***
Блейзу никогда не приходилось быть в маггловской фотостудии. Он даже забыл о своём неудобном положении в новом образе и охотно вертел милой мордашкой по сторонам, ожидая фотографа. Стены помещения были бледно-желтого цвета, и, если бы не огромное количество фотографий, что украшали их, Забини даже не зашёл бы сюда. Фотографии его заинтересовали тем, что они не двигались. Конечно, Блейз часто путешествовал с мамой и видел многое, но именно маггловские картинки его всегда интересовали. В детстве он даже пару раз пытался оживить несколько таких фоток, но, правда, удачных попыток не было. Также почти все помещение занимало оборудование. Нечто похожее Блейз уже видел, но никак не мог вспомнить, где. Ожидание заставляло его нервничать сильнее. И почему Паркинсон не осталась с ним? «Так, Блейз… Будь мужиком! Вдох. Выдох.», — мысленно утешал себя он, присев в одно из темно-синих кресел, что стояли у окна. Как же в этой тряпке на двух ниточках было неудобно сидеть! Платье задиралось и обнажало то, что ему не следовало бы обнажать. Пока Забини пытался поправить платье, в помещение зашёл парень младше него на пару лет. Он был невысокого роста, немного худощав и бледен. Создавалось ощущение, что фотограф никогда не был на солнце. Его волосы машинно-коричневого оттенка были растрепаны и забавно торчали в разные стороны. Кажется, он вообще не заметил Блейза и продолжил увлечённо изучать только что снятые кадры в своём фотоаппарате. Забини поднял глаза на вошедшего и чуть не подпрыгнул. Он еле удержал себя от того, чтобы не пощупать человека, что стоял в пяти шагах от него. Блейз прокашлялся, дабы привлечь внимание к своей персоне, но успеха не добился. — Извините, вы же Колин? — пропищал он, предприняв вторую попытку. От собственного голоса чистокровного мага передернуло, и ему захотелось зашить себе рот нитками или наложить Силенцию. — А? — фотограф дрогнул и растерянно осмотрелся, пока не заметил девушку. Он вполне дружелюбно и мило, но растерянно улыбнулся ей, — Да. Добрый день, мисс… — Катрин Де-Лун. То есть Де-Ланж! Да, Катрин Де-Ланж… — Забини похлопал глазками, пытаясь сыграть немного туповатую блондинку. Надо было имя этой модели записать, не позорился бы так сейчас. — Мисс Де-Ланж… Да, кажется, меня предупреждали о фотосъёмке! Но почему именно я? Я же только пейзажи снимаю… А тут… — Колин присел на второе кресло и оказался напротив девушки, — Итак, какой бы фон вам хотелось? В каком стиле будем снимать? Блейз снова захлопал глазками. Фон бы он ещё выбрал, но стиль… Он только сейчас узнал, что у фотографии есть стиль. Стоп, он, чистокровный маг в образе какой-то шлюхи, действительно собрался фотографироваться и позировать? «Так, Блейз. Ты определённо болен, и, кажется, у тебя температура… И это не тот Колин, а всего лишь твоя галлюцинация, и всё! Да, просто галлюцинация…» — Мисс Де-Ланж, вам плохо? Может, воды? — Забини посмотрел в испуганные и встревоженные глаза собеседника. «Надо же… Моя галлюцинация ещё и сочувствует мне. Переживает…»***
Неприметное кафе «Серебряный змей» всегда пользовалось популярностью у магов, хотя поначалу, когда заведение только открылось в Косом переулке, из-за странного названия, клиентов не было. А теперь все столики в уютном кафе, оформленном в ядовито-зеленых и мрачно-серых тонах, были заняты как пожилыми магами, так и подростками, детворой и молодыми волшебниками. Приветливые молодые ведьмочки в коротких, что едва закрывали юбку, белоснежных мантиях ходили возле столиков с блокнотиком и прытким пером изумрудного или, как было у некоторых девушек, лилового оттенка. Как только заказ был записан, лист из блокнота принимал форму диковинных бумажных зверушек и стремился ускользнуть на кухню. Хозяйка заведения, кажется, была очень довольна такой