствием хрустя последним печеньем, которое испек в честь его возвращения повар. Слава сидел в большом кресле напротив и просто довольно улыбался, как сытый кот, наблюдая за ним. Как же потеплело на душе, когда он снова мог беспрепятственно наблюдать за своим любимцем дома. Оказавшись в своей комнате, Артур бросился обнимать игрушки и проверять свой гардероб. - За три дня ничего не изменится, - усмехнулся Берд. - Да ладно. Я просто проверяю, вдруг ты решил сам что-то примерить, - хихикнул Артур и достал один из костюмчиков, - по-моему, неплохо, - сказал он, тут же скидывая с себя джинсы и рубашку, а следом нижнее белье. Берд заставил себя отвернуться, дабы не быть соблазненным еще до того, как тот оденется. Натянув крошечные шортики с пушистым хвостом и легкий светлый топ, он разыскал ушки и сменил ошейник. Все это великолепие было серебристо-белого оттенка. А серебряный ошейник с красивым кулоном, приятно холодил кожу. - Ну как? – полюбопытствовал Артур, крутнувшись перед Бердом и нагло повертев пятой точкой. - Шикарно, - нашел в себе силы ответить Слава, при этом стараясь не смотреть на притягательные шортики, надетые прямо на голое тело. - И это все? А где же страстные признания и лобызания моих ног? – удивился Артур и с хохотом бросился бежать, когда Берд кинулся к нему, крайне разозленный. - Ты еще смеешь издеваться? Вскоре Слава рухнул к нему на кровать абсолютно обессиленный. - Больше не могу, ты прыгучий, как горный козел. - Почему сразу горный козел? Может горная лань? – обиделся австриец, осторожно подбираясь к нему. Он тоже слегка задыхался, Берд быстро бегает. - Я устал, - вздохнул Слава и лег на бок, - иди сюда, - он похлопал рядом с собой. Артур быстро перебрался к нему на кровать и устроился под боком. - А ты такой послушный, - хмыкнул Берд. - Мр-р-р-р, мр-р-р, - громко выразил свое мнение Артур, потеревшись о его плечо. - Как твоя рука? - Не помешает, - хмыкнул австриец, потянувшись за поцелуем и сразу получил желаемое. - Но ведь лучше не рисковать? - Главное, я сегодня буду сверху. - Чего? - На меня наваливаться нельзя, - облизнул губы Артур, он фыркнул и быстро сполз вниз, стягивая брюки с Берда. Тот не сопротивлялся, но выгнулся навстречу, когда горячий язычок скользнул по уже возбужденной плоти. - Котенок, я с ума схожу… - Ты так мило стонешь, - прошептал Артур, оторвавшись от своего занятия. - Н-не останавливайся. - Ты только мой, - выдохнул австриец, вновь концентрируя внимание на пульсирующем органе. Если бы в данный момент кто-то додумался дать Берду на подпись какие-то бумаги, Берд, не задумываясь, согласился бы. Но сейчас они были только вдвоем, и Святослав молил богов, о том, чтобы этот миг длился вечно, чтобы никто не нарушил их уединения. Когда Берд понял, что пора остановится, он отстранил от себя Артура и стал быстро срывать с него одежду. Тонкий шелк расползался под его руками, обнажая прекрасное тело. Когда на Артуре ничего не осталось, Берд был снова повален на кровать, а австриец, сунув руку под одну из подушек, достал любрикант. Смочив пальцы, он стал подготавливать себя, картинно разведя ноги в стороны. У Берда намечалось извержение и он всеми силами сдерживался, но не смел отвести взгляда. Артур с улыбкой наблюдал, как его бедный хозяин борется с собственным возбуждением. Почувствовав, что готов, он мигом оседлал уже находящего на грани любовника. Было очень больно и парень, скрипя зубами и кусая губы, замычал, насаживаясь на немаленький член Берда. Но боль будто исчезла, когда он услышал сладострастный стон, такой протяжный, такой восхитительный. И снова качнулся и снова почувствовал, что его разрывает на части, но радость соединения куда ярче, жуткий спазм проходит по телу, выгибает позвоночник, сводит с ума, и снова толчок. Движения сначала медленные и осторожные становятся все более дикими и жесткими. Артур понимал, что возможно завтра он не сможет даже подняться с постели самостоятельно, но разве это важно, когда любовник отдается полностью, когда он выгибается и стонет, лаская его тело, и желает еще. И так было всю ночь. Артур не мог вспомнить сколько раз они приходили к пику, сколько раз они останавливались, сколько раз он отдавался тому страшному разрушающему и горячему чувству под названием страсть. Но когда он уснул рядом с Бердом, то даже не заметил боли в раненом плече, в пояснице и нарастающей пульсирующей внутри. Главное, что сегодня они были вместе… Простонав, Артур приподнялся с кровати и, хныча, пошел в душ. Все тело болело, не говоря уже о ране, которая вновь кровоточила. Слава куда-то смотался еще до того, как он проснулся, но видимо ненадолго, потому что кроме брюк его милый хозяин ничего на себе не унес. Прошлепав в душ и постояв под теплой водичкой, он почувствовал себя посвежевшим. А когда вернулся в комнату, в одном полотенце, он был нагло схвачен и тут же заброшен на перестеленную свежую кровать и замурован кучей мягких новых игрушек. Протестующе шипя, он выкопался из пушистого заточения, то увидел небольшой накрытый столик прямо перед кроватью. Берд улыбнулся и залез к нему, явно требуя поцелуя за свои труды. На Славе были свободные мягкие брюки и расстегнутая светлая рубашка. Весь светящийся из-за солнечного света, лившегося в окно, Берд был очень