Captain Cinderella

      Жил-был один почтенный и знатный человек. Первая жена его умерла, и он женился во второй раз, да на такой сварливой и высокомерной женщине, какой свет еще не видывал.       У нее были две дочери, очень похожие на свою матушку и лицом, и умом, и характером.       У мужа же был сын, его голубые глаза всегда излучали доброту, а золотистые волосы были будто волшебны — ну весь в свою покойную мать. А мать его была женщина самая красивая и добрая.       И вот новая хозяйка вошла в дом. Тут-то и показала она свой нрав. Все было ей не по вкусу, но больше всего невзлюбила она своего пасынка. Парень был так хорош, что мачехины дочки рядом с ним казались ещё хуже.       Бедного пасынка заставляли делать всю самую грязную и тяжелую работу в доме: он чистил котлы и кастрюли, мыл лестницы, убирал комнаты мачехи и обеих барышень — своих сестриц.       Спал он на чердаке, под самой крышей, на колючей соломенной подстилке. А у обеих сестриц были комнаты с паркетными полами цветного дерева, с кроватями, разубранными по последней моде, и с большими зеркалами, в которых модою было увидеть себя с головы до ног.       Бедный парень молча сносил все обиды и не решался пожаловаться даже отцу. Мачеха так прибрала его к рукам, что он теперь на все смотрел её глазами и, наверно, только побранил бы сына за неблагодарность и непослушание.       Вечером, окончив работу, он забирался в уголок возле камина и сидел там, на ящике с барахлом. Поэтому сестры, а за ними и все в доме прозвали его почему-то Стивом.       А все-таки Стив в своей старенькой рубашке и брюках, перепачканных золою, был во сто раз милее, чем его сестрицы, разодетые в бархат и шелк.       И вот как-то раз сын короля той страны устроил большой бал и созвал на него всех знатных людей с женами и дочерьми.       Сестры Роджерса тоже получили приглашение на бал. Они очень обрадовались и сейчас же принялись выбирать наряды и придумывать, как бы причесаться, чтобы удивить всех гостей и понравиться принцу.       У бедного Стива работы и заботы стало еще больше, чем всегда. Ему пришлось гладить сестрам платья, крахмалить их юбки, плоить воротники и оборки.       В доме только и разговору было, что о нарядах.       — Я, — говорила старшая, — надену красное бархатное платье и драгоценный убор, который мне привезли из-за моря.       — А я, — говорила младшая, — надену самое скромное платье, но зато у меня будет накидка, расшитая золотыми цветами, и бриллиантовый пояс, какого нет ни у одной знатной дамы.       Послали за искуснейшей модисткой, чтобы она соорудила им чепчики с двойной оборкой, а мушки купили у самой лучшей мастерицы в городе.       Сестры то и дело подзывали Стива и спрашивали у него, какой выбрать гребень, ленту или пряжку. Они знали, что Стив, как мужчина, лучше понимает, что им подходит, а что нет.       Никто не умел так искусно, как он, приколоть кружева или завить локоны.       — А что, Стив, хотелось бы тебе поехать на королевский бал? — спрашивали сестры, пока он причесывала их перед зеркалом.       Парень лишь молчал, устремив взгляд в пол. Другой бы на месте Стива причесал бы сестриц как можно хуже. Но Роджерс был добр: он причесал их как можно лучше.       За два дня до бала сестрицы от волнения перестали обедать и ужинать. Они ни на минуту не отходили от зеркала и разорвали больше дюжины шнурков, пытаясь потуже затянуть свои талии и сделаться потоньше и постройнее.       И вот наконец долгожданный день настал. Мачеха и сестры уехали.       — Пока, лузер! — с хохотом проговорили хором сестры.       Стив долго смотрел им вслед, а когда их карета исчезла за поворотом, он закрыл лицо руками и устало вздохнул.       Его крестный Дэдпул, который как раз в это время зашел навестить бедного парня, застал его в унынии.       — Что с тобой, дитя мое? — спросил он. Но Стив так сильно был затянут в свои мысли, что даже не мог ответить.       — Тебе хотелось бы поехать на бал, не правда ли? — спросил крестный.       Он была феей — волшебником — и слышал не только то, что говорят, но и то, что думают.       — Правда, — сказал Роджерс, открыв глаза.       — Что ж, будь только умницей, — сказал фей, положив руки на свои щеки, — а уж я позабочусь о том, чтобы ты мог побывать сегодня во дворце. Сбегай-ка на огород да принеси мне оттуда большую тыкву!       Стив побежал на огород, выбрал самую большую тыкву и принес крестной. Ему очень хотелось спросить, каким образом простая тыква поможет ему попасть на королевский бал, но он не решился.       А фей, ничего не говоря, простым движением руки превратил большую и сочную тыкву в здоровый тыквенный пирог, на это Дэдпул лишь улыбнулся. По крайней мере, должен был, этого не было видно за маской. Роджерс хотел задать ещё один вопрос да промолчал парень и на этот раз — не решился. А Дэдпул тем временем достал из сумочки свой телефон.       — Алло, Бэтмэн, ты нужен! — милым голоском пропел крестный фей и положил телефон обратно.       — Крестный Фей, прости, но… как же я пойду на бал в обносках?       Фей ничего не ответил. Он только слегка прикоснулся к грязной одежде Роджерса своей волшебной палочкой, и старые обноски превратились в чудесный костюм из серебряной и золотой парчи, весь усыпанный драгоценными камнями. Последним подарком фея были туфли из чистейшего и самого легкого материала, какие и не снились ни одной девушке.       Когда Стив был уже совсем готов, приехал Бэтмен на своем темном бэт-мобиле, выглядело это круто. Фей усадил его в карету и строго-настрого приказал возвратиться домой до полуночи.       — Если ты опоздаешь хоть на одну минутку, — сказала Дэдпул, — Дядя Бэтмен уедет на очередную миссию, а твой шикарный наряд опять превратится в старенькую рубаху и брюки с заплатками.       — Не беспокойтесь Крестный Дэдпул, я не опоздаю! — ответил Стив и, не помня себя от радости, отправился во дворец.       — Эта туса сосёт, — устало тихо проговорил Принц Энтони Старк.       Все сразу стихло. Скрипки замолкли. И музыканты, и гости невольно загляделись на незнакомого красавца, который приехал на бал позже всех.       — Опа, ну здравствуйте, — ухмыльнулся Тони, тихо прошептав.       «Ах, как он хорош!» — говорили шепотом дама даме, и кавалер кавалеру.       Даже король, который был очень стар и больше дремал, чем смотрел по сторонам, и тот открыл глаза, поглядел на Стива.       Придворные дамы были заняты только тем, что рассматривали его лицо и фигуру, и говорили какой он милый.       Принц усадил своего гостя на самое почетное место, а чуть только заиграла музыка, подошел к нему и пригласил на танец.       Они танцевали так легко и грациозно, что все залюбовались ими еще больше, чем прежде. И совершенно никто не закричал что-то вроде: «ПИДОРЫЫЫ».       После танцев разносили угощение. Но принц ничего не мог есть — он не сводил глаз со своего партнера. А Стив в это время разыскал своих сестер, подсел к ним и, сказав каждой несколько приятных слов, угостил их апельсинами и лимонами, которые поднес ему сам принц.       Это им очень польстило. Они и не ожидали такого внимания со стороны незнакомого принца.       Но вот, беседуя с ними, Роджерс вдруг услышала, что дворцовые часы бьют одиннадцать часов и три четверти. Он встал, поклонился всем и пошел к выходу, но не успел он выйти, как его схватил принц:       — Постой, куда же ты идешь?       — Прости, мне нужно идти, ну… — Стив слегка сжал его плечо. — Мне правда нужно, — сжал сильнее и Старк от боли невольно ослабил хватку, что и позволило Роджерсу сбежать. Он запрыгнул в бэт-мобиль и Бэтмен довез его до дома.       