Ранняя "Лейтиан"

Как-то раз прекрасным весенним днем - в Мандосе же весна определялась по уровню слез Ниенны - Феанор прогуливался вдоль гобеленов, периодически фейспламя с поступков своих родственничков. Однако внимание мастера привлёк последний гобелен, лишь недавно вывешенный на стену - пыли на нем было меньше. Черноволосый, краснолицый и несомненно прекрасный нолдо в полном боевом облачении спасает некую даму. "Неэльфийка" – определил объект Феанаро. Дальше следовали ещё несколько картинок этой странной пары: вот они гуляют вместе, охотятся, целуются (здесь Феанор начал что-то подозревать), а на последней картинке было вышито объявление, из которого нолдо узнал, что завтра у его сына свадьба. Поймав первого попавшегося майя, он очень вежливо поинтересовался: - Какого балрога я узнаю обо всем последний?! Майя не растерялся и предложил обратиться к Намо, одним словом, послал. Феанор решил незамедлительно воспользоваться дружеским советом. - Намо! Намо, открывай! - стучал Феанор кувалдой в бетонную дверь. Владыка Судеб печально вздохнул и впустил эльфа к себе. - И что же тебя привело ко мне на этот раз? - он грустно посмотрел на недоеденную печеньку, из которой печально вытекало повидло. - Мне очень срочно надо в Белерианд! - До конца мира тебе выходить нельзя. - Меланхолично напомнил Намо. - Я знаю, - Феанор плюхнулся в кресло напротив, игнорируя слабые попытки возразить, - но мне ненадолго. Только восстановить справедливость! - Опять Моргота бить будешь? - Не, - отмахнулся нолдо, - мне сына спасти надо. Он на какой-то человеке женится. А когда она умрёт, он расстроится, плакать будет... Феанор выразительно посмотрел на Вала. Намо задумался. Всякие межрасовые союзы он не любил, потому что любил порядок, а они этот порядок наглым образом нарушают! Ведь нужно, чтобы эльф с эльфом, человек с человеком, майя с... хотя майяр вообще не нужно. - Думаю, на недельку можно выпустить... Вряд ли это как-то повлияет на Канон. - Замечательно! - обрадовался мастер. - Ну, я пошел. Он взял последнюю печеньку и, пританцовывая, вышел за дверь. *** В Таргелион уже съезжались гости. И хотя Карантир был весьма скромным и не любил пышных празднеств, братья уговорили его отметить с размахом - не каждый же день потомки Финвэ свадьбы устраивают. Нолофинвэ, как самый мудрый, старался научить уму-разуму Амбаруссар, но пока объяснял что-то одному, второй корчил рожи за его спиной. Фингон наперегонки с Маэдросом развешивали ленточки всюду, куда могли дотянуться. Келегорм и Куруфин ехидно посмеивались над виновниками торжества, а Финрод и Галадриэль довольно потирали ручки и странно переглядывались... Остальных же в замке пока не было. Сложившуюся семейную идиллию разрушил удар открывшихся дверей. - Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались! - от радостного голоса Феанора по спине толпами забегали мурашки. - Ноло, сними корону и при мне не надевай. - Кинул он быстрый взгляд на брата. В воздухе зависло ошарашенное молчание. - Поднимите челюсти, господа! Он, удовлетворенный произведенным эффектом, сделал несколько шагов вперёд. - Я ж к вам в гости на недельку заскочил, свадьбу отменять. - А ты кто? - первой отвисла Халет. Вторым Карантир, он жестами показывал невесте замолчать, ему вторили остальные. Однако аданет не вняла голосу разума, в кои-то веки пробудившегося в нолдор, скрестила руки на груди и, фыркнув, гордо посмотрела в глаза Пламенного Духа. - Я всего лишь самый величайший из нолдор, - улыбнувшись, ответил Феанор. - И какое это тебе даёт право здесь командовать? Где-то за троном, на котором уже разместился Феанор, жалобно взвыл Хуан. - Папа, познакомься, - вылез