POV Арсений.
Очередной чертов вечер. Я сижу в обнимку с бутылкой отменного виски, чувствуя, как струйки дорогого напитка стекают по моей шее. За окном воют сирены машин, изредка прерываясь криками уставших соседей. И чего им неймется?
Перед глазами вновь возникает эта картина. Моя девушка, в обнимку с каким-то мужиком, и прямо на нашей кровати. Такое зрелище вызывает тошноту, отчего я злюсь только сильнее. Какого черта вообще? Кто ей так позволил обращаться со мной?! Набил этому мужику морду, приказав шлюхе убираться с глаз долой.
Бутылка летит в стену, забрызгивая обои и пугая бедного кота. Мне определенно нужна новая бутылка. Мне определенно нужно спустить пар, только вот разбитое виски никак не помогает. В мою голову лезут безумные идеи: сломать чью-то машину, что-то поджечь, устроить погром в магазине. И похуй на последствия, сейчас меня ничего не ебет. Хотя, подождите-ка…
Антон как-то рассказывал про офис нашей программы, даже где-то отправлял адрес. Может, я встречу там кого-нибудь, кому можно сломать этот вечер. Пусть и не ждут от меня пощады.
Я поднимаюсь с дивана, понимая, что алкоголь берет надо мной верх, только придавая мне сил и уверенности. Да, я точно должен сделать то, что собрался. Громко хлопаю дверью, даже не заперев ее на ключ. Мне плевать. В конце концов, все равно в моей квартире мало кому что-то может понадобиться.
Свежий воздух слегка отрезвляет меня, однако в моей голове по-прежнему довольно сильный туман. Подхожу к своей машине, открывая дверь и садясь в нее. Внутри что-то тихо шепчет: «Ты можешь разбиться», однако это только прибавляет мне азарта. С каждой секундой, что я в пути, кажется, скорость только увеличивается. Драйв, движение, адреналин, злоба — все это сейчас наполняет меня.
Как жаль, что офис находится не так далеко, как я ожидал. Буквально десять минут езды без пробок. Мельком смотрю на часы — двадцать минут двенадцатого. В бардачке я даже нашел пропускной в офис, данный мне когда-то кем-то из парней. Я, если честно, даже не помню, кем.
Шаг. Второй. Вхожу в помещение, завидев только одного охранника. Быстро показываю ему документ, после чего он пропускает меня, явно заметив мое состояние. Странно, что он даже не поинтересовался, зачем я приперся так поздно в это здание. Я уделил ему всего четыре секунды, однако и за них я успел его достаточно разглядеть: Он довольно высокий, спортивного телосложения, у него короткие каштановые волосы, большие карие глаза и какой-то понимающий взгляд…
Я поднимаюсь на девятый этаж, абсолютно случайно выбранный мной. Освещение оставляет желать лучшего, в большинстве комнат царит темнота, а от ламп исходит довольно скудный свет. Мои глаза начинают болеть, да и голова тоже. Я не вижу никого, хотя прошел уже почти целый этаж. Кто-то же должен быть тут, черт подери!
— Да, я скоро буду, Ляйсан. Просто задержался на работе, — доносится до моего уха.
Паша. Паша Воля. Единственный парень, которого я ненавидел и одновременно неимоверно желал. Больше всего я надеялся не встретить здесь именно его.
В каждом выпуске, на этой гребаной программе, я огромными усилиями старался меньше смотреть на него, моля при этом, чтобы мои редкие провалы не засняла камера и чтобы на это не обратили внимания сидящие в зале. Это трудно. Действительно трудно — каждый раз сидеть в нескольких метрах, не имея возможности прикоснуться. Блядь, у него же семья, разве я мог?
Теперь могу. Да, я сделаю это.
Открываю дверь в комнату, замечая, что Паша работал до этого в полутьме. Сидел над этими идеями для следующих выпусков, что-то записывая себе в листочек блокнота. Он такой… хрупкий? Аккуратный? Элегантный? Все его определения перемешались у меня в голове, но одно я знал точно — я хочу его здесь и сейчас. И плевать, чего хочет он. Хотя… Разве не вызывают подозрений его вечные подколы на тему геев?
— Арсений? Что ты делаешь здесь так поздно? — спросил парень, в недоумении уставившись на меня и отложив блокнот подальше, собираясь уделить мне время.
Я ничего не хотел ему говорить и объяснять, приближаясь с каждой секундой все ближе.
— Ты… Что ты делаешь? Ты меня пугаешь! — фирменная усмешка с его стороны.
