Выше до звезд

« Джастин, Писать тебе уже стало какой-то привычкой. Сейчас, я не хочу лежать на своей кровати и рыдать из-за того, что люди зачастую не хотят быть честными с другими. Я не должна позволять этому случится. Да и день вышел на удивление странным, напряженным. Я всё ещё не пришла в себя. Но дело не в тебе. Кажется, я уже смирилась с тем, что тебя нет. И знаешь, наконец, я стала думать, что жизнь будет бить своим ключом. Но вот узнаю, что ты мне врал и Дилан знал об этом. Мне начало казаться, что в нашем городе нет ничего хорошего. Он кажется, маленьким, идеальным, где все друг друга знают и помогут. Но, увы, это не так. В этом прав Марк и думаю, что теперь буду смотреть на наш город по-другому. Но и Марк что-то скрывал от меня. Ниточка в моё прошлое, о котором я ничего не помню, почти утеряна. А родные уходят от ответов. Как смирится со всем этим? Я пытаюсь, но представляя, как всё могло сложиться по-другому, хочу, чтобы так и произошло. Но у меня нет выбора и права на него. Думаю, тут всё решено уже. И приходится принять тот факт, что люди будут врать дальше, и даже не важна причина. Просто это будет происходить. А мне бы так хотелось узнать почему, Джас. Почему получалось так, что я доверяла людям, а их вранье открывалось потом? Мне хочется с этим справиться, но кажется, всё становится только хуже. Например, мне захотелось что-то узнать о себе. Я вспоминала, как ты сказал, что рано или поздно у меня появится мысль узнать о своем прошлом. Но всё так сложно, Джас. И мне бы так хотелось, чтобы ты был рядом, ведь рядом с тобой мне было так спокойно и хорошо. И ведь ты оказался прав, ты всегда был чертовски прав, Джастин Монтроуз. Как бы было всё по-другому? Это была бы другая жизнь, и не знаю, встретились бы мы. Но, возможно, ты бы жил своей жизнью дальше. Без тебя всё ещё странно засыпать и понимать, что рядом никого нет. Жизнь изменилась во всем, даже в мелочах, потому что трудно говорить о тебе. Но легче писать и думать вспоминая. И всё ещё странно понимать, что ты всегда будешь жить в моих мыслях, я всегда буду о тебе помнить. Ты стал моей первой любовью, и я не хочу забывать. И знаешь, я кое-что поняла. Мои сны это подсказки к чему-то цельному, к одной большой картине, которую мне пока не видно. Никто мне ничего скажет, Джас. А самой так странно вторгаться туда, где возможно, тебя никто и не ждет. А ты наоборот толкал к тому, чтобы открыть эту правду. И наш семейный ужин вышел не самым лучшим. Они что-то знают. И пускай я иду в неизвестность, решение принято. Я решила, что ужин дал мне понять, что я не хочу ждать от них правды. Я хочу… хочу всё узнать сама. Кэсси».       Пальцы проводят по написанным словам, которые соединяли прошлое и настоящие. И в это так трудно поверить, но это так. Это строки никто не увидит, не прочтет и не узнает. От этого легче дышится, хотя всё перевариваю этот странный ужин. До чего же мы стали чужими, что даже такая обстановка ничего не меняла. Всё просто у каждого свои мысли, у каждого свои хреновы цели и они такие же не правильные как их улыбки. Рядом с дневником мигнул телефон, привлекая внимание. И было трудно не ответить на этот звонок, но и глупо отвечать на него. Он не пришел в школу, не отвечал на звонки, он скрывался в темноте, и я видела его глаза. В них была решимость, которой многим не хватало. Была ли она у Джастина? Может, он хотел поступить правильно? Мне бы хотелось узнать, но этого не случится. А сейчас, я просто смотрю на мигающий экран телефона и думаю обо всем. Перевожу взгляд на зеркало и смотрю на себя, немного наклоняя голову. — Что случилось? Испугалась? Тебе страшно, ты боишься согласиться. Ох, бедняжка, Кэсси. Так, ты ничего не добьёшься. Так, ты ничего не узнаешь. Тебе теперь это ясно? — мои глаза смотрели на своё отражение с вызовом. — Разве ты не чувствуешь себя тут чужой? Нет? Ну, вот ты врешь себе, скрываешь от самой себя свои чувства и ощущения. А всё из-за чего? Не хочешь принять, что всё так и есть. Взгляд плавно упал на телефон, и я облизнула губы. Беря телефон, я поднесла его к уху и нажала на кнопку ответить, и снова посмотрела на себя в зеркало. — Тебе захотелось поговорить? — спрошу первая, стараясь не показывать не кое-разочарование. — Нет, а ты приняла решение? — спросил голос без эмоций. В карих глазах, которые вижу, есть решимость к тому, что предстоит узнать. — Да, — отвечу кратко, опуская глаза и проводя большим пальцем по кулону. — Ты должна отдать мне кулон, Кэсси, — Марк продолжал говорить, так будто бы ему было всё равно. — Но зачем он тебе? — повышу голос, но буду шептать тихо. — Я