красив. Артур повалил своего соблазнителя на кровать и стал покрывать поцелуями, но был остановлен, после чего Слава посадил его у себе на колени и придвинулся к столику. Берд взял тост с медом и протянул ему. Австриец облизнул губы, наклонился и стал есть у него с рук. Это было волшебно вкусно! Особенно облизывать сладкие пальцы, которые дрожали от ласк его языка. Завтрак был чудесным и растянулся на целых два часа с частыми перерывами для снятия напряжения. Когда они, наконец, вышли из комнаты, Артур ощущал себя полностью удовлетворенным во всех смыслах этого слова. Охранники-шкафы краснели и отводили глаза, когда его видели. И это было вполне нормальной реакцией, если учесть, что сегодня он щеголял в тонких облегающих шелковых брюках и такой же рубашке, черного цвета, надетые на голое тело. Ошейник в кой-то веки с шипами, черные ушки остроконечные, а хвост пушистый и длинный свисал до самого пола. Рубашка расстегнута на три пуговицы сверху, все тело так обтянуто тканью, что можно увидеть каждую складочку, каждое движение мышц, в общем – можно было вообще не одеваться. Да и вальяжная походка, которая возникла из-за неприятных ощущений именно в той части тела, которая настрадалась за последнюю ночь и это утро, теперь выглядела очень похотливо, учитывая, что при этом, Артур шел рядом со Славой и тот беззастенчиво обнимал его за талию. - Они когда-нибудь меня изнасилуют, - проворчал Артур, спиной ощущая жадные взгляды. - Не посмеют. - Пока ты здесь – не посмеют, а когда тебя не будет? – они сели на диван и включили телевизор. - Ты сам захотел так одеться. - Для тебя! - Я наслаждаюсь. Думаю, они тоже. - Твой брат назвал меня ходячим сексом. Я действительно создаю такой образ? - М-м? А мой брат не такой болван, каким кажется, - задумчиво откликнулся Берд. - Что ты сказал! - Не бей меня подушкой! Тем более диванной, она жесткая! - Купишь мягкие! М-м…ха… не затыкай мне рот поцелуем! М-м… извращенец! Ум-м.. эй! Ты хочешь сделать это здесь?! Стой! Артур запрокинул голову, когда горячий язык скользнул по ключице, вниз, к соску, а сильные руки уже стаскивали скользкую ткань. - Мы уже делали это сегодня! - Ты слишком соблазнительный… - Ну, потерпи хотя бы до вечера! - Твое тело, в отличие от тебя, не против, - усмехнулся Слава, резко опустившись и слизнув каплю смазки, выступившую на непослушном органе, Артур изо всех сил сдержал томный стон и попытался сбежать, но был резко отдернут назад и зацелован. - Если не хочешь, то мы на этом остановимся. - Правда? - Да. - И ты больше не будешь лезть, куда не просят? - Этого я пообещать не могу, но приложу все усилия, - сделав серьезную мину, Берд клятвенно сложил руки перед грудью. - Ладно, - Артур успокоился и натянул штаны. Он положил голову Берду на колени и вытянулся на диване, расслабив больное плечо и ноющую поясницу. Вечером был сюрприз – приехал Анатолий. Увидев Артура в таком наряде, он присвистнул и сказал, что завидует выдержке своего брата. Тот хмуро приказал ему убираться и Анатолий тут же объяснил, что приехал для того, чтобы предложить ему хорошую сделку, по объединению. Дальше пошли странные и непонятные экономические термины, из которых Артур понял только то, что сделка действительно неплохая. Это можно было назвать попыткой создать союз между братьями. Слава согласился. Весь вечер они обсуждали все стороны договора и какие-то нюансы. Артур наслаждался тем, что присутствовал при нормальной встрече их маленькой семьи. Все это время он сидел рядом с Бердом и просто слушал их, чувствуя напряженную ладонь хозяина на своем бедре. - Что ж, на этом и закончим, - сказал Анатолий, взглянув на часы, поднялся. Берд встал следом за ним и пожал ему руку. - Приходи завтра на ужин, будет что-то французское. - Ты знаешь мои слабости, - хмыкнул старший Бердов и перевел взгляд на Артура. - Береги его и извини за похищение. Артур кивнул, а Берд возмущенно уставился на брата. - Это я буду его беречь! И ты больше к нему не притронешься! - Успокойся ревнивец! – рассмеялся тот, - этот котенок тот еще тигр. Из вас выйдет прекрасная пара. - Благословляешь? – хохотнул Берд. - Можно и так сказать. Увидимся завтра. Анатолий ушел. Артур улыбался во весь рот, в груди разлилось тепло, а с плеч, словно груз свалился. - А он не плох, - сказал он, повернувшись к Славе. - Когда спит зубами к стенке, - проворчал Берд, но как-то слишком мягко. - Слав. - Что? - Пойдем наверх, я хочу примерить тот костюм, который привезли вчера. Берд хмыкнул и вдруг резко подхватил его на руки. - Нас благословили, радость моя, и теперь ты полноправно моя женушка. - Чего!? А ну отпусти меня! - Нет уж. - Я сказал, немедленно отпусти меня! - Только если обещаешь мне целую ночь дикого… - Ничего я не обещаю! - Тогда… - Слава, я и так тебя люблю, так какого тебе еще нужно! - О! Теперь уже никакого, - довольно улыбаясь, заявил Берд и быстро утащил его в комнату. * * * Анатолий остановился у машины и оглянулся на особняк брата. Он долго смотрел на неприветливое здание, которое в случае опасности готово ощериться дулами оружий, но в этом доме, словно появился теплый ласковый свет, который делал все не таким удручающим. Теперь можно было не беспокоиться за непутевого маленького братца, который боялся темноты. Все будет хорошо.