***
Эзарель стоит между Неврой и Валькионом перед Миико, которая ждёт как можно более развернутого пересказа задания. Валькион и Невра что-то лопочут, как квочки, но друг друга, что удивительно, не перебивают. Эзарель пропускает больше половины того, что они говорят, мимо ушей и просто молчит. Его серый, безучастный, незаинтересованный взгляд упирается куда-то сквозь черные лисьи хвосты, из-за которых, словно тень, выходит Лейфтан, также что-то спрашивая у глав гвардий. Телом Эзарель сейчас на важнейшем собрании, от успешности выполнения которого зависит судьба всей Элдарии, ну или по крайней мере её немалой части. И хотя он это понимает, он не может заставить себя слушать Миико. Он смотрит на то, как у неё раскрываются губы, но он не слышит ничего, кроме какого-то бессвязного мычания. Его мысли остаются далеко отсюда, запутавшись в железных узорах прутьев беседки и в копне синих волос, со счастливой улыбкой и «смеющимися» глазами, что блестят ярко-желтым на солнце. Эзарелю неприятно об этом думать, его до сих пор передергивает от воспоминаний об объятьях, но только в самом начале, на краткий миг. А потом он уже не может выкинуть из головы это счастливое, веснушчатое лицо.***
— Забудь то, что вчера было. Эзарель дёргается и оборачивается. Первое, за что цепляется его взгляд — это синяя макушка. Лорейн настроена серьезно, это видно по её лицу. Она прячет руки за спиной, но под изучающим взглядом зелёных глаз не выдерживает и всплёскивает ими. — Слушай, я вчера как-то не особо думала о том, что делала, так что давай просто… просто забудем это, словно ничего не было. Эзарель хочет громко выругаться, но с горем пополам выдавливает из себя привычную кривую ухмылку. — «Не особо думала»? А ты вообще когда-нибудь думаешь? — и прежде чем Лора хотя бы откроет рот, эльф заметно холодеет, а лицо его становится равнодушным и даже в какой-то мере презрительным, — Не смей больше ко мне прикасаться. Ни в этой жизни, ни в следующей. Я ненавижу прикосновения. Она молчит всего пару мгновений, но глядя на то, как сереет и бледнеет её лицо с каждой секундой, Эзарелю эти мгновения кажутся вечностью. Она опускает голову и тихо шипит что-то вроде «прости за это», после чего резко разворачивается и убегает. Эльф слышит в коридоре эхо от стука каблуков чужих сапог даже, когда девушка скрывается за поворотом. На секунду Эзарель жалеет о том, что сказал это так резко, однако затем он сразу начинает ругаться на собственную голову — он не сказал ничего такого. Если Лорейн это задело, это её проблемы. Пускай мозолит глаза кому-нибудь ещё, а он должен заняться делами. Он разворачивается и идёт дальше, но какой-то небольшой червячок в груди продолжает вертеться на месте без остановки. В такие моменты эльфу очень хочется быть как Эрна — спокойным, контролирующим свои мысли и чувства.***
Подготовка к приезду важных гостей идёт полным ходом. Достопочтенная Хуан Хуа должна появиться с минуты на минуту в дверях гвардии, так что вокруг толпится нескончаемый поток гвардейцев. Цветное море плавает перед глазами и скатывается в одно яркое месиво, от которого очень быстро устаешь. Эзарель не выдерживает и отходит подальше от большого скопления людей, становясь спокойно у стенки и наблюдая за этим ужасным мельтешением. Он бы продолжал и дальше так стоять, если бы взгляд не зацепился за ярко-синюю макушку, снующую среди пестрых тканей. Как-то не особо хорошо они разошлись с Лорейн в тот раз в коридоре. Стоит поговорить с ней, чтобы замять ту историю. И Эзарель, собравшись, направляется к коридору, который ведёт к комнатам, ведь именно туда шла Лора. Когда она таки выскочила из зажавших её с обеих сторон существ, алхимик даже замер. Потрепанные, грязные от постоянных тренировок штаны сменились черными брюками, а оголенные плечи кокетливо светят пятнышками-веснушками. Руки с синяками и разбитыми костяшками обтянуты черными высокими перчатками, которые сверху венчали сложные вензели серебряных браслетов. Это не Лорейн. Эта обычная девчонка, вечно похожая на взъерошенного черного пса не может быть… такой. Девушка, выставив перед собой руки, зажмуривается и Эза словно поражает