Последствия одиночества

      Почти два десятка лет службы в полиции научили Грегори Лестрейда трём главным вещам: аккуратно распутывать семейные дела как наиболее сложные, не верить первому впечатлению и терпеть, потому что всем известно, что если день начался как дерьмо, то закончится он ещё хуже. Эта нехитрая, в общем-то, истина вновь открылась ему, когда за час до конца рабочей смены он оказался в патрульной машине и мчал на убийство в другой конец Лондона. Донован сидела рядом с ним и могла бы при желании прожечь дыру в лобовом стекле своим взглядом или убить им инспектора, который спешно набирал смс. Однако все делали вид, что все нормально, и старательно отгоняли желание поскорее разобраться и поехать домой. Чуда, конечно же, не случилось. Детектив-инспектор выбрался из машины и кинул взгляд на подворотню, куда они и направлялись. Там их уже ждал подпитый мужчина неопределённого возраста, который молча указал на картонную коробку у мусорного бака. Воняло от мужчины нестерпимо, но Лестрейд даже не поморщился. Полицейские быстро оцепили место преступления. Эксперты в защитных костюмах обнаружили, что в коробке лежали отрубленная мужская голова, стопы и кисти, предположительно принадлежавшие этому же мужчине. Все это было определённо отвратительно, и явно не сулило ничего хорошего. Грег кинул усталый взгляд на содержимое коробки и направился к свидетелю. После непродолжительной беседы выяснилось, что Берни, а именно так его звали, часто приходит на эту помойку и роется в мусоре. В этот раз у него было сильное похмелье, и он почти проспал момент вывоза мусора и примчался всего за пару минут. Из этого инспектор сделал главный вывод: останки были найдены по чистой случайности. Он без особой надежды спросил, видел ли мужчина того, кто принёс эту коробку, были ли подобные коробки ранее и не заметил ли он какой-нибудь автомобиль, на котором, возможно, приехал убийца. Берни, конечно же, ответил отрицательно. Лестрейд краем глаза увидел черное такси, припарковавшееся у тротуара, попросил Берни подождать, а сам направился к Шерлоку. — Инспектор, что тут у нас? О, Андерсон! Нет-нет, молчи, иначе мне придётся проходить курс реабилитации после очередной тупости, которую ты скажешь. Андерсон кинул злобный взгляд на детектива. — Доброе утро, Шерлок. Может быть, займешься делом? — тон инспектора при этом не выражал ни единой эмоции. — А вы, инспектор, я смотрю, всё ещё предаётесь бесцельным переживаниям после развода. Очень зря. Это может сильно сказаться на вашей работе. — Фрик! Отстань от инспектора, или вали отсюда. — Привет, Донован! — Шерлок лучезарно улыбнулся. — Что тут у нас? Консультирующий детектив направился к коробке, с которой уже заканчивали работу эксперты. — Даю тебе две минуты! — запоздало сказал Лестрейд, но без особого энтузиазма. Он кинул взгляд на Берни, но с ним уже разговаривала Донован. Всё это определённо не предвещало ничего хорошего, и выводы Шерлока это только подтвердили. — Мы имеем дело с некрофилом, ну, может быть, не в привычном понимании, и это явно не последнее его убийство. Но, скорее всего, пройдёт несколько недель, а может и месяцев, прежде чем он снова повторит это. — С чего ты взял, что он некрофил? — Волосы! Инспектор на всякий случай подождал пару секунд, но объяснений не последовало. Мучительно хотелось закурить и хорошенько встряхнуть детектива напротив. Глаза последнего просто неприлично блестели. — Ну же, Грэм, волосы! Смерть наступила около недели назад, а волосы вымыты два или три дня назад, причем довольно тщательно. Зачем мыть голову трупу? И если у него уже есть подобное пристрастие, сможет ли он отказаться от этого? Едва ли. Лестрейд только кивнул в ответ. — Убийца работает или, возможно, работал мясником, сработано чисто. Коробка и пакет тебе ничего не дадут. Кем бы убийца ни был, он думал о том, чтобы его не поймали. То, что мы что-то нашли, просто удача. Здесь так грязно, что надеяться на улики глупо, да и твои ребята растоптали последние надежды на них. — А жертва? — Что касается жертвы, умер от асфиксии, задушен, расчленили его посмертно. Стопы и кисти принадлежат ему, я