Осень 1938-го года
— Слушай, Томас, тебе не кажется, что уже даже не серьезно? — Девушка попыталась увернуться от поцелуя парня, который выдернул ее из толпы студентов и завел за угол. — Во-первых, я сейчас опоздаю на урок зельеварения для третьего курса, чего бы мне очень не хотелось. Профессор Слагхорн только позволил мне присоединиться к его Клубу и помочь ему на занятиях… — Не занудствуй, Флинт. Прилежную отличницу из себя строишь? — Томас закатил глаза и сильнее прижал девушку к стене, не давая даже маленькой возможности пошевелиться и противостоять напористым действиям. Его рука скользнула вниз по бедру Флинт, слегка приподнимая подол юбки. — Я знаю, ты хочешь меня. Хватит сопротивляться. Пойдем в наше любимое место? Ну, опоздаешь на 15 минут, и что? Будто впервые. Парень подхватил ее за локоть и принудительно повел за собой. В какой-то момент девушка не выдержала и резко выдернула руку, при этом почувствовав жгучую боль от небрежного «освобождения». — Нет, Томас. Я сказала — нет. — Эмили развернулась на каблуках и устремилась в зельеварческую, оставив позади совсем недоумевающего от такого поступка Томаса. Кажется, он после еще долго с ней не разговаривал и быстро нашел себе новую пассию.***
— Вот поехали мы как-то с папой во Францию… Толпа хихикающих девочек из Рейвенкло и Гриффиндора собралась вокруг своего рассказчика, совсем позабыв о том, что перед занятием нужно приготовить рабочее место, достать необходимые ингредиенты и много чего еще. Ближе всех к юному гриффиндорцу сидела Вильгельмина МакФасти, студентка Рейвенкло, и внимала каждому его слову. — О, это прекрасный и романтичный город Париж! Мина, ты когда-то бывала во Франции? Я обязательно тебя туда свожу на каникулах, тебе понравится. — Остальные студентки с завистью взглянули на Вильгельмину, но продолжили наперебой друг у друга выспрашивать о всех подробностях этой поездки. — Что здесь происходит? Увлекательный рассказ о парижских ночах прервало появление Эмили Флинт, которое также заставило стайку девочек упорхнуть по своим местам и заняться наконец-то делом. Единственный, кто так же неподвижно остался сидеть на своем месте, причем прямо на столе — Оскар Лонгботтом, тот самый рассказчик. — Мистер Лонгботтом, Вы не могли бы поднять свою пятую точку с рабочего стола? Занятие вот-вот начнется, и профессор Слагхорн будет не очень доволен таким попустительским отношением к лаборатории. — Эмили прошлась вдоль столов, проверяя наличие ингредиентов и инвентаря у студентов. — Прости, Эмили, а что ты здесь делаешь? — Парень наконец спрыгнул со стола и принялся раскладывать ингредиенты, когда девушка приблизилась к нему ближе. Хоть Эмили и была префектом школы, она позволяла всем студентам Гриффиндора, независимо от курса, называть себя по имени. До этого дня. Она оставила без внимания вопрос Оскара, заняв место преподавателя и требуя тишины. — Теперь я буду помогать профессору Слагхорну проводить занятия по зельеварению среди студентов всех курсов. Поскольку мой статус теперь немного выше вашего, я впредь требую называть меня исключительно по фамилии и с приставкой «мисс». — Она окинула взглядом присутствующих гриффиндорцев и коротко кивнула, — Вас это тоже касается. Но я об этом еще объявлю в нашей гостиной сегодня вечером. Хлопнув в ладоши, она восторженно раскрыла учебник по зельеварению. — Итак, сейчас мы с вами попробуем сварить «Сокровенное желание». Можете приступать.***********