маггловской выдумкой, как официанты, но сама Миллисента Булстроуд бы в этом не призналась. Девушка, конечно, изменилась после окончания Хогвартса, как и внешне, так и внутренне. Хоть она и похудела после войны, но аппетитные пирожные намекали ей, что вес может вернуться. Поэтому Миллисенте не оставалось ничего, как проглотить ещё пару-тройку маггловских таблеток для похудения, отодвинуть блюдце подальше от себя и обратить внимание на давнюю однокурсницу. Все, что знала о ней Булстроуд, это то, что Панси работает в «Пророке» и даже что-то печатает в «Придире» под псевдонимом «Миссис Нотт», что однокурсница до сих пор старается поддерживать связь со слизеринцами и что несколько лет назад она выскочила замуж за Теодора Нотта, но до сих пор считает себя Паркинсон. Пожалуй, хозяйка заведения знала ещё о школьной любви девушки в заучку гриффиндора, но особо на эту тему не распространялась. В конце концов, все они выросли, покинули стены школы и разошлись по своим кривым дорогам. — И вот ты представляешь, эта выскочка Джинни Поттер, что ведёт спортивную колонку в «Пророке», мне заявляет…- кажется, Панси даже не замечала, что Миллисента её совсем не слушает. Она рассматривала солнечные блики на чернейших волосах Паркинсон, чуть подрагивающие ресницы, ровный загар от частых путешествий по свету, горящие маниакальной одержимостью глаза болотно-зелёного оттенка и понимала, что завидует девушке. Вот так банально и просто завидует. Сама Миллисента не похвасталась бы ничем из своей внешности. Волосы её всегда были убраны в аккуратный пучок, но он совсем не шёл ей, болезненная бледность тоже была изъяном её внешности, а про синяки под глазами из-за излишней худобы она вообще молчала, хоть эту худобу и скрывал длинный свитер бледно-зеленого цвета. Её размышления прервал звук маленьких дверных колокольчиков, и хозяйка заведения устремила взгляд на вошедшего — высокого мужчину с грубыми чертами лица. Посетитель устремился к столику, где сидела хозяйка кафе и старая однокурсница, кинув прошедшей ведьмочке в белой мантии: «Огневиски». Настроение было паршивое. Хуже уж точно не могло быть. Маркуса разрывали на части тысячи противоречий в адрес одного гриффера. Пожалуй, во всех отношениях наступает такой период, когда хочется показать наглому дятлу, что люди вокруг него вьются, дабы отнять его у Флинта, но «наглый дятел» не видел всех этих похотливых взглядов в свою сторону от самого же тренера их команды и постоянно утверждал, что бывший капитан слизеринцев его ревнует к каждому столбу. А эти поздние тренировки и поездки за границу бесили ещё больше и совершенно «не давали» никакого повода для слизеринской ревности в чистом виде. Марк, конечно, не собирался уж слишком долго злиться, но проучить Оливера немного стоило, хотя бы во имя безопасности своих нервов. Может, три дня и перебор, и сегодня стоило бы перестать вести себя, как мудак, но ведь бывало и хуже… Хотя, без Вуда как-то все было не то. Даже еда казалось безвкусной, как будто он снова вернулся в тот серый мир, в котором прожил в браке с одной чистокровной стервой. Единственным спасением, пожалуй, стало то, что среди многих законов Министерства Магии развод был не такой уж и позорной новинкой. — О, какие люди и без охраны! Рада видеть, Марки! — тут поприветствовала его Панси. — Как поживаешь? Куда свою гриффиндорскую женушку подевал? — И тебе сдохнуть в мучениях, — ответил мужчина и сел за один столик с девушками, понизив голос до шепота. — Не поверите. Кто-то вскрыл могилу старого козла Дамблдора. Все Министерство на ушах, каждого бывшего Пожирателя теперь готовы на поцелуй Дементора отправить. Драная кошка Макгонагалл говорит, что с могилы волшебную палочку сперли. — Да, ты шутишь… — ахнула Панси и прикрыла ротик ладошкой. — Этого не может быть… — шок так же настиг и хозяйку «Серебряного Змея». — Мне ещё авроров здесь не хватало… Они же мне все заведение разнесут! — Меня час назад из министерства отпустили, — Флинт взглянул на официантку, что поднесла к столику огневиски и разлила напиток по трём стаканам.***
