Сказки мистера Старка

Синяки заживают быстрее ран и порезов, максимум за сутки. Но они выглядят просто восхитительно. Темно-лиловые следы на груди, на щиколотках, на руках, каждый из них как небольшой умирающий закат. Они не похожи на тот чертов засос от женщины на шее Тони Старка, потому что... Это совсем другое. Питер молча осматривает свое отражение в зеркале - он впервые находит красоту в ушибах на своем теле, ведь он прекрасно помнит, каким образом Старк оставил каждый из них. На его запястье синеющие отпечатки от хватки его пальцев, и Паркер изучает их с особым вниманием. Он чувствует себя сумасшедшим. Если бы Тони знал об этом - как Питер думает о нем, как он реагирует на него, что скрывается за его фанатичным восторгом - то он бы не смотрел на него с такой же отцовской любовью, он бы не называл его спонтанными ласковыми прозвищами и не позволял себе спокойно дотрагиваться до пацана. Ведь по Тони это видно - он не зависит ни от правительства, ни от Щ.И.Т, ни от Мстителей, ни от моральных устоев - но ему всегда не хватало в своей жизни семьи. Ведь по Тони видно, что он не относится к Питеру иначе, кроме как к родному ребенку. И Питер бы не хотел лишать его этого. Он вновь надевает костюм и покидает Башню через окно. Он окрылен свободой действий, он заворожен властью над людьми, он избивает шпану в темных переулках Нью-Йорка, спасает умирающих, защищает невинных, но весь этот героизм не смывает с него другое отвратительное клеймо. Паутина цепляется за балкон на высоте 9го этажа высотного здания, Паркер планирует со скоростью 20ти метров в секунду, проносясь над широким шоссе и обгоняя автомобиль - ветер буквально подхватывает его, и некоторые зеваки пораженно оборачиваются на мелькнувшую в воздухе человеческую фигуру. Питер разгоняется, набирает высоту, обе руки ведут его стремительно вперед, под ногами только леденящая городская высь, сердцебиение замедляется. Это успокаивает, это приводит его в себя. Он может не думать ни о чем ином, кроме следующего препятствия. Он планирует в воздухе подобно рыбе в воде, на своей тонкой плетеной паутине он чувствует себя бессмертным. Все остается позади. Остается позади дядя Бен. Тетя Мэй. Школа. Форест-Хилс. Ретро-техника. Башня. Тони Старк. "Я влюблен в него." Рука не ощущает должного цепления за очередное здание, сердце пропускает удар, и Паркер резко планирует вниз. Его охватывает паника, и из горла невольно вырывается крик. Окна, фары, фонари, звезды - Нью-Йорк расплывается у него перед глазами и пропадает в темном переулке. Он успевает зацепиться за хлипкий карниз, перед тем, как столкнуться спиной с твердыми металлическими выступами - он приземлился прямо на мусорные баки, на мгновение потеряв способность дышать от сильного удара. Перед его лицом - небо, он обессиленно разваливается прямо на металлической покрышке, пытаясь прийти в себя. Ему больно. "Я влюблен в Тони Старка." Лучше бы он подсел на героин, потому что от этого ему не было бы так стыдно. Потому что нужно было постараться, чтобы придумать себе более недостижимый объект симпатий. Питер тяжело вздыхает, закрывает широкие линзы своей маски ладонями. Он влюблен в него так невообразимо по-детски, желая от него не столько физической близости, сколько держать его руку и говорить совершенно глупые и несуразные вещи. Обнимать его за шею и повисать на нем, не как на отце, а как на любовнике. И чтобы он снова так охренительно сексуально сказал "Пятница, свет". - Блин, - просто и страдальчески ругается Питер себе под нос. Его лежание на одном месте сильно затягивается, и наконец он решается подняться, шевелится и ощущает резко острую боль в ноге. Вытянувшись, обнаруживает