Течный абсурд

— И как это понимать? — вскидывая брови, спрашивает Исак, в упор глядя на растерявшегося сына. — Не прошло и получаса, Хоуп. Ты издеваешься? И как мне после такого тебе доверять? — Эй, мистер, полегче, — ухмыляется темноволосый парень, стоящий за Хоуп и пытающийся обнять его за тонкую талию, но тот незаметно убирает с себя чужие руки, надеясь, что Исак не обратит на это внимания. Русые чуть вьющиеся волосы омеги как всегда аккуратно уложены, вместо очков, которые он должен носить практически всегда, надеты темные линзы, скрывающие натуральный зеленый цвет глаз, на нем его любимые обтягивающие джинсы и новая светло-розовая худи. До Исака сразу же доходит, зачем он это все надел дома. Точнее для кого. — Подожди меня с остальными, я скоро вернусь, — тихо проговаривает подросток, подталкивая его прочь. — Поторопись, без тебя совсем не то, — подмигивает он, все-таки ущипнув его за попу прежде, чем уйти. А Хоуп стоит и провожает его радостным взглядом, смущенно улыбаясь, что жутко раздражает Исака, которому в целом наличие альф в их квартире (еще и наедине с его мальчиком) не нравится. — Хоуп! — повышает голос Исак, прожигая его взглядом. — Давай не тут, — прерывает его подросток, открывая входную дверь и выталкивая его в подъезд. Выходит за ним, тихо прикрывая дверь. — Кажется, я довольно ясно выразился, что позвать можешь только Рэя. Максимум Коннора. Но не хочешь ли объяснить, почему здесь какой-то парень, который явно старше тебя года на три? — недовольно спрашивает Исак, сложив руки на груди. — На два, — поправляет Хоуп, но, видя такой же недобрый взгляд родителя, с улыбкой закатывает глаза. — Пап, расслабься, это Люсьен, я его пригласил, и он согласился, — буквально светясь от счастья, поясняет мальчик. — Ну, Лу, помнишь? — Тот самый Лу, про которого ты рассказывал? — переспрашивает Исак, вспоминая недавний откровенный их разговор и смягчаясь. Хоуп все уши успел прожужжать насчет этого парня. Старшеклассник, играет на гитаре, капитан баскетбольной команды, богатенький плохой мальчик, с которым мечтают встречаться все омеги в школе. Достаточно стереотипно, но Исак должен признать, что понимает сына. Этот Лу вполне неплох, если бы еще общался вежливо… — Да, — подтверждает Хоуп, улыбаясь, — а ты… вы передумали насчет гостей? Или просто что-то забыли? — закусив губу, интересуется мальчик. Исак знает, что тот волнуется из-за Эвена. Если с Исаком еще можно договориться, то Эвен строг в плане парней. В плане учебы, алкоголя и парней. Будь он тут, Лу давно оказался бы за дверью. — Расслабься, — вздыхает Исак, — я вернулся забрать флешку с фотографиями. — Не скажешь папе? — уточняет Хоуп. — Не скажу, но будь осторожнее, ладно? — доверчиво глядя ему в глаза, произносит Исак. Он привык стараться доверять своим детям. По крайней мере, Хоуп. Ему уже шестнадцать, он взрослый, далеко не глупый и не слабый. Он способен постоять и за себя, и за Рэя, и за Томаса, если придется. — Не бойся позвонить, если что-то вдруг пойдет не так. — Что может пойти не так? — хмурится Хоуп, и это так напоминает Исаку Эвена… Эти милые, еле заметные складочки на лбу, та же мимика, та же игра бровями, которой он и не уделяет особого значения, но которую так часто замечает Исак. — Мы просто посмотрим фильм и разойдемся до того, как вы вернетесь. Не беспокойся. — Ладно, — вздыхает старший, — принеси мне флешку, и я уйду. — Сейчас, — кивает Хоуп, мигом возвращаясь в квартиру на поиски флешки. А Исак остается ждать в подъезде, обдумывая это все. Часть его твердит выгнать этого парня из дома и не рисковать Хоуп, но другая ясно дает понять, что все время огораживать его не получится, что нужно давать свободу и возможность учиться на своем опыте, своих ошибках. Нужно позволять ему принимать решения самостоятельно, ведь он уже совсем не маленький. Если за Томасом, которому сейчас одиннадцать, еще надо постоянно присматривать, то в случае с Хоуп надо отпустить. Как бы ни хотелось держать его рядом с собой, это невозможно. — Хей, — его отвлекает чей-то голос, внезапно появившейся позади него. Это Коннор. Их сосед. Он на год старше Хоуп. Они знают друг друга уже около десяти лет, с тех пор как Исак с Эвеном переехали в эту более большую квартиру. — Привет. Ты тоже смотреть кино? — уточняет Исак, видя в его руках две пачки чипсов и два литра колы. — Типа того, — пожимает плечами парень, — но, в основном, чтобы присмотреть за мальчиками, — Исак сразу понимает, что тот имеет в виду Хоуп и Рэя, хотя в квартире находятся еще и Томас с Ником. Рэй — сын Сэма и Юнаса. Пусть приемный, но все же. Они втроем неплохие друзья, а Коннор — единственный альфа в их компании. Это тот человек, с которым Исак никогда не боялся отпустить Хоуп куда бы то ни было. Потому что Коннор ответственный, даже чересчур для своих семнадцати. Исак также знает о его проблемах в семье, знает, что его родители мало зарабатывают, что отец строгий, что может позволить себе выпить и поднять на сына руку, а папа серьезно болеет, плюс лекарства дорого стоят. Поэтому Коннор вынужден подрабатывать, чем он и занимается после школы, вместо того чтобы, как раньше, просто гулять с друзьями. Но он никогда не заикался о том, что у него проблемы, лишь пару раз просил деньги в долг, при чем честно все до копейки возвращал. Он просто играл обыкновенного парня, у которого все хорошо, и Исак любил это в нем. Может, именно поэтому тот вел себя старше своего возраста. — Присмотри, — соглашается Исак, благодарно улыбнувшись ему. — Ваш сын будет в безопасности, — подмигивает ему тот, шагая к двери, которая резко открывается, чуть не сбивая его с ног. — Черт, прости, — неловко почесывая затылок, извиняется Хоуп и протягивает Исаку флешку, — удачно провести вечер. — Вам тоже. Я напишу, когда мы будем уже собираться уходить. — Люблю тебя, — улыбаясь, произносит Хоуп, напоследок вешаясь родителю на шею, — все будет хорошо. — Очень на это надеюсь, — серьезно проговаривает Исак, затем наконец уходя вниз по лестнице. Он спускается, выходит из дома и идет к