Stalker

«Случайности не случайны» — гласила табличка на двери кабинета психолога по имени Ким Тэхён. Одна фраза говорит о многом, тем более для него. Чон Чонгук записался на прием ещё в прошлом месяце, и как только его, Гука, время подошло, то, немедля, с полным возбуждением эмоций отправился к доктору. Болеет ли он чем-то, Чон Чонгук? Возможно. Но чем именно пока останется в тайне, и открыть её парень сможет только после полного обследования Ким Тэхеном, ведь у Чона на языке вертится целая история, рассказать которую он намеревается сперва. — Здравствуйте, — и глубокий поклон. Ким Тэхён встречает нового пациента, сидя за рабочим столом. Ответив на приветствие некого Чон Чонгука, о котором доктору было известно лишь полное имя да возраст, Ким переместился на другое кресло, где он изначально выслушивает всех своих пациентов, когда те лежат на диване, оббитым кожей. — Присаживайтесь, — с незамысловатой улыбкой предложил старший, указывая правой рукой на место, где положено находиться таким как Чонгук. И Чон сел. Не стал ложиться, потому как хотел видеть лицо доктора во время своего рассказа. Развел ноги неприлично в стороны и облокотился на колени локтями, всем своим видом показывая, что здесь он не случайно и не намерен вести себя как прилежный гость, хотя грани нормы не переходил — уже хорошо. — Чон Чонгук, если не ошибаюсь? — спросил Тэхён, поправляя очки с круглой оправой на переносице. — Верно, Чон Чонгук, — согласился пациент, томно вздыхая. — Доктор, обещаете мне помочь? Так в лоб спросил младший, улыбаясь довольно странной улыбкой, кричащей о злых намерениях. Но это Тэхён хоть и видел, но виду не подал, лишь кивнул головой, вежливо отвечая: — На то Вы и здесь, чтобы Вам помогли. — Тогда прошу, выслушайте меня, — говорил Чонгук, выпрямляясь в спине. Когда Тэхён сделал жест рукой, мол, продолжайте, я весь во внимании, парень отвел взгляд в сторону и мгновенно прошелся по кабинету глазами. Но всматриваться в любые мелочи было некогда, и тогда Чон продолжил. — Дело в том, доктор, что я — сталкер… …Моё утро всегда начинается в шесть. Оно уже встроено во мне — просыпаться без будильника в столь ранний час. Для такого, как я, это, правда, рано, ведь рабочее время у меня начинается в девять утра, и просыпаться бы мне следовало чуть позже. Но не могу перестроить себя, ведь именно в 6:10 Он возвращается только-только домой. Я знаю о нем всё: где он живет, с кем живет, даже с кем разделяет постель. И, признаться честно, всё это я узнал не совсем легальным способом, и если бы меня поймали в чужой квартире ночью, когда Он принимает душ и не подозревает, что в его пустой квартире находится кто-то ещё кроме него, меня бы повязали. Но, доктор, оставим это между нами, хорошо? Тут не это важно. Он живёт совсем один, конечно же, у такого, как он, не может быть семьи. Ему уже двадцать восемь, но достаточно молодо выглядит и тем паче. У него в квартире, на третьем этаже, нет даже животных. Но, если и были, то, наверное, сдохли от скуки. Он бывает дома лишь для душа, даже спит не всегда в своей постели. Днём у него работа достаточно приличная — доктор. Платят, правда, сущие копейки, ведь добился самую малость, не послушал мать. Но вот ночью работа веселее. Ночью он показывает себя и, о боже, доктор Ким, готов поклясться, что за простой стриптиз столько не дают, а потому, проследив за ним, узнал, что тот трахается за деньги. Но не в этом вся соль. Мне все равно с кем он спит, меня куда больше волнует тот факт, что после ночи, проведённой со мной, я больше его не видел. Точнее, видеть видел, но не на себе: сказали, мол, завязал. И это сразу после того, как я смог заполучить объект своих желаний. А еще более обидно то, что он даже и не помнит меня. Ну, конечно, он ночью пьёт столько, сколько бы самый опытный алкаш из России не смог бы выпить. И даже иногда балуется героином, но, вроде как, завязал. Доктор, вот скажите. Излечима ли моя привязанность к этому человеку? Скажите правду, потому что я уже и сам боюсь за свои поступки. Нет, они еще не успели воплотиться в реальность, но всё то, что крутится у меня в голове, просто уму непостижимо и наказуемо. Меня решётка не пугает, имейте в виду, меня пугает то, что по утрам я не буду видеть Его. О, доктор, ответьте же. На что доктор Ким лишь в истерике закачал головой и дрожащей рукой вытер испарину со лба — что-то ему нездоровится. Заметив это, Чонгук усмехнулся и продолжил свое чистосердечное