торчащий из нее окровавленный осколок стекла и ругается уже грубее. - Твою мать! Всякий раз, возвращаясь в Башню с подобными ушибами, раньше он в первую очередь направлялся к Тони - тот успешно латал любую рану, под конец отвешивал подзатыльник, но со временем научил Питера справляться со всем самому. Человек-Паук должен уметь спасать не только остальных, но и самого себя. Поэтому он находит в себе силы подняться и отправиться домой. Его нога слабо кровоточит, и редкие капли крови проносятся прямо на улицы, подобно каплям дождя. Он добирается до Башни за минимальное время - в течение получаса, когда циферблат показывает уже около двух часов ночи. Он хочет вернуться в дом незаметно, чтобы избежать каких-либо осуждающих реплик Старка или не разбудить его - иногда в такое время он торчит либо в мастерской, либо в своей спальне, и порой это бывает очень обидно - отвлечь его от работы, когда он, такой сосредоточенный и невозмутимый, трудится над мелкими деталями в защитных очках. Питер наблюдал за ним, совершенно спонтанно, и сейчас он был бы даже рад застать его там, поэтому он тихо пробирается через окно в их общую гостиную на их этаже, и тихо шипит от боли в ноге. Оставляет мелкие следы крови на полу, стремительно согреваясь в помещении и прихрамывая, стягивает облегающую маску со своего лица и направляется в сторону ванной. Его траекторию меняет лишь отдаленный звук работающего ТВ - парой этажей ниже, и от чего-то Питер точно уверен в том, что Тони Старк не может сидеть посреди ночи и смотреть телевизионную программу. Быть может, забыл выключить? Питер замирает. Или в доме кто-то посторонний? На время забыв о гребанном осколке стекла, Паркер упрямо направляется к лифту - ему необходимо проверить. Если Старк не защитит этот дом, то больше особо и некому. Но Старк не дремлет, и на этот раз он не в подвыпившем состоянии с обворожительной девушкой - он мрачно восседает в кожаном кресле в комнате собраний, хотя в его руке деловито сжат стакан с порцией виски, напротив него не кто иной, кроме как Стив Роджерс - "обладатель самой выдержанной девственности" или "единственный натуральный блондин в рядах американских героев". Но несмотря на все свои великолепные (придуманные Старком) прозвища, Роджерс не радует паука своим присутствием. Парень замирает в дверях, вопросительно на него уставившись, и отвлекается только на голос Тони. - Что с ногой? - привычно строго, его голос заставляет на мгновение потупить взгляд. Стоило ожидать, что он сразу заметит. - Порезался, сейчас подлатаю, - переступив с ноги на ногу, Питер вновь смиряет взглядом Капитана и все же решается задать вопрос. - Что тут происходит? - О, Капитан девст... Роджерс чтит меня своим визитом, чтобы удостовериться, что я не спиваюсь, - деликатно поправив себя, Тони довольно заносит стакан с виски перед лицом. - Твое здоровье, карапуз. Заматывай ногу и бегом в кровать. - Спокойной ночи, мистер Старк, - устало улыбнувшись его ребячеству и проявлению заботы, Питер уже почти покидает помещение, когда Роджерс неожиданно окликает его. - Питер, постой... - Капитан переводит осуждающий взгляд на заглатывающего виски Тони и провокационно интересуется у него. - Ты ему не поможешь? - Пацан не маленький, - холодно отзывается Старк, - думаешь, рассекает по Нью-Йорку и царапину себе заклеить не может? Питер чувствует себя неудобно, потому что является причиной нарастающего конфликта, и оба мужчины, сидя друг напротив друга, выжидающе молчат, и эта пауза кажется паучку совершенно недружелюбной. Наконец, пробормотав что-то вроде "пошел ты", Кэп поднимается со своего места и спокойно направляется к Паркеру. - Я тебе помогу, - сухо