машине, где его уже заждались остальные. — Наконец-то, — недовольно протягивает Юнас, сидящий на задних сидениях, — знал же, что надо было Эвену идти, быстрее получилось бы. Исак только показывает ему средний палец, пристегивая ремень безопасности. Юнас фыркает и приобнимает Сэма. Он всегда так делает, когда раздражается. Сэм — его личный антистресс. Вскоре после рождения Хоуп Сэм съехал. Они с Юнасом как и планировали сняли на двоих квартиру. Исак стал часто видеть их вместе: они нередко оставались присмотреть за Хоуп вдвоем, Юнас пытался оказывать ему знаки внимания, они вместе ходили гулять вечерами, вместе смотрели кино по субботам, они сблизились. А когда у Сэма была течка, Юнас помог ему. Исак услышал одну и ту же историю от обоих, так как оба оставались его лучшими друзьями. Вот только… Юнасу все нравилось, он описал все идеально и незабываемо, тогда как Сэм признался, что он испытывал какой-то страх. Это никак не связано с Юнасом, потому как Сэм отметил, что возможно, только возможно, он ему нравится. Но осадок прошлого оставался, он даже одно время встречался с омегой — милым мальчиком Арми, с которым познакомился в колледже. Но из-за агрессивной реакции его друзей и родителей, он бросил Сэма, наговорив кучу гадостей напоследок. И как раз в тот момент рядом оказался Юнас. Исак поражается этим двум парням, так как они начали встречаться лишь после года совместной жизни. Исак не уловил, когда конкретно это случилось, но однажды Юнас просто поцеловал его на глазах у всех, а Сэм не оттолкнул. На протяжении следующего года Исак наблюдал эту счастливую парочку и был удивлен, когда Юнас спросил, все ли нормально. Как оказалось, они боялись, что Исаку не понравится тот факт, что его лучшие друзья начали встречаться, но он был только за. После двух лет отношений Юнас сделал предложение, а Сэм с удовольствием согласился. У них все было идеально, они хорошо понимали друг друга, почти не ссорились. Через пару лет, когда условие Исака — «второй ребенок строго после окончания универа» — было выполнено, оба захотели еще одного малыша. Кроме того, забеременел Алекс, а после общения с ним и обсуждения будущего малыша, Исаку вдвойне захотелось ребенка. Так и дети одного возраста будут, и Исаку во время беременности будет с кем поделиться переживаниями и эмоциями. Узнав обо всем, Сэм тоже загорелся этой идеей. На его взгляд, все для ребенка у них было: и стабильная работа, и квартира, где одна комната теперь пустовала, и желание. Страх перед сексом Сэм более-менее переборол, прошлое постепенно забылось, как страшный сон, так что теперь дело за будущим. Он хотел ребенка. Очень сильно хотел. Но однажды, когда прошло уже прилично времени, Сэм пришел к Исаку домой. Он был подавлен, а так как дома никого больше не было, он позволил себе расплакаться, пока рассказывал про то, что не может иметь детей. Из-за того что у них с Юнасом уже долго не получалось зачать ребенка, он сходил к врачу провериться, и, как оказалось, во время того сраного аборта что-то сделали не так, и все. Он никогда не сможет стать папой. И, зная, насколько Сэм любил детей, насколько хотел иметь своего родного ребенка, Исаку было безумно жаль его. — Не плачь, — успокаивал его в тот раз Юнас, которому написал Исак и попросил прийти, — мы… мы можем взять кого-нибудь из детского дома, — такое поведение друга удивило Исака, но он старался не мешать им, просто скромно стоя в сторонке. — Что? — отстранившись, переспросил Сэм, не веря своим ушам. — Знаешь, сколько есть детей без родителей? — продолжал он, видя, что это действует на его парня. — Что ты об этом думаешь? — Я хочу. Очень хочу ребенка, — всхлипывает Сэм, позволяя обнимать себя. — Значит будет, только не надо плакать. Они всерьез задумались об этом, и Исак уважал их решение. Он с нетерпением ждал, когда сможет увидеть практически нового члена семьи. Парни на той же неделе посетили детский дом, правда, вместо улыбок на их лицах Исак увидел что-то вроде злости. По крайней мере, у Сэма. Тот рассказал о мальчике лет четырех, напуганном и плачущем. Его за что-то поставили в угол, а воспитатель кричал на него и угрожал ремнем, когда Сэм с Юнасом пришли. — Как они могут так обращаться с детьми? — он почти плакал. — А потом все удивляются, что такие дети вырастают либо пугливыми, либо жестокими… Теперь Сэм был настроен забрать его домой. Потому что, во-первых, ему было жалко этого мальчика, а во-вторых, он все-таки уже постарше, должно возникнуть меньше проблем. Плюс никого другого они там не присмотрели. — Сходишь со мной? Юнас сегодня не может, какой-то важный зачет в универе, — просил в тот день Сэм, и Исак не смог отказать, тем более учитывая то, что он все равно сидел дома в декрете. Они втроем с Хоуп, которому на тот момент было уже пять лет, пошли забрать, как выяснилось позже, Рэя. Это был хрупкий мальчик-омега, с рыжими волосами и веснушками на личике. Он правда выделялся на фоне других детей: он сидел совсем один, когда остальные играли, кричали, смеялись. Пока Сэм пошел заполнять требуемые документы, Исак с Хоуп, который вцепился в его руку и не отходил от него, остался в том же помещении, незаметно наблюдая за мальчиком. Он старательно что-то рисовал, выглядел сосредоточенно, хотя ему было, по словам Сэма, всего четыре с хвостиком годика. — Это Рэй? — тихо спросил Хоуп, заметно смутившись этого места. Ему тут явно не нравилось, так как обычно он более открытый и смелый. Он в целом перенял от родителей лучшие стороны: был такой же изящный, нежный и красивый, как Исак, и такой же смелый, общительный и веселый, как Эвен. — Да, — ответил Исак, следя за тем, как к Рэю подошел один из мальчиков и начал пытаться забрать рисунок. — Отпусти, — тихо просил он, не желая с ним расставаться, но тот оказался сильнее и вырвал его. — Ты даже рисовать не умеешь, — хмыкнул другой, кинув рисунок на пол, — тебя никогда отсюда не заберут. — Ошибаешься, — неожиданно для Исака, громко произнес Хоуп, направляясь в их сторону, — это тебя никогда не заберут, а Рэй уйдет с