могу помочь тебе всё узнать, ты этого не хочешь? Запомни либо ты со мной, либо нет, — Роуэн начал злится, и я это поняла. — Хорошо, я поняла. Я хочу этого, Марк, — я встану со стула и сяду на кровать, — Мне нужно узнать правду, как и тебе. Ответом мне служит гудки, показывающие, что звонок завершён. От этого я удивляюсь, смотря на телефон несколько минут. И что теперь? Это часть гениального плана или нужно чего-то ждать? Вздыхаю, поднимая глаза на потолок. И чего ждать? В любой момент всё может развалиться и без труда ничего не оставить, а я и так ничего не узнаю. Прикрою глаза, чувствуя, что нельзя так думать и сразу оживаю, видя сообщение на телефоне. «Выйди из дома». Медленно встану, бросая телефон на кровать, и снова посмотрю на кулон звезду, вспоминая всё свои странные сны и веря, что ответ должен быть. Ведь, что-то могло оставить след и сохранится, пока я не буду готова. И возможно, этот кулон что-то значит? Слабая улыбка скользнула по губам, а телефон снова привлек внимания, но теперь заставляя сердце почувствовать какую-то частичку боли. Не сейчас, Дилан. Хотя я и не хочу ничего рушить, потому что не могу остановить эти чувства, это ощущение, что ещё не конец. Будто бы что-то случится, и ты ощущаешь это каждой клеточкой себя и не можешь это объяснить. Мне нужно разобраться с тем, что от меня скрывают. Сейчас всё не так, да и раньше не было лучше. И может быть, я ошибаюсь, но у меня нет другого варианта. Опускаю глаза и двигаюсь в сторону двери. Не спеша выйду в коридор, прекрасно не желая наткнутся на Алека или Нору. Именно поэтому передвигаюсь тише, чем обычно, иногда оборачиваюсь назад. Останавливаюсь около лестницы, сто раз обдумаю всё по кругу. А правильно ли? Какой план у Марка? Мне что нужно просто ему довериться? Станет ли моя жизнь, тогда проще? Не знаю. Я не уверенна и из-за этого уверенно спущусь по лестнице, награждая портрет нашей семьи теплым взглядом. Чтобы там не было я всегда буду любить Алека и Нору. А моих приемных родителей? Думаю, что они мне дороги не меньше. Просто любовь вещь забавная и она может быть абсолютно разной и проявляться у всех по-своему. Но я не намерена ждать того момента, когда услышу от них правду. Не знаю, причину их молчания, но она меня немного пугала. Дойдя до двери, я остановилась вздохнув. Быстро открою дверь, не создавая шума, и закрою её за собой. — Ты в порядке? — услышу, пока замру около двери на крыльце, а поднимая глаза, увижу Марка. Он подойдет ко мне быстро и, хватая за руку, потащит вниз по ступенькам от дома. — Что ты делаешь? — разозлюсь, пытаясь вырваться, но Марк молча тащил меня подальше от дома. — Тебе же хочется поговорить, где-то в другом месте? — послышался брошенный вопрос Роуэна. Он был прав. У меня не было желания оставаться около дома. Да и во время ужина, я мало поела из-за поднятой темы. Так и хотелось сорваться с места и убежать так далеко, чтобы никто не поспел за мной пойти. — Ты, правда, хочешь всё узнать? — Марк остановился почти рядом с кафе, которое находилось дальше по дороге от жилого района. — Хочу. Но ничего не понимаю. Зачем. зачем ты зашел ко мне домой и взял кулон? — почти спокойно накинусь с вопросом, мучающим меня. — Чтобы отдать, его тому, кто угрожал тебе, тому, кто помог Джастину, раньше. Но не спрашивай, опасно тебе пока знать, кто он, — объяснил Роуэн, но от этого лучше не стало. Без сопротивлений Марк просто пошел дальше и я, спустя несколько секунд двинулась за ним. Какой-то контроль правды пропал, и я не знала, чего же ждать и чему верить. Но это решение я считала правильным. Пускай дальше всё будет сложнее, но я кое-что узнаю о себе и о том, что же произошло. Пути назад нет. В кафе было пусто, а работающие сотрудники бросили на нас немой взгляд и тут же принялись продолжать свои дела. Здесь так же как на улице царила тишина, которая ассоциировалась ни с чем хорошим. Я села напротив Марк, а он принялся изучать меню, пока я оглядывалась, крутя в руках кулон и то, переходя на браслет, который весел на запястье. Было странно так сидеть в этом кафе. В него мы забегали каждый день лета, и проводили много времени, разговаривая и совсем забывая о еде. В такие минуты все проблемы уходили на задний план, мы смеялись, разговаривали, делились мыслями и воспоминания. И этого было достаточно. Моя рука двинулась вперед и я положила кулон звезды прямо перед Марком, показывая, что я принесла его. Роуэн полез во внутренний карман куртки, вытаскивая цепочку. — Красиво, — сказал он, беря кулон и вертя на свету, — Откуда он у тебя? — Нашла из-за своих снов, — отвечу, а Марк удивится. — Правда? — спросил