Спор на любовь

Спустя две с половиной недели. Я просыпаюсь от звонкого щебетания птиц на улице. Открыв глаза, понимаю, что за окном лето, позади экзамены, школа, получение аттестата — все вроде бы прекрасно, но чего-то не хватает. Лежа на боку, думаю о том, что делать дальше. Родители чуть ли не на месяц уехали на дачу, с Леркой я так и не помирилась, хотя очень по ней соскучилась. Если она не переживает по поводу того, что меня уже целых две недели нет дома, наверно, ей и не нужно наше примирение. А самое обидное, что не нужно было оно и Яну. За все время он так мне и не звонил. На глаза напрашиваются слезы. Неужели, я для него вообще ничего не значила? Неужели, все, что происходило между нами было всего на всего игрой? Стерев большим пальцем с щеки слезу, я натягиваю на нос одеяло, крепко зажмуриваюсь и не в силах больше сдерживаться, начинаю плакать. — Эй, что такое? Что случилось? — за спиной просыпается Макс. Шмыгнув носом, ныряю под одеяло еще глубже, чтобы он не увидел моих слез. Я честно была ему так благодарна, и потому не хотела, чтобы он думал, что делает что-то не так. Он помог мне справиться с депрессией, настоял на том, чтобы я жила у него в квартире, а самое главное, делал все, лишь бы я не думала о Яне. Но у меня не получалось, и он прекрасно это понимал. Произошло еще кое-что, что повергло меня в огромный шок. У Макса, как оказалось, есть маленький, четырехлетней сын. Вот чего-чего, а такой новости я ожидать никак не могла… Живет он со своей мамой, которая, к слову, разрешает видеться им только по определенным дням. Познакомившись с малышом и проведя с ним и его отцом весь выходной, я убедилась в том, что Максим очень добрый и любящий отец. Одно только неизвестно, как так вышло, что он расстался со своей девушкой и не живет вместе с семьей. За эти две недели между нами закрутилось нечто большее, чем просто дружба. Мы не встречались, но и не дружили. У нас были поцелуи, но они не заходили слишком далеко. Мне было невероятно комфортно с ним, тепло и уютно, но не было того, что я чувствовала, находясь с Яном. Я всеми силами пыталась себя заставить присмотреться к нему, разглядеть что-то привлекающее как в парне, но все мои попытки оказались ничтожны. Я знаю, что сильно ему нравлюсь, и в знак благодарности за все его поступки, не могу отвергнуть. Только заслуживает он все равно большего, нежели то, что даю ему я. — Юль… — Ласково произносит он, прикасаясь ко мне. — Поговори со мной, ты думаешь, я не вижу, что ты плачешь? — его рука дергает меня за плечо. — Ну-у-у. Вынырнув из-под одеяла, я сначала несколько секунд смотрю ему глаза, а потом с большим желанием укутываюсь в его объятия. — Максим? — уткнувшись лицом в грудь парня, тихо произношу я. — М-м? — отзывается он. — Я не могу тебя обманывать, Максим, у меня Ян из головы не выходит… И я знаю, что ты все понимаешь… Ты злишься на меня? — вздыхая, он отрывает меня от себя, но я намертво примыкаю к его телу. — Можно мне не смотреть тебе в глаза? — Можно, — оставив свои попытки, тихо разрешает он. — Я не злюсь на тебя, я все понимаю. Ты не заставишь себя насильно влюбиться. Ян не самый лучший, но твое сердце выбрало его, значит, оно должно быть с ним. Должно быть во всем смыслах, понимаешь? Это неправильно все. Ты не можешь сейчас лежать со мной. Ты ему принадлежишь. Выслушав, я молчу, потому что не знаю, что говорить. Максим прав, как никто другой, я принадлежу Яну, но он не принадлежит мне. — Я не нужна ему… — Спустя несколько секунд тишины, выдавливаю я и добавляю. — Я никому не нужна. — Тише, не говори так. Совсем с ума сошла? Мне не нравятся эти мысли. — Ну если это правда? Наверняка, у него уже другая дурочка, которая также, как и я, ведется на каждое его слово. Я… Я когда рядом с ним находилась, меня током било. Он смотрел на меня, а я млела от этого. Он дотрагивался, и я с ума сходила. Стоило лишь ему прикоснуться ко мне, я дар речи теряла. Почему, Максим, почему он так влияет на меня? — Потому что любишь его, дурочка. — Но как? Как я могу любить его? Как это вообще могло произойти? Ведь он… Он сумасшедший, ненормальный, псих! — Также, как и у меня, Юль, — еле слышно выговаривает Максим. — А что у тебя? — я хочу добраться до сути его фразы. — Забудь, — он тяжело выдыхает. — Я могу отвезти тебя к нему. — Отвезти? К Яну? И что ты ему скажешь? То, что я прожила две недели с тобой, а потом вдруг поняла, что хочу все вернуть? Так? — Нет, я ничего не скажу ему про нас. Пусть это будет нашей тайной, ведь людям совсем не обязательно