The Cure

OST: Make Me Famous – Make It Precious (Acoustic) На улице было достаточно тепло и, впервые за очень долгое время, Кётани смог позволить себе не бежать к дому бегом, а насладиться, вдыхая заметно потеплевший воздух, посмотреть на распускающиеся из почек листья и пробивающуюся из земли траву. Не то чтобы Кё все это особенно волновало. Вся эта природа, культ любования цветением, весь этот сумбур вокруг воспевания прекрасного был не для него. Парень машинально пригладил короткий ежик волос и похлопал себя по бокам в поисках зажигалки, привычно затерявшейся где-то в лабиринтах карманов его кожаной куртки. Колесико громко чиркнуло под его пальцем, в сложенных у лица ладонях полыхнул огонек, и Кентаро с наслаждением затянулся, спуская дым в легкие и выпуская его клубами в разряженный воздух. Концерт в очередном раздолбанном клубе, таком же безликом, как и десятки до него, вновь завершился заполночь. Парни из группы привычно напились почти до полного беспамятства, набрали девчонок из фанаток, готовых на все и даже больше, и уже уединились в грязных прокуренных туалетах, чтобы потом уехать с ними по своим комнатам и квартирам. Все это значило, что он, наконец, мог бросить их ко всем чертям и отправиться отдыхать. Дым наполнял его грудь и обжигал внутренности, чуть пощипывая заслезившиеся от крепости сигареты глаза. И сейчас, когда ему не нужно было спешить, в быстром темпе проскакивая кварталы и улицы, когда мозг не замерзал больше от пронизывающего холода, на него обрушились все его переживания, сомнения и отчаянье, которые он так долго и старательно пытался глушить. Не помог даже дешевый алкоголь, выпитый в количествах, достаточных, чтобы успокоить слона. Правда была в том, что все это стало ему так же в тягость и так же противно, как и все остальное в этом чертовом мире. Его буквально тошнило, когда он думал о том, что сейчас он придет домой, ляжет вновь в свою постель, уснет, утром проснется вновь, и что?! И все! Этот упрямый жизненный цикл, этот бесконечный день сурка активируется вновь. Черт возьми, разве думал он, когда так хотел поскорее вырасти, что быть взрослым окажется еще большим дерьмом, чем быть беззащитным малышом или трудным подростком?! Точно не думал. Кётани яростно пнул ни в чем не повинную банку из под пива, оставленную кем-то у обочины, и зло выдохнул, подняв глаза на монотонное хмурое небо: - Эй Ты там, наверху! Может, пошлешь мне знак?! Хоть раз укажешь, где выход из всего этого чертового дерьма?! А?! Ответом ему был лишь стрекот первых просыпающихся от спячки насекомых. Кентаро зло сплюнул от досады. - Еще бы! И чего я ждал? Конечно, нет. Вставив в уши капельки наушников он решительно зашагал дальше, сворачивая в темное дворы. Его внимание привлекло какое-то движение в глубине подворотни. «Что там? Может, собака?». Убрав плеер в карман, он задом сделал пару шагов назад и заглянул в темный проулок улицы, в порыве увидеть животное. Ему захотелось потрепать его по холке и дойти до ближайшего комбини, чтобы купить собачьих консервов и угостить зверя. Он обожал их, собаки приманивали его, с ними он чувствовал родственность душ, ощущал себя частью своры. Парни из группы даже как-то в шутку назвали его Бешенным Псом за неисправимый и вспыльчивый, тяжелый характер. Кличка прижилась – любви к собакам не убавилось. Однако он увидел совсем не то, что ожидал. Шестерка каких-то негодяев яростно добивала свою жертву, зажатую в углу между мусорными баками так, что Кётани даже не видел лица этого кого-то. Его взгляд зацепил лишь тонкие руки, поднимавшиеся из-за крышки контейнеров, в попытке хоть сколько-нибудь защититься от ударов тяжелых ботинок и кулаков с намотанными на них цепями, все еще так популярных в уличных драках. Парень и сам не понял, какого черта его так заворожило это зрелище. Словно в этом грязном закутке вдруг выключили звук. Не вспомнил он и как растолкал остолбеневших от такой наглости нападавших. Почему-то, он хотел увидеть, ему нужно было увидеть этого несчастного, узнать, кто он. Один из мужчин грубо толкнул его в спину: - Эй, тебе чего надо здесь, урод?! Ты чего приперся, а?! Проваливай, пока мы не выбили из тебя все дерьмо! В углу, прижатый к грязной кирпичной стене, полусидел парень. Кётани перехватил его взгляд – затравленный, потерянный, обреченный. Его одежда была насквозь пропитана кровью и висела на нем клочьями. Все тело было покрыто кровоподтеками, синяками и глубокими ссадинами. Локти и спина были содраны о шершавую стену, колени сильно сбиты асфальтом - его крошево впилось, казалось, во все открытые раны, перепачканные пополам пылью бетона и уличной весенней грязью. Волосы парня свалялись, липкими сосульками облепив лицо и