Едва только Стив переступил порог и надел свою старую одежду и деревянные башмаки, как в дверь постучали: это вернулись с бала мачеха и сестры.       — Долго же вы, сестрицы, гостили нынче во дворце! — сказал Стив, зевая и потягиваясь, словно только что проснулся.       — Ну, если бы ты был с нами на балу, ты бы тоже не стал торопиться домой, — сказала одна из сестер. — Там был один принц, такой красавец, что и во сне лучше не увидишь! Хотя, кому я это говорю, — пфыкнула она.       — А как его зовут? — спросил Стив.       — Ну, этого никто не знает… — сказала старшая сестрица.       А младшая прибавила:       — Принц, кажется, готов отдать полжизни, чтобы только узнать, кто он такой.       Стив улыбнулся.       — Неужели этот принц и вправду так хорош? — спросил он. — Какие вы счастливые!.. Нельзя ли и мне хоть одним глазком посмотреть на него?       — Этого только не хватало! — сказала Жавотта, пожимая плечами.       Стив и не ждал другого ответа и нисколько не огорчился.       На следующий день по всему королевству шел указ: «Чья ладонь идеально подойдет к отпечатку на плече принца, на том он и венчается!». Среди населения тут же начались говоры. Неужто принц их гомосексуалист? Девушки тут же впали в уныние, а некоторые даже решили прикинуться мужчиной!       Принц уже объездил пол королевства дабы найти того самого принца, и не обращал никакого внимания на родителей, который кричали, что гейство это все от соседнего королевства, заразили их сынишку! Тьфу на них! Тони лишь молчал и поглаживал красный след, который оставил Стив.       Разумеется, сначала руки стали мерить принцам, потом герцогам, потом придворным мужчинам, так же хитрые дамы пытались обмануть принца и стали переодеваться и причесываться как парни и тоже прикладывали ладони к отметине, но все было напрасно: ни у кого ладонь не подходила к отпечатку.       Наконец очередь дошла и до сестер Роджерса, которые уже было практически не отличить от молодых парней. Правда только, лица в пудре были.       Ах, как старались обе сестрицы поместить свои маленькие и кривые ладони на отметину принца Энтони Старка. Стив, который с первого взгляда узнал свою отметину, улыбаясь, смотрел на эти напрасные попытки.       — А ведь она, кажется, подходит под мою руку, — сказал Роджерс.       Сестрицы так и залились злым смехом. Но придворный кавалер, который смотрел сходится ли ладонь с отметиной. Внимательно посмотрел на Стива и, заметив, что он очень красив, сказал:       — Я получил приказание от принца, чтобы все померяли. Всем мужчинам в городе. Позвольте вашу правую руку, сударь!       Он подвел Стива к принцу Старку и, приложил его ладонь к красной отметине, сразу увидел, что больше примерять ему не придется: его ладошка была точь-в-точь по отметине, а отметина — по ладошке. Принц Старк вглядывался в голубые глаза Роджерса, будто бы они ему знакомы.       Сестры замерли от удивления. В эту самую минуту дверь отворилась, и в комнату вошел фей — Дэдпул Крестный.       Он дотронулся своей волшебной палочкой до бедной одежки Стива, и оно стало еще аккуратнее и красивее, чем было накануне на балу.       Тут только обе сестрицы поняли, кто был тот красавец, которого они видели во дворце. Они кинулись к ногам Стива, чтобы вымолить себе прощение за все обиды, которые он вытерпел от них. Роджерс простил сестёр от всего сердца — ведь он был не только хорош собой, но и добр.       Принц Энтони Старк слегка улыбнулся и у всех на глазах поцеловал Стива, крепко прижимая к себе. А фей крестный взмахнул волшебной палочкой, и они скрылись от глаз противных сестер, мачехи и придворного кавалера.

А через несколько дней сыграли веселую свадьбу и жили долго и счастливо.