все знать, правильно? — Да… — Задумавшись, я соглашаюсь. — Максим, ты же не глупый, ты же понимаешь, что «нас» не было? — Понимаю. — Я правда пыталась в тебя влюбиться, но… — Не оправдывайся, — сухо произносит парень. — Я отпускаю тебя, ты можешь идти. — А ты? Я не могу так. — А плакать, просыпаясь в постели со мной, тем самым причиняя боль мне, ты можешь? — я чувствую собой, как стучит его сердце. Он полностью прав — это все неправильно, так не должно быть. — Макс, спасибо тебе, — как итог, говорю я и отстраняюсь от него. Оставляю свою ладонь в его теплой руке. — Не заморачивайся… — Уже через тяжесть выдавливает он. Мое сердце сжимается от жалости, но я ничего не могу поделать, кроме того, как попрощаться. Прижавшись к его губам своими, позволяю себя в последний раз поцеловать и вместе с этим вылезаю из постели. Он будто с горечью отрывается от губ, отпускает мою руку и отворачивается. — Ты не злишься на меня, правда? — отойдя к шкафу, вновь осторожно переспрашиваю я. Боже, да за что ты мучаешь его?! Лучше бы мне было вдвойне хуже, чем причинять человеку столько обиды! — Пообещай, что не наделаешь глупостей, — парень отворачивается ко мне спиной, проигнорировав вопрос. Почему он не смотрит мне в глаза? Не хочет, чтобы я расстраивалась? — Макс, я не могу тебя оставить. Ты слишком много сделал для меня. — Ты меня слышишь? Пообещай мне. — О каких глупостях ты говоришь? Я ничего не понимаю. — Неважно. Просто пообещай, — и этот голос совсем не его. Я делаю ему больно. Мне снова хочется плакать и не хочется уходить. Как избавиться от этого ужасного чувства? Как перебороть в себе жалость? — Макс, хватит, прошу! — я начинаю реветь. Еще немного и обычный плач сменит истерика. За последние месяцы я стала ужасно нервной. С Яном я выплакала столько слез, сколько не выплакивала за всю свою жизнь. — Не вынуждай меня успокаивать тебя. Я не стану. Ты должна научиться справляться с этим сама. Он лжет. Ему просто неприятно от того, что я ухожу. И глаз он своих не показывает, потому что обижен. — Максим, пожалуйста, скажи, что не обижаешься на меня, скажи или я не уйду! — мои пальцы дрожат, но я стараюсь держать себя в руках. — Я обещаю не делать глупостей, только скажи! — Уходи! — срывается он и закрывает ладонью глаза. — Я не обижаюсь на тебя, ты свободна… — Прости меня, — шепчу я и, схватив свои вещи, вылетаю из комнаты. Наспех напялив на себя одежду, я оставляю ключи на крючке в прихожей и беззвучно покидаю квартиру. Я должна поговорить с Яном, должна прямо сейчас! Словив на улице такси, сажусь в машину и по памяти называю адрес. Подъехав к нужному дому, замечаю, как раскрываются высокие ворота, из-за которых выезжает знакомая машина. Сунув таксисту купюру, я не требую сдачи и выскакиваю из автомобиля на улицу. Замираю на месте и забываю, как дышать, как только мой взгляд падает на знакомое, до сжимающейся боли в сердце родное лицо. Такси уезжает, позволяя Яну вырулить с участка. До определенного момента он не видит меня, но потом что-то заставляет его посмотреть в сторону и внезапно встретиться в моими глазами. Преодолеваю все свои барьеры и, словно в тумане, сажусь на пассажирское сидение. Из-за моего нервного состояния у меня не получается закрыть дверь, отчего Ян тянется через меня и молча ее захлопывает. Задержавшись на моем лице глазами, он плавно возвращается в удобное положение за рулем и молчит. В нем нет никаких эмоций, будто ему безразлично все, что между нами было и есть. — Прости, — с тяжестью в груди сдавленно произношу я. Кто-то должен начинать первым. Мне ужасно страшно на него смотреть, поэтому я палю на свои дрожащие колени и жду ответа. Наверное, это извинение впервые за всю мою жизнь получается искреннем. Это «прости» действительно мне дорого. Ян крепко заслоняет ладонью глаза, а потом проводит ей по волосам и разворачивается корпусом в мою сторону. В надежде на его важные слова я поднимаю взгляд и врезаюсь им прямо в него. Внутри меня все леденеет от волнения, словно я полностью состою из воды и превращаюсь в айсберг. — Я скучал, — внезапно выпаливает он. Песня, играющая на магнитоле сменяется другой, но сейчас это маловажно. Он. Скучал. По мне. Я ожидала услышать все, что угодно, но не это… — Почему не звонил? — я решаю не уходить далеко и задаю прямой вопрос. — Не видел твоей нужды во мне, — теперь его очередь опускать глаза. Только в этом случае на ручник. Трек играет на увеличение звука, символизируя подобное нарастание смеси тревожного страха и нервной тряски в моем теле. — Ты