признание. Всегда считал, что такой, как он, в принципе, никому не нужен будет. Да, красивый, да, умный, но на девчонок не встаёт, а парни трахают его лишь из-за приторности. Он никому не нужен, доктор. Никому, кроме меня. — Вы… — Нет-нет, доктор, я ещё не договорил… … На днях я увидел его снова, он набрал в весе, его кожа перестала отдавать бледноватый оттенок, а щеки, о боги, я видел их румянец. Но я не был рад этому, доктор. Первая мысль — «он счастлив». Но, помилуйте, счастлив и не со мной? Я хотел наброситься на него в тот же момент, разорвать в клочья прилюдно, ведь это было в центре Сеула и народа было прилично. Но тогда я подумал, не быть же мне эгоистом? Сперва я должен узнать, в чем причина его счастья, а уж потом решать, что делать дальше. Но подойти я так и не смог. Нет, доктор, я не боялся. Просто знал, что встреча скоро состоится лично и посчитал верным подождать. Ну, так что, Ким Тэхён, не расскажешь причину своего счастья? Я так долго ждал этого дня. Рассказ окончен. Нервные клетки у доктора медленно, но стремительно рвутся. Ещё немного, и доктор закричит, ведь невыносимо сидеть на одном месте, выслушивать бред, хоть и правдоподобный, от человека на вид пугающего. А страшно ведь от того, что Ким только что в словах пациента узнал себя. Всю свою жизнь. Младший не упускал важности. — К-кто ты такой? — заикаясь, спросил доктор, прикусывая от страха дрожащую губу и снимая очки. — Кто бы ты ни был, Чон Чонгук, тебе лучше остановиться. — Доктор, Вы меня внимательно слушали? Я же сказал, моя жизнь, мои привычки, даже принципы указывают на то, что я ебанный сталкер. Но вы мне так и не ответили, отчего Вы сияете, как долбанное солнышко по утрам? На этом моменте следует прекратить. Остановить сеанс и проводить пациента до выхода. Но как только Ким намеревается встать, как Чонгук тут же перехватывает его запястье и рывком кидает на лопатки аккурат на то место, где он только что сидел. Благо, кресло доктора стояло совсем близко с диваном, на котором принято сидеть пациентам. Ким не стал кричать. Кто его спасет? В клинике даже секретаря нет, а об охране и речи быть не может. Лишь проба оттолкнуть от себя спятившего пациента и убежать, но всё провально, как и вся жизнь Тэхена, в принципе. — Мне было весьма обидно, когда ты отказался от грязной работы, Тэхён-и. Я бы ебал тебя каждую ночь, не жалея денег. А все потому, что секс с тобой самый эйфорийный. Знаешь, как мне было тогда хорошо с тобой, а ты, ты так стонал, что даже отказался от денег, помнишь? Помнил, не помнил — не важно. Тэхён всеми силами пытался забыть своё прошлое и у него это прекрасно получалось, до этого дня. Да и сиял он только от того, что всё прошлое осталось в прошлом. Отбросив попытки побега, Тэхён прямо и с некой храбростью взглянул в глаза своего же сталкера, и вместо должного плевка в душу, тяжело вздохнул и закрыл веки. — Я не знаю, кто ты и почему именно я оказался твоей мишенью. Но предупреждаю сразу, одна ошибка и ты окажешься за решеткой. — Звучало довольно убедительно, даже голос не дрогнул и не подвело тело. Тэхён открыл глаза и увидел наглую усмешку сумасшедшего парня, чей взгляд так и говорил: «Кого ты обманываешь?». Верно, бежать некуда, жаловаться некому. Доктор пойман в своей же клетке, и от того ни на грамм не становилось легче. — Ты поверь, Ким Тэхён. Моей любви хватит, только ты, будь добр, ножки раздвинь, как тогда, и постони так же сладостно. Рука Чонгука в надежде, что Ким не предпримет попыток побега, отпустила запястье Тэ. А после того, как старший все же рыпнулся, Гук с громким и недовольным цоканьем толчком повалил парня обратно. — Я так долго ждал тебя, Тэхён. И ты думаешь, что так просто убежишь от меня? Скорее, это был не вопрос. Младший смеётся и делает выводы, что ещё многого не знал о своем предмете обожания, но так же понимает, что когда Тэ сопротивляется, это возбуждает пуще прежнего. Удерживать себя и свои желания просто не осталось сил. Чонгук, удерживая рукой подбородок доктора, впивается своими наглыми губами в губы напротив, и так сладостно, с ноткой жестокости, начинает их посасывать. Проталкивает язык вглубь, добиваясь взаимности, но в ответ лишь сжатые зубы и поджатые уста. — Ким Тэхён! — прорычал в губы парень, надавливая на подбородок, тем самым размыкая челюсть старшего, что позволило ему встретиться собственным языком с чужим. Ким жмурится, и какими бы провальными не были попытки, пытается спихнуть с себя