Memories.

Сколько еще неправильных, не моих? Сколько качать в колыбели всю эту боль? Медленно сосчитаю: "один, два, три"… Вдох. Продолжаю бой.

ㅤㅤДейзи открывает глаза, видя перед собой окружающую ее пустоту — все те же стены, выложенные красным кирпичом, все тот же серый потолок, который она видела каждый день. Все тот же будильник на прикроватной тумбе, что уже несколько лет подряд встречал ее своим ядовито-желтым цветом корпуса. В голове лишь одна мысль «Ну и что мне уготовано сегодня?» Она не знает. Каждый день продолжает бой сама с собой, чтобы однажды вырваться из кокона предусмотренных кем-то событий и, наконец, избавиться от того, что изъедает ее изнутри. Избавиться от той войны, которую она ведет каждый день. «Война за саму себя» — так она привыкла ее называть, но с кем ей бороться? С обстоятельствами, которые изо всех сил желают сделать из нее жалкое подобие Мэй. Жестокая, бесчувственная, безэмоциональная, пустая. Дейзи не хочет быть такой. Не хочет, но каждый день вынуждена надевать маску, скрывающую ее настоящее лицо. ㅤㅤ ㅤㅤАгент поднимается с кровати, стягивая с себя осточертевшее покрывало в клеточку, оголяет бедра, на которых красовалась пара неглубоких шрамов-последствий от неудачных заданий, которые преследовали ее день за днем. Все шло наперекосяк, и Джонсон ничего не могла с этим поделать. Напульсник показывал привычные шестьдесят пять ударов в минуту, и это было единственным чертовым признаком стабильности в жизни девушки, которая потерялась в своей собственной игре в сильную. В это утро она понимает, что с нее довольно этих игр. Зачем она играет? Кого она обманывает? Себя или тех, кто ее окружает уже несколько лет подряд? Себя… Но себя ведь не обманешь и ее игра летит к чертям, следом за мыслями о том, что она выдержит, что она справится. Нет, не справится. Сколько раз девушка пыталась убить это все в себе, сколько раз вступала в бой с мыслями, роящимися в голове, как нещадные пчелы. Да, она ненавидит саму мысль о нем, потому что Он причинил ей боль, но… Не может не думать о нем. Не может запереть внутри себя мысль о том, что все могло быть иначе. ㅤㅤ ㅤㅤДейзи всегда знала, где его искать, и даже сейчас, когда все думают, что потеряли след беглеца, знает, где он прячется. А прячется ли? Если бы Уорд прятался от нее, то не позволил бы узнать, куда возвращается каждую чертову ночь. Ждет, наверное… Ждет, вот только зачем? Чтобы посмотреть в ее глаза с той же ненавистью и злостью, с которой смотрела она, когда выпустила четыре пули в его подреберье, произнося фразу, знакомую каждому агенту? Этого Джонсон боится больше всего. Боится увидеть в глазах такого желанного мужчины ненависть и отвращение. Боится, но в тот же момент готова увидеть и понять, что заслужила. Или он, в отличие от Дейзи, способен простить все то, что он сказала и сделала? Она не знает… Девочка, которая не любит загадок не знает, что ждет ее там, по адресу, написанному от руки на оторванном листочке бумаги, который она прятала во внутреннем кармане кожаной куртки. Но она точно знает, что ей стоит разобраться со своими собственными мыслями, не дающими нормально дышать, из-за собственного переизбытка, перекрывая доступ воздуха ко всем жизненно важным органам, которые обеспечивают ей «нормальную» жизнь. ㅤㅤ ㅤㅤБруклинские кварталы отражают все человеческое недовольство, даже не смотря на то, что в окнах задорно играют рассветные солнечные зайчики. На часах ровно шесть… Он давно проснулся. Спал ли? Возможно, Гранта, как и ее саму, мучает бессонница и мысли с бесконечными «а что, если»? Просыпаются полупустые улицы, одинокие машины с сонными водителями спешат куда-то, позволяя убедиться в том, как быстротечно время и только Дейзи медленно двигается по тротуару, смотря вперед. Она думает о том, что ждет ее там, в квартирке богом забытого бруклинского здания, в которой нашел покой бывший агент ЩИТа. Перебирает варианты возможных событий и понимает, что ни один из них не закончится ничем хорошим. В конце концов, и на сей раз ей придется принять все исходы, которые ее ждут и покрыть их словом «заслужила». ㅤㅤ ㅤㅤПоднимается