вперёд Карантир, - это Халет, моя невеста. Аданет переводила хмурый взгляд с Феанора на Карнистира, с Карнистира на Куруфина, потом на всех присутствующих и вернула его на мастера. - Ужас. Старшему финвиону надоело молчание, и он заозирался по сторонам, ища следующую жертву. - Нельо, отойди от него, вдруг он заразный. Курво, заправь рубашку. Турко, отряхни шерсть со штанов. Амбаруссар, издеваетесь над полудядей? Продолжайте, мои хорошие. Ноло, корону сними. - А свадьбы-то почему не будет? - напомнила о себе бесстрашная воительница. - Потому что я так сказал. - И что? - И то! Почему я должен объяснять свои решения какой-то смертной? - вспылил Феанор. - Я не какая-то, а весьма конкретная! - Халет подошла вплотную к трону. - И здесь, вообще-то, занято. - Сейчас прольется чья-то кровь... - замогильным голосом сказал Келегорм. Так как следующие абзацы содержали непечатные выражения на квенья, синдарине, телерине и прочих эльфийских, и не только, языках, их пришлось вычеркнуть из повествования, заменив стишком одного из очевидцев: Наш батя, тыщу лет он правил, Вдруг после битвы занемог, Но уважать себя заставил И Клятву дать, и съесть пирог. (С) Амрод, или Амрас - Да иди ты к Морготу за Сильмариллами! - вскричал окончательно взбешенный Феанор. - А пойду и принесу! И тогда на Карантире женюсь! То есть замуж за него выйду! - Ну и удачи. Так были сказаны ужасные слова, внезапно изменившие Канон. *** - Ну все, я пошла, - вздохнула Халет и поцеловала Карантира в щеку. - Я все вижу, - донеслось из окна. - Он всегда у вас такой сумасшедший? Или только после Мандоса? - И слышу! - На самом деле он хороший... - Вот-вот. - Только недоверчивый. - Пфф! - По нему видно, - фыркнула Халет.- Теперь точно пора. - Иди-иди, и без Камней не возвращайся. Морьо, а ты марш к себе в светлицу и сольфеджио учи. Карантир ушел, Халет показала окну язык и повернула на север. - Халет, подожди, я с тобой! - На полпути её, гремя доспехами, догнал Финрод. - Зачем? - Так надо. Мне по Канону написано, что я должен отправиться вместе с человеком в Ангбанд, защищая его Любовь. Вот и отправляюсь. Аданет ничего не ответила, лишь махнула рукой, и они пошли дальше. Как ни странно, но до Тёмной Твердыни они добрались без особых приключений. Правда, пару раз Халет пришлось спасать Финрода от различных милых зверушек, с которыми тот хотел подружиться. Но в целом ничего интересного. У ворот Ангбанд сидел огромный лохматый и страшный серый волк. Финрод приветливо потрепал "песика" по холке, отчего тот впал в ступор и не остановил героев. А в темном подземелье на чёрном троне, украшенном искусственными черепками, сидел Тёмный Вала, очень сильно скучая. Заметив пришедших, он поднял на них печальный взор, сменившийся удивлением. Мелькор посмотрел на песочные часы, заглянул в книгу , на обложке которой было красиво выведено золотыми буквами "Канон", потом снова перевёл взгляд на часы и недоверчиво покосился на пришедших. - Берен и Лютиен? - Вала вопросительно поднял бровь. - Вы что-то рано... - Как ты меня сейчас назвал? - Халет демонстративно закатила рукава и схватилась за меч. - Или вы Финголфин с Рохаллором? - пытался понять в конец растерянный Моргот. - При чем здесь дядя? - непонимающе хлопнул глазами Фелагунд. Мелькор также непонимающе хлопнул в ответ. - Мы пришли за Сильмариллами! - Халет гордо вскинула голову и пошла к трону. - Отдавай, а то я тебя в капусту порублю! - А танцевать? Ты понимаешь, что я только ради танца Лютиен согласился Моргота играть, когда папа-Эру роли раздавал. - Мне абсолютно безразлично. Снимай корону! Финрод, воспользовавшись моментом, взял книгу с Каноном и