Герои нового поколения

*** Она проснулась не от света, нет от шума, не от кошмара. Она проснулась от дрожи в руках. Кончики пальцев неприятно кололо и ощущалась прохлада. Даже холод. Серена сразу поняла, ее время заканчивается. Ее бесценное время. Заканчивается. Золотоволосая повернула голову и увидела перед собой лицо Альбуса. Он спал мирным сном, его поджарая грудь мерно вздымалась, а лицо выглядело по-детски невинным. Одно из качеств, которое так привлекало девушек. Слизеринка вздохнула. Ее тонкие, длинные пальчики аккуратно дотронулась до лба Поттера и убрали темные волосы. Ресницы парня дрогнули, но в следующее мгновение он снова окунулся в сон. С ним было хорошо. Нотт наслаждалась каждым мгновением, каждой частицей подаренного тепла. И ей было мало. Хотелось еще. Как наркотика. Как воздуха. Неужели она влюбилась? О нет. Серена… Какая же ты дура! Она поспешно встала и начала собираться. Тихо, бесшумно, чтобы ни в коем случае не разбудить Альбуса. Вчера она совершила ошибку, из-за которой страдать придется им двоим. Хотя если Поттер такой, каким кажется по рассказам его девушек, он страдать не будет. Мерлин. Почему все так сложно? Почему нельзя просто повернуть время вспять. Она бы никогда не стала танцевать с Альбусом. Но все равно познакомилась бы. Отказаться от него, было выше всех сил. Слизеринец был невероятен. Казался близким и родным, чем-то своим. Теплым и манящим. Нельзя было поддаваться этому притяжению. Наоборот. Прекратить, разрушить. Это было неправильно, нездорово. И Серена просто не могла позволить себе привязаться к кому-то. Снова. Альбус перевернулся на другой бок, и его правая рука упала на место, где должна была лежать девушка. Она вздрогнула от неожиданности и испуга. Стала спешить еще больше. Опрокинула какую-то статуэтку. Поттер снова перевернулся, но глаз не раскрыл. А Нотт буквально вылетела из комнаты. В следующую секунду ее голова уже прижималась к наскоро закрытой двери, нос жадно вдыхал воздух, а ресницы трепетали от волнения. Первый этап позади. А что дальше? Зловещий смех! Серена не знала. Слизеринка открыла глаза, и увидела, что вчерашний зал-танцпол еще не совсем опустел. На паре диванчиков, в дальнем углу, спало пару студентов. В них светловолосая узнала Джона, Дугласа, Хьюго, Сару и Лили. Последняя уже проснулась, но по-видимому не совсем. Ее рыжие волосы, точно как пламя, охватили пол дивана. Она как раз начала собирать их в хвост, когда увидела Серену. — Доброе утро, — проговорила Поттер. — Доброе ли? — Серена оперлась на стену рядом с девушкой, указывая головой на ее сложные движения. Лили хрустнула шеей, совсем как мальчик и прикрыла глаза. — Не обращай внимания, — она махнула рукой. — Так бывает после того, как потанцуешь. — Да… В моем прежнем мире такое встретишь не часто. — В Хогвартсе наоборот. Особенно на вечеринках Дугласа, или гриффиндорцев, — Лили нахмурились, когда заметила, что собеседница перестала ее слушать. Чуть подумала. — А ты здесь… Не одна? — она начала вспоминать, откуда вышла Нотт, о вчерашнем вечера, брате… — Там мой брат? — Поттер указала на дверь и получила неуверенный кивок. Лицо рыжеволосой на немного залила краска, потом смятение, потом улыбка. Такая теплая и добродушная. — Я… Я рада за вас… — Нет, Лили, прости, но… — Серена замялась, отвернулась, прикусила губу. Было совсем неуместно надевать ледяную маску перед Поттер, точно так же как и перед ее братом. — Мы с ним… — она покачала головой. — Все очень сложно. — Я не понимаю, — гриффиндорка нахмурилась, но при всем заметном желании не стала мучать девушку вопросами. — Но не волнуйся. Все будет хорошо… И от ее слов как-то потеплело на душе. Серена улыбнулась, по истинне благодарной улыбкой, а потом вышла из Выручай-комнаты. Движение на этаже совсем отсутствовало. Он и так был немноголюдный, но по утрам ставал похож на совсем заброшенный. Ей пора было в Больничное крыло. Но была одна вещь, которую Серена не могла просто оставить. Книга. Книга… Она была чем-то особенным. За один вечер Серена умудрилась прочитать почти что треть, но даже в этой части было так много информации, что дух захватывало. Рецепты зелий, измененные в лучшую сторону. Новые заклинания. Человек, написавший это, явно был гением. И самое интересное… В этой книге будто бы была заложена часть души. Книга казалась живой. С теплом отзывалась на прикосновения к ней и раскрывалась на странице, где закончила читательница, даже без закладки. Серена хотела её забрать. Прямо чувствовала необходимость посмотреть на книгу ещё раз, а потом поместить в более надёжное место. Поэтому и двинулась в гостиную Слизерина. Там тоже было мало народу. Первокурсники, второкурсники, которым не посчастливилось ещё ходить на скрытые вечеринки. А все остальные отсыпались, или же просто предпочитали подольше полежать в теплой постели. В замке было как-то совсем холодно. Девушка вошла в свою комнату, и сразу же встретилась взглядом с большими, пугающими глазами Кристиана Эйвери, который лежал в кровати Нериссы, и поглаживал сам себя по щетине. Его тело было по пояс прикрыто простыней, оголяя грудь и живот, на которых и покоилась голова Забини. Впервые за свое пребывание в школе Нотт заметила в этом смуглом парне хоть каплю человечности. Он мирно лежал, и с какой-то, совсем не свойственной ему заботой, поглядывал на светловолосую девушку. А она спала. Из-под покрывала было видно голую спину, так что сразу можно было понять, что происходило в этой комнате ночью. Пару секунд Кристиан и Серена смотрели друг на друга, а потом парень, с презрительной ухмылкой, задернул полог кровати. Слизеринка выдохнула и прошла к своему месту. Куда делись Мелани и Деметрия ее не интересовало. Интересовала только книга. И когда девушка достала из чемодана учебник по зельеварению, в ветхом переплете, и с кривой надписью внутри, по тело разлилось тепло. Долгожданное, приятное тепло. — Ну что, Нотт, совсем заняться нечем? — за спиной послышался властный и колючий голос Деметрии. Серена ничего не ответила, даже головы не повернула, просто спрятала книгу обратно в чемодан и села. — Какая ты молчаливая, — тем временем продолжала сожительница. Она не сводила глаз со слизеринки, вынуждая, провоцируя ее на взгляд в ответ. — А по твоим друзьям и не скажешь. Думаешь, попала в компанию любимчиков всей школы и мы будем ноги тебе целовать? Нет, нет… — Что тебе нужно? — золотоволосая наконец подняла голову и встретилась с леденящей ухмылкой Смит. Ее аж передёрнуло от этой девушки. Она была жестокой и самоуверенной, не такой, какой