догадкой — она сейчас упадет. Он хочет уже сорваться с места, подбежать и помочь, однако так и замирает, не сделав и шага. Взметнулись вверх серебристые рисунки на черных рукавах платья и смешались в одно с бело-зеленым плащом. Лорейн прижимается к широкой груди, в то время как её подхватывают за талию крепкие руки, помогая устоять. Лейфтан смотрит на темно-синюю макушку с мягкой улыбкой, касаясь мягких волос ладонью. — Ты как? Лорейн краснеет и только сильнее прижимается лбом к белым одеждам. — Прости, Лейфтан. Я ужасно неуклюжая. Он тихо смеётся и наклоняется к её уху, убирая от него волосы и едва задевая пальцами три серебряные серьги. Он шепчет, но Эзарель их двоих прекрасно слышит и его губы невольно кривятся. — Ты восхитительна. Лора что-то смущенно пищит в ответ, поднимает голову и улыбается. Глядя на них двоих, алхимика начинает выворачивать, так что он разворачивается и спешит уйти в лабораторию. Что с ним не так? Почему его так взбесила эта ситуация? Он что, корней мандрагоры объелся? Взлетев по лестнице вверх, он замирает возле двери в лабораторию, чувствуя на спине чей-то тяжёлый взгляд, но когда оборачивается, то не видит ничего, кроме упорхнувшего в коридор гвардии черного платья. Сидя в лаборатории, он слышит чужие возгласы восхищения за дверью и единственное, на что его хватает, это усталый вздох. — Выглядишь совсем убитым. Она не кричит, но этот спокойный голос разливается по лаборатории словно патока, в которой ты мгновенно вязнешь вместе со всеми звуками извне. Эзарель не дёргается, продолжает сидеть на стуле и молчать, задумчивым взглядом рассматривая дверь. Эрна всегда здесь. Будь то праздник или обычный будний день — она всегда в этой лаборатории, день за днём смешивает разноцветные жидкости из склянок, перетирает корни в порошок и выжимает сок из листьев. Она всегда тут, во время завтрака и во время обеда, за книгой или очередным поручением от Миико, всегда занята и вечно кружится между полок, словно все её существование зациклено в этих четырех стенах. Она похожа на призрака, неупокоенную душу, как поговаривает Лорейн, и Эзарель понимает: быть Эрной и не быть спокойной — невозможно. Тем временем перед глазами скользит что-то яркое и разноцветное, и эльф, не удержавшись, глядит на подопечную. Она разодета словно новогодняя ёлка. Это, конечно, громко сказано, но у эльфа создаётся именно такое впечатление. Видеть Эрну в сочных красках он не привык. Зелёные ткани платья приятно шуршат с тем же невозмутимым спокойствием, с которым Эрна смотрит на главу. Она одета в точности как Лорейн. У алхимика стойкое ощущение, что некогда темное платье просто раскрасили, заполнив черно-серебристые рисунки зелено-золотой краской. Единственное, что отличается между светлой Эрной и темной Лорейн, это колье — у Лорейн его нет, а у Эрны оно поблёскивает зелёными камешками и слепит глаза золотым. Вздохнув, парень потирает ноющие глаза. — Просто там отвратительно шумно. — Или отвратительно тихо. Эзарель непонимающе смотрит на девушку, но та лишь устало прикрывает глаз, словно глава только что сморозил дичайшую глупость. — Я про Лорейн. Эльф сначала делает понимающее лицо, а потом выгибает бровь, словно сказав этим «что, прости?» Он хочет спросить это и вслух, но в дверь лаборатории настойчиво стучат. — Она избегает тебя, — Эрна пожимает плечами, — Мало ли, ты ещё не заметил. Подхватив что-то со своего стола, она тихо выскальзывает за дверь прямо в руки ухмыляющемуся Невре. Когда дверь за её спиной захлопывается, алхимик понимает, что Эрна права. После того разговора он на протяжении почти двух дней не видел Лорейн, хотя обычно она всегда рядом, наскакивает со спины и ерошит забранные в хвост волосы. Интересно, в какой момент у них все пошло по наклонной?***