поясняет он, и в ту же секунду Питер ловит на нем насмешливый взгляд Тони. - Если твой папаша не может сделать это за меня. - Роджерс, твоя мания благородства не влезает в мой дом! - издевательски насмехается Старк, и Питер больше на его стороне - на стороне мнения о том, что он может справиться самостоятельно, но светловолосый солдат уводит его из помещения. Они молча направляются обратно наверх, Питер продолжает прихрамывать, но никак не комментирует происходящее. Из-за вечных шуток Тони над очевидной девственностью Стива, Паркер, если честно, вообще не может воспринимать его серьезно. Он косится на его унылое выражение лица, и ему хочется расхохотаться. Дойдя до уборной, Питер спокойно располагается на бортике ванной и, включив воду, опускает раненую ногу под струи воды, чтобы промыть рану. Роджерс в неком ожидании наблюдает за действиями мальчишки и прислоняется к двери. - А где у вас тут... аптечка первой помощи? - он задает совершенно нелепый вопрос - сказываются привычки - потому что Пятница способна предоставить все необходимые медикаменты в любую часть дома, при определенной команде. Поэтому Питер многозначительно смотрит на мужчину и вопросительно поднимает брови. - Роджерс... Капитан, - на манер Тони он поправляет сам себя и деликатно продолжает, - я думаю, что я и правда справлюсь сам, вам не стоило перечить мистеру Старку. Он всегда знает, о чем говорит. - Питер, Старк... Сам нуждается в контроле, - Роджерс отзывается почти раздражительно - он прекрасно ощущает эту скрытую насмешку в абсолютно каждой реплике этих двоих, как будто они действительно адская семейка. Питеру не нравится ни тема разговора, ни, откровенно говоря, сам собеседник - Капитан Америка действительно пытается оправдать свое звание капитана любыми доступными средствами, и Паркер решает деликатно промолчать. Он самостоятельно вынимает осколок из своей ноги, болезненно сжимая зубы, но все же Роджерс вызывается подлатать его самостоятельно. Кэп берет в руки бинт и антисептик, присаживается на пол и молча изучает порез, при этом выглядя как новоявленный врач. Он забавляет Паркера, и при этом тому становится немного тоскливо - возможно, ему нравилось, когда такую детальную заботу проявлял сам Старк. Он отшучивался, периодически ругался, аккуратно латал каждую рану, и они заживали быстрее, чем Питер успевал сообразить. Что происходит сейчас - он смутно понимает. Видимо, Роджерс хочет указать Тони на то, что тот, как всегда, делает все неправильно и обращается со своим подростком неверно. Питер как-то не зацикливается на том, что Роджерс стягивает с его ноги штанину трико, полностью ее обнажая, и взору его голубых глаз предстает не что иное, как усыпающие кожу паучка синяки. - О боже, Паркер, - ошарашенно произносит он, поднимая взгляд на безразличное лицо мальчишки. - Откуда... - Мы с ним много тренируемся, - Питер чувствует себя неудобно, находясь в таком положении перед сидящим на полу Капитаном, и при этом видит, как вытягивается его лицо после этих слов. Он огорченно качает головой, будто подбирая слова, и, наконец, положив руку прямо на колено Паркеру, серьезно смотрит ему в лицо. - Паркер, не ведись на него. Он много пьет, он... бывает резким. Я знаю, я знаком с ним намного дольше тебя, - Стив закатывает ему одну из тех тирад, которые Питер бы предпочел с удовольствием не слушать. - Мое мнение - он взял на себя слишком большую ответственность. Первое, что произносит Питер, как только у него появляется возможность говорить, это холодное предупреждение: - Руки. Его детское лицо выглядит просто убийственно серьезно, и Стиву ничего не остается, кроме как мгновенно убрать свою ладонь с его