должна быть настоящая женщина. Деметрия умела очаровывать своей красотой, умела скрывать истинное обличие за маской. Ее этому учили. Многих слизеринцев этому учили. — Ничего, — темноволосая ответила медленно, не спеша. Красивыми, четкими шагами прошла к пуфику возле кровати Серены. Лёгким, но каким-то отрепетированным движением пригладила юбку сзади, и села, протянув длинные, гладкие ноги. Ни один парень не устоял бы. Смит цокнула языком, облизала губы и не удержалась от того, чтоб не взглянуть на свое отражение в зеркале. — Мне не нужен никто, — девушка сделала нажим на последнем слове. — Кроме Скорпиуса, — она сомкнула руки в замок, а потом поместила их на небольшое коленце. — Видишь ли, у нас с ним сложились довольно странные отношения. Он спит с другими, я сплю с другими. Мы не вместе. Мы ссоримся. Но в конечном итоге он возвращается ко мне. Пусть, через его постель прошли десятки девушек. Один раз, два, три… Со мной это больше. Я буду всегда. Я не хочу, чтобы ты потом страдала. Скорпиус мой, и всегда будет моим. А ты… Лишь средство чтобы меня позлить. — Он мой кузен, — Нотт спокойно пожала плечами. — Я не сплю с ним. — Правда? — Деметрия насмешливо подняла брови, и, будто это вопрос совсем не не волнует, закатила глаза. —Тогда почему вы не ночевали в своих постелях? Практически одновременно исчезли с вечеринки? — она кончиками пальцев поправила волосы. — Неужели совпадение? — Я не спала со Скорпиусом, — все так же твердо ответила девушка. — Ты меня не убедила, — Смит высокомерно вздернула подбородок и встала с пуфика. Ее длинные ноги выровнялись в коленях и стали напоминать две натянутые струны. Нотт тоже встала, рывком и быстро. По сравнению с Деметрией она казалась лишённой манер и себялюбия. Хотя все равно оставалась грациозной. — Серена… — темноволосая девушка приблизила свое лицо к лицу слизеринки и медленно покачала головой. Так, будто собирается сделать что-то устрашающее. — У тебя имя итальянское… — Это заявление едва не заставило золотоволосую фыркнуть. Но что-то во взгляде сожительницы ее остановило. — Ты наверняка оттуда. Спокойная, ясная… Спокойная, ясная. Прямо характеристика человека по имени. Серена и была такой. Хотя все аристократы, наверное, были спокойными. Ее имя итальянское… И французское. А в английском варианте доминировала буква «и». — Ты выбрала не тот путь, — Деметрия продолжала говорить, почти шепотом. — С виду, кажется, будто бы ты в той компании, которую все уважают и не обижают. Ох, как жаль… — она напрягла губы. — Это не так! Нотт встрепенулись, но какая-то сила заставила ее стоять на месте. — Однажды ночью ты проснешься из-за того, что тебе страшно, — украдкой прошептала Смит. — Ты больше никогда не обретёшь покой. Есть люди, которые сделают твою жизнь, и жизнь твоих друзей невыносимой. И когда ты поймёшь, что этот день наступил, будет поздно что-то менять, — она улыбнулась, каким-то волчьим оскалом. — Помни мои слова. Глаза Деметрии продолжали окутывать ее темнотой, и девушке становилось тяжело дышать. А через мгновение в них блеснул огонек и темноволосая слизеринка засмеялась. Как-то хрипло и не по женски. Точно, как дикая рысь. Нотт попыталась взять себя в руки, но ничего не получилось. Слабость стала накатывать волной, дрожь сильнее пробрала руки и на затворках сознания билась мысль: « Уходи. Уходи быстрее.» И она ушла. Забыла про книгу, лежащую на полу, забыла про вещи. Каким-то не своим, кривым почерком написала записку Скорпиусу, привязала ее к сове, и покинула комнату, чтобы вернуться в нее только спустя несколько дней. Она напоминала себе человека, добровольно шагающего на смерть. С таки же смирением и покорностью девушка шла в Больничное крыло, стараясь запомнить как можно больше хорошего из этого замка. Смеющихся первокурсников, целующихся парочек, просто одиноких студентов. В одном из коридоров Серена едва не столкнулась с Розой. В последний момент спряталась за поворотом и проследила, как Гриффиндорка заходит в кабинет профессора Сайперса. Она помнила, как всего лишь месяц назад столкнулась там с Уизли. Они тогда первый раз пошли вместе гулять. А потом, как и планировала Нотт, стали дружить. Ей было жаль эту замкнутую девушку. Она не была идеальной, яркой, но, как и все люди, отличалась особенным качеством. Чем-то своим. Правда Серена ещё не поняла чем. Другое дело Лили. В ней все было необычным и притягательным. Солнце Хогвартса. С ней Слизеринка тоже решила подружиться. Ещё раньше чем с Розой. Ну вот, она стоит перед огромной дверью в Больничное крыло. Смотрит на изящную ручку, но дотронуться не может. Не потому, что не может. Потому что не хочет. Это как последний шаг в могилу. Пусть, пусть, она пробудет там всего несколько дней. Все равно не хочется. Каждый раз Серена говорила себе, что это не так плохо как смерть. Лучше такая жизнь, чем смерть. Но заходить все равно не хочется, и грудь сковывает невыносимая тоска. Этот последний шаг дается с трудом, но дается. Нотт открывает дверь, в залитую солнечным светом залу. Здесь пахнет лекарствами и травами. За столом сидит мадам Помфри и что-то внимательно записывает. Ее, уже старые руки, перелистывать страницы книги, а перо скользит по бумаге. Она излучает доброту, спокойствие и теплоту… Как только девушка заходит, женщина поднимает свои глаза, скрытые за очками. На ее лице мелькает испуг, настоящий испуг, а потом она выдавливает грустную улыбку. Встаёт. А Серена делает шаг. Шаг в могилу. Внутри что-то щелкает, и слизеринка понимает, что ещё никогда ей не было так сложно. Глубоко вдыхает. — Мне жаль, — говорит Поппи. *** Он проснулся с предвкушением чего-то светлого и радостного. Он чувствовал тепло, разливающееся по телу, чувствовал, как внутри что-то весело подпрыгивает. Он проснулся, но не хотел открывать глаз. Хотел ощутить что она рядом. Серена… Его самая незабываемая девушка. Под пытками не забыл бы. Ни за что. Она как из другого мира: слишком прекрасная, слишком особенная. Альбус хотел услышать запах ее кожи, или волос. Хотел взять за руку, или дотронуться до лица, золотых волос, светящейся кожи… Но вместо этого ладонью провалился в пустоту. Открыл глаза. Ее не было. Внутри сразу все похолодело. Он посмотрел на часы. Да, не рано. Ну и что. Почему она не рядом. Почему ее нет？ В голове стали проноситься отрывки из прошлой ночи. Ее манящий запах, нежная кожа, мягкие губы, холодные пальцы, сжимающие плечи парня. Слишком волшебно. Как сон. Самый лучший, необыкновенный сон. Он бы с радостью повернул время вспять. Чтобы еще раз пережить те нереальные моменты. И не дать Серене уйти. Убежать. Испариться. Не дать. Он глубоко вдохнул и по привычке пригладил торчащие волосы. Не помогло. Затылок Поттера все равно напоминал ежа. Все было так сложно, так непонятно… Альбус не встречал ни одной девушки, с которой было все так запутанно. Все они быстро появлялись и быстро забывались. А Серена нет. Он вышел из странной комнаты и оказался сразу в коридоре восьмого этажа. Значит он был последним. Завтрак еще не закончился, но есть не хотелось. Хотелось встретить Серену и во всем разобраться. Хотя… Ему разбираться не хотелось. Слизеринец просто знал, что Нотт это нужно. Он и не понял, как стал изучать ее… Высматривать малейшие детали, чтобы лучше узнать, понять ее. Стать частью ее необыкновенной жизни. Небо в Большом зале было посветлевшим. Не таким хмурым, затянутым тучам, оно казалось хорошим знаком. Но только казалось… Серены не было в зале, когда Альбус туда зашел. И Малфоя тоже. С самого вечера. А вот Лили была. Она, в отличии от однокурсников, совсем не вяло завтракала, но все действия сестры казались резкими и отчаянными. Наигранными. Ох, Лили… Что же с тобой твориться? Альбус не стал лезть. Она все равно ничего не скажет принудительно. Слишком гордая и самостоятельная. И слишком маленькая. Поттер отодвинулся от дверного проема и стал идти в свою гостиную. Перед его лицом была дверь комнаты, в которой он не раз ночевал. Тогда, обычно, Деметрия уходила с Малфоем, а Мелани тоже исчезала, по просьбам соседок. Странной она была девушкой. С красивой внешностью и глазами, глубокими и вдумчивыми. Флинт была тихой, спокойной, рассудительной и при этом умной слизеринкой. Подруг в Хогвартсе у нее никогда не было. Обычно девушка проводила время с братом, Тайлером. Удивительно, но их связь была ощутимей чем у других двойняшек. Их можно было смело назвать двумя сторонами одной медали. При тот моменте, что Мелани тесно общалась с братом и его друзьями, которые поддерживали старый режим Темного Лорда, сама она, оставалась нейтральной. Влезала в разборки двух сторон только для того, чтобы вытащить брата, а потом его облагоразумить. А Тайлер обычно слушался. Знал, что сестра умная. Имел козырь в рукаве. Да… Эта дверь. Изумрудная, с серебряной надписью. За ней теперь жила и Серена. Первый раз Альбус действительно задумался о том, как наверное нелегко ей жить с Нериссой и Деметрией. Поттер даже почувствовал себя виноватым в этом. Но угрызениям совести так и не получилось замучать парня, ведь дверь отворилась и из нее выскользнула Нерисса. Она была как всегда неестественно красива. Светлые локоны были собраны в безукоризненную прическу, макияж нанесен с точностью, одежда с иголочки. Она обольстительно хмыкнула, уперевшись в грудь Поттера и проговорила: — Ай, ай, ай. Не хорошо подслушивать чужие разговоры. — Серена в комнате? — Поттер не обратил на слизеринку никакого внимания. — Волнуешься о своей подружке? Она кажется не слишком к тебе расположена. Ее там нет, — Забини хмыкнула и сладко проговорила: — Альбус. Ты сделал неправильный выбор. Поттер не обратил внимания на слова Забини. Сбежал со ступеней и оказался в гостиной. Он уже было собрался покинуть помещение, но его остановил голос друга: — Привет, дружище, — неожиданно на плечо парня легла рука Дугласа. Он осмотрел слизеринца с головы до пят и присвистнул. — Я смотрю моя вечеринка не способствовала хорошему началу утра. — Зато вечер был отличным, — Поттер подмигнул Саре, которая висела на на плечах Мэтта. — Точнее ночь, — она шутливо засмеялась и переместила свои густые, темные волосы за спину. — Замечательно, — Уитмор довольно потянулся. — А мы вот, собрались прогуляться по свежему воздуху, — он обратил взгляд слизеринца на тёплые мантии. — Ребята думают, что это поможет нам взбодриться. Ты как, с нами? — Почему бы и нет, — Альбус быстро пожал плечами. — Только вот… — темноволосый медленно оперся о какой-то старинный шкаф. — Не видели Серену? — На завтраке ее не было. Может отсыпается? — Может, — Поттер кивнул, совершенно разочарованно. Слишком много тайн с ней и Малфоем. — Ладно, пойдемте, пока ваш свежий воздух не закончился. И они пошли. Говорили много, и без смысла. В основном шутили, чтобы скоротать время, которого, почему-то, сегодня оказалось слишком много. Не так, как обычно. Они прошли пару раз вокруг замка, сделали несколько остановок, а потом вернулись в Хогвартс, чтобы разойтись по комнатам. Все, кроме Альбуса. Он оторвался от толпы и стал ходить по замку. Его начинала одолевать толи паника, толи ломка. Он быстро взбежал на четвертый этаж и зашёл в библиотеку. Внимательно осмотрел все столы и стеллажи, в поисках ее, Серены. Он проверил пару классов для внеклассных занятий. Снова проверил комнату девушки, гостиную Слизерина. Был даже в парке и на квиддичном поле. У опушки леса. Ни следа. Серены не было. И Малфоя тоже. Липкое отчаяние сковывало дыхание и не давало мыслить разумно. В голове все было слишком перемешано, слишком запутанно. Он просто шатался по замку, заглядывая во все места. Как ума лишенный. Он был близок к этому. Последний раз с ним такое происходило, когда он, в тринадцать лет уговорил родителей пустить его, Джеймса и Лили одних за покупками на Косую аллею. Мальчики тогда сильно увлеклись разглядыванием женских журнальчиков и выпустили из виду маленькую ЛиЛу. Она убежала смотреть на новую скоростную метлу и совсем не позаботилась о спокойствие братьев. А они бегали по всей аллее, распрашивали людей, и склонялись к мысли, что ее похитили. Когда Лили наконец нашлась, Альбус и Джеймс даже не думали о том, чтобы отругать ее. Слишком невинными были эти глаза, слишком большой была радость от того, что с сестрой все хорошо. Далекое воспоминание дало небольшой отдых голове. Уже в следующую секунду Альбус вспомнил про карту. Карту Мародёров. Ту, на которой были видны все жители Хогвартса. Поттер громко засмеялся, и от радости, и от отчаяния. Дурак. Забыл о вещи, которая действительно могла помочь. Слизеринец ринулся в гостиную. Ему надоело ждать. Карта была у него с первого курса. А Джеймс предпочитал мантию. Когда Лили пошла в Хогвартс, он делился с ней плащом, так как не сильно в нем и нуждался. Святой пай-мальчик. Когда старший Поттер выпустился, к Лили перешла мантия, в которой сам Альбус не сильно нуждался. Он и Скорпиус уже давно освоили дезилюминационое… ...