голову. При сложившейся ситуации жить ему оставалось недолго. Кентаро не заметил в нем борьбы, искры жизни, все эти раны были получены беспрепятственно. «Даже не пытаешься дать сдачи… Не умеешь? Все настолько плохо?». В чувство его привел первый ощутимой силы удар. Перстень на руке одного из мужчин впечатался в его скулу, рассекая щеку и оставляя за собой глубокую, сразу начавшую кровить царапину. - Ты оглох что ли? Проваливай!!! Кё медленно развернулся, сжав челюсти так, что стало видно, как заиграли под кожей желваки. Руки сами собой сжались в кулаки, тело напряглось, и внутри у него полыхнуло огнем. Он понял, что теперь уже точно не уйдет отсюда так просто. Все четверо мужчин порядком развеселились, смотря на Кентаро. Эй, смотрите-ка! – сплюнул на землю один из нападавших, который, видимо, был на правах главного. – Кажется, молокосос вздумал с нами драт… Договорить он не успел, встретив мощный удар в челюсть снизу, вслед за ним на него уже сыпалась целая серия четких и выверенных хуков и подсечек. Мужчина не успевал даже выставлять блоки и защищаться, пока его подельники замерли в минутном замешательстве, не понимая, откуда в малолетке столько наглости и холодной ярости, после чего бросились отбивать босса от незнакомца. Сейчас для Кётани существовала только драка. Весь мир сосредоточился в этом мгновении: шаг назад, увернуться от замаха руки, корпус влево – второй с кастетом целит в его ребра, подсечь третьего. «Черт, и когда он успел достать?» Кё не успел увернуться от удара и на боку его стремительно расцветал по одежде алый цветок из крови. «Не страшно, рана не глубокая. Еще шаг, не забыть о четвертом». Негодяй, которого он сбил первым, уже поднимался, пока он подсекал снизу второго мужчину. Кровь, кипевшая в его сосудах, в бешенном темпе двинулась по телу, разгоняя внутри колоссальную дозу адреналина. Это чувство опасности рядом и сама драка пьянили и разогревали Кё, на его узких губах заиграла полудикая ухмылка. - Дрянь! – взревел главарь. – Еще ухмыляешься?! Не думай, что все это просто сойдет тебе с рук! - Большой дядя сердится?! – Кётани перевел на мужчину абсолютно дикий, звериный взгляд. – Кому из нас это еще не сойдет с рук?! Взрослый заскрипел зубами, выходя из себя. На виске у него запульсировала широкая багровая вена, лицо налилось от прихлынувшей к нему крови. - Никчемные твари, что вы развалились?! Так вы служите своему хозяину?! Этот щенок уже еле на ногах стоит, добейте его и следом прихлопните мальчишку! Кажется, он ничего не знает. – Конец фразы он договорил с ледяной улыбкой. Эта драка изначально не была ни равной, ни честной, и, как бы хорошо он ни дрался, Кётани отлично понимал, что против пятерых подготовленных бойцов шансы его практически нулевые. Он кинул взгляд на парня, к которому стоял спиной, защищая его он новых ударов. Тот лежал неподвижно, уткнувшись лицом в землю. «Черт-черт! Надеюсь, ты не откинулся, и я не зря сейчас рискую своей шкурой…», - промелькнуло в голове у Пса. Он вновь повернулся лицом к нападавшим, напрягаясь и группируя тело в ожидании новых ударов. Это было чистой воды безумием, но… «Беречь себя, а ради чего? Не думай сейчас, просто действуй», - промелькнуло в голове у Кентаро, когда он блокировал первый из посыпавшегося на него града ударов. Один, второй, третий – он чувствовал, что начинает сдавать оборону, пропуская их один за другим. Пока ему везло, во всяком случае, все его кости и внутренние органы были целы. Однако, с каждой секундой Кё все яснее понимал, что он больше не может, что проигрывает этим подонкам. На шестом пропущенном ударе его рука повисла плетью, вывихнутая из сустава, седьмой пришелся под дых, заставив Кентаро упасть на колени, судорожно хватая ртом воздух. - Что, щенок, больше не тявкаешь? – издевательски расхохотался главный отморозок, поддавая ему ногой в живот. Кётани лишь сплюнул на землю кровь с разбитой губы и улыбнулся сквозь саднящую боль. - Да пошел ты, урод! Он прекрасно знал, что сейчас умрет, этим людям надоело с ним играть, и оскорблений они не перетерпят и не простят, но и уходить из этого чертового мира просто так он не собирался. «Хотя бы последнее слово осталось за мной», - успел подумать парень, пока шестерки уже доставали ножи и тупые палки, внимая брошенному сквозь плотно сжатые губы приказу. И уж яснее всего он осознавал, что это и был его смертный приговор. «Смешно. Перед самой смертью я сделал что-то хорошее - попытался помочь этому парню. Собаке собачья смерть», - успел подумать Кётани. «Ну вот и все, сейчас…». Додумать и вспомнить лучшее Кё не успел. Воздух разрезал визгливый вой полицейских сирен. Из-за угла стремительно выскочил патруль, освещая мощными фарами темный