на нужный этаж, не придавая значения неожиданно возникшей тяжести в ногах. Быстро находит дверь без номерного знака (а ведь и без того знает, что там должно красоваться затертое металлическое тринадцать), и переводит дыхание. Тихий вдох, выдох. Еще раз. Снова. Стучит едва слышно, но уверена — Уорд слышит. Слышит ее неуверенный стук в дверь слишком маленькой квартиры. Проходит долгих десять секунд наедине с собой, своими мыслями и осточертевшим «а что, если?», прежде чем в замочной скважине поворачивается ключ, а после, открывается и дверь, позволяя агенту ЩИТа увидеть хозяина квартиры. ㅤㅤ ㅤㅤСердце проваливается в пятки, барабаня свою, непонятную никому мелодию. Дейзи знает, что если сию же секунду посмотрит на напульсник, тот покажет ей далеко за сотню ударов. Он смотрит ей в глаза. Его янтарные глаза, так похожие на ягоды боярышника, сейчас отдают светло-коричневым, но в них нет того, что девушка ожидала увидеть. В них нет ненависти и злости, лишь удивление и… спокойствие? Этим странным спокойствием он всегда ее удивлял, и даже сейчас, когда должен сказать хоть слово. Или это она должна сказать хоть что-то, потому что пришла к нему в час, когда устала вести бой сама с собой и своим желанием быть слабой. ㅤㅤ ㅤㅤ— Скай? — спокойно произносит Уорд, отступая на полшага в сторону, словно пропуская ее в свое холостяцкое жилище. ㅤㅤ— Дейзи, — отвечает ему Джонсон дрожащим голосом. ㅤㅤ— Ты же знаешь, что мне все ровно. ㅤㅤ— Ты так спокоен, словно ждал меня, — высказывает девушка свои догадки, неуверенно делая шаг в квартиру бывшего куратора. ㅤㅤ— Я знал, что однажды ты придешь. Я сам порывался к тебе прийти, но знал, что Колсон этого не допустит. ㅤㅤ— Поэтому и не прятался, я пра… ㅤㅤОна не успевает договорить, как оказывается прижата к холодному деревянному покрытию стены. Грант стоит слишком близко, упираясь ладонью в стену, смотрит в карие глаза оттенка горького шоколада, от чего Дейзи впервые становится страшно. «Он умеет играть… Сначала не подает виду о том, что затевает, а потом спокойно убьет. Сама поймалась на его удочку. Какая же ты дура, Джонсон». Мужчина видит в ее глазах тот же испуг, который видел тогда, когда под воздействием посоха берсерков, будучи полным ярости, высказал все, что копилось в его голове, даже не думая о том, что глубоко ранит человека, который позволит ему почувствовать привкус любви на кончике языка. ㅤㅤ— Замолчи, я прошу тебя. Замолчи. ㅤㅤОн осторожно касается ладонью ее талии, опасаясь того, что «его Скай» убежит, скроется, перечеркнет каждое «возможно», нелепо возродившееся в его голове. Через мгновение уже более уверенно скользит по позвоночнику, прижимает к себе, не позволяя сделать даже движения в сторону. Дейзи пытается вырваться, касается ладонью мужской груди, готовясь отбросить его ударной волной, но то, что происходит после, ввергает ее в шок. Требовательный поцелуй накрывает ее губы, не давая сделать малейшего вдоха, выбивая воздух из легких сию же секунду. Несколько секунд в ее теле все еще борется желание оттолкнуть его с необузданным желанием ответить на поцелуй, послав к чертям все, что она получила спустя чертовых три года… Три года без человека, который был так похож на нее саму. И, в конец концов, она подчиняется тому безудержному желанию быть понятой и услышанной хоть кем-то, скользит ладонью вверх, зарывается пальцами в коротко стриженные черные волосы на затылке, прикрывая глаза и углубляя поцелуй, позволяя мужским рукам прижимать себя так близко, как это могло быть возможным. ㅤㅤ— Я просто знал, что ты придешь… Этого мне было вполне достаточно, чтобы день ото дня оставаться здесь и ждать. ㅤㅤГолос мужчины был едва слышимым, но Джонсон хватило этого, чтобы понять, что она ошибалась, как ошибался каждый из тех, кто считал его ужасным человеком. Этот «ужасный человек» смог принять ее после того, как она чуть не обрезала его век. Он смог простить ей то, что не прощается, а взамен отдал себя, надеясь, что на этот раз потерянная девочка не разрушит все то, что все еще живо в нем. ㅤㅤ ㅤㅤ ㅤㅤ ㅤㅤ ㅤㅤ ㅤㅤ ㅤㅤ ㅤㅤ ㅤㅤ ㅤㅤ ㅤㅤ ㅤㅤ ㅤㅤ ㅤㅤ ㅤㅤ ㅤㅤ ㅤㅤ ㅤㅤ ㅤㅤ ㅤㅤ © Ghost Castle (31/05/2017)