колена. Пацан оказывается намного требовательнее, чем он себе представлял, и... взрослее? - И что же вы... Предлагаете, Кэп? - терпеливо продолжает Паркер, вернув себе личное пространство и в неком ожидании склонив голову к плечу. - Если ты захочешь... Если ты посчитаешь, что тебе это нужно - ты можешь отсюда уйти. Тебя примет к себе любой из Мстителей, тебя приму к себе даже я. Ты славный малый, - спокойно отвечает ему Стив, даже понимающе улыбается парню, но эта улыбочка остается совершенно безответной. Питер прищуривает карие глаза, мрачно смотря на него в ответ и будто переваривая, что тот сейчас предлагает. В следующую секунду он, совершенно не изменяясь в лице, вытягивает руку и выстреливает в безмятежное лицо Капитана потоком паутины. - Какого черта! - тот отшатывается назад, цепкая и вязкая субстанция намертво облепляет его кожу, Капитан уже вовсе не такой спокойный, он ругается и мечется, вслепую сбивая руками гели и шампуни со раковины и пытаясь найти кран, будто вода хоть как-то поможет ему от этого избавиться. - Паркер, что ты творишь?! Удивительно, что искренний и дружелюбный Питер сейчас не чувствует ничего, кроме неприязни. Оказавшись на ногах, он перехватывает плечо Капитана, заставляя его замереть на месте, и, подтянувшись на носках выше к его лицу, произносит лишь четыре слова: - Вон из моего дома. Его дома. И Тони Старка. Возможно, однажды у него будут из-за этого проблемы. Быть может, это даже затруднит его путь славы в группу Мстителей. Ведь однажды Питер обязательно там окажется, и этот облепленный паутиной Роджерс сможет стать для него препятствием. Хотя Питеру удалось сплавить его в кэб прямо в таком виде, не прекращающего возмущенно рычать, и отправить прямым маршрутом вон из Башни. После чего уже он закончил со своей раной, забинтовал ногу, почистил зубы, облачился в одну из своих нелепых пижам и решил вновь спуститься в кабинет, быть может, повторно пожелать Старку спокойной ночи и искренне извиниться за свое поведение. И Паркер вновь нашел его там, слегка поддатого - классическое его состояние, сидящего с ноутбуком и внимательно изучающего бутылку виски, стоящую возле. Питер знает такого Тони - Тони пытается отвлечься, поработать, но он уже слегка захмелел. И паук бесшумно проскальзывает в помещение, неслышно ступая босыми ногами по полу и застегивая на себе последние пуговицы пижамы. Он хочет подойти ближе, хоть в чем-то опередить Старка. Но тот легко замечает его, и его уставшее лицо, украшенное мешками под глазами, тут же становится светлее. - Подойди, малыш. Подобно восторженному щенку, Паркер приближается к сидящему мужчине, преданно глядя в его глаза и ожидая чего угодно. Тони прозрачно улыбается мальчишке, от него слегка пахнет спиртным, и его взгляд слегка его подводит. - Ты облепил Роджерса паутиной? - Да, - спокойно отвечает ему Питер, впрочем, не ожидая и доли похвалы. Просто отныне он решил говорить Старку правду, потому что их обоих окружает сплошная ложь. Старк смотрит на него, как довольный отец. Питер пялится на него, как влюбленный юноша. - И тебе совершенно не стыдно? - Старк улыбается шире, продолжая свой допрос, но наконец не выдерживает и притягивает к себе мальчишку прямо за рукав белой пижамки. - Черт, паучок, папаша тобой очень горд. Заслышав знакомое "папаша", Питер едва слышно вздыхает, и тут же осекается - потому что сидящий мужчина, крепко обняв его за поясницу, прислоняется ухом к его груди, сжимая в таких неожиданных теплых объятиях, и в этот момент Паркер перестает дышать. - Мистер Старк, - неловко краснея от его порыва нежности, начинает Питер. Теперь ему предельно ясно, что Тони уже пьян, и что считает, что он