нами, сегодня же, — гордо проговорил он, подавая удивленному Рэю руку. Тот робко за нее уцепился и поднялся на ноги, отходя за Хоуп. — А ты кто такой? — Хоуп, — пожал плечами он, — но для тебя никто. — Да как ты смеешь так со мной разговаривать? — злился тот. Он на целую голову выше Хоуп, но тот не выглядел испуганным. — С омегами нужно красиво разговаривать, — говорил словами Эвена, — а не так, как ты, урод, — и это слово он тоже подцепил от Эвена. В его речи можно услышать много нехороших слов, которые мальчик старался не употреблять, но в случае чего всегда был готов изящно послать нахуй, хоть ему всего пять. — Хоуп, прекращай, — все-таки вмешался Исак, опасаясь, как бы они сейчас не подрались. Хоуп послушно вернулся к папе, ведя за собой Рэя. Мальчик стоит рядом, не зная, что ему делать, и боясь спросить что-либо. — Вы правда меня заберете? — тихо спросил Рэй, подняв зашуганный взгляд на Исака. — Заберем, — кивнул Исак, — Сэм заберет. — Это мой крестный папа, он очень хороший, — поделился Хоуп, улыбаясь ему. Рэй кивнул им и замолчал. На все попытки Хоуп заговорить или хоть как-то наладить общение он неуверенно что-то мямлил, не улыбался и боялся чего-то. Когда Сэм наконец закончил с документами, Рэя отправили собирать свои немногочисленные вещи. — Вы уверены, что хотите взять именно его? — все еще пытался отговорить воспитатель. — Он очень пугливый и замкнутый мальчик, вам будет сложно с ним. Его прошлые родители нехорошо с ним обращались, так что с доверием придется знатно поработать. — Я хочу взять именно его, — уверенно повторил Сэм, заметив подглядывающего за ними мальчика. — Рэй, малыш, иди сюда, — тот медленно вышел, держа в руках маленький синий рюкзачок. — Поторапливайся, — сделал замечание воспитатель, и ребенок действительно ускорился, быстро подойдя к Сэму и встав рядом. Он опустил голову и до побелевших костяшек сжимал в руках рюкзак вместе с серым плюшевым зайчиком. — Веди себя хорошо, а то вернут обратно, — Рэй еле заметно кивнул, закусив губу. — Пойдем, — дружелюбнее произнес Сэм, протянув ему руку. Рэй, боязливо на него взглянув, все же взял его за руку, позволяя себя увести прочь из этого места. Всю дорогу домой он молчал, давал односложные ответы, и то, будто принудительно. Ему дали свою комнату, где он осторожно разложил свои вещи и остался сидеть на кровати, не решаясь выйти. Исак с Сэмом были одни в квартире, готовили обед и обсуждали Рэя. Сэм поделился, что не знает, как наладить контакт, что теперь начал бояться. Раньше с ним такого не было. Раньше с любым ребенком он находил точки соприкосновения, правда, они все были чуточку другие. Рэй совсем не говорил, всего боялся и был замкнут в себе. Даже Хоуп спросил, почему он такой, на что Исак ответил, что ему нужно время. Хоуп не понял, что это за «время», поэтому при первой же возможности ушел к нему в комнату и начал разговаривать. Он просто говорил обо всем, что мог придумать: рассказал про Рейли; про то, как классно Сэм играет на гитаре; про своего будущего братика, который должен скоро появиться на свет; про Эвена, который будет режессировать какой-то новый фильм и мелкие рекламы для телевидения. Он хотел достучаться до Рэя, хотел, чтобы тот не выглядел таким напуганным, ведь ему ничего не угрожает. — Знаешь, твой папа — мой крестный папа, значит, выходит, что мы с тобой теперь крестные братья, — улыбается Хоуп, наконец вызывая на лице Рэя скромную улыбку. — Такого не бывает. — Еще как бывает, — уверенно проговаривает он, — а так как Юнас теперь твой отец, то мы вдвойне братья, потому что он будет крестным у Томаса, я точно знаю. — Томаса? — У моего младшего брата, ну, если он будет альфой. А если омегой, то папа хочет назвать его Эбби. Но я уверен, что будет альфа, я ведь омега, значит, вероятнее, что это будет альфа. Вот. — Это не так работает, — грустно улыбается Рэй. — Да ладно, не в этом суть. Суть в том, что ты мой братик. — Я тебе никто. Я ничей. Меня просто очередной раз взяли, как собачку, и скоро вернут, — понуро отвечает мальчик, и улыбка с лица Хоуп исчезает. — Сэм и Юнас не такие, они не вернут, я тебе отвечаю, — уверенно заявляет он, затем замечая, что Рэй смотрит куда-то за него. — Привет, — там Юнас, которого Рэй пугается, забиваясь в угол кровати. — Здравствуйте, — тихо отвечает он, вновь удивляя Хоуп. Для него непонятен этот страх окружающих. В его мире не было ни насилия, ни издевательств, ничего, что могло бы заставить бояться. — Я Юнас, — улыбается он, присаживаясь на кровать и протягивая ему руку, — не надо меня бояться. — Извините, — он боязливо протянул свою маленькую ручку, которую Юнас с улыбкой пожал. — Смотри, что у меня есть, — он достал из кармана куртки две шоколадки, одну из которых сразу забрал Хоуп, — эй, Хоуп, только после обеда, — мальчик только закатил глаза, но послушно отложил шоколадку. — Держи, это тебе, — Юнас протянул Рэю вторую шоколадку, но тот не спешил ее брать. — Я… должен что-то за нее сделать? — Нет, — хмурится старший, — разве что скушать обед. Пойдем, папа уже все приготовил, — он только сейчас задумывается над этим «папа». Может, этот мальчик не воспринимает их так пока что, может, ему некомфортно? — Можешь звать нас по именам, если не хочешь говорить «папа», ладно? — Хорошо, — он взял шоколадку и положил под подушку, затем слезая с кровати. Далее они все вместе пообедали, Рэя каким-то образом удалось разговорить, он спросил, есть тут ли какие-то правила или ограничения, за нарушение которых могут наказать, на что Юнас поспешил его успокоить и сказал, что они не будут его бить или наказывать. Рэй правда немного успокоился, с большим аппетитом скушал все, что приготовил Сэм, поблагодарил за еду, сказав, что было очень вкусно. Он молчал, пока говорили взрослые, не перебивал, в отличие от Хоуп, которому всегда было что сказать. Потом, когда его спросили о том, что он любит, тот робко ответил, что рисовать, а, после того, как Сэм с Юнасом пообещали купить ему все для рисования, Исак готов был спорить, что не видел более счастливого