— Малфой! — войдя в гостиную воскликнул ошеломлённый парень. Друг спокойно сидел на кровати и разглядывал какой-то свёрток. Его лицо было сосредоточенным и даже немного взволнованным. — Где Серена?! — Поттер, ты чего орешь? — Скорпиус быстро поднял взгляд на вошедшего. — Что, мальчики, потеряли свою подружку? — из-за приоткрытой двери в ванную послышался издевательский тон Флинта. — Ну вы подождите еще немного. Может она просто захотела уединиться с кем-то, кроме вас. — Где она? — Альбус не обратил внимания на грубую шуточку. Его все так же тревожил один вопрос. — С чего ты взял, что с ней что-то случилось? — Малфой, с непроницаемым лицом встал с кровати и подошёл ближе к Поттеру. — Может гуляет. — Весь день? — спросил с надрывом парень. — Малфой, прекрати этот концерт! — Слизеринец со злостью схватился за стол и неаккуратным движением скинул какой-то предмет. — Какого черта происходит?! Что не так с вами обоими?! — Тише, — брови Скорпиуса поползли вверх, глаза увеличились. Он утвердительно кивнул головой, стараясь убедить в своих словах. — Я проснулся утром, ее нет, — Альбус стал говорить приглушенней, переходя почти на шепот. — На завтраке нет, на обеде нет, на ужине нет, — он сделал глубокий вдох, посмотрел на стол. Там лежали письма. Два, с аккуратным почерком аристократа, истинного аристократа Малфоя. Лицо парня озарила сумасшедшая улыбка. — А ты вдруг решил начать писать письма родственникам… — Ты проснулся утром? — Мы спали вместе, Малфой, — он прошептал. С надрывом, злостью, благоговением. Скорпиус на миг замер, замерли его глаза, расширились и сузились. Слизеринец молчал. — Где она? — Придет время и ты узнаешь, — проговорил он, глухо и холодно. — Но не от меня. От нее. — Скажи, где Серена и я узнаю прямо сейчас. — Нет. — Скажи. — Я не буду тебе ничего говорить! — Малфой буквально взорвался. На миг потерял контроль, и друг увидел настоящее отчаяние в его глазах. — И если ты до сих пор этого не понял, Поттер, у тебя проблемы с мозгами! Друг ушел, а Поттер остался. Один в комнате, один в жизни. Она как-то круто повернула. И его выкинуло на обочину. *** Этим утром Роза проснулась в своей кровати позднее обычного. Ее голова покоилась на куче одежды, ноги выглядывали из-под одеяла, вся девушка была окутана хаосом. Она медленно разлепила глаза и с трудом нашла циферблат часов. Большая стрелка остановилась на десятке. Как же поздно… Обычно Уизли поднималась ни свет ни заря и начинала командовать младшекурсниками. Хотя что там, были старосты, которые надоедали малышне ещё больше школьной главы. Девушка быстро слезла с кровати и оказалась перед зеркалом. На нее смотрела девушка, не совсем отошедшая ото сна, слишком растрёпанная и совсем не цепляющая. А вчера было по другому. Вчера те, кто видел ее, изумлённо улыбались, а сама Роза чувствовала уверенность. Не полную, но хотя бы частичную. А теперь… Все по прежнему. Она глубоко вдохнула и пошла в душ. Теплая вода окутала тело и заставила почувствовать себя лучше. Ум пришел в порядок, и девушка стала вспоминать события вчерашнего вечера и этой ночи. Танцы, танцы, танцы… И Дуглас. Та картинка, на которой он целовался с красивой девушкой стала давить, прямо-таки резать сознание. Она была красивой, точно лучше нее, Уизли. Она была веселой, наверное всегда была веселой, потому что изумлённых взглядов из-за того что девушка танцевала, на нее не кидали. А на Розу кидали. Она чувствовала обречённость. Ведь несмотря на новый образ, она осталась прежней заучкой Уизли. Ни в глазах окружающих, ни в глазах самой себя она не изменилась полностью. Просто попробовала что-то новое. Дуглас это знал. Познакомился с серой, унылой гриффиндоркой, и вряд ли поверит что она стала веселой и жизнерадостной. Она ведь стала, да? Та девушка, которую он целовал, наверняка лучше. Та девушка наверняка знает толк в квиддиче, спорте, развлечениях, и том остальном, что интересовало нормальных ребят. А Роза не знала. И хотела только для того, чтобы начать нравиться остальным. Тело пробрала дрожь, когда поток воды прекратился. Если хочешь начать нравиться остальным, стань хотя бы внешне нормальной. А нормальной сейчас для девушки являлась красота. Гриффиндорка быстро оделась, приняв одно важное решение. Нужно было меняться. Глубоко в чемодане она отыскала совсем новенький журнальчик, который недавно ей подсунула Мари-Виктуар, в надежде что кузина начнет хорошо одеваться. Месяц назад не помогло, а сейчас… Кузина обрадуется. Не столько перемене сестры, сколько тому, что смогла ее убедить. Хотя это была не самая старшая из детей Уизли. Это была сама Роза. Она открыла первую страницу и стразу почувствовала страх. Такой липкий и навязчивый, он подступал к горлу и мешал сосредоточиться на выборе. А вдруг не то? Не ее. Стоило бы посоветоваться хотя бы с кем-то. Но это не для гриффиндорки. Она сильная и самостоятельная. И конечно же справиться с выбором новой одежды. Девушка листает журнал, в поисках того, что понравиться. Из страниц на нее смотрят девушки — красивые, высокие, худые. Они грациозно двигаются, дефилируют и улыбаются. Розе хочется быть такой же. Она переворачивает страницу. Снятый крупным планом на нее смотрит невероятно красивый Скорпиус Малфой. Его скулы такие острые, что можно порезаться, глаза глубокие и светлые, будто отталкивающие, волосы в беспорядке, но все равно идеальном. Про него тут что-то написано… Уизли и не читает. Просто смотрит на человека, который проучился с ней семь лет, и не понимает, почему мир устроен так странно. Почему одни становятся звёздами, а другие… На заднем плане безупречная пара — Драко и Астория. Они шикарно одеты, шикарно выглядят. Улыбаются, как самые счастливые люди на свете и с гордостью шагают вниз по каким-то ступенькам. Мужчина бережно поддерживает свою жену под руку. Создаётся впечатление, что они любят друг друга. Но разве могул люди, женившийся по расчету, испытывать хоть какие-то нежные чувства? Мама и папа другое дело. Они часто ссорились, но точно любили друг друга. Кидались вещами, кричали, а потом мирились. Так было всегда. К такому Роза привыкла. Роза переворачивает страницу. Ещё одну. Вот и чета Поттеров. Поздравляют с Днём рождения Джинни Поттер. Она прелестна как никогда, в красивом серебряном платье с открытыми плечами. Рядом с ней муж. Выглядит Гарри солидно, но все равно хочется радоваться и радоваться за то, что ему досталась такая женщина. А ещё рядом дети. Джеймс возле отца, Лили обнимаемая Альбусом, справа от матери. Идеальная семья. Розе надоедает смотреть на чужое счастье, поэтому она начинает быстро листать страницы. Доходит до осенней коллекции, выбирает что-то самое привлекательное и трендовое. Потом заказывает и отправляет письмо совой. Уже