Роуэн, вызывая во мне раздражение. — Да, как и фотографию, — серьезно скажу, привставая и доставая фотографию и кармана джинс. Немного нервничая, протягиваю её парню. — Они не хотят об этом говорить, если честно, — добавлю, пока Марк будет разглядывать фото. — Ты, думаешь это твои родные родители? — напрямую задал вопрос парень. — Я не знаю, что думать, — приблизившись, огляжу кафе, — Нора вернула мне фотографию и сказала, что не знает где кулон. Из-за этого фота в настроение родителей что-то изменилось. У меня плохое предчувствие, понимаешь? Марк сам обернулся, оглядываясь. — Боишься, что они что-то не договаривают? — задаст Роуэн очередной вопрос. Но вместо ответа я просто кивнула. — Боже, столько вопросов, — касаюсь ладонью лба, как нам подойдет официантка. — Что будете? — спросила она холодно, а Марк принялся делать заказ за нас двоих. Я же молча сидела и засмотрелась на лежавшие фото и кулон. Кто же эти люди? Они ли погибли в пожаре? А самое главное. Почему мне приснилось место, где было это фото и кулон? Всё очень запутано. — Что ты знаешь о пожаре в своем доме? — Марк, посмотрел на меня, когда официантка ушла. Стоило его вопросу проникнуть в моё сознание, как я взглянула на него. — Мало. То, что он точно был, и там погибла семья, — произнесу, понижая голос. Мимо кафе проедет машина. — Это была девочка, Кэсси. И ей было бы столько же, сколько и тебе сейчас, — я замерла от его слов и не сводила с него глаз. — Так странно, — прошепчу взволновано. Нам молча принесли заказ, поставив его шумно на столик. — Спасибо, — скажу, обращаясь к хмурой девушке, которая кивнула на мои слова и ушла. Марк потянулся к картошке, беря одну и сразу же погружая её в рот. Холодный стол остужал мою кожу, создавая приятное ощущение. Таким образом, мне хотелось избавиться от чувства сонливости, которое медленно окружало меня. Я потянулась к коктейлю и почувствовала себя бодрее. — Я хочу отдать кулон, чтобы вызвать его доверие, — начал Марк, спустя долгое время. — Но никому не говори об этом, не хочу вызвать подозрение, — Роуэн откусил гамбургер. — Но зачем ты хочешь дать ему кулон? — спрошу, чувствуя, что не хочу расставаться с вещью. Марк пожал плечами. — Наш объект может знать что-то о твоих родных родителях и что от тебя скрывали все это время. А если он это знал, то значит, ему сказал Джастин. И если они связаны, он мог разозлиться из-за того, что Джастин решил ничего не делать, — объяснил свои догадки Марк, а я задумалась. Как бы это запутано не звучало, в этом был огромный смысл. — Хорошо, — кивнула я и потянулась к цепочке, куда надела кулон. — А так будет лучше, — поясню, когда увижу нахмуренные брови. Потянувшись к своему гамбургеру, я почувствую себя хорошо. Будто бы мне стало легче от одного разговора обо всем бреде, что происходил в моей жизни. Раскрываешь карты и понимаешь, что можешь рассчитывать на людей рядом. Но какие-то беспокойства все равно сидело внутри меня и не давали полностью успокоиться и забыть о переживаниях. Что же случится дальше? * * * Вторник. Ранее.       Мне кажется, я просто не смогу продержаться сегодня, потому что если увижу Марка или Дилана, не смогу сдержать либо слез, либо поток вопросов. Что из этого хуже всего? Не знаю. Несмотря на ночное происшествие, я пошла в школу, так и не удосужившись поспать. Но поддержка Лили была самым в тот момент удачным решением. И поэтому на моих губах играет славная улыбка и выгляжу не как ходячий труп. Пойду к шкафчику и начну крутить замок, вводя код, пока дверца не откроется. Я открою её полностью, и вдруг из шкафчика появится цветные гелиевые шары, и я увижу две записки. Одна прямо на одном из шаров. «Может быть именно сегодня твой день рождения, Кэсси?» Я замру и сразу начну оглядываться по сторонам и даже отойду от шкафчика. — Ой, боже мой, я забыла о твоем дне рождение? — услышу взволнованный голос Лили, которая успела подойти ближе и тут же открыла от удивления рот, — Что это, Кэсс? — Не знаю, — потрясенно отвечу, забирая вторую записку больше подходящею на открытку, и начну запихивать шарики обратно, — Но не говори никому, даже Дилану. А если увидишь Марк, то скажи мне. Лили без слов кивнула, и мы поспешили на урок мисс Клэйн. А для меня это был момент ожидания, когда я увижу Роуэна и спрошу о том, что случилось. Не спеша остановлюсь около двери, замечая, что в классе уже почти все собрались, даже Дилан. Он заметил меня и Лили, и махнул рукой. Мне это напомнило о том, что было раньше. Лили Росс толкнула меня, многозначительно показывая подойти к нему, а не быть истуканом. Но сейчас наши отношения казались