ребенка. С того дня прошло много времени. Благодаря заботе и терпению Сэма с Юнасом, Рей перестал врать о своих чувствах, кошмары стали сниться намного реже, Рэй поменялся, стал более открытым и дружелюбным. Они с Хоуп стали лучшими друзьями, так как Исак проводил много времени с Сэмом и Юнасом, вот и Рэй часто проводил время с Хоуп. — У них там все в порядке? — спрашивает Сэм, обнимая руку Юнаса, который, в свою очередь, обнимает его. — Да, — легко отвечает Исак, так как впустую беспокоить никого не хочется. Ни Юнаса, ни Эвена, которые не подпустят к пятнадцатилетнему Рэю и шестнадцатилетнему Хоуп альф, тем более которым уже по восемнадцать. Они приближаются к дому Криса и Алекса, у которых намерены провести сегодняшний вечер и часть ночи, а может, и вовсе остаться переночевать. — Ну что, сегодня можно и выпить? — хмыкает встречающий их Крис. — Детей нет, никто не помешает, ни за кем следить не надо. — А тебе лишь бы выпить, — закатывает глаза Эвен, который тем не менее взял с собой бутылку хорошего виски. — Да ладно, мы и так редко встречаемся. — Зато наши дети встречаются слишком часто, — с нотками раздражения отвечает Эвен. Дело в том, что ему уже немножко надоело круглосуточное нахождение Ника у них дома. Он не против того, что Томасу нравится с ним общаться, ведь они примерно одного возраста (только Нику уже двенадцать, а Томасу пока что одиннадцать). Ник спокойно может прийти к ним домой и остаться с ночевкой. Эвен полностью узнает в этом маленьком сорванце Криса. Такой же вредный, дерзкий и чертовски красивый. Та же прическа, те же наглые карие глаза, которые не раз засматривались на его Хоуп, хотя разница в возрасте у них в четыре года. А недавно он спалил, как Томас в первый раз смотрел порно. Порно, которое включил ему Ник. И ладно порно, Ник алкоголь и электронную сигарету к ним в квартиру притащил, и матом ругаться научил тоже Ник. А где они вдвоем пропадают целыми днями, Эвен и подумать боится. — Что он уже натворил? — устало спрашивает Крис. — Почему у Ника электронка? — В смысле у Ника электронка? — удивляется как раз подошедший Алекс. Он складывает руки на груди, вскидывая брови, и пронзительно смотрит на Криса. — Я дал ему попробовать, там же просто пар, — как ни в чем не бывало отвечает Шистад. — А вот за то, что спиздил, получит. — Блять, Крис, ему двенадцать, — вздыхает Алекс, — прекрати снабжать его всяким дерьмом. — Во-первых, я уже сказал, что дал просто попробовать, а не в свободное пользование, а во-вторых, я придерживаюсь мнения, что лучше попробовать при родителях, чем непонятно где и с кем. Плюс у меня электронка нормальная, а не это дешевое дерьмо, которое носят с собой школьники, и сигареты хорошие, и алкоголь качественный, — продолжает Крис, пока не получает подзатыльник от Алекса. — Эй, больно, вообще-то. — Меня бесит твое отношение к нему. Тебе настолько наплевать на его будущее? — разочарованно спрашивает Алекс. — Он же способный мальчик, а ты все портишь… — Что я порчу? — Кроме того, что с детства прививаешь ему плохие привычки? — Ничего я не прививаю, я даю попробовать, даю понять, что не нужно ничего от нас скрывать, а то будет потом, как Томас, втихаря от родителей все то же самое делать. — Не думаю, что именно это определяет, доверяет ребенок или нет, — вмешивается в разговор Сэм, — Рэй все мне рассказывает, я всегда знаю, что, где и с кем он делает. Он просто знает, что родителям можно сказать о чем угодно и не бояться поделиться проблемами. — Ему нечем делиться, он у вас слишком правильный, — фыркает Шистад. — Прям-таки правильный? — вскидывает брови Сэм, усмехаясь. — Он спокойно мне рассказал, что на выпускном в художке они со своим парнем курили травку. — Рэй курил травку? — удивляется Юнас. — Стоп, у него есть парень? — Вот об этом я и говорю, — снова возвращается к теме Крис, — почему он не попросил у вас, а попробовал на стороне? — Потому что, во-первых, мы таким больше не балуемся, а во-вторых, ему этого не надо было, там просто случай подвернулся. Плюс он был не с кем попало, а со своими друзьями и парнем, которых я каждого знаю в лицо. — Ладно, допустим, а… И вот очередная тема для обсуждений. У Криса и Сэма абсолютно разные взгляды на воспитание ребенка, поэтому они на примерах своих детей постоянно меряются письками: кто из них лучший родитель. Но каждый остается при своем. Зато вечер наполняется разговорами и мыслями. А что касается обсуждаемой темы, у Исака смешанное мнение. Исак многое разрешает Хоуп в тайне от Эвена, потому что тот бывает иногда чересчур опекающим. Зато он уверен в Хоуп. Уверен в том, что если у него появятся проблемы или он не будет знать, что делать, то он обязательно скажет. Даже если это незапланированная беременность. Он уверен, что каким бы строгим папой ни был Эвен, он постарается понять и помочь. Исак заметил, что Хоуп все-таки больше доверяет и рассказывает именно ему, а не Эвену, или им двоим одновременно. Делится насчет парней, которые нравятся, насчет плохих оценок и учебы, за которые Эвен бы наругал, насчет проблем в школе, если такие бывают. Он говорит ему обо всем. В свою очередь, Томас ближе к Эвену. Томас спокойнее Хоуп, он любит читать книжки в свободное время, любит играть на синтезаторе, любит фотографировать, и предпочитает посидеть дома вместо того, чтобы куда-то идти гулять. Но есть одно исключение. Ник. Только Ник постоянно вытаскивает его на улицу, из-за него он посещает футбол, благодаря ему знает остальных ребят со двора. Иногда Исак не понимает эту некую привязанность Ника именно к Томасу, они же абсолютно разные… У Ника есть что-то вроде азарта испортить Томаса. Так говорит Эвен. Он пытается направить Томаса, учит, как правильно себя вести, как обращаться с омегами, советует, чего делать не надо, показывает на Исаке приемчики, которыми можно заинтересовать омегу, на что сам Исак только снисходительно улыбается. Эвен постоянно повторяет ему о вреде алкоголя и сигарет, что этого лучше даже не пробовать, и Томас обещает, что не будет. Томас всегда к нему