вечером ее гардероб станет обновлённым. А пока нужно спешить на занятие к Сайперсу. Окклюменция ей не даётся, но занятия продолжаются. Уизли взяла в руки ящичек с косметикой, до этого открывавшийся всего один раз. Мама подарила в честь начала учебы. В честь начала последнего года в Хогвартсе. Роза никогда не пользовалась ничем таким. Девочки красились с третьего курса, она же оттягивала до последнего момента. И вот, он настал. Сложным это не было. С помощью волшебной палочки все можно было сделать довольно быстро, хотя многие девушки, так и не научившиеся нужным заклинаниям, красились вручную. Но Уизли, конечно же, не была одной из них. Она быстро нанесла тушь, блеск, подводку и тени для бровей. Не даром она так много читала и учила. Макияж получился хорошим. Потом она приступила к гардеробу. Раз уж решила преобразиться, преображайся полностью. Первыми попали под раздачу слишком длинные юбки серых цветов. Одну из них гриффиндорка все-таки оставила, при этом укоротив едва ли не в два раза. Следующими были брюки, все из непонятной ткани, большие, подходящие под пиджак сорокалетней работницы министерства. Со свитерами все так плохо не было, Роза оставила пару самых любимых и перешла к футболкам, рубашкам, майкам и обуви. Приблизительно через час ее комната перестала напоминать комнату старосты Уизли. В огромной куче на кроватку валялись теперь уже нелюбимые вещи, две стопки того, что можно было оставить, мирно восседали на стуле, а сама девушка принялась за свои волосы, в ожидании посылки из магазина. Пожалуй, именно русые, непослушные пряди были самой большой проблемой во внешнем виде гриффиндорки. Их бы сделать нормальными, так времени на каждый день не хватит. Разве что от книг совсем отказываться. А это уже слишком. И все же, Роуз, берет в руки палочку и начинает водить заклинаниями по волосам. Это немного скучно, но она терпит. И когда, через некоторое время, волосы сами собой укладываются в красивые, ровные локоны, девушка понимает, что это то, что ей нужно. Она расчёсывает их, перебирает рукой, а потом на ум приходит дикая идея. Обрезать. И здравый смысл покидает Уизли. Она берет в руки ножницы, палочку, и прямо как парикмахер, с помощью специального заклинания, начинает обрезать длинные пряди. Это немного грустно. Будто бы прощаешься с прежней собой. Хотя Розе именно это сейчас и нужно. Русые, с рыжеватым оттенком локоны, медленно падают на пол. Уже не живые. Собираются в кучку, и кажутся совсем ровными. Нельзя и подумать, что когда-то, они были одним целым. Одной сплошной волной. А Роза смотрит на свое отражение и продолжает резать. До тех пор, пока из-под волос не будут четко видны пологие плечи. Ну вот. Она смотрит на свое отражение в зеркале и не может поверить. Получилось ровно, очень ровно. И Уизли улыбается. Трясет головой и локоны начинают лезть в глаза. Русые и короткие. Теперь никаких хвостов и пучков. Резко, в комнату, без стука ворвалась Лили. Ее глаза были немного испуганны, а руки напряжены. — Роза, там… — она начала говорить, но запнулась. Из-за приоткрытой двери Роза услышала громкий, назойливый визг. — Тебе идёт. — Что там? — девушка не ответила на комплимент кузины, а быстро обулась и вышла из комнаты. Через мгновение ее уши едва не заложило от крика, визга и шума. Она быстро спустилась по лестнице и оказалась на ее конце, где столпилось ещё человек десять. В саму гостиную было не пробраться. Везде летали разноцветные искорки. Они с бешеной скоростью мчались на предметы, ударялись о них и начинали издавать вопли. Студенты мельтешили по всей гостиной. Те, которые стояли на лестницах пытались что-то сделать. — Что это? Визжащий порошок? — криком спросила Уизли у Лили. — Да, — за нее, громким басом ответил Маклагген. — Кто-то из первокурсников высыпал в камин пачек десять. — И откуда он у них? Ведь нельзя же… — Первокурсники может и бояться Филча, но старшие… — Фред, даже в такой ситуации усмехнулся. — У нас, конечно, ничего такого нет, но… — То есть если осмотреть ваши чемоданы прямо сейчас я ничего не найду? — Роза с недоверием подняла брови. — Нет. — А если осмотреть все ваши вещи? — она осмотрела всю компанию Маклаггена. Студенты виновато улыбались и качали головами. — Отли… — договорить старосте не дала новая вспышка дикого визга. Она непроизвольно накрыла уши ладонями и зажмурила глаза. — Замри, — раздался нежный, но громкий голос девчушки сверху. Визг стих, и все студенты устремили взгляды на ту, кто произнес спасительное заклинание. А это была всего лишь малютка Алиса Долгопупс, первокурсница, дочь того самого Невилла. — А нельзя было сделать это раньше? — недовольно спросил кто-то из парней. — Вы бы не так обрадовались, — прошептала она и скрылась в своей комнате. Алиса была красивой девочкой, с очень длинными русыми волосами, худеньким тельцем и огромными глазами. Она была слабой гриффиндоркой, даже слишком безобидной и доброй. У нее было не много друзей, не так как у малютки Лили когда-то, но все равно. А лучшим был двенадцатилетний Лисандер. Тем временем студенты стали выходить из своих убежищь в основную комнату. Здесь царил бардак, ведь искорки умудрились сбить почти все вещи со своих мест. — Зачем вообще было это делать? — спросила Лили. — Чтобы отвлечь от чего-то более значительного, — ответила Мария потусторонним голосом. — Мы не в детективе, — фыркнул какой-то паренёк в очках. — В любом случае нужно найти тех, кто это сделал и источник порошка. — Зачем? — Скотт Макларен недоверительно поднял брови и посмотрел на шестикурсника. Потом его немного попустило чувство своего достоинства и семикурсник подмигнул Скарлетт. — Ну повеселились детишки, и что? Макгонагалл здесь не было. Оставим всё как есть. Раздался гул множества голосов. Кто-то выражал одобрение, кто-то равнодушие. — Хорошо, — в итоге приняла решение Роза. — Но раз мы не нашли виновников, убираться придется всем вместе. *** Лили устало плюхнулась на диван после длительной уборки и даже закинула ноги на стол. Сидящие рядом девчонки немного странно посмотрели на нее, а потом сделали то же самое. За компанию. Чистить пришлось каждый сантиметр гостиной. Визжащий порошок не только издавал вопли, но ещё и оставлял след на тех предметах, о которые ударился. Поэтому то все помещение и сияло разными красками, даже на потолке. — И кто же сделал нас, гриффиндорцев, такими добрыми, — ироничным голосом проговорила Лидия Холт, садясь к своим сокурсницам. Две другие девушки, Мая и Кейли немного подвинулись, освобождая место для соседки по комнате. — Могли бы