уверен. Левша. Курильщик. Не женат. Много работал за компьютером. Носил очки. Не думаю, что вы найдете его отпечатки по базе, и вряд ли он числится в списках пропавших. С очень большой долей вероятности близких у него нет. — Не много. Шерлок только закатил глаза. — Это то, что я могу сказать после осмотра, а ваши эксперты и того не могут вычислить, да, Андерсон? Наверное, жить с такими мозгами одно удовольствие, все, что нужно делать, это спать и есть! — с этими словами консультирующий детектив направился к Берни. — Шерлок! — Да? — мужчина обернулся. — Это всё? Детектив не удостоил инспектора ответом и перекинулся парой реплик с мужчиной. Донован при этом скривила лицо и сочла лучшим просто отойти к экспертам. Весь её вид выражал недовольство. Шерлок быстро закончил разговор, резко развернулся и почти бегом бросился в сторону дороги. Он поймал кеб. — Даже не попрощался, — проворчал Андерсон. Салли громко фыркнула на это заявление. — Тебе бы стало легче, если бы после всех этих гадостей он еще и говорил «До свидания», как будто ничего не случилось? — Ну что, босс, оформляем всё, и по домам? — Андерсон решил проигнорировать выпад. — Что бы там ни говорил Шерлок-вкаждойбочкезатычка-Холмс, надо пробить отпечатки по базе. Лестрейд кивнул и прикинул, есть ли резон спрашивать у Берни, о чём он говорил с Шерлоком. Инспектор бросил еще один тоскливый взгляд на коробку и глубоко вздохнул. Такие дела он ненавидел всей душой. За ними неизбежно следовали литры кофе, задержки допоздна, огромное количество бумажной работы, оперативная работа, которая могла принести плоды только по чистой случайности, составление психологического портрета, которое редко что давало, и такие же безуспешные, как и всё вышеперечисленное, терзания в попытках понять сумасшедшую логику убийцы. Впрочем, как говорил отец Грега, глупо жаловаться на жену и работу, потому что ты сам их выбираешь. Особенно на жену. «Бывшую жену» — ехидно добавил внутренний голос. Последнее время Лестрейд никак не мог с ним совладать. Ему казалось, что в голове поселился второй Шерлок, который не только постоянно сетовал на тупость инспектора, но и не давал ему забыть о полном провале семейной жизни. Хотя после долгих разбирательств, развода и бесконечных юридических проволочек это едва ли было возможно. Грег так и не смог понять, что же пошло не так. В какой именно момент женщина, которую он сознательно выбрал и с которой смог прожить больше десяти лет в браке, превратилась в женщину, изменившую ему без тени сомнений. Почему она поговорила с ним только после того, как он жёстко настоял на этом. Он, конечно, тоже далеко ушел от наивного констебля Грегори Лестрейда, который свято верил в закон и справедливость, в то, что делает нечто хорошее в жизни. Переживать на эту тему бессмысленно, тут Шерлок совершенно прав, но что еще остаётся, когда тебя выбрасывает на берег одиночества. Тянущее чувство пустоты внутри не отпускало, и поэтому, как только Лестрейд добрался до дома, он выпил и забылся тяжелым сном.       Неделя наблюдения за мусорным баком и окрестностями, опрос свидетелей, мусорщиков, окрестных бездомных, поиски по базе, просмотр камер наблюдения ничего не дали, но нельзя сказать, что это стало неожиданностью для инспектора. Благо, что каким-то чудом журналисты не смогли пронюхать про этот случай, иначе и без того непростая работа превратилась бы в кошмар. Впрочем, Грег всё равно ждал, что в какой-то момент ему прилетит либо от начальства, либо от прессы. Исключать такую возможность было нельзя. Личность убитого так и оставалась неустановленной. Шерлок тоже не выходил на связь. Лестрейд звонил ему несколько раз, скорее, чтобы очистить совесть, но тот не ответил. После этого Грег спокойно продолжил разгребать бумажные завалы на работе. Можно было смело записывать это дело в раздел «висяков» и ждать нагоняя от комиссара за ухудшение статистики отдела. А значит, и об отпуске стоило забыть. Лестрейд не был уверен, что ему необходим отпуск, но все постоянно твердили, что ему нужно отдохнуть. Конечно, он понимал, что коллеги имеют в виду. Выглядел он и правда неважно. Засыпать в одиночестве, в пустой