Ночь способна изменить всё.

Она проснулась в его объятиях. Сначала, от внезапного пробуждения её разум затуманился, и она не сразу смогла понять, что находится не в своей постели. Но чувства медленно возвращались обратно, и её логике не потребовалось много времени (в конце концов, она дочь Афины), чтобы определить своё местоположение. В его кровати. Без большей части своей одежды. Di immortales! Логика уступила место панике. Ведь она всего лишь шестнадцатилетняя девушка, которая проснулась в кровати своего лучшего друга. Серые глаза немедленно осмотрели окружающее пространство, спрашивая у мозга, что телу делать дальше. Прежде чем она смогла принять решение, тело вздрогнуло, поскольку владелец загорелых рук крепче прижал её к себе во сне. Перси. Она повернула голову на несколько градусов влево и тут же наткнулась взглядом на его лицо. Его глаза зелёные, как море, были закрыты во сне. Обрамлённые тёмными ресницами, они могли заставить любую девушку кипеть от зависти. Его губы слегка приоткрылись, дыхание было ровным. Густые чёрные волосы, как обычно были спутаны. Аннабет всегда дразнила его за это. Её лучший друг был прекрасен. О Боги, что она наделала? Аннабет прижималась к нему всем телом, рука покоилась на голом торсе. Затаив дыхание и надеясь, что он не проснётся, она медленно выпуталась из объятий и слезла с матраса. Поиски рубашки оказались тщетными, она схватила с пола футболку Перси и второпях натянула её на себя. Запах, который мог принадлежать только ему одному, мгновенно поглотил её. Остальной одежды обнаружить не удалось. - Ты же понимаешь, что это воровство. Звук его голоса заставил её подпрыгнуть. Аннабет вскрикнула и отпустила ручку двери, которую собиралась потянуть. После нескольких попыток вернуть самообладание, она повернулась лицом к сыну Посейдона. Он сидел на кровати, по пояс обёрнутый в одеяло. Его зелёные глаза внимательно рассматривали лицо девушки, ожидая ответа. Через мгновение она отвела взгляд и пробормотала: - Я не смогла найти свою. Перси моргнул: - Можешь взять футболку, Аннабет. - Спасибо, - промямлила она, прежде чем смогла, наконец, заглянуть в его глаза. Это было большой ошибкой. Теперь она чувствовала себя, как олень в свете фар. Минута прошла в молчании, пока он не заметил, как одной рукой она держит туфли, а другой цепляется за ручку двери. - Ты уходишь? Она знала, что цвет её лица мог конкурировать с томатом с тех пор, как парень проснулся. Не зная, что сказать, чтобы не потерять его навсегда, она просто снова отвернулась. Ещё минута прошла в молчании, и он принял отсутствие ответа в качестве подтверждения. - Ты простишь меня? – его голос был пустым. - Как мы позволили этому случиться? – ответила она вопросом на вопрос почти шёпотом. Его лицо вытянулось. - Я знал, что делаю, - сказал он почти про себя. - Эта ночь была лучшим, что когда-либо случалось в моей жизни и самым худшим - в твоей. Аннабет не смогла разобрать последнюю фразу, но отчётливо ощутила, как сердце разрывается. Она сразу же подошла к краю кровати и села, спиной к сыну Посейдона. - Мне очень жаль, Перси, - прошептала она стене. - Я не могу использовать состояние опьянения в качестве оправдания. Тому, что я сделала, нет объяснения. Мне очень жаль, - повторила она. Девушка почувствовала прикосновение сильных рук и повернулась лицом к их обладателю. - Я не знаю, где ты была вчера вечером, Воображала, - сказал он сердито, возвращаясь к старому прозвищу, тоном, какой она редко слышала от него, - но, если ты не заметила, то не ты одна в этом участвовала. Я немногое помню. Что касается сожаления, то его нет. Я не жалею, - заявил он, натягивая одежду. Аннабет была шокирована, но как на автомате выпалила: - Нет? - Нет, – Перси посмотрел на неё, готовый в случае необходимости спорить. Прошли те дни, когда она имела аргументы на все случаи жизни. - Ты не обижаешься, что я набросилась на тебя? Он рассмеялся, гнев исчез из его глаз: - Ты набросилась на меня? Тебе не кажется, что всё было в точности до наоборот? Это ведь ты в испуге бежишь от меня поутру, - теперь он выглядел робким, - Кстати, прости за это. Подожди! – продолжил он мгновение спустя. - Ты имеешь в виду, что хотела ...? - здесь он покраснел и сделал паузу. Она не могла отвести взгляд от его глаз. Они выглядели такими обнадеживающими, такими влюблёнными, что она мысленно ударила себя за непрошеные мысли. Она всегда гордилась своим умом, логикой и разумом, и, тем не менее, только что приняла очень убедительный образ самого глупого балбеса в мире. - Я почти вижу, как работают шестерёнки у тебя в голове, - слегка улыбнулся Перси. Теперь он стал похож на того двенадцатилетнего мальчика, в которого она влюбилась. - Я такая глупая, - вздохнула она. - Нет, это просто временное замешательство. Ты имеешь на это право. Хотя, в твоём случае, я не уверен, что оно когда-нибудь кончится, - поддразнил он. Она закатила глаза и улыбнулась в ответ. - Так ... о прошлой ночи, - начал он. Она закусила губу. - Я уже сказал тебе, что думаю, - продолжил он, - Я не сожалею. Я не хочу, чтобы между нами возникло недопонимание. Мне не двенадцать больше, и я думаю, что мы оба хотели этого. Я знал, что делал. Убийство монстров показалось не таким уж и страшным. - Я тоже, - серые глаза встретились с зелеными. - Я тебя люблю, - просто сказал он. - Я тоже тебя люблю, - согласилась она. Она никогда не поймёт, кто именно сократил расстояние между ними. Все, что она знала в этот момент, когда столкнулась с человеком, которого любила (да, она, наконец, призналась себе в этом), это то, что никогда больше его не отпустит. В следующее мгновение их пальцы переплелись, а губы вышли из-под контроля. Ее руки двигались вверх по его спине, пока не запутались в волосах, а его ладони властно обхватили её бёдра. Она потерялась. Потерялась в море. Если так тонут, то она никогда больше не хотела всплывать на поверхность. - Ты выглядишь такой озадаченной, - сказал он, играя прядью её волос. Вместо ответа она просто улыбнулась. - Нет, я была просто идиоткой. Знаешь, я никогда не представляла себя в роли чьей-то девушки. Не могу поверить, что была такой драматичной. - Ты слишком много думаешь, - сказал он в ответ. Она закатила глаза. - А ты, Рыбьи мозги, думаешь не достаточно. - Может быть ты и права, но эй! Я все еще жив, не так ли? – усмехнулся он. Мгновенно воспоминания проникли в её голову. Страх, когда механические пауки Гефеста атаковали их. Холодный, ледяной ужас, когда она ждала его возвращения. И полная пустота, когда она узнала, что он не выжил. Все эти чувства охватили её одновременно, и она сделала то, что никогда не делала при нём, даже когда держала вес неба на своих плечах. Она заплакала. - Эй, что я сказал? - он казался встревоженным, - Аннабет, что случилось? - Твой саван, - прошептала она сквозь слезы. - Мой саван? – он смутился, - А у меня уже есть? Просто люди даже не надеялись, что я вернусь. - Я сожгла его. Его глаза расширились. - Ты не представляешь, что я чувствовала, когда думала, что ты умер, что ты никогда не вернешься. Я думала, что последняя часть пророчества сбылась. Это то, чего я так боялась после похода к Оракулу, - она подняла заплаканные глаза, и он смахнул слезинки с её щёк. - А потом я узнала, - продолжила она, - где ты был все это время ... - она замолчала и вздохнула. - Я знал, что ты догадаешься, - признался он, - Но ты должна знать, что между мной и Калипсо ничего не было и быть не могло. Она была действительно хороша и по-настоящему одинока. Ей приходится терпеть ужасные наказания только потому, что она дочь Атласа. Но, Аннабет, я всегда любил только тебя. Помнишь день, когда мы играли в захват флага и ты, и Силена поймали меня и Бекендорфа даже в маскировочных доспехах? Или я должен сказать Чарли? - он рассмеялся. - Да, - тихо сказала она. - Ну, когда ты пригласила меня на фейерверк - я никогда не забуду, как ты мне подмигнула – я не мог поверить своему счастью. Я думаю о Калипсо иногда, она попросила меня. Но я думаю о тебе все время, Афина, наверное... уже целый список способов меня убить составила, но мне всё равно. Все, что мы сделали и пережили вместе ... ну, я бы не сделал этого без тебя. Мне бы не хватило сил сопротивляться Кроносу, и я уверен, что он бы до сих пор сеял хаос на весь мир. Я люблю тебя, Аннабет Чейз. Ты мой лучший друг, и… Ты что смеёшься? - Прости, - сказала она, потирая лицо между раскатами смеха. Он притворно обиделся: - Я не могу поверить, что ты смеешься надо мной. Я только что сделал огромное признание, а ты… Она прервала его нежным поцелуем. - Знаешь, это было очень странное утро. У меня есть идея. Давай опять ляжем и снова заснём. Когда мы проснёмся, сможем притвориться, что это в первый раз. Ладно? - Видишь? Я знал, что ты гений, - он откинул помятое одеяло и проскользнул на кровать. - Ммм… - согласилась она, и легла рядом с ним. Ах, он был таким теплым. - Я люблю тебя, Выскочка, - он поцеловал ее в лоб. - Я тоже тебя люблю, Рыбьи мозги. Она проснулась в его объятиях.