может просто взять и неожиданно обнять мальчишку, и вот так вот дышать ему в грудь, не поднимаясь со своего места. А у Питера от этих ощущений пламенеет грудная клетка. - Что вы делаете? - Я так сильно хочу обнять тебя, пацан, - его слегка смятенный тон не похож на тот глубокий обволакивающий голос, но Питер от этих слов едва ли не вздрагивает и неуверенно кладет ладонь на волосы мужчины, приглаживая их. - Какого хрена у тебя опять была кровь на ногах? - Я был... неосторожен, - Питер растерянно улыбается, потому что сейчас этот опасный, обескураживающий мужчина кажется совершенно ласковым и безобидным, и он прямо сейчас трогает его волосы, и тот, кажется, совершенно, не против. Он пьян, измотан, и сейчас поддается своим порывам нежности. Голова Паркера наполняется совершенно ненужными мыслями, и дышать становится тяжелее, и наконец, неуверенно отведя взгляд в сторону, он произносит совершенно нелепую вещь, которая прерывает затянувшееся молчание. - Мистер Старк, вы же любите меня? - Куда больше, чем себя, - невозмутимо отзывается его кумир, и Питер вновь не может не улыбнуться, при этом чувствуя, как лицо заливает краска. - Ты не знаешь об этом, Человек-Катастрофа? - Знаю, - на этом диалог вновь обрывается, потому что кажется, что все действия Тони ограничиваются только тем, что он обнимает Питера, прижимая его к себе, и тот просто неловко стоит рядом с его креслом и мягко оглаживает пальцами его волосы. Секунды незаметно летят, Питер думает о том, что он мог бы стоять так очень долго, но Старк устает намного быстрее, и внезапно Паркер начинает ощущать, как он затягивает его в это чертово кресло, прямо на себя, и паук просто неуверенно мнется на месте. - Стоп, подождите... Мистер Старк, мне сесть прямо на... Прежде, чем он успевает договорить, он приземляется прямо на колени мужчины, и мгновенно ощущает запах спирта в его дыхании, и этот крепкий одеколон, и это смуглое лицо совсем близко, и крепкие накачанные плечи, и у Питера перехватывает дыхание, стоит ему за них ухватиться, чтобы держать опору. Очень близко. Неправильно. Какого черта! Его крепкие руки вновь так соблазнительно обвивают талию мальчишки, и тот едва ли не издает писк, когда Старк придвигает его вплотную к себе и дышит прямо в висок, и Паркер ощущает себя полностью в его руках, обездвиженным и присвоенным, и если он будет думать об этом дальше в таком направлении, то у него опять встанет. Судорожно вздохнув, Питер неуверенно делает то, что хотел - обнимает руками шею мужчины, прижимаясь всем телом, и с трудом контролирует подступающую к телу дрожь. Старк так чертовски близко. Неужели он сам этого не понимает? Он все еще не знает, что ему нужно говорить. Питер немного подается назад, не пытаясь ускользнуть от этих горячих рук, но пытаясь увидеть перед собой лицо этого пьяного и такого нежного Старка. Поймав наконец его туманный взгляд, мальчишка многозначительно опускает глаза на его губы. - Поцелуйте меня. Его едва ли не трясет, но долго упрашивать мужчину не приходится - тот действительно не замечает в этой просьбе абсолютно ничего странного, подается вперед и колет своей густой щетиной нежное лицо Питера, и его горячие губы на мгновение впечатываются в его щеку, после чего тот хочет отстраниться назад. На этот момент Паркер столбенеет, этого невинного жеста хватает для того, что парень мгновенно возбудился, и чтобы его дыхание прервало от такого интимного касания. Губами. Старк сделал это губами, и... Питеру нужно еще. Еще больше. Старк пьян, он не... не поймет. Тело Питера пребывает в мелкой дрожи, и он не дает мужчине отстраниться, не сводя с него просящего взгляда, вновь тянется к его губам. Он хочет