прислушивается. Они часто вдвоем идут на целый день в город, чтобы сделать красивых фотографий. Возвращаются только под вечер, счастливые и уставшие, а Исак с Хоуп готовят им перекусить, и потом они все вместе смотрят кино, которое, естественно, выбирает Эвен. Что-то вроде семейных вечеров. Исак знает, что Сэм с Юнасом тоже сохраняют романтичность, Юнас постоянно дарит ему цветы, они ходят в кафе, Рэй их обоих любит как настоящих родителей. В их квартире собрана стабильность, спокойствие и гармония. Это иногда наскучивает. Крис и Алекс ровно противоположность. «Спокойная жизнь» явно не про них. Исак помнит, как часто они ругались, ссорились, расходились, сходились, пока однажды не случилось что-то серьезнее. Крис довел Алекса до нервного срыва, выгнал из дома, а потом напился от того, что волновался. Эти два придурка стоят друг друга. Но в итоге они помирились. Сразу с предложением руки и сердца. Однако гармония в отношениях у них все же есть. Они научились понимать один другого, жить вместе, не вынося друг другу мозг. Взрывное сочетание, которое, к удивлению Исака, все еще существует. Они до сих пор нередко зависают в клубах, развлекаются, экспериментируют в сексе, при этом совмещая это все с воспитанием сына. Зато весело. Но Исак больше всего любит их с Эвеном отношения. Они сочетают в себе и стабильность с романтикой, и страсть с неожиданными вылазками в клубы. Если раньше выбраться на ночь куда-нибудь или просто отдохнуть было проблематично, ведь у них был ребенок, малыш Хоуп, требовавший много времени и внимания, то с Томасом стало проще. Они могли спокойно оставлять Томаса с Хоуп и его другом Коннором: и им ночевка без взрослых, и за младшим присмотрят. Так что у них была та золотая середина, жизнь, в которой хватало всего. Вечер проходит спокойно, они просматривают фотографии с недавней совместной вылазки в горы, смеются, позволяют себе расслабиться, начиная, правда, с легких коктейлей. В один момент у Сэма звонит телефон, так что он отходит поговорить в сторонку. Исак не уделяет этому особого внимания, но потом Сэм дергает его за руку, тихо прося отойти. — Что-то случилось? — хмурится Исак, замечая взволнованный вид друга. — Рэй звонил, — начинает он, заправляя прядку за ухо, — он просил, чтобы мы приехали. Он толком ничего не объяснил, но я уловил что-то про «Лу полез к Хоуп», и, кажется, все хорошо, но Хоуп здорово перепугался. — Что? — переспрашивает Исак, сам испугавшись. Только не Хоуп. Только не его мальчик. — Рэй сказал, что Хоуп попросил вернуться вас домой, — спокойным голосом повторяет Сэм, — я могу вас отвезти, я еще не пил. Исак пару мгновений стоит в ступоре, затем кивая и возвращаясь к остальным. Вот только как сказать об этом Эвену? Плюс если он сам ничего толком не знает. — Эв, — зовет его Исак, прерывая их разговор с Крисом, — Хоуп попросил приехать. — Что уже случилось? — сразу напрягается Эвен, так как Хоуп никогда раньше так не делал. Даже в тот раз, когда он сломал палец на руке, об этом они узнали, лишь когда позвонили из больницы и потребовали необходимые документы. — Я не знаю, — тихо произносит Исак, потому что сказать, что к нему пристал альфа, которого, по идее, не должно было быть в квартире… Это пиздец. Лучше постепенно к этому подобраться, пока они будут ехать домой. — Сэм нас отвезет, пойдем. Эвен без лишних вопросов встает на ноги, прощается с Крисом, но тот заявляет, что тоже поедет, ведь там Ник. В итоге они едут на двух машинах, за рулем оказываются Сэм и Исак, у которого есть права, правда, он старается избегать водить машину за неимением опыта и страха врезаться куда-нибудь. — Так что случилось, хоть примерно? — второй раз спрашивает Эвен, когда они останавливаются на светофоре. В их автомобиле оказались лишь они вдвоем, что как раз способствовало откровенному разговору. — Хоуп пригласил к себе альфу, — осторожно начинает Исак, не глядя ему в глаза. — Типа Коннора? — Нет, типа… старшеклассника, который ему нравится, — признается младший, прекрасно понимая, что лучше сказать об этом сейчас, чем он узнает это от Хоуп. Пусть заранее выпустит пар, пусть накричит на него, Исака, но не на Хоуп. — И ты знал? — Да, — вздыхает Исак. — И разрешил? — А что ты от меня хотел? — переходит в защиту тот. — Чтобы Хоуп серьезно не общался с альфами до совершеннолетия? Это глупо. Он уже взрослый и заслуживает нашего доверия. Он сам в праве решать, как, что и с кем ему делать. — Нет, Исак, — Эвен злится. Исак это чувствует. Он сильнее сдавливает руль, глубоко вздыхая. — Хоуп как раз в том возрасте, когда ему нельзя доверять. У него начались течки, у него меняется тело, у него гормоны, он не думает головой. Ему как никогда нужен контроль. — То, что он меняется, не означает, что он стал беспомощным и глупым. — Я этого не говорил. — Но ты имел в виду именно это. Я помню, как отец точно так же обо мне думал, никуда не пуская и контролируя каждый шаг. И я не позволю превратить жизнь Хоуп в ад. Он будет делать то, что хочет. Я ему доверяю, и ты должен. — И почему же тогда мы возвращаемся в полночь домой? — вскидывает брови Эвен. Исак молчит, не зная, как помягче сказать, чтобы Эвен не волновался. — Господи, только не говори, что они переспали. — Ага, без презервативов, — невольно шутит младший, вспоминая прошлое, но почти сразу берет себя в руки, понимая, что Эвен сейчас не настроен на шутки. — Кхм, нет. Сэм говорил, что Рэй сказал, что, эм… к Хоуп пристал тот парень, но вроде бы все обошлось, и ничего плохого не случилось. — Значит, в твоем понимании, ничего плохого не случилось? Когда к тебе полез Крис, тебе тоже было плевать? — Нет… — Тогда заткнись и прекрати меня успокаивать. Хоуп попытались изнасиловать, называй вещи своими именами, — строго произносит Эвен, прожигая его взглядом. — А все из-за чего? Из-за того, что трудно выполнять всего несколько правил. Я запрещал приводить альф. Я говорил ему, чем это может обернуться, но нет, ему же до лампочки. А ты потакаешь ему. Вот и результат. Поздравляю, теперь точно можешь присвоить себе приз лучшего