дурак, слышишь? — мои руки неистово дрожат, но я набираюсь сил и обхватываю лицо Яна своими ладонями. И мне совершенно плевать, как он на это отреагирует. Все это время я так мечтала к нему прикоснуться, услышать этот голос, увидеть колкую ухмылку, а он скучал… Я имею полное право сейчас делать все, что захочу, и пошли к черту эти эмоции — мне нужен этот человек. Нужен, как никто другой! Один и единственный, сложный и вспыльчивый, именно такой, которым был, когда похищал мое сердце. Пусть я буду проклята, но я признаюсь ему во всех своих чувствах именно сейчас, иначе потом будет поздно… — Молчи! — нагло затыкаю ему рот, как только он хочет что-то сказать. — Я выскажу все, что о тебе думаю. Ты самовлюбленный эгоист, который всегда думал только о себе, я люблю тебя и ненавижу каждой клеточкой своего тела! Каждой клеточкой своей души! Каждый день ты мучил меня и награждал одновременно, с каждым разом, когда я смотрела на тебя, я думала лишь о том, чтобы не влюбляться, но ты… Таких подонков, как ты, еще поискать нужно, ясно тебе, да?! В общем, я… Я, кажется, люблю тебя… — мои слова заканчиваются и вместе с этим песня взрывается, вливая в напряженную атмосферу мощный дабстеп. Плавно соскользив ладонями с лица парня, я закрываю глаза и на секунду задумываюсь о своем поступке. Он в полном шоке и, похоже, даже не имеет представления, что говорить. Упрекнув себя в дурном невозвратном действии, я дико расстраиваюсь и до боли напрягаю все свои мышцы. Вот и все. Пришло время снять эти розовые очки. В жизни никогда не бывает так, как мы хотим, а если и бывает, то только в награду за благие дела. А что благого сделала я? Что? Да ничего. Вот и ответ. Наверно, я его напугала и сейчас мне лучше уйти. Потянувшись к дверной ручки, я хочу поскорее вылезти из салона и убежать. В никуда. Только мои пальцы касаются двери, как Ян хватает меня за руку, заставляя обернуться. — Ты нужна мне, — произносит он побелевшими губами. Я сглатываю и хлопая ресницами, смотрю в эти безумно панические глаза. Да, я знаю их. Они всегда скрывали за собой что-то большое и высокое, они пытались скрыть настоящее, но все равно выдавали. Как и сейчас. Я думала, что потеряла его, признавшись… Я думала, что рассказав о своих чувствах, навсегда оттолкнула его от себя. А оказалось, совсем наоборот. Отпустив мою руку, он не знает куда ее деть и кладет сначала на руль, а потом на колено. Неужели, нервничает? В этот момент песня прекращается, погружая нас в тишину. — Никогда не думал, что скажу это, но мне плохо без тебя. Наверно, я слишком привязался, слишком привык к твоему присутствию рядом с собой, к твоим истерикам и крикам. Да, я нуждаюсь в тебе и это все, что я хотел сказать за эти долгие, идиотские дни. Дни без тебя… — Договорив, он дергает меня за руки на себя и желанно целует. — Прости меня, я идиот… — Оторвавшись, Ян винит в случившемся себя. — Я тоже идиотка, — и сейчас мне не сдержать наступления слез. — Мы оба такие… Не помню как мы оказались дома, настолько моя голова была забита той неописуемой страстью, которая нарастала между нами. Я толкаю парня на кровать, садясь на него сверху, мной владела лишь та животная страсть, о которой кричат неопытные подростки. Примыкаю к его губам: он кусает мои, а я его губы до крови, которая отдаёт привкусом металла. Он снимает с меня моё шмотьё — я остаюсь в лифчике в который раз перед ним, но ни разу не доходило дальше, всё время что-то мешало. Но сейчас… Сейчас я оказываюсь резко под его разгорячённым телом, он аккуратно спускается губами по шее и доходит до уровня груди, нежно кусая поверхность кожи. Стягивает с меня джинсы и снимает свои. Мои глаза закрыты от того удовольствия, когда парень проходится двумя пальцами по моей промежности, а затем резко засовывает внутрь, на некоторое мгновение боль овладевает мой внизу. Непривычно ощущать там чужие прикосновения, но с каждой секундой это перерастает в удовольствие, отчего стоны срываются с моих губ, прямо в губы парня, который возвращается ко мне. Отвожу взгляд куда-то в сторону, краснея, когда парень натягивает презерватив. Спросив предварительное «готова?», он резко входит и по телу растекается жуткая боль. Я не могу сдержать свой крик и когда парень начинает двигаться во мне, я впиваюсь ногтями ему в спину, кусая свои же губы. Спустя время, эта боль сменяется просто наслаждением и тем, что я хочу глубже и ещё. Именно с этим человеком я готова была прийти к такому завершению.вечера? Несмотря на все тупые разногласия и громкие ссоры я, мать вашу, люблю его.