запутанными. Или я просто не могла сделать шаг, после открывшийся правды. Дилан поступил, как считал нужным и я должна это ценить. Кусаю губу и решительно иду туда, садясь позади него за парту около окна и случайно замечаю, Роуэна. Он стоял на другой стороне от школы, и я видела, что он смотрел прямо на меня. Я дергаюсь с места, чуть ли не вставая со стула. — Кэсси? — обратится ко мне кто-то, и я тут же повернула голову. Это был Дилан. — Ты в порядке? — задал он вопрос. — Ага, просто показалось кое-что. А ты не видела Марка сегодня? — с улыбкой спрошу, сжимая в руке открытку. — Нет, — кратко сказал О`Брайен, — Но он сказал, что придет. — Спасибо, — поблагодарю, задерживая зрительный контакт. И это было пока единственным нормальным событием за начало дня. Сев обратно, я вздохнула и убрала волосы за уши, медленно поворачивая открытку к себе лицом и подначивая себя, её открыть. И открывая её, там меня ждало кое-что неожиданное, что открытка выпала у меня из рук на парту, а моя рука потянула к плечу Дилана. Он обернулся, обеспокоенно оглядел моё напуганное и взволнованное лицо. — Посмотри, пожалуйста, на это, — перевожу глаза на открытку, чувствуя подступающие слезы. Дилан повернул её к себе и начал бегать глазами по знакомому нам обоим почерку, а у меня похолодели руки. — Он же похож на. Я не договорю, так как Дилан сразу посмотрел на меня. Один этот взгляд дал понять, что так оно и есть. А голову напомнили воспоминания. Мне надо было уйти отсюда, просто уйти и прочитать это наедине. — Мисс Хэтуей? — услышала я, и подняла голову, — Вам, есть, что сказать классу? Голос мисс Клэйн был строг как обычно, я была уверенна, что учительница немного разозлилась из-за моего отказа сдать под конец года задание, которое нам задавали ещё в начале учебного года. Я повернула к себе открытку с письмом Джастина и хотела просто вылететь из класса вон, но стоило посмотреть на знакомый почерк, как потух мой пыл. — Да, есть, — неожиданно произнесу, вставая и вытаскивая свой дневник из рюкзака. Лили и Дилан проводили меня встревоженными взглядами и посмотрели друг на друга. По взгляду подруги я поняла, что она удивлена и немного тревожилась из-за меня. — Знаете, как бывает, просто что-то разрушило каждый кирпичик твоей крепкой защиты. Только ты её выстраиваешь и пытаешься смириться с тем, что случилось, как всё снова рушится. Мы все знаем наше задание до конца года. Я не хотела отдавать свое, поскольку писала о человеке, которого с нами нет. И вот он снова и снова давал о себе знать, — я слабо улыбнулась и повернулась к мисс Клэйн. — Этот человек Джастин. Кто-то подложил мне письмо в открытке, и я уверенна это его почерк. И мисс Клэйн, я люблю ваши уроки, но не могу сейчас здесь оставаться. Но вот вам самое первое, что я написала после случившегося, — опуская голову, открываю дневник, натыкаясь на первую запись. На глазах появились слезы, но я сильнее сжала пальцами маленькую и важную для меня вещь. — Мне нужно было написать ещё раньше, но я не могла. Всё ещё трудно что-то сказать, А слезы стали частью меня. Кто же мог сказать, что потеря так близка. Всё уже кажется мне безразличным и не настоящим. Всё не для меня. Эта боль так же ядовита, как, правда. Но я потеряла тебя, И это разрушило меня. Ничего больше нет. Ни от тебя, ни от меня. Мне так жаль, Джастин тебя. И мне больно, Сказать «прощай». Я посмотрела на всех в классе. Пробежала глазами по всем, снова почувствовала дыру пустоты. У каждого было свое мнение о том, что случилось с нами и Джастином. Но никто не говорил, но думал и предполагал, строил теории и избегал спросить всё в лицо. А я больше не видела смысла в этом. Да и узнать правду сама ещё хотела. Как и Дилан. Который сейчас не сводил с меня глаз. Я не могу забыть о том, что случилось, но могу жить дальше. А он? — Простите. Мисс Клэйн могу ли я выйти? — заставляю себя говорить, снова обращаясь к учительнице. Она молча кивнула, ободряюще мне, улыбаясь, и я тут же поспешала к двери, не забирая рюкзак. Всем нужны ответы. А я хочу, чтобы тот, кто помогал Джастину, перестал меня изводить. «Кэсси, Я не знаю, получишь ли ты это письмо, но мне есть, что тебе рассказать. Мне жаль, что ты не пришла в наш домик, чтобы увидится, и мы не встретились в сарае. Ведь, я ждал, но это не важно. Есть много вещей, которые ты можешь услышать обо мне, но знаешь, думаю, ты знала меня с лучшей стороны. Мою лучшую сторону, которую видела только ты. А я, а что я? Может быть некоторые были правы, я слишком прост для тебя, слишком обычный, слишком отвратительный идиот не нашедший место в этом мире. Ведь, как-то