Воспоминания Психа

      Тьма. Опять беспросветная глубокая, но такая тихая, по-странному спокойная, тьма. Каждый раз находясь в ней я хотела только одного — остаться в ней навсегда, беззаботно плывя в глубоком холодном океане спокойствия. Я молилась, просила, умоляла сама не зная кого, но знала точно, что всё это бессмысленно. Я вернусь. Несмотря ни на что. Я вернусь. Всегда возвращалась и сейчас вернусь. Этот грешный мир никогда меня не отпустит, особенно сейчас, когда я очень сильно нужна…       — Мари! Прошу, очнись! Очнись же! — Джулека? Её тонкий и тихий голосок доносился откуда-то, из самой глубины моего сознания. Хоть я слышала её плохо, но всё же смогла понять, что бесстрашная девочка, до ужаса напугана. Сейчас я нужна именно ей. И я вернусь ради неё.       Жуткая боль резко схватила мою голову, как только я начала приходить в себя. Чувство дежавю нахлынуло на меня, заставив вздрогнуть всем телом. Открыв глаза, я попыталась сфокусировать взгляд, но не смогла и лишь поморщилась. Левый висок до безумия ныл, разнося боль по всему лицу. Знакомый запах больницы, резко ударил в нос, живот сильно скрутило и меня чуть не стошнило. «Нет! НЕТ! Этого…этого НЕ МОЖЕТ БЫТЬ!»       — НЕТ! — я резко встала с холодного пола и широко раскрыв глаза, судорожно принялась рассматривать комнату. Внутри меня всё похолодело, а сердце охватило паникой. Я снова здесь. Снова в этом Аду. «Боже! Лучше бы я не просыпалась!»       — НЕТ! Нет нет нет нет нет нет!!! — сильная боль охватила всё моё тело, все мои внутренности, но мне было всё равно. Я закрыла лицо руками, чувствуя, что схожу с ума. Сердце бешено билось, а из глаз брызнули солёные слёзы.       Я не хотела верить, не хотела даже думать об этом. Мой мозг отказывался принимать тот факт, что я снова в этой чёртовой больнице, в этой чёртовой палате, за этой чёртовой решеткой, как преступник, что дожидается своей казни, хотя я ни в чём не виновата!       Истеричный крик, вместе со слезами, неконтролируемым зверем, вырывался из меня. Все мои старые пережитые здесь чувства, чистым безумием, рвали и швыряли меня изнутри. Все воспоминания, связанные с этим местом, все они вернулись ко мне, вызывая страх и безысходность. Это было невыносимо. Мне хотелось умереть. Всё, чего я желала сейчас, так это смерть с косой. Лучше вечная тьма, чем жить в этом кошмаре.       Безумная боль громко пульсировала в висках, и я начала чувствовать, как через какое-то время, силы начали покидать меня. Крик становился тише, слёзы высыхали, а душевная боль утихала, оставляя после себя физическую. Под потоком не сдерживаемых чувств, я совсем не заметила, что кто-то держит меня в объятиях, крепко прижимая к себе. Этот кто-то дрожал и тихо всхлипывал, что-то горячо шепча мне на ухо.       Распахнув глаза, я увидела обеспокоенное лицо Джулеки, и всё вокруг померкло. Радость и беспокойство озарили моё сердце, заглушая всё остальное. Подняв руки, я крепко обняла её, также крепко, как и она меня.       — Джул! — никогда ещё я не была так рада её видеть. Облегчение теплой волной разлилось по моему телу, отгоняя страхи. Всё естество подруги придало мне сил и успокоило нервы.       Но вместе с бесстрашием пришло и беспокойство, и резко отпрянув от Джулеки я взглянула в её красное лицо. Она судорожно дышала, а янтарные глаза были, чуть опухшими, от недавних слез. Моё сердце сжалось, когда я вспомнила о том, что Джул до одури боится больниц, в точности, как и я сама, но только у подруги, это чуть ли не с рождения. А ещё она боится заточения, когда её закрывают где-то, ограничивая тем самым её собственную свободу. Это уже было связано с её детством и козлом отчимом, что нередко любил запирать её в маленькой ванной без света или же в тесной кладовке.       