О, как часто он выводил меня, отправляя на мышеловки или шокеры. Его усмешка, садистская, сексуальная, сводящая тебя с ума. Такой манящий, но любящий властвовать, показывать, что имеет в чем-то силу… И ты не можешь ничего сделать, ведь подписал контракт, а безумные зрители просят больше и больше. Кажется, сейчас он испытает на своей шкуре, что это значит — чувствовать боль для удовольствия другого.
Он встал с кресла, пятясь и отходя к стене, словно загнанное животное.
— Арсений! Ты же не собираешься меня убивать, да? — слабая и неуверенная улыбка, ведь он пытается перевести все в шутку, — да и ножа и пистолета у тебя нет, правда ведь?
Я прижимаю его к стене, заломив руки Паши сверху. Он пытается всеми силами вырваться, извиваясь. Поняв, что вряд ли сможет сделать что-то со своей силой и весом против меня, открывает рот, дабы закричать. Резко хватаю его за горло, перекрывая ему возможность хотя бы пискнуть.
— Если ты, сука, дернешься — я тебя задушу прямо здесь.
Моргнул, как бы соглашаясь с моими требованиями. Вот и отлично. Поворачиваю его к себе спиной, расстегивая пуговицы его джинсов. Все-таки это неудобно делать одной рукой, однако я веду себя уверенно, пытаясь внушить ему своими действиями, что со мной лучше не спорить, а соглашаться.
Провожу языком по его шее, чувствуя, как Паша изо всех сил старается отвернуть от меня голову, дабы забыться и просто пережить эти несколько минут. Ха, не дождешься.
Наконец, разделавшись с его джинсами и нижним бельем, обхватываю рукой его член, слегка надавив на головку. Чувствую, как парень вздрогнул и тихо застонал, утыкаясь лбом в стену и пытаясь заглушить собственный голос. Влюбленный парнишка внутри меня ликует, однако это еще далеко не победа.
Чувствую собственное возбуждение, прижимаясь пахом к его бедрам. Он настолько миниатюрный, что я даже поймал себя на мысли, что вряд ли это секс будет особо сильно отличаться от секса с девушкой. Паша вообще выглядел женоподобным. Как по мне, это только прибавляло ему привлекательности.
Я вновь слышу его стон, такой притягательный и манящий. Кажется, я начинаю сходить с ума прямо здесь, забываясь на доли секунд даже от его приятного запаха. Когда меня начал возбуждать мужской парфюм?
— И зачем ты это делаешь? — тихо прошептал парень, пока я небрежно дрочу ему и разбираюсь со своими мыслями. Черт, как же меня на мысли потянуло в самый ненужный момент.
Я не знаю, что сказать ему, что ответить. Кажется, будто каждая секунда длится вечность и времени у меня довольно много, однако…
— Я спрашиваю: для чего все это? — его голос становится жестким и стальным, а моя уверенность улетает куда-то далеко. Алкоголь почти выветрился из головы, оставляя меня наедине с этой ситуацией.
— Я хочу, чтобы ты вернул мне должок — ты должен испытать всю ту боль, которую испытал я на съемках.
Теперь я слышу смех. Громкий, издевающийся.
Мне очень больно прилетело локтем в живот, отчего я инстинктивно отпрянул, по своей ошибке полностью освободив свою «жертву».
Этот гад мелкий и шустрый. Он, воспользовавшись моим секундным замешательством, ударил меня чем-то тяжелым по голове. Разглядеть предмет я, увы, не успел.
В моих глазах отчетливо потемнело. Зато чувства никуда не делись. Я понял, что меня куда-то уложили на живот, приковав руки к чему-то деревянному. Кажется, это ручка от дивана, находящегося неподалеку в этой комнате.
Вот теперь паника охватила меня с ног до головы. Как мне теперь отомстят? Насколько же я туп и неуклюж, что смог допустить это? А самый главный вопрос: как Паша с его худобой смог уложить меня, крупного парня?
— Кажется, ты не совсем понял на тех съемках, — Паша хватает меня за подбородок, стараясь поймать на себе мой взгляд, — я хитрее и умнее всех вас вместе взятых.
Как-то двигаться тяжело — сказывается большое количество выпитого алкоголя плюс удар по голове. Как бы после этого не получить сотрясение.
И тут ко мне пришло осознание.
Скорее всего. Меня сейчас.
Выебут.
— Молчишь, да? Ну что, посмотрим, как ты будешь стонать. Мне давно хотелось это услышать. Готовься к самым прекрасным моментам в своей жизни.
Не успел я и крикнуть (а это было моим единственным спасением), как мне обмотали рот скотчем. Руки пытаются как-то вырваться, однако у меня ничего не выходит. Каждую секунду мне становилось все страшнее. Что меня ждет? Я никогда не был…снизу.
— Нравится, да? Это понадобится нам в следующем выпуске, а пока…опробуем на тебе.