квартире оказалось неожиданно сложно. Тишина оказывала гнетущее действие, и Грег включал телевизор. Как только мужчина ложился в кровать, в голове возникали мысли о прошедшем разводе. Поэтому едва ли такая малость как несколько дней в непривычной обстановке могли перечеркнуть нескончаемую жалость к себе и самобичевание. Возможность завести новые отношения или просто перепихнуться с кем-то не вызывала ничего, кроме отвращения. Лестрейд думал, что работа спасёт его, но не тут-то было. Переутомление вело только к тому, что Грегу удавалось заснуть на десять-пятнадцать минут пораньше. Он знал, что невозможно постоянно ходить с безразличным ко всему видом и выполнять такую работу, как у него, механически, но ничего не мог поделать. Дело его жизни перестало приносить удовлетворение, и Грег не знал, когда это закончится, и закончится ли вообще. Инспектор был полностью погружен в свои мысли и вздрогнул, когда Салли поставила перед ним кружку свежего кофе. Он поднял глаза и заметил уже привычный обеспокоенный вид девушки. — Босс, есть разговор. Лестрейд грустно посмотрел на кружку. Он был уже голоден, а пустой кофе лишь рождал сосущее чувство в желудке. Отказываться было определённо неудобно. Донован перехватила его взгляд и торжествующе улыбнулась. — Да ладно, босс, я знаю, о чём вы думаете. Как по мановению волшебной палочки на столе появилась парочка испечённых ей шоколадных печений. Впервые за день Грег улыбнулся. — Эй, ты хочешь меня подкупить? — Конечно. Боюсь, что подкуп — это единственный способ воздействовать на вас в этом деле. Грег, послушай… Инспектор напрягся. Можно было пересчитать по пальцам случаи, когда она называла его по имени. Видимо, предстоял непростой разговор, и мужчина был уверен, что знает, о чём и о ком пойдёт речь. Оставалось только покориться. — Мы все знаем, как непросто тебе пришлось после того, как эта сука вытрясла из тебя все силы и нервы. Так больше не может продолжаться. Я могу смириться до некоторой степени даже с присутствием фрика, но не с тем, как ты равнодушно ходишь на месте преступления с пустым взглядом. Мы — твоя команда, Грег, и для нас ты не просто начальник, мы волнуемся за тебя. Грег тяжело вздохнул. Все его подозрения подтвердились. — Я знаю, что ты возненавидишь меня, и уже возненавидел за этот разговор, — Салли придвинула печенье поближе к Лестрейду, и тот взял одно, — но я упросила комиссара дать тебе отпуск на две недели, и он согласился. Донован посмотрела инспектору в глаза, но его лицо ничего не выражало и оставалось непроницаемым. — И что я, по-твоему, должен делать в отпуске? — Для начала выспаться и перестать пропускать стаканчик перед сном. Мне всегда помогал бег. Попробуйте, может, и вам поможет, босс. Развейтесь, сходите куда-нибудь, отдохните. Жизнь не заканчивается. Грег подумал, что никому, кроме Салли, не позволил бы не просто нарушить субординацию и отправить его в отпуск, а ещё и поставить его перед этим фактом, вывалив гору банальностей. Лестрейд прекрасно понимал, что годы в полиции ожесточили их, и поэтому видел в этих словах проявление искренней заботы. «Ладно, — подумал он, — хуже не будет точно». — Сэл, я надеюсь, ты понимаешь, что никому, кроме тебя, я бы не простил подобного. — Да, и я очень ценю это. Отпуск уже с завтрашнего дня. Грег боялся даже представить, какой ценой далось уговорить самого комиссара. Он поднялся со стула и подошел к Донован. — Спасибо, я тоже очень это ценю. Они пожали руки, и инспектор почувствовал себя чуть лучше.       В первый день отпуска Грег ощущал себя потерянным. Проснулся он ровно в шесть, всё-таки многолетняя привычка давала о себе знать. Он попробовал пойти на пробежку и даже сделал что-то вроде зарядки, но быстро устал. Всё же работа преимущественно в кабинете не прошла бесследно. Грег вернулся домой, принял душ и сел пить утренний кофе. На работе Салли иногда шутила на тему того, что им давно пора давать звания мастеров спорта по кофе. Лестрейд улыбнулся. Сама работа временно потеряла прелесть после развода, но находиться в обществе коллег было всё так же приятно. Он надеялся, что, возможно, в Ярде что-то произойдёт, и его