И всё сгорит

      Шишио хочет предать огню Киото. Так горит и Мисао…       В тот момент, когда она только вбегает в хижину за городом, она не успевает понять, что произошло и радуется тому, что успела предотвратить свой оживший кошмар, но буквально через мгновенье взгляд сначала фокусируется на алые пятна на полу, а потом и на Аоши с Окиной.       После его холодного голоса и жестоких слов приходит онемение. Мисао в голове из раза в раз прокручивает события прошедших дней, в которые никак не может поверить. Нет, это действительно кажется невозможным, такого просто не может быть! Аоши-сама ведь один из них, более того он их лидер, неужели они больше не его товарищи, или же это он стал другим? Какой из вариантов не выбирай, картина произошедшего видится какой-то сюрреалистичной, как будто сознание не может выплыть из бредового сна: уже вроде и понимаешь, что это бред, но развеять морок не в состоянии.       Но в тот момент, когда юная куноичи заканчивает читать послание Окины, являющиеся скорее завещанием, внутри неё что-то переворачивается. Спадает эта дымка, противная сизая пелена, голос окаширы, где-то там, на задворках сознания, всё ещё режущий, словно самый острый клинок, повторяющий: « …никогда не попадайся у меня на пути…», куда-то уходит, расплывается, а вместо него приходит пламя. Оно поднимается из самых недр, разгорается стремительно, пожирая, поглощая все бесполезные мысли, переживания, ненужные в данный момент эмоции, красные его языки трепещут, а дым поднимается ввысь. И вот теперь, теперь она знает, что делать, она знает, что она просто обязана сделать.       Мисао встаёт и решает, что сначала надо переодеться. Сбросить с себя одежду, говорящую о том, что у них вроде как мир, но у них ведь никакой не мир, ведь Шишио всё ещё хочет предать огню Киото. Она одевает боевую одежду – одежду, подходящую для воина, а Мисао Макимачи ведь воин и член клана Онивабан, время, для которых, как многие считают, уже прошло, но она не согласна, с тем, что её семью можно так просто списать на помойку. И вся нынешняя ситуация это подтверждает…       Когда куноичи заходит в свою комнату, чтобы передохнуть от череды навалившихся дел, она печально смотрит на разбросанные по циновкам книги. К сожалению, в нынешнем бешеном ритме ей не удается тратить время на чтение, хотя она ещё помнит уроки Окины о том, как важно получать новые знания, а уж кто, как не опытный ниндзя может дать хороший совет, касающийся информации. Но сейчас Мисао в состоянии, наконец, себе разрешить вздохнуть и повалиться на футон, ведь позволить себе дать слабину на людях она никак не может. Из данных ей уроков своими учителями и самой жизнью, она также хорошо усвоила, что лидер должен всегда в первую очередь поддерживать своих людей, боевой дух и быть готовым отдать делу самого себя.       Кеншин возвращается с Аоши, как и обещал, и она думает о том, что бывший окашира теперь будет делать. Она его уже простила, хороший лидер должен уметь принять в стаю заблудшую овцу. И Мисао начинает заботиться о Аоши-сама, рассказывать ему глупые шутки и следить за тем, чтобы он поел. Гнев, злость и желание мести ушли, словно их и не было, но маленький, живой и горячий огонёк, прячущийся за мыслями о повседневных заботах, всё ещё готов разгореться до размеров ритуального пламени, и только ждёт своего часа…