папы года, — он отворачивается к окну, пытаясь охладить пыл. Он ненавидит такое состояние. Он волнуется и от этого злится, срываясь на Исаке. На его чувствительном, нежном мальчике, еще и такими словами. Какой же он все-таки придурок. Эвен поворачивает голову обратно к Исаку, замечая слезы у того на лице. Омега держится за руль, стараясь не отвлекаться от дороги, и плачет. Ну блять. — Прости меня, — всхлипывает он, — я действительно плохой папа. — Только не плачь, боже, малыш, — снисходительно проговаривает Эвен, вытирая с его лица слезы, — я не хотел этого говорить, я просто волнуюсь, прости, пожалуйста. — Надеюсь, с Хоуп все будет хорошо, — всхлипывает Исак, — я не должен был разрешать, я должен был выгнать его, тогда ничего бы не случилось. А теперь его попытались изнасиловать, все из-за меня, ненавижу себя. — Не говори так, ты хотел как лучше, — вздыхает Эвен. — А получилось как всегда. — Все будет хорошо, ладно? Успокойся, я не виню тебя во всем этом, — успокаивает его старший. — Вини лучше меня. Только не кричи на Хоуп, умоляю. Считай, что это я во всем виноват. Хочешь, сорвись на мне, но не трогай Хоуп, — в слезах просит Исак. — Я помню, как боялся сказать отцу, что залетел. Я боялся реакции, потому что до этого, когда я признавался ему в чем-то, он на меня кричал, он мог ударить, и никакой поддержки не следовало. Я просто закрылся от него в последние два года, пока жил рядом с ним. И я не хочу, чтобы с Хоуп произошло то же самое. Я понимаю, что здесь он налажал, но взрослая жизнь же познается путем проб и ошибок, правда? Нельзя ругать его за каждую. Пусть сам этот случай будет для него уроком, уверен, он сам прекрасно все понимает. Эвен ничего на это не отвечает, задумываясь над словами Исака. Он никогда не хотел стать таким, как отец Исака. Да, сейчас у них отношения гораздо лучше, но он помнит, как Исак его боялся и к чему это в итоге привело. Неужели… неужели он похож на него? — Исак, — обращается к нему Эвен, прочищая горло. — Да? — Я похож на твоего отца? — Что? — хмурится младший, припарковывая машину. — Ты слышал. — Ну… в тебе есть похожие черты. У всех альф они есть, — уклончиво отвечает Исак. — Но если ты про то, что я сказал, то не волнуйся, никто тебя не боится. Я говорил с Хоуп о тебе. — Вы говорили обо мне? — Да. Он не боится тебя, но, по правде говоря, есть кое-что другое, и я давно хотел поговорить с тобой об этом, — серьезно начинает Исак. — Хоуп, он… он переживает, что ты в нем разочаруешься, — признается омега, заканчивая с парковкой. Выключает мотор, поворачиваясь к Эвену лицом. — С чего это? — удивляется Эвен. — Сам посмотри, — взмахивает рукой в воздухе, — ты уже считаешь его несамостоятельным и безответственным. Кроме того, сейчас у него появились проблемы с математикой, и он правда переживает, когда ты ругаешь его по поводу оценок. — Это же просто оценки, — хмурится Эвен, так как особо не задумывался над этим. Плюс он и не ругает так-то, просто напоминает, чтобы тот не запускал учебу, а Хоуп всегда кивает в ответ, обещая исправиться. — Да, но ты себя слышал? Ты постоянно повторяешь ему, что старшие классы в школе самые важные, что его общий балл должен быть высоким, если он хочет поступить в хороший университет. Он пытается соответствовать твоим ожиданиям, но у него не получается. Единственная причина, почему он не все тебе рассказывает именно в этом, понимаешь? Мне кажется… мне кажется, что ты должен чаще его хвалить, — все-таки говорит Исак, — и быть менее требовательным. — Но я же и так не такой требовательный. — Ты просто этого не замечаешь. — Возможно… — Ладно, хватит болтать, нас ждет Хоуп, — решительно проговаривает Исак, выбираясь из машины. Они идут к своему подъезду, почти одновременно с ними приезжают и остальные. Исак с Эвеном сильно волнуются за Хоуп, а второй из-за слов младшего вдвойне. Дверь им открывает Рэй, сразу говоря, что Хоуп в своей комнате. Они вдвоем идут туда, стучатся и заглядывают внутрь, видя сидящего на кровати Хоуп и обнимающего его Коннора. У второго на скуле красуется синяк, а над бровью аккуратно заклеена тонким пластырем ранка. — Хей, смотри, кто пришел, — снисходительно произносит он, отстраняя мальчика от себя. — Я, наверное, пойду домой, ладно? — Спасибо, — Хоуп еще раз его обнимает, затем отпуская, — подожди, а как же твой отец? — Буду надеется, что он уснул, — с улыбкой произносит Коннор, — не волнуйся, все будет хорошо. Напиши потом, как у тебя дела, договорились? — Угу, — кивает омега, отпуская его от себя. Коннор прощается с Исаком и Эвеном и покидает комнату, оставляя их наедине. Эвен только сейчас замечает, что у Хоуп красные глаза. Он плакал. Линз уже нет, прически тоже, но он все равно выглядит красиво. Подросток сидит с опущенной головой на кровати и явно чувствует себя неуютно. — Вы говорили, — тихо начинает Хоуп, — что если что-то серьезное случилось, то я могу предупредить, что это серьезно, и я смогу спокойно рассказать, а вы не будете ругать… Я предупреждаю. Мне плохо, и я попросил Рэя позвонить вам не для того, чтобы вы отчитали меня за плохое поведение и наказали. Мне нужна поддержка. Очень. Пожалуйста, — его голос подрагивает, и он закусывает губу, поднимая напуганный взгляд. — Боже, малыш, — Эвен, наверное, впервые видит его таким. И это ужасно пугает. — Все хорошо. Никто не собирался тебя ругать. Они вмиг оказываются рядом, присаживаясь к нему на кровать. Хоуп без слов приближается к Эвену, забираясь под его руку. Старший обнимает его, гладя по волосам. Он немного удивлен, так как Хоуп давно так не делал, лет с двенадцати. — Мы тебя любим, слышишь? — шепчет Эвен. — Ты в безопасности. — П-прости, — всхлипывает Хоуп, и теперь Эвен понимает, зачем тот полез обниматься. Кроме обыкновенной поддержки, он хотел спрятать лицо. Он ненавидит, когда кто-то видит, как он плачет. — Я опять ослушался и опять попал в неприятности. — Прекрати извиняться, никто на тебя не злится, — Эвен весь расплывается, не в состоянии слушать, как Хоуп плачет. — Ну, малыш? — отстраняет его от себя, заглядывая