вызовут назад, это было лучше, чем просто сидеть дома, однако пока приходилось чем-то занимать себя. Грег вздохнул. До расставания с женой он и не подозревал, что вся его жизнь состоит только из работы в полиции. В паб он ходил исключительно с коллегами и давно перестал общаться с кем-то, кроме них. Все праздники и торжества он тоже проводил либо в семейном кругу, либо с ними. До недавнего времени Грег считал, что это совсем не плохо. Сейчас же, когда ему предстояли две недели наедине с самим собой, он не был в этом уверен. Лестрейд уже пробовал заниматься по выходным тем, что ему нравилось раньше, но всё это казалось каким-то пустым и бессмысленным. Оставалось только уповать на то, что эта апатия когда-то пройдёт. Звонок застал Грега лежащим на диване в попытке сосредоточиться на книге. Он ответил чисто машинально: — Лестрейд, слушаю. — Грег, привет! Из трубки послышался ужасающий кашель. Голос был настолько хриплым, что мужчина едва узнал его. — Джон, привет! Это ты? — Да. Грег, мне очень неловко тебя просить, но… Повисла пауза. — С тобой нужно посидеть? Тебе нужны какие-нибудь лекарства? Говори, Джон, нет проблем. Всё равно у меня отпуск. «Всё, что угодно, лишь бы не ещё один вечер самобичевания!» — подумал инспектор. — Нет, Грег, я… — Джон снова закашлялся, — Я хотел бы, чтобы ты поехал с Шерлоком. Он собирается куда-то, это связано с тем парнем из коробки, как я понял. — Недельной давности? — Да, жаль, что я не смог помочь вам тогда. Грег был немного удивлён. — И что, Шерлок согласился? — с недоверием спросил он. — У меня есть некоторые методы воздействия. Лестрейд был вдвойне удивлён. Обычно Шерлок работал с ним только на месте преступления, и когда Уотсон не мог составить ему компанию, детектив справлялся без него. Ну, или почти справлялся. Грегу, пожалуй, не хотелось знать, к какому ухищрённому шантажу пришлось прибегнуть доктору. Другого варианта он представить не мог. — Это может быть опасно, да? — Да, — Джон вздохнул на другом конце провода. — Прости, Грег, что приходится втягивать тебя во всё это. — Да нет, всё нормально. Диктуй, куда ехать. Уже через десять минут Грег мчал по указанному адресу. Район был не самым благополучным, мягко говоря, но светлое время суток давало инспектору надежду на то, что с Шерлоком ничего не случится до его приезда. Детектив уже ждал мужчину. Весь его вид выражал негодование. Лестрейд же был предельно серьёзен и сосредоточен. — Наконец-то! Я уж думал, вы не приедете! Нам сюда. Мужчины прошли в подъезд и поднялись на верхний этаж. Холмс подошёл к нужной двери и присел. Грег на всякий случай осмотрелся ещё раз. Он снова проверил, что пистолет был в кобуре. Инспектор всей душой надеялся, что там он и останется. Всё, что они делали, было противозаконно, и Грег не мог не понимать, что в случае чего спасти или прикрыть его будет некому. Шерлок ни слова не сказал о том, куда они идут, и что их ждёт. Уотсона устраивал такой стиль, но не его. Однако выяснять всё в подъезде было, по меньшей мере, глупо. Детектив поднялся и бросил на мужчину недовольный взгляд. «Уже открыто» — произнёс он губами. Лестрейд кивнул и одним движением вынул пистолет. Кажется, было и правда опасно. Грег чувствовал, как в крови начинает вскипать давно забытый азарт. Мужчины бесшумно проскользнули в квартиру. Она оказалась на удивление маленькой. Инспектору это было на руку, и он прислонился к стене, с легкостью оттеснив Холмса. Дверь в комнату была закрыта, и Грег жестом показал на неё. Все его профессиональные инстинкты обострились. Он открыл дверь, вознося мольбы всем богам, чтобы она не скрипнула. У окна стояла тёмная фигура в капюшоне. Грег подкрался к ней, прислонил дуло к затылку и попутно снял оружие с предохранителя. В голове билась мысль о том, что он влип в серьёзные неприятности. — Полиция, стоять! Лестрейд обыскал человека, на первый взгляд оружия при нём не оказалось, но что-то было странным, кажется, это… — Медленно повернитесь лицом ко мне. Не делайте резких движений. Грег чуть не выронил пистолет от удивления. Он не мог поверить своим глазам. Всё это казалось нереальным. Человек перед ним снял