так думали твои родители? Честно, я не собираюсь здесь оправдываться перед тем, что случилось. Думаю, если ты узнаешь, то каким-то образом рано или поздно поймешь мой поступок. Мне хотелось помочь тебе, как ты мне. А ты, Кэсси была эпицентром моей жизни, и я желал, чтобы ты была им дальше. Я хотел, чтобы ты знала, что всегда будешь мне дорога. Тебе же хотелось узнать какой-то частичкой себя о своем прошлом, о родных, о том, что случилось и почему ты сейчас тут. Эти вопросы и сейчас не дают тебе покоя, потому что ты запуталась. Мы все когда-то запутываемся. Но тебе надо разобраться, потому что там всё очень сложно. Я уверен, ты поймешь. И увидишь. Не доверяй им, потому что та семья, которая погибла в пожаре, связана с этим. Кэсси, мне не следовала вообще в это лезть, но ты помогала мне. Каждый новый день, ты освещала его чем-то чистым, солнечным, настоящим, правильным и верным. Я видел наше будущее, пускай и боялся это признать. Мы стали смыслом друг для друга, не смотря на людей, которым это не нравилось. Мне нет, прощения, Кэсси. Это так трудно смотреть тебе в глаза и не говорить правды. Касаться тебя и знать, что ты доверяешь мне полностью, а я что-то скрываю. Улыбаться и пытаться плыть по течению с тобой, когда мысли заняты правдой. Держать тебя за руку и чувствовать так будто бы это рядом с тобой должен быть кто-то лучше, чем я. Я так много думал, как тебе сказать. Как сказать, что я врал, обманывал, притворялся, летал в других мыслях вместо того чтобы быть с тобой. Был одурманен правдой, её поиском ради тебя. Так нельзя, Кэсс. Ведь это так сложно, опасно и не понятно. Я был потерян, видел тебя и твою улыбку, и мыслями корил себя за всё на свете, за твои слезы, боль, крики, ссоры, мысли о побеге. Но я бы убежал с тобой. Кэсси, моя милая Кассандра, это не для тебя. И именно поэтому я отпускаю тебя. Быть рядом с тобой и скрывать частичку твоего прошлого, искать правду, шантажировать твоих родных. Это зашло слишком далеко. И знаешь, может они были правы, ты не для меня. Ты слишком хорошая, светлая как солнышко. Я просто исчезну из твоей жизни, и может быть, когда-нибудь мы увидимся. Мне бы хотелось в это верить. Твой навсегда. Джастин».       Я вернулась домой после уроков и была ещё больше отстраненной, чем обычно. Сейчас, могла только думать о том, что написал Джастин в письме. Но я получила его слишком поздно, и там мало ответов. Будто бы мои глаза закрыты, и я не могу их открыть. А тому, кто помогал Джастину, просто давало удовольствие напоминать о больном. Мне больно от того, что не знаю. Как взяли и стерли очень дорогую память для меня. Сейчас сижу и смотрю на пустой стакан, который стоял рядом с тарелкой. Вокруг все крутятся как белки в колесе, а я просто смотрела на кусок стекла и размышляла мысленно. Думала, думала и думала, будто бы это может что-то изменить. Рядом со мной кто-то остановился и в стакане начала появляться жидкость от чего, я перестала сидеть в оцепенение и пару раз моргнула, встряхнув головой. Этой жидкостью оказался сок, когда я уже посмотрела внимательно на стакан. — Ну, детка, как твои сны? — моя мама присела рядом и положила свою руку поверх моей. — Что? — я подняла глаза и смотрела на неё, так будто ослышалась или мне показалось. Откуда она, может знать? — Я о твоих снах. Нора всё нам рассказала, Кэсси, — спокойно ответила мама, и я поняла, что не показалось. — Это не важно, и я не хочу это обсуждать, — отводя глаза, сказала я. — Кэсси, — услышу я грубый голос своего отца Грега, и тут же посмотрю на него, — Не говори там с мамой, милая. И знай, что если бы мы могли, то рассказали тебе всё, что можем. А тебе не нужно в этом капаться, а думать о своем будущем. — Вы, правда, ничего не знаете о моих родных родителях? О том, что случилось с домом и семьей, которая тут жила и почему я нашла кулон с фотографией? — говорила я, но с каждым словом будто бы воздуха не хватало. К столу вышла тётя Нора, которая несла какой-то вкусный пирог своего приготовления. Она отвела его от себя и с улыбкой посмотрела на всех: — А вот и пирог. Она увидела по лицам, что всё вышло плохо, а я встала, не сводя с тёти глаз. Затем покачала головой, показывая, что она поступила не правильно. А это значит, я и ей доверять не могу? — Схожу за салатом, — произнесу, отойдя от стула, пройдя мимо папы и останавливаясь рядом с Норой, — Я об этом не просила. Сжимая пальцами ткань платья, я иду на кухню, зажмуривая глаза, чтобы не зареветь. Несусь так быстро, и останавливаюсь у столешницы, положив на неё ладони и смотря в миску с салатом. И сейчас, чувства разрывали меня. Хотелось