Забини успел выскочить за дверь фотостудии, оставив растерянного фотографа, как раз вовремя. Зелье уже теряло свою силу и парень перевоплощался обратно. Быстро заскочив в первый попавшийся магазин, что оказался бутиком женской одежды, он залетел в примерочную, где и смог наблюдать через зеркала явные изменения своего тела. Слава Салазару Слизерину, что он все-таки захватил пакет со своей маггловской одеждой. Согласитесь же, мужчина в блядском женском платье — это совершенно не то, что люди хотят увидеть на улице при свете дня. Проматерившись не по-аристократически про себя, Блейз стал переодеваться. Теперь он мог свободно сжечь эти бабские тряпки и забыть о своём позоре. Но кое-что слизеринец не оставит. Колин Криви. Живой и невредимый. Кажется, он многое помнил о Хогвартсе и Магическом Мире. Блейзу удалось пару раз завернуть разговор в нужное русло, но фотограф, понимая, что сболтнул лишнее, тут же извинялся и менял тему разговора. Странно все это. Даже слишком. Теперь мужчине осталось решить, что делать дальше и как действовать теперь. Родная матушка теперь его точно убьет или из гобелена выжжет. Забини оставил тряпки прямо в раздевалке и вышел из неё, но тут же столкнулся с двумя амбалами. — Блейз Забини? — произнёс один из них, и мужчина кивнул. — Мы из Министерства Магии. Будьте любезны пройти с нами и дать показания. — Вы меня в чем-то подозреваете? — Блейз завёл руку за спину, достав палочку. — Закон я не нарушал, судом был оправдан, ни в чем незаконном замечен не был. Так в чем дело? — Сопротивление в вашем случае лишь усугубит ситуацию… — подал голос второй.***
Флинт залпом осушил стакан с противным напитком и посмотрел на своих собеседниц. Панси что-то шептала прыткому перу, покусывая нижнюю губу, пока то активно скользило по пергаменту. Кажется, она нашла тему для статьи, а вот Миллисента прожигала свой стакан с огневиски тяжёлым взглядом. Снова этот обыск, допросы и так далее, только потому, что у них не было выбора, их заставили принять клеймо на левую руку, метку Пожирателя Смерти. Девушка стала нервно стучать пальцами по поверхности стеклянного стола, не обращая внимания на повседневный шум в заведении. И кому понадобилась эта гребаная гробница? Уму непостижимо просто… Миллисента схватилась за волосы и дрогнула, ощутив, как чужая рука сжала её плечо. Маркус не умел оказывать поддержку словами, хотя сейчас слова и не были нужны. Девушка слабо кивнула на немое утешение и отпустила свои волосы. — В любом случае, нам бояться ведь нечего? — чуть слышно произнесла Булстроуд, отвлекая Паркинсон от писанины. Марк осушил ещё один стакан огневиски и хмуро посмотрел на зависшее перо в воздухе. Панси растерянно посмотрела на неё. Кажется, до Мисс Нотт только сейчас дошёл весь ужас произошедшего, и она невольно зависла взглядом на картине с изображением дракона у противоположной стены. — Что будет с Тео? — на глазах девушки навернулись слёзы. — А с Драко? Он только восстановил репутацию семьи… А как же Эдриан и Блейз? — Если не виноваты, то их отпустят, — хмыкнул мужчина и поднял третий стакан. — Думаю, это последний. Домой надо… — А? Да… — Миллисента поднялась на гнущихся ногах. — Погоди. Я тебе один из своих фирменных пирогов с собой заверну. Девушка в растерянности пошла в сторону маленькой и незаметной дубовой двери за барной стойкой, где находилась кухня. Она уже не видела, как рыдала Панси, обнимая себя за плечи. Как бесшумно поднялся Марк со своего стула и не спеша пошёл к выходу, чтобы аппарировать.