в глаза. Только сейчас начинает чувствовать запах алкоголя, хмуря брови. — Ты пил? — Да, — подтверждает подросток, отводя взгляд, — но я не хотел, это все Лу. Он дал мне стакан с чем-то и просто сказал выпить. — И ты выпил? — удивляется Эвен. — Я не хотел, честно, — всхлипывает он, совсем сжавшись, — я не понимаю, как это случилось, я не мог сопротивляться, это само как-то, — с отчаянием пытается объяснить он. — Он подчинил тебя? — осторожно уточняет Исак, сидящий рядом. — Я не знаю, со мной такого еще никогда не было. Я испугался. А так как Лу увел меня в отдельную комнату, то никого больше не было рядом. Я выпил, потому что, ну, все парни моего возраста уже пили, и Лу сказал, что это просто легкий коктейль, что я не должен бояться. Я так и не понял, что было в стакане, но мне стало жарко, тело расслабилось, мне было легко. — Какие бы ни были ощущения, алкоголь — очень вредная штука, ты же знаешь, какой вред это наносит организму? — вмешивается Эвен. — Знаю, — прерывисто вдыхает воздух, сжимая в руках края своей футболки, — я не планировал пить, я просто хотел подружиться с Лу, он самый классный альфа в школе. Мне хотелось, чтобы меня тоже знали, чтобы приглашали на вечеринки, и я… Я решил, что этот вечер как раз будет неплохой возможностью сблизиться. Но когда я говорил «сблизиться», я не имел в виду настолько, насколько этого хотел он… — Хоуп снова всхлипывает, пуская слезы. — Он полез ко мне под одежду, трогал, и тогда я начал сопротивляться, сказал, что не хочу, но ему было все равно. Он приказал мне не двигаться, крепко держал, и я очень испугался, я начал плакать, но он только полез ко мне в джинсы и стянул их с меня, стал расстегивать свои, а я ничего не мог сделать, что-то не давало мне сопротивляться, я просто плакал, а он улыбался. Он… он трогал меня там, где я сам себя еще не трогаю, — его трясло от воспоминаний, Исак тоже чуть не плакал, прикрыв рот рукой, а Эвен ненавидел того парня, что посмел так обращаться с его Хоуп. Он злился, он молча обнимал сына, не зная, что сказать. — Если бы Коннор вовремя не появился, я не знаю, что бы случилось… — признается мальчик, заканчивая на этом свой рассказ. — Мне было так страшно. Впервые в жизни. И теперь так плохо, и голова болит, и все это… — он просто замолкает, продолжая заикаться от слез. В таком состоянии Хоуп они не видели уже давно. — Тише, не плачь, тебя никто больше не тронет, — успокаивающе говорит Эвен, поднимая взгляд на Исака, который остался на данный момент в стороне. Исак сидит и смотрит на Эвена со страхом и какой-то безысходностью в глазах. — Я больше никогда не позову к нам альфу, обещаю, — тихо произносит подросток, шепча куда-то Эвену в область шеи. — И пить не буду. Такого больше не повторится. Никогда. И тут Эвен вспоминает слова Исака, сказанные в машине. Боже, Хоуп же правда старается быть таким, каким хочет его видеть Эвен… Никаких альф, алкоголя и хорошие оценки? Это, кажется, он от него требует? — Все хорошо, с каждым могло такое случиться, ты совсем не виноват, — старается подбодрить Эвен, — и… я горжусь, что ты не побоялся позвонить, что сейчас честно все рассказал. Вместе мы всегда и со всем справимся, помни об этом, — он действительно прилагает немалую силу, чтобы отцепить Хоуп от себя, затем заглядывая ему в глаза. — Ну все, пора успокаиваться, — он стирает с его щек слезы, глядя прямо в глаза. — Я хочу, чтобы ты знал, что я горжусь тобой и всегда буду, независимо ни от чего, слышишь? И не смей думать иначе, понял? Хоуп только кивает в ответ, вытирая рукой слезы. Ему резко становится стыдно за свое поведение, так что он пытается успокоиться, выравнивая дыхание. — Пойдешь с нами посидишь или останешься у себя? — интересуется Исак, когда Хоуп более-менее приходит в себя. — Я устал, — признается подросток, сидя между родителями. — Так что… Я побуду тут и, наверное, пойду спать. — Ладно, если что, мы в гостиной, — напоследок произносит Эвен, поднимаясь с кровати. Протягивает руку Исаку, но тот кивает ему в сторону двери, намекая выйти. — Я скоро приду, иди, — говорит он, когда до старшего не доходит. Эвен согласно кивает и покидает комнату, прикрыв дверь. А Исак поворачивается лицом к Хоуп, думая, с чего начать. — Малыш, все правда в порядке? — Думаю, да. — Никаких психологов не нужно? — все-таки спрашивает Исак, неуверенный, насколько сильно Хоуп мог все воспринять. — Просто ты никогда не звонил нам, даже в самых серьезных ситуациях, а сейчас… — Я знаю, я… я просто был сильно напуган, — опустив голову, отвечает подросток, — все хорошо, мне просто хотелось, чтобы вы были рядом. Мне так спокойнее, — он замолкает, но Исак видит, что он еще не закончил, что о чем-то думает. — Я сильно испортил вам вечер? — поднимает на папу виноватые глаза. — Ох, Хоуп, расслабься, — снисходительно вздыхает Исак, — ты ничего не испортил, мы без проблем продолжим тут. Главное, чтобы с тобой все было в порядке. — Ладно, — облегченно вздыхает Хоуп. — Но если захотите, то я могу присмотреть за Томасом и Ником на следующих выходных, а вы отдохнете где-нибудь все вместе. Мне несложно, правда, — искренне предлагает мальчик. — Давай, ложись, — усмехается Исак, отгибая для него угол одеяла. Хоуп забирается под одеяло, двигается к краю кровати, освобождая место папе. Тот без лишних слов ложится к нему, как они делали, когда Хоуп был помладше. — В полицию сообщать тоже не будем? — Нет, — отказывается Хоуп, лежа на боку, лицом к лицу с Исаком. — С этим всем точно проблем не будет? — Надеюсь, нет, — вздыхает мальчик. — Коннор подрался с ним, — делится младший, о чем-то думая, — и сказал, что если тот попытается еще раз такое сделать или наговорит про меня гадостей в школе, то я напишу на него заявление в полицию. Лу вроде бы испугался этого и ушел. — Значит, у тебя все под контролем? — в очередной раз уточняет Исак. — Наверное… — О чем ты думаешь? — Исак прекрасно видел, что это не то, ради чего Хоуп попросил его остаться. — Пап, ты… ты никогда не жалел, что родился омегой? — внезапно спрашивает