Дар

      Тор не сомневался в справедливости приговора отца, но не мог с ним смириться. Вот уже несколько часов он метался в своих покоях. Осознание собственной вины пришло неожиданно, больно резанув по сердцу. Был ли он достаточно внимателен к брату? Нет, он был зациклен исключительно на себе. И зачем было говорить: «Знай своё место?»       Громовержец вспоминал, как Локи прикрывал его в боях, как лечил от ран. А чем отплачивал ему Тор? Насмешками и пренебрежением. Сделалось противно.       Тор помнил, что ещё в детстве этого не было, так когда ж началось? В юности. Отчётливо вспомнился момент. Он со своими друзьями и Локи в саду. У Локи не получается какое-то заклинание, над ним смеются. Что делает Тор вместо того, чтобы заступиться за младшего брата? Смеётся вместе с остальными. А потом подобное повторялось снова и снова, превратившись в привычку.       Громовержец помнил, что несмотря на всё это, Локи по-прежнему был рядом и казалось не подавал вида, что задет или обижен. Но злость и обида, копившиеся столетиями, привели к непоправимым последствиям. Тор знал, что уже ничего не изменить, брата он потерял и отец не смилостивится. Выхода не было. Хотя почему же? Один выход всё же был.

***

      Тор спустился в Мидгард и сейчас мялся у какого-то безымянного озера, не решаясь перейти к непосредственным действиям. Единственным спасением были Норны, но обращаться к ним было рискованно. Громовержец ходил туда-сюда по берегу, небо сделалось чёрным.       «Скоро рассвет, пора, » — подумал он, а вслух произнёс:       — Хватит быть трусом.       Тор закрыл глаза и тихо, одними губами, зашептал молитву Норнам. Поднявшийся ветер, зашумел в листве. Вскоре среди шума, громовержец начал различать голоса, но слова разобрать не мог.       Когда всё стихло, Тор открыл глаза и увидел перед собой женщину. На ней было просторное платье до пят, больше напоминавшее мешковину, на шее тяжёлые бусы из красных и чёрных камней. Длинные волосы, подёрнутые сединой, струились блестящими волнами, глаза женщины были светло-серыми, почти белыми. Взгляд не выражал никаких эмоций.       — Урд, — справившись с собой, заговорил Тор.       Он нервно облизал губы и на несколько секунд опустил голову в знак уважения. Урд кивнула ему, не говоря ни слова.       — Я смею просить твоей помощи, — продолжал громовержец.       — В каком же ты отчаянии, — ответила Урд, — если готов рискнуть всем.       — Я должен спасти брата.       — Ты пришёл просить меня изменить прошлое?       — Я пришёл просить шанс изменить прошлое, — от спокойного взгляда Урд Тору было не по себе.       — Ты осознаёшь, что твои действия могут привести к непоправимым последствиям? — спросила Норна.       — Да.       — Если ты пойдёшь на это, то никогда не встретишь свою Джейн.       Сердце замерло в груди, отдаваясь щемящей болью. Тор любил Джейн, но готов был пойти на эту жертву.       — Я готов.       Урд подошла ближе, заглядывая ему в глаза, громовержец сделал усилие и выдержал её взгляд.       — Что ж, раз ты полон решимости, — Норна взмахнула рукой.       Исчезло озеро и окружающий его лес. Тор был в подземелье. Теперь он благоговейно смотрел на светящиеся золотом корни Иггдрасиля, похожие на пульсирующие вены.       Урд жестом указала в сторону и громовержец направился за ней. Совсем скоро они вышли к светящемуся подземному озеру.       — Источник судьбы, — догадался Тор и ринулся вперёд.       — Постой, — остановила его Норна. — У тебя будет шанс вернуть доверие брата, но ты не сможешь предотвратить вторжение читаури. И будь готов к потерям.       — Я готов на всё, — с чувством ответил Тор.       — Источник вернёт тебя в прошлое.       Громовержец шагнул в озеро и обернулся.       — Локи не упадёт с Радужного моста?       — У тебя будет шанс предотвратить это, — ответила Урд.       Тор сделал ещё несколько шагов и скрылся под водой. Норна вытянула вперёд руки, вода забурлила, покрываясь пеной и пузырями, словно закипая, ещё через мгновение всё стихло.