Паша снимает с меня брюки, расстегивает рубашку… Его холодные руки стягивают с меня нижнее белье, отчего я начинаю ерзать задницей, стараясь как-то убрать его руки подальше.
Он садится на меня, и внутренний я быстро берет назад свои слова о весе парня. Я всеми силами пытаюсь скинуть его с себя, отчего получаю сильный удар в спину. Резкая волна боли пробежалась по всему телу.
Один палец прикасается к моему анусу, заставляя меня вздрогнуть и получить очередной удар по спине.
— Кажется, ты у нас мазохист, — очередная усмешка, из-за которой возникает желание врезать Паше по лицу.
В меня проникает первый палец, а затем и второй. Неприятное ощущение, скажу я вам. Но для меня сейчас главное — забыться, закрыться, а потом просто это все не вспоминать. Как же, мать его, стыдно… И ведь даже алкоголь теперь не спасет, хотя я бы и не отказался от пары рюмок той же водки. Она дает мне по мозгам очень знатно.
— Если ты, блядь, будешь так сжиматься, то самому же будет больнее.
Послушно выполняю просьбу Паши, после чего получаю похвальный шлепок по заднице. Мои просьбы уходят уже всем богам, которых я помню, лишь бы все это закончилось. Я уже сто раз пожалел, что вообще сегодня вышел из дома.
Что он сейчас делает? Кажется, это называется «растяжкой». Как-то по приколу смотрели пару раз с другом гей порно, но меня это абсолютно не завлекло, а вот мой мозг запомнил всю последовательность действий. И все это пока что ахуеть как неприятно.
У Паши очень длинные пальцы, с помощью которых он задел какую-то точку внутри меня, после чего меня выгнуло от удовольствия, хотя легкая боль никуда не исчезла. Может, парень прав, и я правда мазохист?
Я чувствую, как его член начинает входить в меня. Сначала очень медленно, а потом все быстрее. Мое тело не привыкло к таким ощущениям, да и боли в этой области, поэтому я изо всех сил пытаюсь вжаться в диван, стараясь увеличить расстояние между нами и не дать войти в меня полностью.
К сожалению, предмет мебели не настолько заботлив и удобен, как мне бы хотелось. С моих губ слетает стон боли, а Паша только ухмыляется. Но хоть не двигается — и на том спасибо. Я считаю каждую чертову секунду. Когда же этот Ад закончится? Почему я так влип?!
— А ты довольно узок. Я и не думал, что мой насильник будет настолько неопытен.
Он начинает движения. Удовольствие во мне сначала горит маленьким огоньком, однако с каждым движением оно перерастает в огромное пламя. Кажется, что теперь из меня льются стоны не от боли, а от кайфа. Надо же, никогда бы не подумал, что в роли девушки так приятно находиться.
Он хватает меня за шею, сжимая ее, из-за чего перед глазами начинает все активно плыть. Боль исчезает вовсе, а удовольствие возрастает в несколько раз. Как бы я хотел, чтобы этого гребаного скотча не было.
И Паша будто читает мои мысли. Он отпускает меня, срывая преграду со рта, позволяя мне начать кричать от удовольствия. Его движения бедрами заставляли меня молить о большем, выстанывать его имя. Не помню, чтобы я когда-нибудь получал от секса такое удовольствие...
***
POV Арсений.
Я потерялся во времени. Сколько минут это продолжалось? А, может, часов? Тем не менее, сейчас я лежал на том же диване, все еще не в состоянии двигаться, прокручивая в голове недавние моменты и стараясь понять, что вообще сейчас было, ибо я все еще не мог отойти от оргазма, нещадно сводящего мне ноги. Кажется, я даже на пару секунд потерял сознание.
Чувствую дым от сигарет. Паша сидит недалеко в кресле, уже одетый и до неприличия опрятный, после таких-то действий. На лице его почти нет эмоций, а глаза его смотрят в экран компьютера. Сидит он ко мне боком, и я могу хорошо его разглядеть. Все такой же прекрасный и сексуально-утонченный, как всегда.
Парень встает, подходит ко мне и снимает наручники, все еще держа в одной руке сигарету. Указывает мне на лежащую в паре метров от меня кучку моей же одежды. Просто так вот. Молча. Будто для него это абсолютно ничего не значит.
Что мне сказать? Как же намекнуть, что я хочу продолжения?
Мои ноги предательски подкашиваются, и Паша это видит, но продолжает молчать.
— Паша, я…
— Ты можешь идти.
Он открывает мне дверь, и мне ничего не остается, как оставить его наедине с недописанными шутками и пачкой крепких сигарет.
***
— Всем добрый вечер! А этот вечер будет добрым! Потому, что вы смотрите ТНТ. Меня зовут Павел Воля, а это Импровизация!