найти виновника и заставить его все это чистить. — Могла пойти в Пуффендуй, — вспомнила тяжёлый выбор шляпы Кейли. — Вот уж не думаю что для нашей яркой, безбашенной Лидии, нашлось бы место среди этих добряков, — засомневалась Поттер, протягивая девчонкам, с которыми раньше жила в комнате, лимонные дольки. — Угощайтесь. — Как вам вчерашняя вечеринка? — начала новый разговор Мая. — Лучше некуда, — довольно ответила Кэйли и пригладила свои короткие волосы пшеничного цвета. — Майк наконец-то пригласил меня на танец. — Ооо… — взорвалась радостью Лидия. — Думаю у нас намечается новая пара… Ты же пригласишь нас на свадьбу? — Я буду подружкой невесты, — не долго думая выговорила Лили, а потом встретилась с озадаченным взглядом Кэйли. — Нет, Майк мне правда нравиться, — постаралась поддержать подругу Мая. — Он весёлый, популярный и… — она покраснела, засмеялась, смутилась, потом отвернулась в сторону и выговорила, — сексуальный. — И это говорит наша скромница? — Лидия покачала головой, а потом вместе с остальными начала смеяться. — Аяяй, — прибавила Лили сквозь смех, — Аяяй. — Ну хватит, — Мая озадаченно повернулась к улыбающейся Кэйли, будто бы прося о помощи. — Хвааатит. — Сжалимся над несчастной, — наконец вынесла свой приговор Холт. — Кстати не ты одна воссоединилась со своим идеалом. Вы видели, что Софи… — Да, да, — Поттер энергично закивала головой. — Целовалась с Дугласом. Как думаете, у них это серьезно? — Что, девочки, сплетничаем? — на диванчик, на котором сидели пятикурсницы, положил руки их однокурсник Дилан, попутно потрепав Лили по макушке. — А ты подслушивал? — рыжеволосая прищурилась, а за ней шутливо насторожились и остальные девушки. — Что вы, — в разговор влез ещё один пятикурсник, Кайл. — Он не настолько плох, как вы думаете, — парень уселся едва ли не на руки Лидии. — Мы хотели предложить вам сыграть в прятки. — Прятки? — Кэйли удивлённо подняла брови. — Ну да, — спокойно подтвердил Кайл. — Вы прячетесь по всему третьему этажу, а мы ищем. Тот, кого первым найдут, будет исполнять желание. — Не каждого, — прибавила Поттер. — Ладно, — парень спокойно пожал плечами. — Того кто нашел. А… — он наконец понял, почему девушка захотела уточнить про желания. — Ты про прошлый раз? Тот самый прошлый раз, когда Лили пришлось исполнять желания десяти человек. Глупые были желания. — Ну тогда мы согласны? — прервала недолгое молчание Лидия. — Да, согласны. Все шестеро улыбнулись. Вскоре к ним подтянулись ещё Колтон и Майк, к которому, почти сразу, стала проявлять внимание Кэйли. Они быстро договорились о мелких деталях: не использовать никакой магии и не бегать по другим этажам. Потом вышли из гостиной, и мальчики начали считать. А девочки кинулись кто куда. Лили далеко забежать не успела, всего лишь за нишу в немного отчуждённом коридоре. Ее могли быстро найти, но отсюда, по крайней мере, было видно большую часть коридора. Можно было не бояться замкнутого пространства. Для девушки это было большой пыткой. Она слышала шаги мальчиков, но пока они не были близко к ее убежищу. В голову ей пришел новый образ Розы. Неужели Уизли сама на это решилась? Наверное что-то произошло, раз кузина вышла из своей зоны комфорта. Для нее ведь, она была постоянной. По поводу Серены и Альбуса у гриффиндорки не было вообще никаких предположений. Кажется они сильно запутались в том, что происходит. Как и она в ситуации со Скорпиусом. Чтобы его черти… От размышлений ее отвлекла невысокая фигура человека. На нее никто не обратил бы внимания, если бы не капюшон на голове и слишком тихая, крадущаяся походка. Он держал что-то в руках, под мантией, что-то небольшое, но ценное. От человека веяло чем-то зловещим и холодным, наверное как от дементора. Ведь от его близкого соседства Лили почти заледенела. Он скрылся в коридоре, и почти слился с царившей там темнотой. А потом, ниша отдернулась, и перед Поттер предстал Дилан, вместе с Майей со словами «Я тебя нашел». На душе мгновенно потеплело... Уже вечером, она быстро шагала по огромному квиддичному полю к команде, которая ожидала ее. Хьюго, Томас, Стефан, Колин, Рик и Генри. А на скамье запасных сидел Джон. С ним все было хорошо. В квиддич он играл с третьего курса, всегда вратарём. Отлично отбивал все квоффлы, заставлял зрителей ахать от восхищения. Но теперь, на его месте, был Маклагген. Он не слишком вливался в команду. Их отношения… Поттер и Томас будто бы встречались. У них было одно свидание, два поцелуя. Гриффиндорец часто встречал девушку с уроков, брал сумку и приводил в гостиную, где уже была его компания. Лили зачастую проводила с ними время, не приглашая Джона и Хьюго. Им, конечно же, не очень нравился Маклагген. Лили и сама заметила — он немного изменился с начала их общения. Стал не таким улыбчивым именно для нее, все чаще приходил за ней со своим лучшим другом, Маклареном, и вообще, потерял всю свою нежность. Гриффиндорка боялась, что его что-то тревожит. Но ничего сделать не могла. Команда, завидев ее, образовала дружную линейку и заулыбалась.А солнечная Лили не смогла не сделать этого в ответ. — Привет всем, — громко проговорила она. — У нас осталось всего несколько тренировок перед матчем. Мы должны победить когтевранцев. Их сильная сторона это загонщики, — девушка перевела взгляд на двух высоких семикурсников и вдохнула глубже. — Поэтому, Рик и Генри, вам придется сильно постараться. Главное не дать бладжерам сбить вас с толку. Ну… начнем. И все взлетели в воздух. Лили летала с невероятной скоростью. Выискивала снитч и одновременно давала указания всей команде. Они действительно были командой. Цельной, слаженной. Охотники забивали квоффл за квоффлом, загонщики отбивали все бладжеры, не давая злым мячам сбить с толку игроков. Только Маклагген. Он был не плох, но и не хорош. Злился каждый раз, когда кто-то из охотников забивал в кольцо. Злился и критиковал. Лили его не узнавала. Не узнавала в Томасе того привычного для нее, милого парня. — Томас, внимательнее! — громко крикнула Лили, когда Маклагген пропустил очередной мяч. Гриффиндорец возмущённо поднял взгляд на капитана, а в следующую секунду бросил битой в Стефана, который до этого беззаботно улыбался и говорил с Хьюго. — Какого черта?! — Дэшвуд яростно посмотрел сначала на вратаря, а потом вслед упавшему предмету. — Я просто проверял, подходишь ли ты на роль охотника! — Маклагген закатил глаза и сделал пару движений на метле. — Лучше нам проверить подходишь ли ты на роль вратаря! — заорал шестикурсник. — Слишком много мячей ты пропустил! — Тогда понятно, почему