***

      Тора окутала дымка. Он почувствовал резкий толчок, боль в области солнечного сплетения, которая тут же распространилась по всему телу. Дымка рассеялась и вот перед ним Радужный мост. Тот самый день, когда он повёл троицу воинов и Локи в Йотунхейм. Надежды стремительно стали таять. Теперь помимо прочего, Тору нужно завоевать доверие брата. Он бросил взгляд на Локи, тот, заметив, что на него смотрят, поднял глаза. Его губ коснулась лёгкая улыбка, в глазах был леденящий холод. Первой мыслью громовержца было развернуться, но это было бы странно. Вот он только что распалялся о необходимости идти в Йотунхейм и теперь отступит. Мысли быстро сменяли одна другую, Тор искал выход. Вот уже обсерватория, бесстрастный Хеймдалль.       — Позволь я сам, — всё с той же улыбкой Локи обогнал Тора. — Славный Хеймдалль…       — Вам стоило одеться потеплее, — перебил его страж.       — Не понял.       — Вы надеялись обмануть меня?       Тор вышел вперёд, оттеснив брата.       — Довольно,       — Что молчишь, серебряный язычок отсох? — Вольштагг весело рассмеялся.       — Знай своё место, Вольштагг, — грубо ответил Тор. — Не забывайся.       От взгляда громовержца не укрылось, недоумение в глазах друзей. А друзей ли? Улыбки медленно соскользнули с их лиц. Вольштагг не нашёлся с ответом. Тор бросил взгляд на Локи. Брат был удивлён, хоть и старался это скрыть.       — Возвращайтесь во дворец, — отдал приказ громовержец.       — Тор, ты чего? — спросила было Сиф.       — А как же Йотунхейм? — вмешался Фандрал.       — Возвращайтесь во дворец, — почти по слогам повторил Тор.       Не решаясь более спорить, троица воинов покинула их. Локи провожал их взглядом, пытаясь понять, что только что произошло. Тор тем временем говорил Хеймдаллю, что им надо в Мидгард. Какой к чёрту Мидгард?       — Эй, Локи, ты идёшь? — из раздумий его выдернул радостный голос Тора. — Про одежду не забудь.       — Да, — Локи пошёл вслед за ним. — Я не понимаю, что нам делать в Мидгарде.       — Интересный мир, не находишь? — громовержец похлопал брата по плечу.       Они стояли на одной из людных улиц Нью Йорка. Ничем неприметные, в потёртых джинсах, на Локи была чёрная рубашка с длинным рукавом, на Торе яркая красная футболка.       — Что мы тут делаем? — Локи по-прежнему ничего не понимал. — Мы собирались в Йотунхейм.       — Начинать войну с великанами сейчас не имеет смысла, — ответил Тор. — Идём.       Громовержец хотел показать брату мир людей под другим углом. Они прошли по загазованным улицам большого города и вышли к центральному парку.       Продавцы сладкой ваты и мороженного, дети, немолодые пары, медленно прогуливающиеся по заасфальтированным дорожкам, просто случайные прохожие.       — Что ты думаешь, брат? — Тор внимательно посмотрел на Локи.       — О людях? — уточнил тот.       Громовержец кивнул.       — Я думаю, что они беспомощные, глупые и нерационально расходуют энергию, — Локи вздохнул. — Их мир медленно умирает.       — Возможно, ты прав, Локи. Они слабы и нуждаются в нашей защите.       Лофт фыркнул и отвернулся.       — Что? — спросил его громовержец.       — Ты притащил меня в этот отсталый мир, чтобы пофилософствовать? — Локи был раздражён.       — Иногда полезно сменить обстановку…       — И говорит мне это тот, кто всегда смеялся над моими прогулками между мирами, — злился Лофт. — Как ты говорил? Побег от реальности, жалкая трусость, неспособность к жизни.       Тор помнил, что действительно говорил всё это. Стыдно.       — Прости меня, Локи, я был кретином, — произнести эти слова оказалось на удивление легко и громовержец продолжил. — Я говорил много ерунды.       Локи недоверчиво глянул в его сторону, ища во взгляде брата какой-то подвох, но не находил его. Всё было странно. Тор, ещё недавно рвавшийся в Йотунхейм, притащил его в Мидгард, чтобы погулять по загаженному городу и пофилософствовать.       Громовержец со счастливым видом смотрел по сторонам, Лофт бросал на него косые взгляды.