— Ты можешь мне доверять, — Оскар достал пузырек с мутноватой тягучей коричневой жидкостью и сунул его в руки Рубеусу, первокурснику, — Я думаю, что это приостановит рост этого… ну… что у тебя под носом — усов. Поверь, старик, то, что у тебя в 11 лет уже начинает появляться борода и усы — не нормально, уж я-то много знаю о мужской (и не только!) физиологии, прислушайся к моему опыту. Вручение экспериментального зелья подопытному происходило по всем законам лучших шпионских романов — в тихом укромном уголке гостиной Гриффиндора после отбоя. Рубеус осторожно откупорил «подарок» и слегка поморщился от запаха. Он всего лишь обреченно вздохнул и поднес пузырек к губам. — Стой, ненормальный что ли? Это мазь! — Оскар судорожно замахал руками, пытаясь не привлекать при этом внимание последних студентов, которые задержались в гостиной. Но он только своим заговорщицким видом привлек внимание Эмили Флинт, которая решила разогнать гриффиндорцев-полуночников по спальням. Девушка тихонько приблизилась к Оскару со спины, заглядывая ему через плечо. Рубеус судорожно сглотнул при виде префекта и вжался в кресло, так и оставшись сидеть с поднесенным пузырьком к губам. — Так, не глупи, чего ты так испугался? Просто нанеси эту мазь толстым слоем под носом. Хотя, можешь попробовать и выпить — кажется, хуже уже не будет, а, может, и лучше. Эмили быстро поняла, что это была шутка, но бедный Рубеус совсем побледнел и умоляюще перевел взгляд на префекта. Тень ужаса появилась на самоуверенном лице Оскара после осознания, что за его спиной кто-то стоит. Это ощущение, что ты не один. Когда понимаешь, что кто-то стоит рядом, прямо возле тебя. Ты можешь уловить медленное дыхание, почувствовать едва заметные колебания воздуха. Когда осознаешь, что там кто-то есть. — Мисс Флинт, да? Эмили осторожно положила ладонь на плечо юноши и наклонилась над ним. — Мистер Лонгботтом, будьте так любезны, заберите у мистера Хагрида этот флакончик сомнительного вида. Мистер Хагрид, можете быть свободны. Быстро. Чтобы через секунду Вы уже были в своей спальне. Она даже не глянула на Рубеуса. Тот быстро поднялся на ноги, сунул в руки Оскара пузырек и умчался восвояси. Гостиная, тем временем, совсем опустела. — Мистер Лонгботтом, что Вы творите? Что это? Дайте угадаю, еще одно знаменитое экспериментальное зелье? О Вас уже ходят целые легенды. Вы хотя бы понимаете, насколько это рискованно? Мистер Хагрид мог попасть из-за вот этого в больничное крыло, например. И это хорошо, если бы не было каких-то ужасных последствий. Оскар молча и со скучающим видом выслушивал нотации Эмили, вертя в руках флакончик. Когда эта милая девушка, которая еще недавно засиживалась со своими однокурсниками в гостиной задолго после отбоя, смеялась и веселилась вместе со всеми, успела превратиться в такую зануду? — Ты закончила, Эмили? — отставив флакончик на столик рядом, явно понимая, что с собой он это не унесет, Оскар поднялся на ноги и медленно поплелся в сторону своей спальни. — Я попрошу! — вслед слышались очередные наставления от Эмили, — Я говорила уже миллион раз: не называйте меня «Эмили»! Неужели так сложно запомнить и следовать обычным правилам хорошего тона?! — Как скажете… — Оскар обернулся на мгновение и победно улыбнулся, — Как скажешь, Эми. В начале декабря профессор Слагхорн попросил Эмили выбрать студента любого курса и факультета, который по ее мнению достоин присоединиться к Клубу Слизней. Она не задумывалась ни на секунду.***********
Она до сих пор не понимает и не может объяснить для себя, как вообще могла обратить внимание на мальчика, который был младше нее на целых 3 года. Она начала считать себя слишком взрослой, чтобы даже просто завести обычную беседу с кем-то, кто младше нее. Она — префект школы, проводит занятия вместе с профессором Слагхорном, правая рука декана и многое-многое другое. И тут появляется какой-то третьекурсник, с которым ей нравится проводить время: вместе варить зелья, помогать профессору после собраний клуба, следить за его новыми интересными экспериментами. С ним хотелось говорить снова и снова — он умел настолько ловко закрутить беседу, что часы летели незаметно. Она узнала его с новой необычной стороны, которую было сложно заметить за образом заносчивого и самоуверенного гриффиндорца. А она?.. Она позволяла быть наедине с ним самой собой — обычной семнадцатилетней девочкой. Девочкой, которая могла часами восторженно рассказывать о своем первом полете на метле и с горящими глазами слушать рассказы Оскара. Девочкой, которая искренне смеялась, когда вытягивала из его волос сухие листики и стебельки от ингредиентов. Девочкой, которая