проулок и заставив распахнувшего глаза Кентаро на время ослепнуть. - Легавые!!! Линяем!!! Голова гулко стукнулась об землю, когда державший его за грудки мужчина резко отшвырнул Кё, выпустив из рук отвороты его кожаной куртки. Перед глазами пошли световые круги и закружил целый хоровод из звезд. Пёс слышал, как бегут негодяи, их отдаляющийся топот болью отдавался внутри черепной коробки. Он слышал, как визжат по асфальту шины и скрипят тормоза, уходящей в погоню машины, и как все эти крики и взрывы звуков затихают, вновь становясь привычной тишиной ночного переулка. Он не знал сколько времени пролежал на земле, готовясь встать и собираясь с силами, чтобы суметь дойти до дома, до которого было еще добрых пара кварталов. Парень медленно сел, проверяя целостность костей, зашикал от боли, дотронувшись по вспухшего плеча и кровившего бока, сплюнул кровь и наткнулся взглядом на лежавшего без движения парня. Кентаро выдохнул и быстро подполз к нему на коленях, аккуратно приподнял безвольное тело и облокотил его спиной о стену. - Эй-эй, очнись!!! Слышишь меня?! Да черт, ну не мог ты взять и умереть! – неловко встряхивал парня за плечи и бил по щекам Кё. – Эй, парень! Да очнись же ты! Черт!!! На мгновение он похолодел. «Да нет, не мог он…». Кё приложил ухо к его груди, одновременно нащупывая пульс на худой руке, и облегченно выдохнул. Парень был жив. Сердце его билось тяжело и с перебоями, но главное - билось, пульс же говорил о том, что жизнь вне опасности, хотя отделали его знатно. Это обнадежило Кентаро, и он задумался, что следует делать дальше. Состояние парня хорошим явно не было – ему требовался уход и врач, нужно было сообщить его близким людям, что с ним произошла беда, ну и в конце концов, помочь самому себе. Взгляд Кётани случайно наткнулся на телефон парня, лежавший чуть в стороне от его бедра. Видимо, до того, как он поднял его с земли, тот сжимал телефон в руках, пока не выронил. Экран треснул, но упорно продолжал мигать, высвечивая призрачные четыре утра. Без особой надежны Пёс тапнул по нему, ожидая вопроса о пароле или запроса на отпечаток пальца, но телефон приветливо моргнул и высветил список последних вызовов. Сердце Кентаро на мгновение замерло – последний звонок был совершен около двадцати минут назад, вместе с экстренной отправкой геопозиции. В списке же было всего два номера: множество раз набранный «Папа» и последний звонок в полицию. В груди ёкнуло: «Значит, в итоге, нас обоих спас все-таки ты? Ты все же сражался за свою жизнь…». Повинуясь порыву, здоровой рукой он набрал тот самый контакт «Папа». Определенно, нужно было предупредить отца о беде, случившейся с его ребенком: парень выглядел едва-едва лет на двадцать. Разбитый аппарат долго думал перед тем, как выдать Кентаро с ледяной вежливостью: «Извините, такого абонента не существует. Попробуйте другой номер». Сначала он подумал, что, возможно, проблема с самим гаджетом, но сколько бы он ни набирал номер на собственном телефоне, текст оставался тем же. «Да ладно?! Странно все это…», - подумал Кё, банально теряясь. Полез в телефонную книгу, но не нашел там вообще ни одной записи, кроме пресловутого «Папа». Ни друзей, ни номером, ни документов. Кажется, у парня вообще ничего с собой не было, кроме рюкзака с формой какой-то недорогой забегаловки, да книги с наушниками и бумажником, который Кётани нашел рядом, втоптанным в грязь. Внутри лежала лишь пара монет самого мелкого достоинства, которых не хватило бы даже на проезд, что еще больше озадачило Кё. На что, на что, но на ограбление это явно не было похоже. «Почему они пристали к нему? Ни на какой криминальный авторитет он не тянет. Так, хорошо, подумаем логически. В больницу этого парня не возьмут, номера его отца не существует, контактов в телефоне у него нет, равно как и денег на лечение. Если бросить его на улице, эти ублюдки могут вернуться, и тогда он точно труп. И что мне делать?!». Кётани никогда не испытывал жалости к людям. В конце концов, зачастую они сами виноваты во всем, что с ними происходит. Ему было жалко животных, да, особенно собак, их он кормил, брал домой, лечил, если было нужно. Но никогда раньше он еще не жалел людей. Поэтому сейчас Кё не очень понимал, что заставило его собрать вещи этого неудачника, взвалить его себе на спину и понести домой. Рана в боку и больная рука жгли огнем, но он упорно шел, убеждая себя: «Черт, ну не зря же я за него заступился! Придет в себя, и отправлю его восвояси». Тогда как парень, висевший у него на спине, неосознанно уткнулся носом в его шею, заставив оторопевшего Кентаро скривиться: «Был бы в сознании, зубы бы ему пересчитал! Гадость!» - Подумал Пес, закидывая свою ношу повыше и ускорив шаг.