Женщина или солдат?

      Ночь была долгой и бессонной. Риза, проворочавшись в кровати до утра, так и не смогла отдохнуть. Хмурясь, она готовила кофе, думая о том, как же неприятно болит голова и как же сильно не хочется идти гулять с Хаяте. Пес, не подозревающий об отступнических мыслях хозяйки, весело бегал по квартире, изредка потявкивая. Звук его лая заставлял Ризу морщиться: как так случилось, что она забрала себе собаку? Ведь знала же, что не сможет хорошо за ним ухаживать. Так, почему она была тогда такой опрометчивой?       Допив кофе, девушка поставила кружку в раковину, где уже скопилась груда немытой посуды. Это вызвало у Ризы раздражение, ведь она во всем любила порядок. Но откуда взять время на уборку, если даже некогда нормально погулять с собакой? Хоукай прошла в спальню, открыла шкаф и с грустью проследила за изысканными зачехленными платьями, провела рукой по любимому белому пальто, вспоминая, что к нему она бы очень хотела надеть модные бежевые сапожки. Однако в такой одежде не погуляешь с Хаяте, а надеть всю эту красоту особо-то и некуда… Ну, не в Штаб же.       Лейтенант вздохнула, выуживая с полки теплый свитер и спортивные брюки, — кажется, на улице холодно, а заболевать сейчас никак нельзя. Надевая их, Риза все еще сомневалась: а вдруг пес будет сегодня непривычно тихим, и она сможет немножко побыть женщиной в красивом пальто? Женщиной, которая нравится мужчинам, а не отпугивает их своей армейской формой?       Резкий звук заставил Хоукай вздрогнуть и ненароком дернуться к пистолету, но Риза вовремя поняла, что это всего лишь прогремела посуда на кухне. Что-то непременно разбилось… С легким раздражением захлопнув дверцу шкафа, девушка поспешила к месту происшествия. Так и есть: верхняя часть «горы» в раковине развалилась. Лейтенант сжала кулаки и покачала головой, сейчас у нее нет времени с этим разбираться.        — Пойдем, Хаяте! — позвала девушка, проходя в коридор, и тут же вскрикнула, наступив ногой на что-то острое. Она доковыляла до выключателя и включила свет. В тусклом свете лампочки она увидела кость, которую вчера грыз ее любимец.       — Хаяте! — укоризненно крикнула Риза. — Сколько раз тебе было сказано: не смей выносить еду из кухни! — девушка понимала, что сейчас не стоит ругать собаку, он ведь не поймет, за что хозяйка его наказывает. Но как же хотелось выплеснуть куда-нибудь накопившееся недовольство и усталость!       Избавившись от осколка, девушка натянула носки, надела свои черные армейские сапоги, накинула куртку и взяла в руки поводок:       — Пойдем, друг, — вздохнула она.       На улице шел мелкий, неприятный дождь, а Риза не взяла с собой зонта. Это делало утро еще более неуютным. Да и остался ли у нее зонт, ведь лейтенант постоянно одалживала его своему безалаберному начальнику? Мысли о Рое Мустанге рано или поздно появлялись в каждое ее утро. Гуляя с Хаяте, лейтенант прокручивала в голове расписание полковника на день, продумывая, где может поджидать опасность. Она так же составляла план работы — для себя и для начальника — и по собственному молчаливому решению забирала себе большую часть. Что-нибудь изменилось бы, приди она в Штаб не в форме на мужской манер, как солдат, а в своем красивом белом пальто?       Риза продрогла и замерзла, несмотря на теплую одежду, а поэтому рассудила, что Хаяте погулял достаточно. Полчаса — это ведь не так уж и мало? Поднимаясь по ступенькам, Хоукай вспомнила, что хотела проверить почту. Но она уже поднялась на целый пролет выше, значит, придется спускаться… Издав короткий стон недовольства, лейтенант чуть дернула за поводок Хаяте и вернулась к почтовым ящикам. «Ну, хоть не зря», — промелькнула у нее мысль, когда Риза вытащила несколько конвертов. Войдя в квартиру, Хоукай, кинув письма и документы из ящика куда-то на коридорную тумбу, первым делом отстегнула поводок и протерла собаке лапы. Затем, отметив на часах, что у нее осталось мало времени до выхода, поспешила переодеться в военную форму. Нет, надо определенно купить зонт, который она не будет одалживать никому!       