Я огляделась. Белая обычная палата была плохо освещена одной тусклой лампой, но то не помешало мне разглядеть до боли знакомую больничную койку, что находилась на другом конце комнаты. Рядом с ней стояли непонятные приборы с выключенным экраном и проводами, что вели к кровати. Меня передёрнуло. Воспоминания, одно за другим всплывали перед моими глазами, рисуя образ ненавистного Агреста, что готовил аппарат для своих экспериментов надо мной. «Так значит, эта та же палата, где я лежала раньше…» — внутри меня всё похолодело. Я обернулась и поняла, что мы с Джул находимся в угловой клетке, холодные прутья которого вонзались в больничные стены. Здесь, когда-то, Габриель держал меня взаперти. И теперь…я снова…здесь.       — Мари, где мы? — голос Джул непривычно дрожал. Обычно, всегда позитивная и бесстрашная, сейчас подруга была похожа на маленького беззащитного тигрёнка, загнанного в угол мерзкими браконьерами.       Моё сердце наполнилось яростью. Как они посмели втянуть в это всё Джулеку?! Она вообще тут не при чём! Как только я увижусь с этим гавнюком Габриелем, я потребую, чтобы тот выпустил её. Это не должно касаться, ни в чём неповинных людей! Эта мысль мне придала уверенности, и я крепче обняла подругу, пытаясь укрыть её от всех страхов.       — Мы же в психбольнице Агреста, да? — тихо спросила она и я кивнула. Джул понуро опустила голову.       — Ох нет, Мари, прости, это я во всём виновата. Если бы…если бы я только знала, что этот сукин сын Кайл… — она запнулась. И я резко вспомнила, как именно мы попали сюда. Схватив Джул за плечи, я взглянула ей в лицо.       — Нет! Нет, Джул! Ты не виновата, слышишь? Ни ты, ни Лука, никто не виноват в том, что случилось с нами, кроме самого Кайла, а точнее Кита — моего двоюродного братца. Чтоб его понос пробрал, и машина сбила, гад плешивый! — моей злости и ненависти к этому человеку не было предела. В глазах била рябь ярости, но она мгновенно затихла, когда я услышала смешок Джул.       — Ты чего? — я удивленно посмотрела на неё. Вытирая слезы, она хихикнула.       — Ты всегда так смешно ругаешься, Мари. — она измученно улыбнулась, и в моей душе вспыхнул лучик надежды. «Я знаю, вместе с ней мы обязательно сбежим от сюда!»       — Как ты думаешь, Лука уже начал наши поиски? — её вопрос прозвучал, как гром среди ясного неба. Точно, Лука!       — Я полностью уверенна, в том, что он нас вытащит от сюда. Наверняка он уже созвонился с Адрианом, и они придумывают план, как нас от сюда вызволить. — решительность блеснула в её янтарных глазках, и я не смогла не умилиться тому, как же сильно она верит в своего брата.       Я, без сомнений, верила в то, что Лука найдёт нас и спасёт. Но знала, пока мы не поможем ему, пока не направим и не подскажем ему, то всё это может надолго затянуться. А судя по тому, где мы находились, времени у нас в обрез. Ибо, нет сомнений, что этот псих намерен возобновить свои исследование.       Оставалось только придумать, как это сделать. Наверняка нужно для начала, как-то добраться до Адриана и предупредить его. Его не уволили, это точно, но больница большая, и не было никакого шанса на то, что он в ближайшее время захочет посетить именно эту палату. А значит остается только одно — привлечь к себе внимание, путём попытки побега.       Пока я рассуждала, за дверью послышались шаги и знакомый стук каблуков. Я напряглась, вцепившись в дверь взглядом, уже понимая, кого увижу через пару мгновений.       — Что, готовите очередной план побега? — деловыми шагами, в комнату зашла гадина, которую я предпочла бы никогда не видеть в своей жизни.       — Хлоя? — удивлённо произнесла Джул. Она знала, что Буржуа работает в этой больнице, но увидеть её прямо здесь прямо сейчас, даже я была немного удивлена, хоть и ожидала этого.       — Привет, малышка Джул и ты сука. Как спалось? — притворно спросила блондинка, не скрывая своего насмешливого тона.       — Хлоя, ты наверно ошиблась, ведь единственная сука сейчас стоит передо мной. — съязвила я без страха в глазах. Кого-кого, но её я совсем не боялась. Слишком много чести.       — Ну-ну, насмехайся пока можешь, Маринетт, совсем скоро всем твоим усмешкам придёт конец, и ты это прекрасно знаешь. — в её голубых глазах сверкнул огонь злорадства, но меня никогда не волновало, что она там думает или говорит.       Вслед за ней в палату вошёл крупный мужчина с двумя железными подносами. Подойдя к нашей клетке, он отворил решетку и встав перед нами, одарил нас с Джулекой омерзительным взглядом, в котором сочеталось, что-то развратное и издевательское. Меня передёрнуло, от отвращения.       Далее мужчина взял с подноса две тарелки с супом и поставил их на пол перед нами. Положив следом две ложки, два ломтика хлеба с маслом и две кружки с холодным чаем, он вышел, забирая железные подносы с собой. Я невольно улыбнулась, вспоминая, как однажды ударила таким же подносом по голове одного из громил Агреста.       — Думаю, вы обе проголодались, поэтому лучше бы вам закрыть свои рты и поесть. — довольно проговорила Хлоя, взирая то на меня, то на Джул. Когда решётку вновь заперли на ключ, я недовольно глянула на еду, а потом на подругу.       — Ты что, действительно думаешь, что я не знаю, о таблетках, которые вы добавляете в еду? Я конечно, не самый умный и сообразительный человек на земле, но я и не дура, чтобы забыть об этом. — я усмехнулась, отодвигая от себя еду. Джул молча последовала моему примеру. Хлоя сложила руки на груди, и раздражительно вздёрнула подбородок.       — Конечно, Маринетт, вот только тебе придётся это есть. Ведь, ты же не хочешь, чтобы с твоим ребёнком, что-то случилось? — Буржуа довольно улыбнулась, завидев удивление на моём лице.       — От куда…ты…? — кровь застыла в жилах, когда я вспомнила о своей беременности. А самое страшное, что и эти сволочи про это знали тоже. Рука сама легла на плоский живот и по телу пробежала дрожь.       — От куда я знаю об этом? Хах. Перед каждым лечением проводится полный осмотр, дорогая Маринетт, и если ты думала, что сможешь утаить это от Габриеля, то ты и впрямь дура. — Хлоя нервно усмехнулась.       — Да и к твоему сведению, своей беременностью ты доставила нам много проблем. Я предлагала ему избавиться от ребёнка, пока срок позволяет, но он запретил, хоть как-либо вредить его внуку или внучке. Идиот. — последнее слово она тихо прошипела, но было слышно всем. Я усмехнулась, стараясь не думать о том, чтобы случилось, если бы Агрест согласился на предложение Хлои.       — И из-за этого, мне пришлось полностью переписывать твоё лечение и находить другие лекарства! И всё из-за тебя, дрянь! — она недовольно топнула ногой и подошла к нам. Я улыбнулась ещё шире.       — Я старалась. — нарочито любезно произнесла я, наслаждаясь тем, как от злости краснеет лицо Буржуа. Эти два идиота ошибочно думают, что я беременна от Адриана, чтож, пускай и дальше так думают, им же хуже.       — Смейтесь, пока можете, недолго вам обеим осталось, и уж тогда я вдоволь посмеюсь над вами. — раздраженно рявкнула Хлоя, когда Джулека хихикнула над моим ответом. И тут до меня дошло.       — Что значит «вам обеим»? Вы можете делать со мной всё, что пожелаете, но Джулеку сюда не впутывайте, она здесь совершенно не при чём! — встревоженно крикнула я, на что Хлоя усмехнулась.       — По началу, мы так и хотели сделать. Но как только мы узнали, что ты, Мари, беременна, все планы Габриеля, насчёт тебя, были перенесены на девять месяцев. А до того момента пока ты не родишь, Агрест решил проводить эксперименты на Джулеке. Ведь как нам всем известно, она тоже психически нездорова…       — От психически нездоровой слышу! Дура ненормальная! — крикнула Джул, когда я встала с пола и близко подошла к решетке.       — Мне нужно поговорить с ним! Срочно отведи меня к этому сукиному сыну! Слышишь?! — я крепко ухватилась за железные прутья, и требовательно подергала их. Тревога заставляла моё сердце бешено колотиться. Нужно было срочно отговорить этого психа, пока он не навредил Джулеке.       — Перестань сейчас же! Агреста на данный момент нет в больнице. Он уехал по делам. По каким точно, я тебе рассказать не могу, но скажу, что это очень тесно связанно с возобновлением его экспериментов. — она злорадно усмехнулась, и развернулась, дабы уйти, но я её остановила. Нужно было выяснить ещё кое-что.       — Хлоя, стой! — протиснув руку сквозь решетки я успела схватить её за руку.       — Ну что ещё?! — раздраженная и злая, она отряхнула мою руку и подошла обратно, смотря на меня надменным взглядом.       — Зачем…зачем ты это делаешь?.. — у меня было полное ощущение, что я уже знаю ответ на этот вопрос, но просто не могу его вспомнить. Ужасное чувство.       Пару мгновений Хлоя удивленно смотрела на меня, а после громко рассмеялась. Меня пробрала злость. Хотелось взять её за блондинистые лохмы, и со всей дури ударить лицом об железную решётку, чтоб не забывала, что я и так могу с ней поступить. Но пока было рано. Я лишь сильнее сжала прутья, дожидаясь пока та успокоится и заговорит.       — Может всё же ответишь. Тошно слушать твой противный смех. — в нетерпении проговорила Джулека, от чего Хлоя тут же замолчала и яростно уставилась на неё.       — Ах ты дрянь…       — Отвечай, Хлоя. — потребовала я, закрывая собой подругу. Буржуа усмехнулась мне в лицо.       — Боже, Мари, каждый раз ты задаёшь мне один и тот же вопрос, и каждый раз я, несмотря ни на что, любезно отвечаю на него. А ты даже не можешь удосужиться его запомнить. Память у тебя, как у рыбки — две секунды. — я закатила глаза, в ответ на её острые речи. «Ага, и это при том, что именно из-за вас, я подчистую теряю память…»       — Но, я готова вновь ответить тебе на него. — девушка, с довольной улыбкой, подошла ко мне поближе.       — Ответ прост как дважды два, дело в Адриане. Странно, что ты сама до сих пор не смогла додуматься до этого. Разве это не очевидно? — я не ответила, давая ей продолжить.       — Месть — блюдо, которое подают холодным. Надо подождать, когда человек успокоится, расслабится, подзабудет и только тогда ударить в больное место. И каждый раз я ударяла по тебе, с большим удовольствием наблюдая за тем как ты корчишься от боли. — она протянула руку, погладив в пальцах мой тёмно-синий локон волос.       — Я смотрела, и постоянно убеждала себя в том, что ты на своей шкуре прочувствуешь то, что я ощущала, каждый раз, когда Адриан отворачивался от меня, мило при этом улыбаясь. — её рука вздрогнула от накипающей ярости, и она дернула меня за волосы. Но я даже не моргнула, твёрдо сверля её взглядом.       — И всё это из-за тебя Маринетт! Даже когда ты исчезла из его жизни, ты постоянно была преградой между нами. Толстой стеной, из-за которой Адриан, даже не хотел, всерьёз обращать на меня внимания. Всегда ты. Перед его взглядом ты и только ты! — Хлоя разозлилась не на шутку, сильнее сжав мой локон волос.       — Но теперь всё кончено Маринетт. Из-за тебя его понизил в должности собственный отец, ни какими путями не давая приблизиться к своему отделу. Ты разожгла между ними ненависть друг к другу, и теперь он также сильно ненавидит и тебя! Так что помощи ждать от него теперь бессмыс… А! — ярость и боль вспыхнули в моём сердце, ударила по вискам. Не задумываясь я вскинула руку и крепко схватившись за волосы Буржуа, со всей силы ударила её красивое личико об железные прутья своей темницы.       Громкий крик раздался в стенах палаты, когда Хлоя от удара упала на пол, прижимая к ушибленному носу руку, из которого хлестала кровь. Джулека позади меня злорадно смеялась, а я лишь прожигала Буржуа взглядом полным ненависти. Как эта дрянь ещё смеет предъявлять мне за то, что её вообще не касается? Я прекрасно знаю все свои проступки, и ясно вижу, что я не святая, и никогда не была, и не буду таковой. Но это не значит, что я позволю всяким гадинам врать мне прямо в лицо, наивно веря, что я в это поверю.       Услыхав блаженный крик, в палату ворвались двое мужчин, и оценив ситуацию, сразу же подбежали к Хлое, помогая бедной встать. Когда девушку подняли и повели к выходу, один из громил, со шрамом над глазом, развернулся и устрашающе направился ко мне разминая кулаки. Я тут же напряглась и чуть отступила, с предвкушением рассматривая потенциальную жертву. Джул тоже встала, в её глазах блеснул опасный огонёк, говорящий, что та готова драться до потери пульса. Но тут встряла Хлоя.       — Что это ты удумал?! Забыл приказ Агреста? Эти девушки — его собственность, и они должны оставаться в сохранности для будущих исследований! Если не хочешь вновь оказаться в тюрьме, сейчас же вернись! — крикнула она, и мужчина, недовольно рыкнув, развернулся и подошёл к Хлое.       — Видишь, Маринетт, если бы ни этот чертов приказ Габриеля, то от тебя бы и живого место не осталось, дрянь ты такая. — прокашляла Хлоя, еле стоя на ногах.       — Да вали ты уже от сюда, покалеченная! — рявкнула я, довольно замечая, как понемногу уходит жизнь с её красного лица.       — Добро пожаловать обратно в ад, Маринетт. — не выдержав, я схватила кружку с чаем и швырнула её в Хлою, которая уже успела выйти из палаты. Кружка врезалась в дверь, что в аккурат закрылась перед самым столкновением. Осколки керамической посуды с громким звоном упали на пол, вместе с холодным чаем.       Я яростно крикнула и больно ударила по решетке рукой, после чего обессиленно села на пол, схватившись руками за голову. Вихрь мыслей захватил моё сознание и успокоить его у меня не было сил. Полученная информация никак не хотела укладываться в голове. Особенно то, что Адриан возненавидел меня. «Нет, вот чего-чего, но этого и вправду не может быть!» — я была виновата во многом перед ним. Я это знаю. Но в последнем нашем разговоре он нежно общался со мной, искренне беспокоясь о моём состоянии. Даже несмотря на то, что сам не спал уже вторые сутки, и мне пришлось его уговаривать идти и хоть немножечко отдохнуть. Мне просто не могло тогда показаться.       Нежные руки Джулеки ласково обняли меня за плечи, и я глубоко вздохнула.       — Мари, чтобы не случилось, мы обязательно найдем выход. — тихо, но уверенно проговорила она и я кивнула ей. Да, она полностью права. Ещё не было ситуаций, которые я не смогла решить. А пока со мной рядом Джул, сил во мне в два раза больше, чем, если бы я была одна. Нам с ней уж слишком сильно нравиться свобода, чтобы так просто её лишаться.       Через пару минут, мы с Джулекой поняли, что всё же очень сильно хотим есть. А точнее, нам об этом напомнили наши животы, синхронно начав требовать еду. Взгляд упал на тарелки с уже остывшим супом, хлебом с маслом, и одной кружкой холодного чая. Выбора у нас особо не было. Нужно было поесть, но сделать это максимально осторожно. Отталкиваясь только от моего опыта выявления лекарств в еде, мы пристально рассмотрели наш ужин и выяснили, что таблетки были добавлены только в холодный чай. «Ну и не велика потеря!» — облегченно подумали мы и смело принялись поедать безвкусный суп с полузасохшим хлебом.       После трапезы, мы попытались придумать, хоть какой-то план, для начала, но поняли лишь то, как сильно мы устали. За окном была глубокая ночь, а потому, устроившись поудобнее, насколько это позволяла стена и холодный пол, мы обнялись с Джулекой и на удивление крепко заснули.       Во сне, меня посетил кошмар. Но он отличался от обычных. Повсюду я слышала чьи-то крики, звуки паники и сирены эвакуации. Знакомые голоса окружали меня, сливаясь в один, сплошной, неразборчивый гомон. Кто-то звал меня, но я так и не смогла понять, кто это был. Звон в ушах становился всё громче и громче, будто пытался разорвать голову изнутри. Я задыхалась от безумного потока чувств, пока перед взором неожиданно не появилось лицо Кита. Его губы исказились в кривой усмешке, а глаза пылали яростью. Ужасный шрам делал его лицо более устрашающим и пугающим. Рука Кита крепко сжала моё горло, и я проснулась в холодном поту, содрогаясь от страха и непрошенных слёз.       