капюшон. — Антея? — ошарашено спросил он. Инспектор почувствовал замешательство, и главное не понимал, опускать ему пистолет или нет. Он кинул недоуменный взгляд на Шерлока, тот кивнул, и Грег убрал пистолет назад в кобуру. — Может быть, кто-нибудь объяснит мне, что здесь происходит? — Лестрейд начинал раздражаться. Вся эта мутная история нравилась ему всё меньше. — Шерлок, что мы здесь делаем? Антея, что вы здесь делаете? Девушка молчала. Холмс только недовольно фыркнул. — Выйдите оба из комнаты, мне нужно её осмотреть. — Ну уж нет, Шерлок! Объясни мне, где мы вообще находимся? — Вы можете сколько угодно командовать на месте преступления, детектив-инспектор, но не здесь, — обращение звучало совсем уж издевательски, и Грег закатил глаза. Он знал, что упрямиться и пытаться переубедить Шерлока было лишено какого-либо смысла. Мужчина изо всех сил старался сохранять спокойствие. «Господи, да как Джон вообще с ним работает! Если так происходит каждый раз, почему Джон еще и доверяет ему?! С ума сойти!» — подумалось ему. Лестрейд покачал головой, вздохнул и просто вышел в коридор. Антея последовала за ним. — Мистер Лестрейд, мне нужно поговорить с вами наедине, но не здесь. «Только этого ещё не хватало» — недовольно про себя отметил Грег. — Подскажите, пожалуйста, когда вам было бы удобно? — В любое время, так уж сложилось, что я в отпуске. Грег во все глаза смотрел на девушку. Даже в полутёмном коридоре это было неприлично, но он ничего не мог поделать с собой. Они виделись всего пару раз, и каждый раз Антея выглядела прямо противоположно тому, как выглядела сейчас. Старые потёртые джинсы и мешковатая толстовка не красили её. Волосы были забраны в тугой хвост. Ничего не осталось от привлекательной девушки в чёрном платье, на которую определённо оборачивались мужчины. Грег с трудом оторвал взгляд от её одежды и посмотрел Антее в глаза. Ему казалось, что в них читается испуг. И едва ли он был связан непосредственно с инспектором, ведь тот уже спрятал оружие. — Хорошо, могу я тогда… Мистер Лестрейд, пожалуйста, могу я заехать к вам в шесть этим вечером? — испуг сменился мольбой. Грег с ужасом подумал, что нужно будет привести своё откровенно холостяцкое жильё в удобоваримый вид. Вообще, всё это ужасно не нравилось ему. В следующий раз он крепко подумает прежде, чем выполнять просьбу Уотсона, а тот явно будет ему должен хотя бы уже за эту неприятность. Мужчина мученически вздохнул. — Пожалуйста, инспектор, я бы не стала просить вас в других обстоятельствах. — Да, ладно. Лестрейд тут же возненавидел себя за то, что это прозвучало, как одолжение. Антея вынула из кармана телефон, и Грег продиктовал ей свой адрес. С телефоном она стала хотя бы немного похожа на привычную себя. Шерлок вышел из комнаты. — Антея, вам что-нибудь ещё нужно? — Да, я ещё побуду тут. — Тогда пойдемте, инспектор. Мы закончили здесь. Лестрейд сжал кулаки так сильно, как только мог, чтобы не начать орать прямо посреди коридора. Привлекать к себе лишнее внимание точно было ни к чему. Он вежливо попрощался с Антеей, и та даже смогла улыбнуться ему. Пока мужчины спускались, Грег изо всех сил пытался успокоиться. В самом начале своей работы с Шерлоком он часто выходил из себя, но быстро понял, что подобным поведением в итоге вредит только себе. Сейчас ему казалось, что они снова вернулись к тому, с чего начинали. Шерлок выбежал из подъезда и поймал такси. Грег смог протиснуться и сесть вместе с ним. Холмс недовольно посмотрел на него. — Бейкер-стрит, 221 Б, пожалуйста. Лестрейд разрывался между желанием хорошенько врезать Шерлоку и желанием получить ответы на вопросы, которых накопилось великое множество. Он посмотрел на детектива, но тот выглядел как всегда, только взгляд его потух. Грег понимал, что выяснять что-то в такси — не самая хорошая идея. Мысленно сосчитал до десяти, чтобы полностью успокоиться. Мысль о том, что всплеск эмоций лучше, чем полное безразличие, от которого он старался избавиться, помогала. Всю дорогу мужчины молчали. В квартире было непривычно тихо. «Видимо, миссис Хадсон в отъезде или вышла, а Джон наверняка спит, учитывая его состояние» — решил