Эрна не соврала и не ошиблась — Лорейн действительно избегает его. Она постоянно отводит взгляд, если видит его и старается как можно быстрее уйти подальше. Даже когда она вместе с Хуан Хуа и Эрной сталкиваются с ним в коридоре, она просто поворачивается к нему боком и делает вид, что не видит его. Она даже и звука не произносит, пока он говорит с послами, а когда те идут дальше, она просто проскальзывает по другую сторону от Хуан Хуа. Она чурается его, словно насекомое огня. Под конец угощения послов он уже бесится с каждого тычка и готов придушить Эрну, которая сначала сказала ему о том, что Лорейн его избегает, а потом стала её всячески покрывать. «Она сейчас в ванной, тебе туда нельзя». «Она кормит фамильяров, не мешай». «Она уже спит». «Я не знаю где она». Даже когда устраивают что-то вроде совместного пикника, Лорейн активно разговаривает с Валькионом, который и не против. Эзарель, конечно, пытается между ними вклиниться, но очень скоро глава Обсидиана интересуется, всё ли хорошо с другом, так что эту идею приходится отложить подальше. Когда же эльф её отлавливает у ворот одну, мимо тенью проскальзывает Эрна, а Лора просто увязывается за ней. Она ведёт себя хуже маленького ребенка, что за чёрт?! Сейчас, забирая волосы, эльф топает по коридору гвардии, намереваясь как гром среди ясного неба явиться прямо перед дверью этой глупой девицы. Почему он так по этому парится? Почему бы просто не забить на случившееся и на Лорейн в принципе? Эзарель не может ответить самому себе на эти вопросы, хотя, если честно, такой расклад очень даже логичный. Но он просто почему-то не может выкинуть её из головы. Словно все его мысли заняты только Лорейн, её улыбкой и крепкими объятиями. Это бесит, потому что эльф не понимает… почему. Почему он постоянно думает о ней? Почему он бесится, когда она его избегает? Почему у него начинают трястись руки, когда он видит её рядом с Лейфтаном? Всё это не даёт покоя и словно ноет где-то глубоко в голове. Только потому он сейчас, даже не умывшись толком, идёт в комнату к девушке, но, услышав чьи-то голоса, замирает, а затем ускоряется. Когда он поворачивает из-за угла, первое, что предстаёт перед глазами алхимика, так это счастливо улыбающийся Лейфтан, который прижимает к себе Лорейн. — Тебе невероятно идёт это колье. Она приобнимает его и Эзарель понимает, что руки снова начинают трястись как сумасшедшие. Он прячет их за спину и не может оторвать взгляда от этих двоих. Лорейн отстраняется и мило улыбается главе. Голова начинает гудеть, словно в ней поселился рой диких пчел. Когда пальцы, обтянутые зеленоватой тканью касаются красной девичьей щеки, Эзарель не выдерживает. Лорейн дёргается, когда где-то совсем рядом слышит что-то вроде шлепка. Она поворачивает голову и видит Эзареля, который с широкой улыбкой сжимает запястье удивленного Лейфтана, стоящего перед ним. Другой рукой он приобнимает её за плечи и пожимает плечами. — Мне нужно срочно украсть мою подопечную. Лорейн обещала помочь мне собрать волосы. Только после слов эльфа девушка замечает, что голубые волосы действительно распущены и некоторые пряди падают ей на плечо. Лейфтан же мягко улыбается и кивает, а затем вырывает свою руку из хватки алхимика. — Тогда больше не посмею вас задерживать. Не опаздывайте на прощание. Хуан Хуа очень хочет попрощаться с тобой и Эрной, — глядя на Лору, он чуть кивает и идёт в сторону зала с дверьми. Не успевает девушка даже вдохнуть, как её буквально втаскивают в её же комнату, захлопывая дверь. — Что тебе надо? — огрызается скорее на автомате, морща нос и хмурясь. Эльф, не сказав ни слова, берет её за руку и прижимает к груди. Лора пытается её одернуть, словно руку суют в огонь по локоть. — Обними меня. Она стоит в ступоре, но затем мотает головой и снова пытается одёрнуть руку. — Я не стану! Отпусти! — Я хочу, чтобы ты обняла меня. Такого затравленного взгляда Эзарель ещё никогда у неё не видел. Она кусает губы, а глаза блестят от слёз, которые могут вот-вот выступить в уголках. Неужели это он довел её до такого? Казалось, что эту девчонку ничем не сломить, а тут… Эльф молчит и смотрит на неё долгим взглядом, после чего обнимает. Обнимает так крепко, как только может, прижимает к себе и утыкается носом в оголенное плечо. Ребра щемит, а сердце словно сумасшедшее пускается в пляс. — Я рад, что ты меня тогда встретила. Красные девичьи губы дрожат, а руки обвивают его талию и прижимаются к нему. — Эзарель, ты такая дубина! Выкрикивает в сердцах. Парень лишь усмехается и прикрывает глаза. — Я знаю.