пролистал до нужной страницы. - Халет, стой! Аданет, которая уже почти дотянулась до короны, стоя на коленях отбивавшегося от нее Вала, чуть не свалилась и недовольно обернулась. - Ну что ещё?! - Что-то в Арде пошло не так, и... Договорить он не успел, Саурон, решивший помочь своему Хозяину, отключил бедного нолдо, а какой-то балрог отцепил наглую аданет от Моргота. Впрочем, девушка успела напоследок оцарапать Мелькору щеку да так, что даже Торондор бы позавидовал. *** В тот момент, когда дверь камеры закрылась, за много-много лиг от Ангбанда Карантир что-то почувствовал. Он вместе с братьями и остальными родственниками, уже приехавшими на праздник, в очередной раз выслушивали, какие все бесполезные, как они неправильно воюют и что "корону кому попало отдавать нельзя, Нельо". Тираду, пошедшую уже на третий круг, прервал соловей, со всей скоростью влетевший в раскрытое окно. - Ура! Почта! - радостно подскочила Артанис - выслушивать дядю ей давно уже надоело. Соловей, под недобрым испепеляющим взглядом Куруфинвэ, подобрался к эльфийской леди и указал на привязанное к лапе письмо. Галадриэль взяла его в руки, а птица, решив не дожидаться развязки семейных посиделок, поспешила убраться. Дочь Финарфина быстро прочитала записку, обвела взглядом родственников и голосом, наполненным пафоса, сказала: - Мир изменился... Я чувствую это. В воде. В земле. Да и в воздухе чем-то пахнет. - Не тяни, - вздохнул Маэдрос, опасливо косясь на закипающего отца. - В общем, Мелиан пишет, что Канон изменился. Намо в ужасе, Манвэ в панике, Ниенна в слезах. И все это из-за дяди... то есть лорда Феанора. - Короля, - мрачно поправил Турукано, глядя как первый сын Финвэ любовно погладил вернувшийся к нему венец. - И насколько это плохо? - спросил у сестры Ангрод. - Для нас? Совсем даже хорошо. А вот для Карантира... - В смысле?! - в унисон отозвался Первый Дом. - Раз уж Лэ о Лейтиан произошла почти на сто лет раньше... - Лэ о чем? - А Канон все-таки изменять нежелательно, то Карантиру придётся идти в Ангбанд и спасать Халет. Карантир мрачно посмотрел на Артанис, потом мрачно перевел взгляд на отца и также мрачно продолжил молчать. В отличие от лорда Феанора, который все-таки вспыхнул. - Да что бы мой мальчик, моя кровиночка один в Ангбанд пошел?! - Не один, я же с ним пойду, он ведь пока что не знает, что нужно делать по канону. - Я запрещаю. - Феанор скрестил руки на груди и категорично вскинул голову. В зале воцарилось долгое молчание, а за ним настало молчание покороче. За это время все по кругу обменялись взглядами, а кто-то даже и мыслями. Внезапно Фингон, отважный и больной на всю голову, вскочил с места и снял корону с головы Феанора. Прекрасный лик мастера исказили гримаса непонимания, в мгновение сменившаяся гневной миной. - Не понял... Это были последние разумные слова , прозвучавшие в зале, дальше началось сражение, позже прозванное Великой Нолдорской Дракой. За пределами дворца шум устроеной драки был уже не слышен. Артанис и Карантир пробирались сквозь кусты в сторону Ангбанда. Девушка воодушевленно о чем-то говорила, а её кузен продолжал мрачно молчать. - Ну чего ты? - Галадриэль ткнула локтем в бок лорда Таргелиона. - Как мы изменили Канон? - вопросом на вопрос ответил нолдо. - Да это не вы, это Мандос случайно и Феанор чуть-чуть. Но вообще это даже хорошо, потому что Канон грустный и там все мрачно, а сейчас все весело и радостно будет. Особенно когда ты перед Морготом танцевать будешь. - Я? что?! *** Недовольный Гортхаур недовольно спустился в темницу и недовольно осмотрел пленников. - Нда, - заключил он. - Вы в курсе, что вы нарушили Великий Канон? Халет злобно