Подобные сны мне снились последние пару дней, если судить по циклу солнца за окном. Они невыносимо пугали меня, от чего, я старалась спать как можно меньше, но это не помогало. Ребёнок, что растёт во мне, с каждым днём забирает всё больше сил, а потому сон приходит сам, без разрешения.       Подобное произошло со мной и в этот раз. Что-то во сне заставило меня вздрогнуть и проснуться с часто бьющимся сердцем посреди ночи. За окном было темно, и по ощущениям было часа два или три ночи, но это не точно. Тяжело вздохнув, я устало потёрла глаза и потянулась к бутылке с водой. Чувствовала я себя отвратительно. И это не удивительно, учитывая то, что меня выдернули из глубокого сна. Голова гудела и ни черта не соображала. Всё тело ужасно ломило, а мышцы затекли. В этот момент я особенно сильно ощущала свою старость.       Глянув на мирно сопящую рядом со мной Джулеку, я невольно улыбнулась. Её спокойное личико, навивало на меня ностальгию о временах, когда я была в банде «Sonne». И воспоминания о Луке…сердце охватило тоской. Я исступленно скучала по нему. По его бархатистому голосу, красивым глазам, сильным рукам и чувственным поцелуям. Мне не хватало его здесь и сейчас, но я почему-то чувствовала его любовь даже на таком большом расстоянии. Лука переживает за меня, также сильно, как и я за него.       И также сильно Джулека переживает за свою возлюбленную, Лилию. Тоска по любимой и по брату, явно читалась в её глазах, и слышалось в чуть дрожащем голосе, когда она говорила про них. И я её прекрасно понимала. Но надежда в наших сердцах горела ярче, затмевая все переживания и страхи. И тут я резко вспомнила о том, что недавно сообщила нам Буржуа, сегодня вечером.       Если верить её словам, то Агрест старший вернулся в больницу, а значит завтра днём я наконец-то увижусь с этой тварью - Габриелем, и всеми силами попытаюсь вправить ему мозги. И мне совсем не важно, как именно. Я ждала этой встречи с того момента, как вновь вернулась сюда. А потому, от сильного чувства предвкушения, мне было довольно сложно заснуть.       Холодный пол, был не самой удобной кроватью. А из-за надвигающейся зимы, стал очень опасным для здоровья. Поэтому случаю, Габриель «любезно», распорядился, чтобы нам притащили один тонкий матрас и небольшое одеяло.       Если бы я не была в положении, то я бы даже не прикоснулась к матрасу и одеялу. И Джул бы не пустила. Но я понимаю, что это неразумно, как минимум. И раз уж нам придётся тут ненадолго остаться, то пускай они обслуживают нас по высшему разряду, настолько, насколько им позволяет их совесть. Чем послушнее мы будем, тем меньше бдительности и надзора будет с их стороны.       Мы также узнали, что находимся на самом верхнем этаже лечебницы, но в самой дальней части отдела Габриеля. А это значит, что отсюда будет сложнее сбежать без какой-либо помощи. Также этот этаж охраняют, как днём, так и ночью, что ещё сильнее усложняет побег. Всё шло против нас. И это угнетало. За эти пару дней не было никакой возможности, хоть как-то связаться с Адрианом. Все мои попытки развести суету путём драк, криков и скандалов, пресекались сразу же.       — Я знаю, чего ты пытаешься добиться. Но у тебя ничего не выйдет! Забудь об этом. — как-то раз прорычала мне Хлоя, после очередной сцены. Я пыталась, чтобы хотя бы слухи о буйной пациентке с верхнего этажа, донеслись до Агреста младшего. Но это было невозможно. Все, кто работал в отделе Габриеля, обязаны были молчать в тряпочку.       Отчаяние охватывало с каждым часом, но рано было опускать руки в самом начале огненного пути. Пока, единственное, что нам с Джул оставалось, так это ждать. Терпеливо ждать, как охотник ждёт свою добычу, удобного случая, и самое главное не упустить его. От этого зависит многое, а именно жизнь теперь уже троих людей. Моя рука легла на живот, и я почувствовала, как что-то теплое и нежное окутало моё сердце. Это чувство придавало мне сил и решимости, во что бы то ни стало, вернуться к Луке вместе с Джул и моим ребёнком.       — Нет, я считаю, что женщинам категорически нельзя хвататься за оружие и стремглав бежать охотиться! — мужской басистый голос раздался недалеко от нашей двери, я быстро встала и тихо подобравшись максимально, на сколько позволяла клетка, близко к двери, закрыла глаза и навострила уши.       Было понятно, что это разговаривали охранники, работающие в ночную смену. Но на сколько я знала, их всегда было двое. Прислушавшись к голосу, я поняла, что это уже другие мужчины, нежели были вчера. Голос первого я совсем не узнала, но вот второй…       — Ну, знаешь, Арчибальд, моя покойная жена, Адель, с тобой бы не согласилась. — произнёс второй немного хриплым баритоном, и моё сердце екнуло, будто пытаясь, что-то мне сказать. Воспоминания плыли перед глазами, но всё лишь сильнее путалось. Я вновь попыталась сфокусироваться на диалоге двух охранников.       — При всём уважении к твоей покойной жене, Александр, но мы сейчас стоим возле двери, где сидят две опасные преступницы и им сейчас пытаются промыть мозги. И это одна из многих причин, почему я думаю, что оружие в руках женщины до добра не доведёт. — упорно продолжал спорить Арчибальд, но его возмутительные речи меня совершенно не волновали.       Я вздрогнула. Странное чувство предвкушения прошлось по моему телу, при упоминании знакомого имени. «Как он его назвал? Александр?» — мои руки похолодели. Это имя определённо было мне знакомым. Мужчина, охотник, покойная жена, что звали Адель…так ещё звали его собаку…чью собаку? Ну же! Мари, вспоминай.       Я до боли прикусила нижнюю губу. Зажмурив глаза, я рьяно заставляла себя вспомнить. Голова всё ещё побаливала от недавнего удара Кита, но это не помешает мне её напрячь и найти нужное мне воспоминание пятилетней давности.       — Ну если так рассуждать, то и мужчинам не полагается держать оружие в руках. Тому пример, заключенные, что сидят за решеткой в тюрьмах. — его голос впивался в мой мозг вытаскивая все воспоминания, что я успела позабыть за эти пять лет.       «Точно! Это Александр Стефан!» — я чуть не вскрикнула от радости, когда до меня дошли воспоминания о тех трёх месяцах, что я провела под его крышей в густом, хвойном лесу. Но, что он здесь делает? И он ли это на самом деле?       От большой волны сомнений, перед глазами всё потемнело. Мне нужно было срочно узнать, он ли это, или не он. Прилив адреналина, заставил меня судорожно соображать и спустя пару мгновений, ко мне в голову пришла идея.       — Джул! Джулека! Проснись! Ты должна мне помочь! — подбежав к спящей подруге, я начала будить её. Мне не очень хотелось втягивать в это подругу, но другого выхода не был. Если это поможет нам сбежать из этого ада, то, думаю, она согласиться на всё.       Быстро рассказав полу спящей Джул, о своих догадках, и о своём грандиозном плане, подруга не стала задавать лишних вопросов, а лишь твёрдо кивнула. Этого было достаточно. Настало время действовать. Я легла под одеяло и неожиданно громко закричала. Своему телу я приказала дрожать и биться в конвульсиях, имитируя сильный приступ припадка.       — Кто-нибудь! Помогите же! — громко закричала Джул, держа меня за руки. Она прекрасно исполняла испуг и беспокойство на своём лице. А голос её панически срывался. Охранники не заставили себя долго ждать.       — Что здесь происходит?! — с начала в комнату забежал совсем незнакомый мне мужчина. Судя по низкому басу, это был Арчибальд. Но следом за ним, забежал высокий, крепко сложенный мужчина, с серебристой сединой и красивой бородой. Возле потускневших от бремени времени, карих глаз, выделялись знакомые мне морщинки. И я окончательно вспомнила, мужчину, стоявшего передо мной.