подросток, шумно сглатывая. А Исак резко вспоминает себя в шестнадцать. О да, «жалел» еще мягко сказано. — Жалел, — признается старший, — в твоем возрасте я ненавидел то, что родился омегой. Ненавидел все эти течки и прочее, что твой дедушка ничего мне не разрешал, что я сам за себя не мог постоять… Но после того, как я встретил твоего папу, я больше никогда не жалел. У тебя самый лучший отец, знаешь об этом? — Знаю. — В общем, думаю, главное найти своего человека, а остальное неважно. — А… к тебе кто-нибудь когда-нибудь приставал? — Ну… — он думает, стоит ли рассказывать или нет, но какая, к черту, разница? Прошлое осталось в прошлом, а Хоуп уже не маленький мальчик, которому ничего нельзя рассказать. — Было дело. — Расскажешь? — Когда мне было семнадцать, — начинает Исак, вспоминая тот день, — у меня началась течка прямо в школе. Я спрятался в туалете, а там… туда пришли Крис с твоим папой. — Папа тебя, эм… — Нет, он предотвратил. — Значит… Крис? Наш Крис? Мой крестный? — удивляется Хоуп. — Ага, — подтверждает Исак. — Я его ненавидел больше всех в жизни. — Тогда как он стал мои крестным? — Эвен хотел. Крис — его лучший друг, все дела. Плюс мне и так приходилось много с ним общаться, кроме того, он повзрослел, что ли. Со временем стал уважительнее ко мне относиться, с тобой часто оставался, показал себя довольно ответственным, чему я, кстати, был крайне удивлен. Он все-таки неплохой… — улыбается Исак, забывая, что говорит с сыном. — Крис классный, — поддакивает Хоуп, тоже начиная улыбаться. — Вот ты и узнал, как мы познакомились. — Папа спас тебя от потенциального изнасилования? — Типа того. — А меня спас Коннор, — улыбается мальчик. — Может, он и есть тот самый? — подмигивает Исак, откровенно шутя, но в ответ получает лишь полный задумчивости серьезный взгляд. — Я бы хотел, чтобы это был он, — признается Хоуп, грустнея, — он же такой классный, — невесело улыбается, комкая в руках уголок одеяла. — Тебе нравится Коннор? — удивляется Исак, вскидывая брови. — И почему я знаю о каком-то Лу, а про Коннора ни слова? — Зачем рассказывать о том, что априори невозможно? — Хей, почему невозможно? — Я только испорчу нашу дружбу, — вздыхает подросток, — мы же больше десяти лет дружим… — Знаешь, есть такое мнение, что самая настоящая и крепкая любовь берет начало именно из дружбы. Уверен, Коннор никогда тебя не предаст, ты и сам это знаешь. Плюс вы хорошо знаете друг друга, чувствуете настроение, через многое прошли вместе. Кто знает, может, Коннор думает о том же? — Коннор? Он никогда не смотрел на меня, как на омегу. И не посмотрит. — Не будь так категоричен, дорогой, — улыбается Исак, приглаживая его волосы. — Кажется, именно с ним ты провел восьмое марта и день Святого Валентина, и на новый год вы целовались. — Мы делали все это как друзья. А на новый год он меня споил, я даже не помню этого. — Зато сторис в твоем инстаграме увидели все, — посмеивается Исак. — Заткнись, — смущенно улыбается Хоуп, толкая его в плечо. — Я просто хочу сказать, что ты можешь хотя бы попробовать сказать о своих чувствах. С вашим десятилетним стажем ваша дружба не пострадает. — Я… я попробую, — сам себе кивает подросток, отвлекаясь на вибрацию телефона. Находит там сообщения от Коннора, в котором тот интересуется, как у Хоуп дела. — Ладно, спасибо, что выслушал, но мне нужно… — он неловко показывает на телефон. — Не буду мешать, — с пониманием отвечает Исак, выбираясь из-под одеяла. — И позови Рэя, — напоследок просит Хоуп. — Как скажешь, — соглашается Исак, подходя к двери, — спокойной ночи. — И тебе. Исак выходит в гостиную, где все сидят непривычно тихо для таких вечеров. Рэй, кажется, плакал, а теперь полулежит в объятьях у Сэма. Он явно засыпает. Остальные тоже будто на нервах. — Рэй, — зовет Исак, и тот сразу садится прямо, закусывая губу, — Хоуп ждет тебя у себя. — Он в порядке? — Да. Более-менее. И, думаю, если ты уже хочешь спать, то ложись у Хоуп, поздно все-таки. — Окей, — чуть улыбается подросток, вставая и направляясь прямо к Хоуп. А Исак присаживается на диван к Эвену, с удовольствием ныряя в его объятья. Расслабляется, понимая, что все, кажется, обошлось. Алекс положил голову Крису на колени и наслаждается теперь приятными прикосновениями второго к себе. Сэмми, отпустив Рэя, двигается к Юнасу, с облегчением выдыхая. — Дети спят? — нарушает тишину Исак. — Нет, но они забрали большую пачку чипсов, колу и сказали, что будут смотреть кино, — отзывается Эвен, поглаживая его по руке. — О чем с Хоуп говорили? — Да так, ни о чем особенном… Я рассказал о том, как мы познакомились, — все же решает сказать младший. Он замечает, как Крис напрягается, но ничего не говорит. Они толком никогда и не обсуждали тот случай. — И как он отреагировал? — спрашивает Шистад. — Удивился, что это был ты. — Не надо было говорить ему этого… — Да ладно, мы сошлись во мнении, что прошлое остается в прошлом, а ты все равно остался для него клевым крестным отцом, — улыбнулся Исак. — Я все еще жалею о том дне, ладно? Не знаю, о чем думал… Тогда я не придавал этому особого значения, но сегодня, когда Эвен сказал, что Хоуп кто-то попытался изнасиловать… Прости, что был таким придурком, — сожалеюще улыбается Крис. — Ты таким же и остался, — подкалывает Исак. — Ой да иди ты. — Может, этому суждено было случиться… Типа… Мы с Эвеном могли бы никогда не встретиться, я бы не забеременел, не познакомился бы с Сэмом, и мы бы сейчас не сидели тут все вместе… Как говорится: случайности не случаются случайно. — Господи, налейте ему чего-нибудь, — усмехается Юнас. — Я вообще-то серьезно, — с улыбкой закатывает глаза Исак. — Хватит серьезностей на сегодня, давайте просто отдохнем, — вмешивается Сэм. — Я за, — подхватывает Алекс. Атмосфера наконец-то разряжается, настроение из-за произошедшего проходит, уступая место легкости и бессмысленным разговорам. Исак же чувствует на себе руки Эвена, чувствует поцелуи на шее и милые пьяные комплименты в течении всей следующей ночи. Если это не настоящее счастье, тогда Исак не знает, что это.