Привычно зарядив и спрятав под формой пистолеты, Хоукай подумала о том, как хорошо было бы не пойти сегодня на работу, а лечь обратно спать, проснуться за полдень, спокойно убраться в квартире, потом сесть и за кружкой чая или кофе медленно прочитать все присланные письма… Вспомнив о почте, Риза деловито прошла в коридор. Она начала быстро перебирать письма, смотря на адреса и имена отправителей. Счета, ответы на запросы, письмо от Ребекки, от пары старых товарищей по академии… Но тут лейтенант нахмурилась и зажала в руке жесткий коричневый конверт: вот уж сообщения откуда она не ждала. Кинув взгляд на часы, Риза принялась торопливо распечатывать письмо — все-таки не каждый день она видит конверт, на котором написан адрес ее родного дома.       Дочитав письмо, Хоукай тяжело выдохнула и прикрыла глаза рукой. Сообщалось, что ее дом, из-за того, что в нем долгое время никто не жил и не ухаживал за ним, недавно развалился. Риза знала о том, что около полугода назад в доме проломилась крыша, но у девушки не было возможности покинуть Централ — слишком многое нужно было делать по работе. Хоукай казалось, что она всегда успеет приехать в родной город и все исправить. Денег у нее не так уж и много, но чтобы починить крышу должно было бы хватить…       Кажется, этот день претендует на то, чтобы стать одним из самых ужасных за последнее время для военнослужащей Ризы Хоукай.       Теперь, впопыхах заперев квартиру и заводя машину, девушка перебирала в уме возможности для того, чтобы взять небольшой отпуск и съездить в родной город. Конечно, Мустанг должен ее отпустить… Как плохо, что она сегодня опаздывает!       Быстрым шагом Хоукай направлялась в своей отдел, по пути сухо, но вежливо здороваясь с сослуживцами и спокойно реагируя на шутки по поводу своего опоздания. Какое ей было дело до того, что они говорят? Главное, чтобы ему это не повредило. Риза открыла дверь и быстро оглядела кабинет. Фарман и Фьюри, сидя за столом, перебирали документы, лениво переговариваясь; Хавок курил в окно (что было, кстати, строжайше запрещено); а Бреда, кажется, доедал завтрак. Девушка почувствовала, как заурчал живот, ведь позавтракать с утра она так и не успела…       — Доброе утро, лейтенант Хоукай! — весело поздоровался Фьюри. И как он может быть всегда таким жизнерадостным?       — Доброе утро всем, — Риза слегка улыбнулась и прошла к своему рабочему месту.       — Что-то вы сегодня запаздываете, старший лейтенант, — добродушно усмехнулся Хавок, выкидывая сигарету и закрывая окно. — Хотя, я буду не против, если вы будете опаздывать каждый день минут на пять-десять, чтобы я успевал покурить.       — А покурить перед входом в здание? — откликнулась Риза, понимая, что ей не хочется ругать Жана за нарушение правил.       — Ну, — протянул лейтенант ей в ответ, — в этом же никакого адреналина, — подмигнул он. Хоукай почувствовала, что настроение немного поднимается. Фьюри что-то уронил, и она отвернулась от Хавока, не заметив, как он обменялся с Бредой и Фарманом пристальными взглядами.       — Сейчас придет полковник и устроит тебе настоящий адреналин, — сообщил Бреда, доедая бутерброд. — Лейтенант, — обратился он к Ризе, — не хотите бутерброд? Моя девушка делает мне просто замечательные бутерброды!       — Девушка? — хохотнул Фарман. — Так ты у нас скоро и женишься? Кого пригласишь на свадьбу?       — Кто бы говорил! Сам-то уже женат! — отозвался Хайманс, подавая Ризе бутерброд. — У нас на воле пока остались только Хавок и ты, Фьюри.       — И полковник, — подал голос Каин.       — И полковник, — отозвался Жан, лицо которого сразу приобрело кислое выражение. Обычно, когда речь заходила о делах амурных подчиненных Мустанга, только ленивый не напоминал Хавоку, что почти всех его девушек увел его же начальник.       — Кстати, где он сам? — остановила перепалку старший лейтенант. Все сослуживцы, как один, замолчали. Девушка оглядела каждого по очереди. — Что, никто не знает?       — Ну, он опаздывает, — осторожно ответил Фарман.       — Это видно, — вздохнула Риза, чье едва появившееся хорошее настроение очень быстро исчезло. Кажется, мужчины не знали или делали вид, что не знают, почему опаздывает их начальник. — В таком случае, у нас много работы, — заявила она и уверенно пододвинула к себе стопку документов. Команда переглянулась и, беспрекословно повинуясь женскому авторитету, тоже принялись за работу.       Рой Мустанг появился на рабочем месте только через сорок минут. Вид у него был довольный и отдохнувший.       — Скоро на обед будет пора, полковник, а вы только приходите, — поприветствовал Мустанга Хавок.       — Главное, чтобы так не делал ты, — невозмутимо ответил Рой, смахивая с челки дождевые капли. «А вот и мой зонт», — отметила в уме Риза.       — Полковник, а откуда у вас такой красивый зонтик? — продолжал сладким голосом допытываться до начальника Хавок. — Неужто женский? — прищурился лейтенант.       — Какое тебе дело? — Мустанг самодовольно улыбнулся. — Когда гуляешь с красивой женщиной, нужно иметь при себе пару изысканных вещиц. — Он встряхнул черный плащ и повесил его в шкаф. Ни он, ни сама лейтенант даже не посмотрели друг на друга, и Риза знала, что она — последний человек, который раскроет Хавоку, чей это на самом деле зонт.       — Ну-ну, — не отставал Жан. — То-то милая леди обрадуется, увидев у кавалера чужой женский зонт.       — Ты ничего не понимаешь, — отмахнулся Рой и занял свое место в кабинете. Хоукай привычно отметила, нет ли нигде опасности. Не обнаружив ничего подозрительного, она снова принялась за бумаги. Мустанг осведомился о свежих новостях, раздал приказания и вроде бы углубился в изучение документов. Порой Хоукай казалось, что они, судя по количеству бумажной волокиты, работают в библиотеке, а не служат в армии. И кому только нужны все эти приказы и отчеты? Лучше бы отправиться на осмотр места преступления или охотиться за тем же Шрамом. Даже, несмотря на наличие винтовки в руках, на улице ей было бы свободнее, чем здесь.       Приближалось время обеда, и Хоукай позволила себе потянуться и размять руки. Она, как и всегда, уходила из кабинета самая последняя и приходила с перерыва раньше всех. Однако, когда Фьюри, Бреда, Фарман и Хавок покинули кабинет, Риза поняла, что полковник все еще не ушел.       — Вы разве не идете на обед? — спросила девушка. Это было первое, что она сказала ему за сегодня.       — Нет, я хотел кое-что сделать, лейтенант, — медленно проговорил Мустанг, копаясь в ящике стола. — Хотя, подожди, — пробормотал он, доставаясь записную книжку. Риза нахмурилась. Наконец, он обратился к ней: — Ты можешь заказать два билета в театр сегодня вечером? На мое имя и на имя Ванессы Вэйк. — Кажется, Хоукай еще не видела человека, у которого был бы такой же невинный вид, как сейчас у полковника. Тоска шевельнулась в сердце.       — Так точно, сэр, — отчеканила она, и ее собственное «Сэр» показалось ей гнусавым и безобразным. «Еще день в этом дурдоме, и я подам в отставку!» — угрюмо подумала Риза.       — И еще, — остановил ее Рой. — Ты не могла бы пока не забирать свой зонт? — Как же он похож на нашкодившего школьника!       — Так точно, сэр! — четкая формулировка, не выдающая женщины под маской солдата.       Хоукай выскочила из кабинета и, придя в столовую, вспомнила, что забыла о своей просьбе. «Я же хотела попросить уехать!» — пронеслось у нее в голове. Но возвращаться обратно не хотелось. К тому же, Мустанг скорее всего уже направляется в местный ресторанчик с какой-нибудь красивой девушкой. «У всех бывают плохие дни, — успокаивала себя лейтенант, — просто сегодня все так складывается. Не забывай о своей цели, вот и все!» И, словно пытаясь доказать себе, что ей нет дела ни до чего, кроме цели, Риза отметила взглядом все места, откуда было бы удобно выстрелить и все пути отхода.       Возвращаясь с обеда, Хоукай зашла в уборную. Хотя бы здесь можно не слушать о том, что «Джессика бросила Патрика, а Мэри вот-вот выйдет замуж». Но как же сильно она ошибалась!       Ее рука уже лежала на ручке, чтобы открыть дверь кабинки, как вдруг она услышала, что кто-то вошел в уборную. И Ризе на самом деле было бы все равно, если бы одна из вошедших не говорила про Роя Мустанга. Хоукай не видела их лиц, но слышала голоса, и они казались ей знакомыми. Кажется, это девушки из соседнего отдела.       — Я уже не могу ждать до следующей недели, — мечтательно делилась впечатлениями одна из девушек. — Рой обещал, что сводит меня в одно романтичное место.       — Не зря ли ты доверяешь ему, подруга? — усмехнулась вторая, и Риза отметила, что ее голос немного грубее, чем у первой. — Говорят, что полковник Мустанг — тот еще женский угодник.       — Ну и правильно говорят, — самодовольно ответила первая, и вторая ахнула:       — Неужели? — от этого «Неужели» у Хоукай сжалось сердце. — Ты хочешь сказать, что…       — …что таких умельцев по этой части, — старший лейтенант представила себе, как девушка за дверью кабинки делает определенный жест, — как Рой Мустанг, надо еще поискать, — загадочно подхватила первая.       — И что ты собираешься делать дальше? Может, он захочет с тобой расстаться, если все уже было? — обеспокоенно спросила вторая.       — Нет, — уверенно ответила первая девушка. — Он говорил, что таких, как я, никогда не встречал! — сколько же в ее голосе было мечтательности! Хоукай закрыла глаза и зажала рот рукой, чтобы не выдать себя.       — Так говорят все мужчины, — чуть укоризненно заметила ее подруга.       Когда Риза Хоукай убедилась, что девушки вышли, она медленно сползла по стене кабинки и села на пол. Лучше бы остаться здесь навсегда, чтобы ничего не могло ее мучить! Лейтенант почувствовала, как в глазах закипают слезы, и, бросив взгляд на часы, подумала о том, что на слезы у нее есть всего пять минут — потом нужно будет взять себя в руки и идти работать. А ради чего работать?!       Хоукай вспомнила о билетах в театр, о разговоре девушек, о своем белом пальто, запертом в шкафу, и позволила себе зажмуриться и почувствовать горячую влагу на щеках. Как понять, где кончается маска солдата и начинается человек? Как понять: может ли она, солдат, что-то чувствовать? Как понять, он такой на самом деле или это просто ширма? А, может, однажды он и правда встретит ту, что перестанет быть прикрытием и станет «той, которую он никогда не встречал»?       «Ну почему, — плакала Риза, — почему он не мог сделать своей целью долгую и беззаботную жизнь? Почему на алтарь его стремлений должно быть положено и мое сердце?»       «Потому что тогда ты бы никогда его не полюбила», — ответил внутренний голос.       Ризе Хоукай полковник Мустанг представлялся человеком, полным недостатков. Как ее раздражала его постоянная лень, безалаберность, самоуверенность! Как ее напрягал его постоянный флирт с каждой симпатичной девушкой! Она не хотела быть ничьей нянькой, а тем более выполнять чью-то работу!       