на него зыркнула, а Финрод пожал плечами. Не дождавшись ответа, Майрон продолжил рассуждать вслух. - Что ж возможно Эру внес какие-то-то изменения... но думаю не стоит изменять первоначальный план. И я должен сначала скормить ваших спутников волку. Он огляделся по сторонам. - А где спутники? - Нету, - ухмыльнулась аданет, а Саурон серьёзно задумался. Лицо его выражало глубокое сосредоточение, сменившееся озарением. - Тогда, - радостно заключил он, - сидите здесь десять дней просто, а потом вас съест волк. Халет со всей силы приложила руку к лицу. *** Внезапный волчий визг и крик "Ой, какой милый песик!" пронеслись над Ангбандом, давая его жителям понять, что движется что-то страшное. И верно, через несколько минут в черном тронном зале стояли златоволосая эльфийка и краснолицый эльф. - Лютиен? - неуверенно спросил Мелькор. - Она самая, - улыбнувшись, ответила Артанис. - Ну, братец, зажигай! Карантир потянулся за ближайшим факелом. - Да не так! И Карантир запел и задрыгал руками и ногами. Его голос был подобен сотням гвоздей, царапающим стекло, возне вилкой по тарелке и, конечно, прекрасному звуку скрежета мела о доску. Танец же мог сравниться красотой только с бьющимися в предсмертных судорогах оленями Нэссы. Во время столь грандиозного представления эльфийская принцесса успела уже спуститься в подвал и освободить пленников. Но на обратном пути беглецов ждал неприятный сюрприз - Саурон, мудро запасшийся берушами, преградил им путь. Финрод смело выступил вперёд и запел, стараясь перекричать доносившиеся сверху вопли Карантира. Однако Песенному Поединку помешала Галадриэль. Она отодвинула брата и с фразой "Смотри и учись" начала орать на Саурона, при этом страшно светясь синим цветом. Неужели такому Мелиан научила? Не ожидавший такого поворота событий, Гортхаур испуганно сжался в углу коридора, уступая сумасшедшей бабе дорогу и чуть ли не плача, проводил страшных арфингов взглядом. В тронный зал они вошли вовремя, Карантир как раз заканчивал петь. Все четверо окружили бедного Моргота, сильно жалеющего о том, что когда то давно в Амане он наступил на ухо одному краснолицему эльфенку. Морифинвэ победоносно замолк на мгновение, вздохнул поглубже и взял самую высокую ноту, в какую только попал. На этот раз Мелькор не выдержал, он швырнул в горластого феаноринга первым, что попалось под руку, а именно своей короной. - На, забирай, только уйди отсюда! Дважды просить не пришлось. Вся компания с радостными криками ушла из замка, прихватив с собой корону и Кархарота. Бедное животное упиралось изо всех сил, но с двумя арфингами ему было не справиться... Феанор поднял упавшую челюсть со стола и, недоверчиво прищурившись, посмотрел на пришедших. - Держи! - Халет впихнула под нос удивленному мастеру чёрную корону с сияющими камнями. - Теперь мы можем пожениться? - Нет! - Почему? - Потому что я против. - А теперь? - Нет! - Почему? Бессмысленный разговор прервал очередной пернатый вестник, ввалившийся в окно. - Феанор, данная неделя истекла, тебе нужно вернуться в Мандос. - Сказал Эонвэ, отряхивая рубашку. - Да подожди ты, - махнул на него мастер, - Я ещё справедливость не навел. Второй и Третий дома обреченно вздохнули. - Ладно, даю ещё пять минут. - Так нам можно пожениться? - Нет! - Почему?.. В конце концов, выслушивать одно и тоже по тысячному разу Эонвэ не стал, он хлопнул в ладоши и исчез вместе с Феанором в клубах дыма, оставив на полу корону с Сильмариллами и корону нолдорана . Последнюю незамедлительно поднял Финголфин и водрузил себе на голову. - Так нам все-таки можно? - спросила Халет у пустоты, та, конечно же, не ответила. - Молчание - знак согласия.