Вуд припёрся на тренировку, — взревел Томас. — Хотите, чтобы он занял мое место?! — А что если и да! — вспылил Хьюго. Он резко направил метлу в сторону семнадцатилетнего и оказался рядом. — Прекратите, вы трое! — теперь уже к парням подлетела Лили. Ее волосы беспорядочно развивались на ветру, а глаза горели яростью. — Никто не хочет забирать твоё место, Томас! — девушка крутанула головой, красноречиво посмотрев на всех членов команды. — Тренировка закончена! Всем спасибо! Когда ноги Поттер коснулись земли, она почувствовала досаду и разочарование. Даже не обернулась на остальных. Просто пошла скорее в раздевалку, чтобы больше не видеть этих обвиняющих и подозревающих лиц. Это бесило. Все пытались сделать лучше для себя, не думая о других. А Лили всегда хотела, чтобы было по другому. Она сама пыталась делать по другому. Наверное, этому «другому» ее научили подвиги отца. Когда он умирал на поле битвы, он думал не о себе. Он думал о других. И те, другие, наверное тоже на мгновение подумали о нем. Война сделала людей сплочёнными, едиными. Только с годами все это рассыпалось, как осколки битого стекла. Новое поколение не было похожим на предыдущее. Они стали жестокими, и совсем забыли о нравоучениях давних событий. Их волновали деньги и слава. То, сколько девушек у тебя было и то, сколько ты можешь себе позволить тратить. И чем больше, тем лучше… Она полностью собралась, и вышла из раздевалки. Холодный ветер обжёг щеки, но ее это не волновало. В сотен метров от нее, медленно шагал Маклагген. — Томас, подожди, — Лили наконец смогла догнать уходящего парня у входа в замок. — Мне жаль, что так получилось, — ее руки безвольно повисли вдоль тела. Маклагген, до этого стоявший спиной к девушке, теперь обернулся. — Я понимаю, тебе сложно, но ничего не измениться. Тебе стоит привыкнуть. Стефан и Хьюго… — гриффиндорка взволновано медлила с ответом. Тем временем Томас с каменным лицом смотрел на нее. — Они привыкли к Джону. Он их друг. Но ты заслужил своё место в команде. Правда. — Кто бы сомневался, что ты это скажешь, — резковато усмехнулся гриффиндорец. Рыжеволосая с непониманием посмотрела на него. — Добродушная Лили Поттер. Королева всего Хогвартса. Такая прекрасная, что снисходит до общения с другими студентами. Он покачал головой, не переставая смотреть на Лили сумасшедшим взглядом. В нем была и издёвка, и пренебрежение, и злость. — Я не понимаю… — Все любят тебя за красоту, добродушие и радость, — его голос стал тише. Томас сделал шаг вперёд, положил руки девушке на плечи, и та непроизвольно вздрогнула. — А меня это бесит. Ты думаешь мир вокруг такой розовый и безоблачный? — парень сильнее сжал плечи Поттер, и та едва не попятилась. — Не допускаешь даже мысли о том, что все на самом деле обман, — Томас тихо засмеялся, в то время как у рыжеволосой внутри все сжималось. — Я воспользовался тобой. Чтобы привлечь внимание и получить место в команде. Ты дура, Лили Поттер. Просто дура. Его слова больно давят на сознание, но мозг лихорадочно работает. Перематывает все произошедшее. Назад, на паузу. Ты дура, Лили Поттер… *** Они с Поттером не говорили второй день. Все из-за его непонятливости по поводу Серены. Неужели так трудно уяснить, что он не может сказать где Нотт. Скорпиус злился. Очень злился. Из-за тайн сестры ссорился с лучшим другом. Человеком, который был единственным, кто мог понять его — чистокровного отпрыска древней семьи, который хотел свободы. Может Поттер и не имел голубую кровь, но все равно понимал. Его лицо тоже часто светилось на обложках газет. От него тоже многое ожидали. Малфой провел тыльной стороной ладони по лбу и кинул новый ингредиент в зелье. Оно громко зашипело и приобрело желтоватый оттенок. Опять не то вкинул. Сидящий рядом Дуглас приободрительно толкнул друга в плечо. На задней парте послышалось хихиканье Нериссы и Деметрии. Малфой едва не разразился сквернословиями на весь класс. В таких случаях Поттер обычно переводил тему и начинал рассказывать про новости в своём клане. Скорпиус хмыкал, но успокаивался… — Мистер Малфой, что это с вами? — Слизнорт обеспокоенно обратила к одному из своих лучших учеников. — Вы плохо себя чувствуете? Может вам сходить в Больничное крыло? — Пожалуй вы правы, профессор, — без тени благодарности ответил парень и встал. Он быстро убрал за собой рабочее место, не попрощался с Уитмором и вышел. В коридоре ощущалась прохлада. В этом году дожди начались едва не с начала сентября, поэтому в воздухе почти всегда витали сырость и холод. Конечно же, Малфой пошел в Больничное крыло не для того, чтобы жаловаться на своё здоровье. Он терпеть не мог целителей с их зельями и мазями. Скорпиус шел к сестре. В отношении к сестрам он и Альбус разительно отличались. Если друг лелеял и трясся от волнения за свою Лили, то светловолосый слизеринец казался совсем чёрствым в этом отношении. Серена была полностью свободна от его нравоучений. Конечно, она была двоюродной сестрой, ещё и живущей в другой стране, но… Родной. Нотт была хорошей подругой. Не любила много розовых соплей, всегда оставалась сильной и держалась при своём мнении. Хотя… И она могла быть слабой. Скорпиус навсегда запомнил тот день, когда нашел ее совершенно разбитой, плачущей, в своей комнате. Он тогда пошел разбираться с одним парнем. Избил его чуть ли не до полусмерти, все по магловски. Он просто не заслуживал магии. Как удивительно устроен мир. Ты волшебник, а делаешь то, что делают простые люди. Скорпиус занимался спортом ещё с двенадцати лет, когда понял, что желает навредить своим обидчикам именно физически. Тренировался как-то сам, бегал, бил грушу, отжимался. Приобщил к своему занятию Поттера. Он конечно же, тоже сделает все для своей сестры. И в свете вчерашних событий, сделать все, ему придется очень скоро. Скорпиус усмехнулся. Ведь он просто захотел прогуляться на улице, а вместо этого услышал бурную речь уже бывшего парня Лили… Сейчас он не мог понять, что чувствует по этому поводу. Раньше он бы просто посмеялся с доверчивости этой гриффиндорки и оставил бы Альбуса разбираться самому, но теперь… Ради того, чтобы отомстить Маклаггену он готов поговорить с Поттером, а потом пойти разбираться. Ещё пару дней назад он мечтал причинить Лили боль, услышать, как она просит остановиться, а сейчас… Чтобы Томас не думал, что может так просто пользоваться людьми. Нет, именно этой девушкой. Она не для этого. Скорпиус понял, что нужно остановиться. Хватит думать о Поттерах. У него от перенапряжения стали чесаться кончики пальцев. Магия искала выход. Он