инспектор. — Может быть, чаю? — спросил Шерлок. — Да, я не откажусь. — Тогда мне два сахара. Грег озадачено посмотрел на детектива. — Это означает, что ты должен сделать чай не только себе, но и Шерлоку — с лестницы послышался хриплый голос Уотсона. — Присаживайся, Грег, я всё сделаю. — Нет, Джон, ты что! — Грег прошел на кухню и поставил чайник. Хозяйничать в чужой квартире было довольно нагло, но Лестрейд справедливо решил, что заставлять больного Уотсона делать чай — ещё большая наглость. Джон подошёл к нему и вопросительно посмотрел на него. Грег просто вздохнул. Пока он вообще не представлял, что и думать. — Тебе точно ничего не нужно? — Нет, Грег, спасибо. Давай просто сделаем чай. — Джон закашлялся. Лестрейд подошел к холодильнику с намерением достать молоко. — Нет, стой! Нет! Нет! Поздно. Мужчина распахнул холодильник, и открывшееся зрелище было просто прелестным. Вся нижняя часть была заставлена различными пробирками и, будь он проклят, если это не ногти, пальцы и другие части тела. Инспектор, безусловно, многое повидал за долгие годы службы, но не мог представить себе, чтобы кто-то хранил подобное добровольно и каждый день смотрел на это. Он стрельнул глазами в направлении комнаты, и Джон просто кивнул. Грег не смог сдержаться и закатил глаза. Он молча взял две кружки и направился в гостиную. — Ну что, Шерлок, может быть, ты расскажешь мне… нам, что это такое было сейчас? Лестрейд устроился в кресле с деловым видом. — Мы были в квартире жертвы, но мне придётся туда вернуться. — Что? И ты так просто об этом рассказываешь?! Там могут быть улики, отпечатки пальцев, то, что наведёт нас на убийцу! — мужчина почти подпрыгнул на кресле и чуть не вылил себе на колени чай. — Серьёзно, Шерлок, это переходит все, мать его, границы! — Всего неделю назад, детектив-инспектор, я не заметил столь бурного рвения в деле с вашей стороны. Разве я неправ? — ядовито осведомился Холмс. Лестрейд обречённо вздохнул. Возразить ему было нечего, ведь единственным козырем мог бы стать результат оперативной работы, а его в рукаве у инспектора не было. — Серьёзно, как ты узнал, что это квартира жертвы? Ты уже знаешь, кто это? — спросил Джон. Грег посмотрел на него с благодарностью. Шерлок прошёл по комнате и лёг на диван. Он сложил руки в привычном жесте и закрыл глаза. Мужчины подождали несколько минут, а потом Лестрейд кинул непонимающий взгляд на Джона. Тот только пожал плечами и позвал детектива. — Шерлок? Ответа не было. — Шерлок! — мужчина продолжал лежать неподвижно. — Шерлок Холмс! Реакции не последовало. Джон увидел, что ещё немного, и чашка в руке Грега просто треснет. Так сильно он её сжимает. Как объяснить инспектору в такой критический момент, что в ближайшее время вряд ли возможно достучаться до гениального детектива, Джон не знал. Легче было просто подождать, пока он сам всё расскажет. Уотсон был в замешательстве. Вдруг Шерлок открыл глаза и посмотрел на Лестрейда. — Насколько я знаю, детектив-инспектор, у вас встреча вечером, в шесть часов. На вашем месте я бы к ней подготовился — выкинул бы все коробки из-под китайской еды и пиццы и убрал бы рубашки со стула, чтобы гостья не упала в обморок от контраста. Уотсон посмотрел на Грега с тревогой. Всё же, последний привык работать с Шерлоком на других условиях. Лестрейд поднялся с кресла и поставил чашку на стол. — То есть, отвечать на мои вопросы и помогать следствию ты не будешь? — Джон понял, что вопрос поставлен ребром. Ещё пара реплик, и общение инспектора и консультирующего детектива выйдет за рамки обыденных пикировок. Уотсон был ужасно встревожен, но сосед по квартире как ни в чем не бывало закрыл глаза и погрузился в чертоги разума. Инспектор снова вздохнул. — Хорошо. Всего доброго. Пока, Джон. Лестрейд направился к двери. — Грег, подожди! Инспектор обернулся. — Я постараюсь всё узнать и напишу тебе. — Не надо, Джон, спасибо. Мне и правда пора готовиться к встрече. — И с кем ты встречаешься? — С Антеей. — С Антеей? — Джон выпучил глаза. — С ассистенткой Майкрофта? — Да, с ней. Счастливо, Джон! — инспектор злорадно улыбнулся, прошел по коридору и вышел на улицу, от души хлопнув дверью.