этого. Он хочет этого сейчас или потом будет жалеть. Действуя как будто во сне и содрогаясь от осознания, парень приникает к чужим губами своими, предлагая свой совершенно невинный вариант поцелуя. Щетина Старка щекочет подбородок, сердце колотится в бешеном ритме, Питер боится даже приоткрыть глаза. Он буквально чувствует этот обжигающий вкус виски, туманящего сознание Тони, и вновь неуверенно оглаживает его взъерошенные волосы. Буквально секунда. Но она просто крышесносная. И Питеру кажется, нет, он воображает себе, что Старк отвечает ему, что напирает, подается вперед, запечатывает его рот так же требовательно, как делал с той девушкой, прижимая ее к стене, только сейчас мальчишка находится прямо на его коленях, сгорающий от интимности ситуации. Но секунда проходит, и Старк по инерции отстраняется назад, встречаясь с светящимися глазами Паркера ошарашенным взглядом. "Поцелуйте меня" - поцелуй в щеку - поцелуй в губы. Мальчишка поцеловал его - вот что сейчас произошло. Старк пьян и немало шокирован, он натянуто улыбается в юношеское лицо паучка - черт, у него еще не начала расти щетина! - и хрипло произносит: - Как-то это совсем хреново. От этих слов Питеру становится не по себе, но мужчина не спешит столкнуть его со своих коленей, он не выглядит разозленным, и его руки все еще обнимают мальчишку, а тот не в состоянии сделать глубокий вдох. Придумать себе оправдание он не может - только продолжать так влюбленно пялиться на лицо Тони и переводить взгляд с одного глаза на другой. Он почти успел возбудиться, а сейчас он хочет лишь того, чтобы эти объятия не прекращались. - Я знаю, что хреново, - сбивчиво шепчет он, вновь краснея от неловкости. - Я никогда никого не целовал. Старк зависает, пытаясь разобраться со своими мыслями по этому поводу - он не понимает, присутствует ли уже в их действиях тот самый "хреновый" подтекст или нет. При этом Питер смотрит на него почти умоляюще, и его прелестное лицо вновь оказывается непозволительно близко. Тони шире распахивает глаза. - Вы покажете, как надо это делать? О боже. Сейчас Старк мгновенно ощущает появление того самого подтекста и хмурится, переводя взгляд на губы Питера. Это шутка. Скажите ему, что это шутка. Этот мальчишка, окруженный его отеческим вниманием, прямо сейчас просит его о поцелуе. Несвойственном между членами семьи. Ему гребанных 16 лет. Прежде, чем паучок успевает повторить свои действия вновь, затянуть Тони в неумелый поцелуй, мужчина перехватывает его подбородок. - Питер, стоп. И Паркер не может ослушаться его команды - он привык к этому, и потому он покорно замирает и смотрит так почти испуганно, что Старк чувствует себя бессердечным совратителем малолетних. Потому что Питер, черт возьми, ребенок - на нем белая пижамка, от него пахнет зубной пастой и малость антисептиком, которым Роджерс обрабатывал его рану. И после словил паутину в лицо. За сквернословие в сторону Старка. Тони, не сдержавшись, улыбается ему в лицо, поглаживает большим пальцем его подбородок, без лишних мыслей проходится по его губам и наконец выносит свой вердикт: - Я не хочу, чтобы это встало между нами. Краснея и сгорая от стыда, Питер понимающе кивает. Если это продолжится, то между ними встанет кое-что другое, и Паркер не может это контролировать. - Пойдем спать, - вздыхает Старк, похлопывая Питера по колену, и даже от этого небрежного движения Паркеру хочется довольно помурчать. Он совсем потерял над собой контроль. - Я тебя уложу. Эта фраза напрягает Питера, он шевелится, неловко пытаясь привстать с колен мужчины и упорно отводя взгляд. - Зачем? - неуверенно интересуется он, и Тони легко улыбается ему в ответ. - Сказку расскажу.