быть не здесь, но я не могла уйти. — Кэсси. Поднимая глаза, я увидела за дверью Дилана. По щеке прокатится слезинка, а холодные и мокрые ресницы будут щекотать кожу. Я через силу улыбнусь, стирая костяшками слезы на коже, и большими глазами, посмотрю снова на парня. Оборачиваясь, я обойду столешницу и открою дверь. — Что ты здесь делаешь? — спрошу, но понимая, что вряд ли он ждал этого. — Хотел проверить, как ты, — Дилан оглядел меня и взгляну в глаза, — Но вижу, что, что-то не так. — Не важно, я не уйди с этого ужина, потому что я должна с ними поговорить, — уперто настаиваю на своем, сжимая пальцы в кулак и опуская глаза. — А если им, правда, нечего тебе сказать? Хочешь ещё больше испортить отношения с ними? — повышая голос, спросил Дилан. Я тут же среагировала и подняла глаза, нахмурив брови. — Это не так, понятно? А может и так, и это чертово письмо не правда, — скажу вытаскивая письмо из кармана кофты и вручая его О`Брайену. Дилан похоже начал читать письмо и утверждаться, что это правда почерк Джастина ещё больше. А я приложила к губам кулак и обняла себя одной рукой. Стало холодно, но я не хотела закрывать дверь. Пахло очень вкусно жареным цыпленком, картошкой, пирогом который стоял в духовки. Мне всё тут казалось чужим, но и наполненным родными моментами. Какое-то тепло пропадало и казалось, что здесь ничего не держит. Вообще ничего. Но сейчас, мне хотелось поставить точку, знали ли мои приемные родители правду или нет. — Да уж. Это и правда, почерк Джастина. Ты как? — Дилан подал голос очень быстро, но я не смотрела. Хотя видела краем глаза, как он складывал письмо. — Не знаю. Я ещё не отошла от вчерашних потрясений, — произнесу, отпуская руки и принимая письмо обратно. Мне не хотелось оставлять его где-то. — Что-то ещё произошло вчера? — Дилан облизнул губы и посмотрел на меня с удивлением. Видимо думал, что я и правда, всё ему скажу. — Дело в Марке, — на моё удивление слова будут идти легко, будто бы это ничего нормально. Подумаешь, он мог быть предателем. — И что с ним? — складывая руки, Дилан поддался вперед. Рядом с ним мой внутренний крик затихал. — Он залез ко мне домой, после того как ты ушёл и забрал цепочку. Кулон остался здесь. Нора думает, что потеряла его. Но всё рассказала родителям и даже показала фотографию, — немного возмущенно и тихо объясню. — Да это будет трудный ужин, — понимающе произнес О`Брайен, не затрагивая тему Марка. Это меня поразило. — А что скажешь о Марке? — попытаюсь плавно узнать его мнение. Но услышу шаги и обернусь. На кухню зашла Нора и мой отец. — Здравствуйте, Нора, мистер Хэтуей, — обратился к ним Дилан, и между нами оставалось минимум расстояния. Я могла коснуться его руки, стоя рядом. — Дилан, какая приятная встреча, — папа был дружелюбен, что меня удивило. Нора тоже улыбалась. — Как пирог? — поинтересовалась тётя. Я не спеша подойду к духовке и открою её, втягивая носом запах мяса. — Всё хорошо, Нора. Я за всем слежу, не беспокойся, — на мои слова тётя кивнула, а ко мне подошел папа. Мы молчали несколько минут, а я проверяла пирог. — Он, может тоже остаться, если тебе будет легче, всё обсудить. Ведь, мы, правда, беспокоимся, — наконец обратился ко мне папа, а я закрыла духовку. Мы встретились взглядами, и я слабо улыбнулась, чувствуя, что ощущение менялось. И мне, правда, хотелось им верить. Даже не смотря на испортившиеся отношения и какую-то натянутость между нами. — Спасибо, пап. И хорошо, давайте поговорим об этом, — улыбаюсь, говоря эти слова легче, а папа неожиданно обнимет меня сам. Я улыбнусь, когда он отпустил меня, а он мне. Пока Нора и папа не ушли, мы с Диланом молчали. Он шёл ко мне медленно, растягивая каждый шаг и всё ещё молчал. Краем глаза посмотрю на него и снова опущу глаза, слегка прикусывая губу. — Тебе не обязательно верить во все, что там написано, — прошептал О`Брайен, а я подняла голову, встречая его лицо очень близко к своему. — А тебе не обязательно быть здесь, — передразню его, заставляя улыбнуться. Буду очерчивать взглядом его лицо и каждый его дюйм. — Ты знаешь моих родителей. Они могут быть милыми и не только, — прошептала я. Дилан засмеялась, а я снова улыбнулась. Мы опять молчали. Рядом с Джастином мне так не хотелось молчать, а с Диланом всё было иначе. — Если хочешь, я могу остаться или найти Марка и поговорить с ним, — предлагал Дилан, а я просто смотрела на него. — Ты помнишь, что мы не вместе, и ты ничего не обязан делать для меня? — спрошу, с улыбкой на губах. Дилан опустил голову, взъерша волосы, и это меня рассмешило. — Разве близкие люди не могут помогать друг другу? — как-то