сумасшедшего. Ещё одно неудачное движение, и Чон улыбается прямо в губы, посасывая их и наслаждаясь всем происходящем. — Тэхён, я заплачу, — оторвавшись от сладостного поцелуя, сказал Чонгук. — Только дай мне тебя трахнуть. — Пошел вон! — крича, ответил доктор. — Не хочешь, значит, за деньги? Хорошо, тогда будем считать, что мы занимались любовью, — словно сумасшедший говорил Чонгук, снимая с себя галстук, не прекращая улыбаться. — Поспи немного, малыш. И, ударив доктора локтем по виску, смог выключить и без того полуживого Тэхёна. У доктора Кима назначено ещё два сеанса после Чонгука, но все они благополучно отпали, благодаря смекалке Чона и его шаловливым ручкам. Позвонить и сказать, что сеанс отложен, было проще простого. Труднее было разобрать почерк доктора, но и то оказалось под силу. Гук ни разу не извращенец, если только больной на голову, но не извращенец, нет. Привязав Тэхёна к батарее, пока тот находился в отключке, Чонгук с полным возбуждением аккуратно раздел молодого доктора и проследил, чтобы тот не ушибся и не нанес себе ран. Конечно, галстук, что связывает руки Кима, натрет, оставит красные следы, но они не столь страшны, пройдут. Старший от природы был рожден эстетичным, и портить его красоту Чонгук не собирается. Дождавшись, когда Тэхён откроет глаза, младший на радостях чмокнул напуганного доктора и прошептал своего рода утешение: «Тише-тише, доктор Ким, всё хорошо». И неважно, что парень голый, неважно совсем, что у Чона в руках телефон. Всё ведь хорошо. — Чон Чонгук, развяжи меня, — охрипшим голосом просил старший, начиная вертеться на месте и тереть руки о галстук, в попытке вырваться. Но петли да узлы Гук плести просто мастер. Завязал так, что остаётся только резать, а потому выпутаться из плена сдавливающей ткани у Тэ не было шансов. — Обязательно развяжу, Тэхён, только после того, как ты постонешь мне на камеру. Но не просто «ах» да «ох», а так же возбуждающе, как и тогда, — улыбнулся в ответ Чонгук и наставил камеру на Кима. Съемка пошла. Тэхён не мог поверить в происходящее. Не мог смотреть ни на свою наготу, ни на камеру, что снимает его со всех сторон, ни на Чонгука со злобной улыбкой. Ещё немного, и стошнит от самого себя, а ведь делать ничего не остаётся — нужно слушаться. Доктор Ким прикусывает нижнюю губу и выдаёт сперва томный выдох. Совсем тихий и не возбуждающий, но это ведь только начало, которое, признаться, уже начало нравиться Чонгуку. — Громче, Тэхён, стони так, будто тебя ебёт не кто-кто, а я. Ну же, вспомни, как оно было, — не унимался младший. И доктор застонал. Сквозь накатившие слёзы, льющиеся ручьями из глаз; Тэхён застонал томно и возбуждающе. Свёл колени вместе и стал двигать тазом вперед-назад, имитируя толчки. Не знал Ким, что возбудится от камеры, снимающей его, от своих же стонов и от той мысли, что этот самый Чонгук когда-то ебал его. У старшего встал. Возбуждение нахлынуло волной. Он застонал громче прежнего, сам от себя не ожидая, что способен на подобное. Член пульсировал в воздухе, каждый раз подёргиваясь от нового толчка в воздух и от громкого «ахх, Чонгук-и». Тело дрожало, ладошки начали потеть, и в голову ударила мысль «выеби меня скорей», которую вслух сам Ким произносить не стал. Доктор продолжал толкаться в воздух и довел себя, спустя пять минут, до мини-взрыва. Впервые кончил, не прикасаясь к себе, с помощью силы мысли. Тэхён знал, что такое возможно, но никогда подобное не практиковал, потому что было достаточно желающих принести удовольствие. Открыв глаза, старший перед собой увидел улыбающегося Чонгука с мокрым пятнышком на брюках. Ну, конечно, его подобное возбудило: ещё бы, сам объект вожделений кричал его имя и кончил лишь от мысли о Чоне. Мечта идиота, не больше, но она ведь сбылась. — Ким Тэхён, — охрипшим голосом начал младший, убирая телефон в карман брюк и наблюдая за тем, как запоздалое смущение накатило на Кима волной и окрасило его щеки в румяный цвет, медленно переходя и на шею тоже. — Это видео я сохраню себе. Не бойся, оно нигде не появится, но взамен попрошу — не переезжай никуда, хорошо? Я живу в доме напротив, каждое утро смотрю на тебя через окно и каждое утро кончаю, благодаря тебе. Доктор Ким, оставайтесь, прошу, на этой работе. Сами видите, мне нужна помощь, а Вам — мой член, так давайте поможем друг другу? У меня назначено на завтра. До скорой встречи? — Р-развяжи меня, — осипшим голосом попросил Тэхён. — Такого рода сеансы Вам дорого обойдутся.