тихо открыл дверь в Больничное крыло. Здесь было светло, и очень свежо, но иногда ощущался запах лекарств. Знакомый для Скорпиуса запах. Он медленно прошел к самой последней ширме, отдернул ее и увидел на кровати свою сестру. Бледная и светящаяся она спала глубоким сном, который часто был похожим на конец жизни девушки. Но не сейчас. Не в семнадцать лет. Как получается, что самые лучшие, достойные люди мучаются от болезней и смерти, а худшие остаются жить? Серене дорога каждая минута, Сельвину же, или Бёрку, предоставлено слишком много этих самых минут. Малфой и не понял, как в его голове начала нагромождаться вся эта философия. Он вышел из импровизированной палаты, задернул за собой ширму и остался стоять на месте. Кто-то приближался ко входной двери. Через пару секунд в крыло зашла девушка, среднего роста, чей вид говорил о полной сдержанности. Роза. Они, конечно, никогда не дружили. Скорпиус был осведомлен о всех родственниках и знакомых Поттера. Конечно, его возраста. Мари, Тедди, Роксана, Люси, Молли, двое Долгопупсов, и двое Саламандеров, Томасы, Финниганы… У Альбуса было много много знакомых, с которыми он непременно обнимался при встрече и заводил дружеские беседы. Искренне улыбался. А Скорпиус не понимал, как один человек может дружить со столькими… Может у Малфоя было и больше знакомых, намного больше чем у Поттера, но друзей… Меньше. Потому что круг его общения вне школы — в основном аристократы, поддерживающие отца и его бизнес. Лживо улыбающиеся Сельвины, Бёрки, Забини, Коллинзы и Флинты. Совершенно новые семьи, имя которых никогда не звучало в стенах Хогвартса. Потому что это высшее сословие учило своих детей на дому. Боялось магловских выродков. Брезговали пребыванием с ними под одной крышей. Конечно, бывали мероприятия, на которых собирались не древние семьи, а уважаемые семьи. Тогда появлялись не только аристократы, но и Уизли, Поттеры, Кингсли, Саламандеры, Долгопупсы и другие. Тогда Скорпиусу было не так противно. Хотя смотреть на то, как слишком неуклюжий и толстый Фрэнк окружается журналистами не очень приятно. Да и младший Кингсли, был похожим на мальчика, которого совсем недавно привезли в общество. Из всех родственников и близких друзей семьи Поттеров, Скорпиусу больше всего нравился Льюис, Мари-Виктуар, и, к удивлению, Люпин. Он был тем ещё придурком. Но весёлый. Умел выпить, а потом помогал склеить девчонку в клубе. Хотя лет с шестнадцати, в этом деле, Малфою совсем не требовалось помощи. А Розу слизеринец недолюбливал. В основном, из-за ее чопорности. И того, как часто срывались шалости из-за этой ответственной гриффиндорки. Профессора должны были молиться на эту девицу. Помниться, в пятнадцать лет Скорпиус подумал затащить ее в постель. Да, да, заучку Уизли. Думал, что так она станет добрее. Да и формы у нее тогда были… Получше чем у однокурсниц. А теперь смотрел, на нее. На волосы, кстати обрезаные, лицо, ноги, даже грудь. И совсем не понимал эту жизнь. Потому что Роза была мало похожа на нормальную девушку. Слишком серая и скованная. Даже тот ее вид, на вечеринке, не очень изменил общее впечатление. Розу нельзя было назвать Уизли.Не рыжая, не веселая, не талантливая. Просто умная. Грейнджер. Они никогда не общались. До этого года. А теперь… Уитмор что-то в ней нашел. Да и Серена тоже. Она ставала частью из компании. И сейчас, им нужно было заговорить. Но о чем? Обсудить ужасное поведение третьекурсников, или рецепт зелья удачи? — Привет, — Роза заговорила первой. Малфой кивнул в ответ, сделал пару шагов на встречу девушке, а потом резко передумал заводить хоть какую-то беседу. Потому что ему не хотелось. — Малфой, — окликнула девушка парня, который уже приблизился к выходу. — А где Серена? — Она на пару дней с родителями, — просто ответил он и вышел. Так быстро, будто струсил. Малфой прошел совсем немного, два коротких коридора, а потом услышал странные звуки, доносящиеся из туалета. И почему-то пошел туда. Любопытство чертового Поттера. Передалось. А оно все-таки пригодилось. Студентов было четверо. Один, с кровью у виска, валялся возле умывальников, без сознания. А ещё трое столкнулись в драке, причем двое против одного. И этим одним оказался как раз таки Альбус. У него, уже, была разбита губа, вывихнут нос, а у бившихся с ним Флинта и Коллинза ни царапинки. Хотя откинутый к стене Эйвери говорил о том, что друг оказывал неплохое сопротивление. Не долго думая Малфой пальнул обездвиживающим в эту кучу из тел и на удачу попал во Флинта. Тайлер замер в невероятно сложной позе, а Эдвард и Поттер устремили свои взгляды на светловолосого. Коллинз некрасиво сплюнул в сторону, прямо в пятно из чье-то крови и поднялся на ноги. — Что Малфой, пришел защищать свою красавицу? — шестикурсник брезгливо посмотрел на Альбуса, чье лицо стало походить на лицо зверя из-за крови и злости, блестящей в глазах. Эдвард медленно достал из кармана палочку и отошёл от парня на пару шагов. — Забирай дружков и убирайтесь, — Скорпиус посмотрел по сторонам, а потом поморщился. — Хотя… — слизеринец снова взглянул на Поттера и вдруг почувствовал, как тяжесть, до этого засевшая внутри, стала спадать. Друг, лучший друг, через боль поднялся на ноги. — Лучше это сделаем мы. А вы уж, будьте добры, приберите за собой. А потом Малфой усмехнулся и закинул руку Альбуса себе за плечо. Он тоже усмехнулся и медленно зашагал в сторону выхода. — Ну и какого черта это было? — после нескольких минут молчания спросил Скорпиус. Кратковременное перемирие будто бы оборвалось и теперь темноволосый шагал без помощи. — У них, как обычно, гормоны в заднице играют, — с кривым выражением лица ответил Альбус. Он как раз спохватился, что нельзя появляться в Большом зале с таким видом, и стал залечивать свои раны. — Я вообще-то хотел спросить почему ты надрал Эйвери задницу без меня, — Малфой шутливо поднял бровь, заставляя Поттера улыбнуться через боль. — А с Коллинзом и Флинтом у тебя получилось так себе. Темноволосый слизеринец закатил глаза и стал рассматривать лицо в отражении наколдованного зеркала. А потом они со Скорпиусом снова продолжили идти. Два дня молчания странно сказались на них обоих. Парни будто бы отдалились, но мысленно продолжали быть вместе. Они молчали. И молчание было не таким, как обычно бывает. Не гнетущим, и не нужным. Оно просто было. И в конце этого молчания, в конце двух долгих дней, проведенных в молчании и злости, Скорпиус сказал: — Поттер… Если тебе это так нужно… Я отведу тебя к Серене. … и сколько же благодарности было в карих глазах друга.