прищурившись, спросил он и посмотрел на мои губы. Я не произвольно их облизнула. — Я бес понятия, — отвечу, шепча, и тут же вырываясь из этой странной ситуации, — Но было бы неплохо найти Марка. Поворачиваюсь к нему спиной, чувствуя на себе взгляд. Борюсь с каким-то внутренним желанием, и у меня получается. Прикрываю глаза, стараясь не думать о том, что случилось. Этого уже не переменить. И думать не нужно. Осторожно повернусь, замечая задумчивое лицо Дилана. Мне бы хотелось сказать, что сделать, чтобы всё исправить, но я не знаю. Всё слишком сложно сейчас и мне хочется узнать о себе, о том, что мне неизвестно. — Я рада, что ты есть рядом, — наконец скажу, подойдя к нему и пытаясь посмотреть в глаза. — Думаю, я лучше пойду, — произнес Дилан, обойдя меня. Я остановилась. — Ты всё ещё злишься на меня, да? — О`Брайен повернулся и посмотрел на меня. — Ты обманывал меня, Дилан. Это не так просто, как ты думаешь, — вспылю, делая к нему шаг. Он стоял боком ко мне и опустил голову, покачав ей. — Знаешь, что? Хватит всего этого, — Дилан оглядел всё вокруг и коснулся двери. — Стой, подожди, — дернусь вперед, а он вышел за порог кухни. — Мне, пора. Я скажу Марку, что ты его ищешь, если увижу, — на последнем слове, О`Брайен посмотрел на меня и развернулся уходя. — Черт, — ругаюсь вслух, захлопывая дверь и отворачиваясь от неё. Медленно пойду к духовке, чтобы вытащить пирог, а сама буду всё ещё летать где-то далеко отсюда. Это странное чувство будто бы всё разрушится, стоит подойти ещё ближе, чем раньше. Но куда разрушать, то, что уже надломано? Слышу, как меня зовут, и крепче обхватываю пирог, чтобы поставить его и дать остыть. Беру салат, ещё пару приготовленных блюд и иду туда, где не очень хочу быть. * * * Голоса, звук соловых приборов, слов, смеха, всё смешалось в какую-то какофонию. Я не слушала, не слышала и просто смотрела перед собой или в тарелку. Нора, мама и папа разговаривали, позже подошел и Алек, вливаясь в беседу о будущем проекте и своем виденье здания. Ковыряясь вилкой в еде, тема разговора плавно перешла на меня, к сожалению. — И так, Кэсси, как дела с подготовкой к танцам? — услышала я вопрос Алека. — Не знаю. Мы ещё не начинали, — мой ответ восприняли очень тревожно и внимательно. Даже все переглянулись. — Ты же так хотела поскорее начать, и чтобы именно тебе доверили этот проект, — вспомнила Нора, и я сразу подняла глаза на неё. Я была, уверена в моём взгляде читалось всё недовольство из-за её поступка. Но это не помогло мне уйти от дальнейших вопросов. — Мне поможет Лили, так что не стоит беспокоиться, — сказала я и натянула улыбка. За столом образовалась тишина, которая давила на плечи и я опустила глаза, потянувшись к стакану с соком. Время замедлилось, и ужин мог длиться очень долго. Делая пару глотков, мне хотелось и самой что-то спросить. — Вы знаете, кто мои родные родители? — спрашиваю в лоб, прочистив горло и переводя глаза с отца на мать. Этот вопрос выбил почву у всех, даже у Алека, который приоткрыл рот от удивления. — Кэсси. — в голосе тёти читалось недоумения. — А что? Я знаю, что здесь был пожар. Кулон, который я нашла, лежал там же где и во сне. И там была фотографии пары, которая погибла здесь. Кто они? — задавая вопросы, говоря каждое слово, я крутила в руке кулон звезды. — Кэсси, дочка, все, о чем ты говоришь, имеет объяснения, но нам нечего тебе сказать, — мама сказала это спокойно, и посмотрела на папу, который сжал её руку. — Именно, Кэсси. Слушай, маму, Нору, меня, а не создавай теории заговора. И даже, если мы что-то и знаем, тебе не обязательно это знать. Потому что ты наша дочка, Кэсси, — на последних словах папа повысил голос и встал, а мама сжала его руку. Я удивилась их поведению сегодня. Раньше они были далеки от этого, и казалось, даже не замечали друг друга после рабочих дней. Они были вместе в одной комнате, но смотрели в свои телефоны, бумаги, оставляли поцелуи друг другу на щеках, обнимались, пили кофе и потом исчезали за дверьми дома. А сейчас, всё было иначе. — Но мне нужно знать правду. Я хочу узнать о себе, о своем прошлом, происхождении, о том, что случилось и почему я здесь, — не унималась я, что даже встала, а острая часть звезды, уколола мне палец. — Хорошо, хочешь правду? — немного спокойнее начал папа. — Грег, — остановила его Нора. Они переглянулись, а я сжала пальцы. — Ну, а что, Нора? Твоя племянница, хочет знать правду. Твой племянник, тоже хотел бы знать правду, — папа посмотрел на Алека, который перестал, есть и опустил вилку. — Ты о чём, отец? — заинтересовался Алек. Папа улыбнулся, а я смотрела за ними внимательно. — Он