Кто она в этом случае — солдат или женщина?       Для Ризы Хоукай полковник Мустанг был идеальным человеком с мужественной красотой, стальной волей, живым умом. И замечательными темными глазами, в которые невозможно было посмотреть и не сойти с ума. Деятельный, целеустремленный, талантливый. «Я должна защищать этого человека, — думала лейтенант Хоукай, сидя на полу в кабинке туалета. — Я обязана похоронить себя в фундаменте здания, в котором он будет сидеть на самой вершине».       Если она так решила, то кто она — женщина или солдат?       Наскоро вытерев глаза и приведя в порядок форму, Риза вышла из кабинки и остановилась перед зеркалом. Грустное зрелище…       — У вас не найдется пудры? — спросила ее неожиданно забежавшая в уборную телефонистка. Риза отрицательно покачала головой. Солдат. — Вам так идут эти сережки! — с восхищением заметила девушка и так же быстро, как и появилась, исчезла, оставив приятный запах духов. Лейтенант коснулась уха — женщина.       Обеденный перерыв еще не закончился, поэтому Риза очень удивилась, застав в кабинете Мустанга.       — Полковник?       — Что? — улыбнулся он.       — Ничего. Я думала, вы опоздаете, как и всегда, — девушке хотелось быть невозмутимой, но тоскливое чувство еще не покинуло ее.       — Сегодня я решил быть послушным, — с детским удовольствием откликнулся начальник.       — Хорошо, сэр.       Риза знала, что он заметит ее плохое настроение. Он всегда замечал. Следовательно, нужно опустить голову как можно ниже, работать над документами в два раза усерднее. Незачем ему отвлекаться еще и на такую ерунду. Хоукай перекладывала документы и неожиданно на глаза ей попался грубый коричневый конверт. «Я же принесла его с собой в Штаб…» Рука отдернулась сама собой, и слезы выступили так неожиданно, что Риза не успела их остановить.       — Лейтенант? — нет, только не твой обеспокоенный голос…       И Хоукай не выдержала. Она закрыла лицо руками и прижалась к столу. Ей хотелось заглушить рыдания, но это у нее не получалось. «Как такое могло произойти?! — лихорадочно соображала она. — Здесь! Сейчас! При нем!»       — Эй, — мягко позвал Мустанг, и лейтенант поняла, что он присел рядом с ней на колени.       Риза не могла на него смотреть. Она снова и снова ставит его под удар.       — Эй, малыш, ну что такое, — от нежности и заботы в его голосе Хоукай хотелось плакать еще сильнее. Рой заставил ее опустить руки. Когда Мустанг достал из кармана не весть откуда взявшийся беленький носовой платок, девушка от неожиданности перестала рыдать. Она удивленно следила, как он вытирает ее слезы, приговаривая «Ну что ты, малыш», и лишь шмыгала носом. Кадетский корпус, да и только! Так же, как и много лет назад в доме ее отца…       — Вот что мы сделаем, — все так же мягко сказал Рой. — Закажи-ка билеты на свое имя. — Риза уставилась на него. — Сходим-ка мы с тобой сегодня в театр.       На секунду Риза Хоукай представила себе, как расчехляет изысканное платье и спешит к театру в бежевых сапожках, придерживая красивое белое пальто. Но сегодня он пойдет в театр с ней, завтра с Ванессой Вэйк, а на следующей неделе с девушкой из соседнего отдела… И Риза игнорирует его предложение:       — Простите, сэр, сегодня был тяжелый день. Такого больше не повторится.       Она находит в себе силы посмотреть ему прямо в глаза, и им не нужны слова, чтобы что-то объяснить. Хоукай знает, что сейчас Рой может наделать глупостей, а потому слегка отстраняется.       — Не повторится, — уверяет она и отворачивается. И слышит его тяжелый вздох:       — Как скажете, лейтенант.       Пора бы уже найти время, чтобы разобраться в шкафу и выкинуть из него все лишнее.