с первых секунд

Я не знаю, что я вообще здесь делаю. Друзья притащили, говорили, будет весело. Но вот играет уже песня тринадцатая по счету, а мне всё не весело. Слава богу, тут хоть бар есть, выпить могу. Музыка здесь не в моем вкусе, люди здесь не в моем вкусе, даже этой самой спасительной выпивки нормальной нет. Яркие фонари освещают потные, трущиеся тела, неприятное ощущение рвоты накатывает с каждой новой танцовщицей-задотряской. Голова кругом… И тогда я виду её и все вокруг перестает существовать. Музыка из громких, раздражающих басов словно в ручеек лесной превращается, а люди — так, ненужный задний фон. Она в платье. Белом, чуть ниже колена. Бретельки то и дело падают, но кажется ей все равно. Тонкие руки то дергают край ткани, то поправляют несуществующие прорехи и преческе. И кажется, кто-то тоже смотрит на неё. Не теряю времени, слегка нетвердым шагом иду к ней сквозь ненавистно грязную толпу. Она ниже меня. На шее висит кулон в виде ключа. Так и знала, что это для девушек украшение! Она поднимает взгляд. Глаза красивые, большие и наивные. Я чувствую как пульс становится в такт музыке, которую даже музыкой не назовешь. Красивая она. — Не хочешь потанцевать? Она немного удивлено наклоняет голову, а моя протянутая рука немного дрожит. — Конечно. Она одним движением успокаивает дрожь. На грязном танцполе освободилось немного места. Она берет меня и за вторую руку и плавными движениями кружит в танце. На тонкой лодышке звенят два металлических браслета. И чем быстрее мы кружимся, тем ярче блестят ее голубые глаза, и тем шире становится ее красивая улыбка. Музыка давно поменяла темп, но мы все кружимся и кружимся. В конце концов, она просто прижимается ко мне холодным телом и пока наши руки сплетенны, шепчет усталым дыханием мне на ухо: — Я Криста и мне здесь не очень нравится. Пойдем куда-нибудь в другое место? Потом она считает мои веснушки на щеках и пьет клубничный сок в соседнем кафе, пока я не отрываю взгляд от ее тонких губ. — Я Имир и мне тоже здесь не нравится. Потом я показываю ей звезды лежа на крыше. Потом она пишет мне свой номер на руке. Потому что, словно знает, что завтра я ей точно позвоню и приглашу прогуляться в парке. Потому что словно знает, что через неделю я впервые поцелую кого-то. Потому что, словно знает, какой удивительной будет для меня хоть всю жизнь. Потому что, словно знает, что можно влюбиться с первых секунд.