знал, Кэтрин, — папа повернул голову и посмотрел на маму. У его глаз я заметила морщинки, а мама понимающе улыбнулся. Я начала мотать головой с нахмуренными бровями и приоткрытыми губами, потому что ничего не понимала. — Конечно, знал. Догадывался, если честно. Но это нормально, — вполне спокойно сказал Алек, заставляя меня сделать пару шагов от стола и стула. — Боже, да о чём вы все говорите? — эмоционально встряхну головой, разжимая кулаки, — Почему нельзя быть честными? Почему в этом городе все водят какие-то интриги? Кулон упал на пол и это могли услышать все. Ко мне подошел Алек, опуская глаза вниз. Он приподнял штанины брюк и опустился на колено, поднимая звезду на которую внимательно посмотрел. — Именно таким я его запомнил из детства, — на моё удивление сказал, брат и протянул кулон. — Ч-что? — заикаясь, спросила я, чувствуя щепающие слезы. Алек улыбнулся. — Не тебя одну удочерили, Кэсси. Меня тоже, я твой родной брат, — Алек говорил, это улыбаясь, а я чуть ли снова не уронила кулон. Делая не уверенный шаг, я обняла брата, чувствуя, как шумно билось сердце. Родной брат. Боже мой. Какие ещё потрясения меня ждут впереди? Какие открытия я ещё узнаю?       В голове роился рой мыслей, которые хотелось переосмыслить. После сегодняшнего открытия, мне хотелось быть осторожнее. Было что-то странное в одной фразе папы и в том, как его остановила Нора. Я чувствовала, что Джастин написал правду. Но как мне всё узнать? Я не знала. Сидя за столиком, я бросала взгляды на своё отражения, пытаясь вспомнить что-то давнишнее. Но, возможно, эти воспоминания была так закрыты, так далеко заброшены, что вспоминались только во снах. — Какой странный день, — сказала я, когда смотрела на свою улыбку. Мои собственные мысли и слова, которые хотелось сказать вслух и поразмыслить над ними, разрушил стук в окно. Я обернулся и от удивления, замерла. За окном был Марк, удивив меня, он даже улыбнулся, вызывая странное волнение у меня. Поднимаясь, я подошла к двери и прикрыла её полностью, чтобы его не увидели. Открывая окно, мне хотелось сразу наброситься на парня с вопросами. — Привет, Джульетта, — Роуэн смотрел в мои глаза, открыто и без стеснения. — Что ты делаешь? — удивилась я, отступая на шаг от окна. Марк слез с подоконника, приземляясь в моей комнате. — А что? Не думаю, что твои родные были бы мне рады, — уверено ответил Марк, поднимая брови. — Ладно, ты пра. Но почему тебе было нужно это? — полезла в карман джинс и достала кулон, показывая его брюнету. Марк почему-то улыбнулся. — Если я скажу, что не предавал тебя, ты перестанешь играть в Нэнси Дрю? — со смехом, задал Роуэн мне вопрос. Прыскаю, поворачиваясь боком, складывая руки и чувствуя, что вся эта не правда, только усложняла всем вокруг жизнь. С каждым разом я зарывалась всё больше и больше во всем этом. И что в итоге? Ничего. — У меня много вопросом, Марк. Очень, — я жму плечами, и смотрю на него, — Но с каждым разом только становилось хуже. — Лили сказала мне новость вечера. Алек твой родной брат, — серьезно произнес Марк, а я закивала. — Да, но я думаю, — я подошла к стулу, где весел рюкзак и нашла потайной карман. Из него вытащила письмо, которое нашла в шкафчике. — Что вот это можно считать чистой правдой, — протяну Марку письмо, говоря с эти слова с надеждой, загоревшейся во мне. Роуэн молча принял письмо и начал его разворачивать. Я читала на его лице удивление, даже потрясение. Даже он не знал об этом письме, как и Дилан. Поднимая глаза, я видела шок и удивление. — Это же его почерк, — киваю, произнеся каждое слова, и даже улыбаюсь. — Его, — подтвердил парень, и я засмеялась. Бегая глазами по растерянному и бледному лицу Роуэна, я, кажется, приняла важное решение. — Я хочу узнать правду о себе, о том, что случилось с ним. Знаешь, думаю, я поняла твои слова по поводу этого города, о том, как он отравлен не правдой, страхом, секретами, — уверенно сказала я, снова улыбаясь. Мне нужно было разобрать во всем самой, начать доверять своему чутью и людям, которые рядом. Марк оставил меня после того, как сказал о том, что я могу ему доверять, и он позвонит. Но я чувствовала себя странно. Мне и хотелось, верит, и нет. Всё мысли крутились вокруг всего, что сегодня произошло. Я верила, что всё станет явным, что я всё узнаю и тогда.. А что тогда? Жизнь наладится? Я стану счастливее? Или буду чувствовать себя, полноценной и буду знать кто я такая? Не знаю. Я просто жду, когда ответы станут явными для меня, и я найду их, принимая правду. Пора было действовать, и, смотря на город в окне, я видела, что всё изменилось. Раз и навсегда.