после тяжелого дня под маской сильного префекта могла подолгу сопеть в плечо своему другу и высказывать все накопившиеся недовольства. Но… другу ли? Однажды вечером, когда Эмили направлялась в библиотеку, где ее должен был ждать Оскар и очередная увлекательная беседа-обсуждение, путь ей преградил Томас. — Здравствуй, дорогая. — На его губах играла довольная улыбка. Он подошел вплотную к Эмили, приобняв ее за талию. — Я так скучал. Кинув на парня уничтожающий взгляд, девушка довольно жестко оттолкнула его, продолжив свой путь дальше. Томас никогда не настаивал, такие действия всегда осаживали его, и он больше не возникал. — Ради Мерлина, просто отстань, пожалуйста. Я спешу. — Куда? Или я должен спросить: к кому? — Парень, сильно схватив ее за запястье, резко развернул и прижал к себе. — Милая, хватит бегать от меня. Я так устал ждать, что ты снова вернешься ко мне. Нам ведь было так хорошо вместе. Разве ты не помнишь? — Ты делаешь мне больно, отпусти меня. Иди лучше поухаживай за своей новой цыпой, или как ты их там называешь? Но Томас только гнусно улыбнулся, запуская пальцы в волосы Эмили. Похоже, его только забавляло такое поведение девушки, которую он считал все еще своей. Он медленно начал целовать ее шею, чувствуя, как при этом слабеет сопротивление. — Видишь, куколка, ты сама этого хочешь. Эмили все еще пыталась, пыталась вырваться и даже закричать, но Томас зажал ей рот рукой, ведя за собой в их укромное местечко в этом замке. Туда, где их не должен никто потревожить. Она действительно, в конце концов, почувствовала себя безвольной куклой, неспособной на борьбу. Только что-то в сознании очень громко кричало: «Ты этого не хочешь. Ты не хочешь его. Нет, не так, расставь правильно слова в этом предложении: Ты хочешь не его. Хотя… Хочу, и что с этого? У меня нет с ним никакого шанса — это глупо, он просто ребенок. А сейчас. Сейчас я просто могу получить то, что мне нужно. Все очень просто и никакой ответственности». Эмили расправила плечи и уверенно взглянула на Томаса. Она уже шла сама, с каждым шагом понимая, что приближается к огромной пропасти, но скорости не сбавляя.***********
Несколько дней после случившегося между ней и Томасом, Эмили избегала любых пересечений с Оскаром. Она даже не явилась на урок зелий для третьего курса, а когда видела его в коридоре или гостиной — тут же меняла направление своего движения. Ей было стыдно смотреть ему в глаза, хотя она не понимала причины этого. — Мисс Флинт, можно Вас на минутку? — Он подошел абсолютно внезапно, перебивая ее разговор с профессором Слагхорном в его же лаборатории. — О, мистер Лонгботтом, я как раз собирался уже оставить Эмили и отправиться по своим делам. Так что она вся Ваша. И даже не на минутку. — Добродушно улыбнувшись, Гораций покинул помещение. Эмили тяжело вздохнула и села на преподавательский стол, вопросительно глядя на Оскара. — Ну, что? Юноша не отвечал, хотя это и не нужно было. Чувство стыда проснулось с новой силой, и Эмили лишь опустила голову, пытаясь «закрыться», «спрятаться», хотя больше всего хотелось сбежать и выдохнуть. Напряжение в воздухе росло с каждой секундой, сильнее сдавливая дыхание. Оскар приблизился к девушке и взял ее за руку. Внезапный приятный укол, маленькая Риктусемпра* на кончиках пальцев, которая тут же распространилась по всему телу, заставляя резко прийти в себя и наконец-то поднять голову и посмотреть на него. Это случилось внезапно, неожиданно, неосознанно. А, может, и не случилось вовсе? Может, это была ее или его слишком реалистичная фантазия? Как получилось, что в какой-то момент она почувствовала прикосновение его губ к своим? Как она позволила себе поддаться искушению и ответить на поцелуй? А после, набравшись еще больше смелости, зачем обняла его за шею и ближе притянула к себе? Сердце бешено билось в груди, и только это ощущение вернуло ее в реальный мир и заставило отстраниться, но все еще не выпускать его из своих объятий. Тяжело дыша, она уткнулась носом в его плечо и тихо прошептала: «Прости меня, Ос»